Комиссар Рекс, Алекс/Рихард, арт

[Kommissarito]

Альтернативная вселенная, в которой эти двое все-таки встретились. Если кого-то вдохновит, пишите, пишите и еще раз пишите)) Буду рад!

@темы: слэш, фанарт, Комиссар Рекс, PG-13, Романтика

---

Комиссар Рекс, Ричтиан, арт

[Kommissarito]

Такой себе появился коллажик. Только не подумайте, что Хэлл на заднем плане как-то связан с этими двоими (разумеется, кроме работы). Ни-ни)

@темы: слэш, фанарт, Комиссар Рекс

---

Крмиссар Рекс, Алекстиан

[Kommissarito]

Название: Слишком горько
Автор: Kommissar
Фэндом: Комиссар Рекс
Пэйринг или персонажи: Бек/Брандтнер
Рейтинг: PG-13
Жанры: ангст
Предупреждения: OOC
Размер: Мини
Статус: закончен
Описание: Реальность всегда горче снов.
Примечания автора: Простите за горькую реальность, в которой эти двое не просто не могут быть вместе, а и не будут. Никогда.

Бек смотрел как в замедленной съемке его начальник проводит рукой по волосам, и как лоснятся они в ярких лучах солнца. Загипнотизированный этим, он не заметил, как Алекс подошел к нему, как что-то спросил. Голубые глаза следили за его губами, за тем, как они открывались и закрывались, произнося слова. Его рот казался таким притягательным, соблазнительным. Кристиан невольно облизал губы. Потом посмотрел Брандтнеру прямо в глаза, тот вдруг оказался очень близко, Бек мог чувствовать его дыханье на своем лице. Все было так... как во сне. И Кристиан подтянулся на носочках, кладя свои руки на широкие плечи. И до последнего в карих насмешливых глазах плескалось удивление, и лишь в конце...

- Кристиан?! - Алекс пораженно смотрел на коллегу.Комиссар стиснул зубы так, что хрустнула челюсть, а за спиной тихо заскулил Рекс, переживая за хозяина.

Гипноз отпустил его, безмятежность в ярких солнечных лучах разбилась оземь, как хрустальный графин. Бек покраснел, до которого начало доходить, что он вообще учудил.

- Я... Извини... - бормотал он, не смея поднять очей.
- Я чего угодно от тебя ждал. Только не этого.

Чего угодно? Интересно, чего бы можно было еще?.. Бек виновато опустил плечи, едва ли не собственной кожей ощущая взгляд Алекса. Пристальный и... он все же переборол себя, и осторожно посмотрел ему в глаза. Уж лучше бы он этого не делал, таким злым он еще его не видел. Из темных глаз исчезло все солнце, все блики, все добро. Они взирали холодно с ненавистью и недоверием. Длинные ресницы казались острыми и жесткими. Что-то внутри Кристиана оборвалось, захотелось вернуть время вспять на десять или пятнадцать минут назад, вылить себе на голову стакан воды, прикусить язык, выброситься в окно, что угодно, только не целовать... не целовать...Он не помнил,как выбежал, забыв закрыть дверь. И Алекс ничего не сказал ему вдогонку, не остановил, не потребовал дождаться конца рабочего дня. А бек летел, сломя голову, сбегая подальше от этих глаз, от офиса, от этого комиссариата, от этой ужасной реальности, в которой он проиграл... В которой нельзя, нельзя доверять даже собственным чувствам, собственным видениям, чужим эмоциям, ничему, никому. С бега он перешел на быстрый шаг, потом на обычный шаг. Он шел и шел, постепенно замедляя свои мысли, успокаивая этот калейдоскоп безумия, пытаясь унять сопутствующие видения о том, чтобы сделал с ним Алекс, если он вовремя не убрался. Он даже не собирался его останавливать. Не собирался и бежать следом. Хотя еще долго Кристиан чувствовал его шаги за спиной. И только уйдя на достаточное расстояние от работы, он понял, что сам нарисовал их своим воображением. Никто его не преследовал. Улица была пуста. Начинало темнеть. Зажигались фонари. Закат почти истлел, оставив в небе расплывчатую красную полосу. Не заметно Бек дошел до своего дома.Поднялся по унылым ступенькам, отворил старую скрипучую дверь, вошел в квартиру. Свет включать не хотелось.Он бросил ключи на тумбочку, на ходу скидывая обувь. За окном начинало громыхать, предвещая о дожде. Вовремя, улыбнулся себе комиссар. Сняв пиджак, он прошел на кухню, там же развязал надоедливый галстук. Открыл холодильник и поморщился от яркого света. Есть не хотелось. Он сидел в полумраке застывшей кухни, наблюдая, как за окном трясутся деревья в наступающем на Вену урагане. Периодически кухня озарялась прелестными розовыми вспышками молнии, устрашающе гремел гром. Устрашающе. Но не так, как сегодня смотрел на него Алекс. Как будто все зло на планете поселилось в его глазах. Комиссара пробрала дрожь. Наверное, в гостиной открыта форточка... Собранья зол его стихия... Бек попытался вспомнить, откуда эта строчка. Что-то знакомое. Но он просто ее вспомнил, видя перед собой гневное лицо начальника. Гневное и прекрасное. Руки вспотели, а сердце испуганно забилось. Зачем вообще он полез к этим губам?!.. Ему просто показалось... почудилось, что Алекс будет... ну, что?.. не против?.. Сейчас, размечтался. Кристиан помотал головой. Конечно, нет. Он не думал об этом. Он вообще ни о чем не думал в тот момент. Его голова была полна... гелия. Его мысли парили в коком-то романтическом направлении. И Алекс казался таким... таким всепрощающим. Может быть. Бек пожал плечами, как бы соглашаясь. Может быть, он подумал, что Брандтнер позволит ему поцеловать себя. Может... Они ведь были друзьями. Он мог бы быть мягче к нему. Мог бы. Только если бы на его месте был Рихард... Кристиан вздохнул, вставая из-за стола, в тишине задевая ножками стула плиточный пол. Гостиная вспыхивала периодичными розовыми вспышками, освещая привычный путь к дивану. Бек почти ни обо что ни ударился продвигаясь к нему. Он звякнул бляхой ремня, заставив, наконец, себя переодеться в нечто более удобное. Аккуратно, чтобы завтра не пришлось ничего гладить с утра, Кристиан разложил рабочую одежду на своем письменном столе. Включил настольную лампу. За окном все еще промышлял дождь. Бек подошел к окну с намереньем закрыть шторы, и... замер. На какое-то мгновенье он увидел в холодном стекле свое лицо. Он едва ли не усмехнулся от того, что так глупо выглядел. Глупо, нелепо... Кто захочет такого целовать?.. Улыбка замерла на тонких губах. Бек прислонился лбом к стеклу, сжимая в руках проклятые шторы. Ему так хотелось, чтобы это стекло стало вдруг горячим, на ощупь напоминающим грубую ткань черного пиджака, который так удачно сочетается с карими глазами... Пиджака, с горьковатым запахом чего-то очень знакомого, каким-то почти забытым запахом. Беку даже показалось, что это дым сигарет... Но ведь Алекс не курит. Кристиан вновь улыбнулся. Губы старшего по званию остались теперь навсегда легким следом на его собственных, и вне зависимости от его желаний не исчезнут теперь никогда. Как мимолетный призрак, как почти забытый сон, как причина, по которой снова захотелось начать курить. Но не стоит. Кристиан отлип от стекла и взглянул во двор. Как только его угораздило здесь поселиться? С видом на этот ужасный дворик, в котором никак не хотел помещаться его маленький красный форд. Как же теперь быть? - думал Кристиан, терзая потертые кнопки пульта от телевизора. Может быть позвонить Алексу, может быть он еще не спит? И что сказать? Привет, Алекс! Знаешь, я не хотел тебя целовать, но так вышло. Давай снова будем друзьями!.. Ага. Отличный план. И Алекс конечно же сразу согласится. И не бросит трубку, и не пошлет его к такой-то матери... Да и вообще не известно, возьмет ли он трубку, заранее зная, кто звонит. Бек почесал нос, и нажал кнопку телевизора. Собственно, ничего, кроме футбола он там не искал, но по неизвестным причинам, вместо футбола шел какой-то бразильский сериал. Полицейский недовольно поморщился, и выключил чертов ящик. Мысли об Алексе не давали покоя, и не разрешали уснуть. Надо было что-то делать. Или не делать ничего. Второй вариант событий был более благоприятен, тем более, что завтра ему предстояло вновь встретиться с герром Брандтнером. Так сказать, лицом к лицу. И не было никакой гарантии, что его не сотрут в порошок. А еще лучше - не уволят. Хотя, какие именно были причины для увольнения? Этот поцелуй? Что ж, значительный аргумент, чтобы Алекс мог предъявить его начальству. И все-таки, Беку было страшно. Не от того, что его уволят, а от того, что снова придется смотреть а бездонные глаза Александра Брандтнера...

@темы: слэш, Ангст, Комиссар Рекс, Мини, PG-13

---

Комиссар Рекс, Алекстиан

[Kommissarito]

Дико извиняюсь за временное заплесневение сообщества. Но, я уже ищу себе "мальчика в помощники"))


***
Название: Медаль
Автор: Katherine Gibbs
Бета, Гамма: нет
Название: "Медаль"
Фэндом: Комиссар Рекс
Пейринг: Алекс/Кристиан
Диклаймер: Моя только идея, на остальное не претендую.
Предупреждение: слэш
Жанр: Romance
Размер: мини.
Рейтинг: PG-13
Размещение: Только с моего разрешения!
Выложен на фикбуке: ficbook.net/readfic/468788
Описание: (Моя версия одной из серий Комиссара Рекса.)


Церемония награждения.
Медаль вручили Рексу, Алекс ходит довольный, а мы с Хелом как в воду опущенные. Ну конечно, все лавры собаке(хоть и заслуженно).
Дружной командой они проходят на банкет, и Кристиан начинает жаловаться.
- Мама позвонила всем знакомым и рассказала о награждении и медали, а что теперь? - Бухтит Бёк и попивает шампанское.
- Ты можешь попросить Рекса одолжить тебе медаль на пару дней. - Раздается рядом бархатный голос комиссара. Алекс, незаметно для остальных, но ощутимо для Кристиана, кладет ладонь ему на бедро и легонько сжимает. Бёк напрягается и поворачивает голову в сторону Брандтнера. Тот в свою очередь усмехается и убирает руку с бедра Бёка.
Звонок. И они снова на очередном месте убийства. Брандтнер опрашивает свидетелей, ну а Бек упрашивает Рекса отдать медаль, на что своенравная собака дергает хвостом и поворачивает голову в сторону хозяина, который стоит позади Кристиана. Бёк прослеживает за действиями собаки и натыкается на веселый прищур Алекса.
Они продолжают работать в том же духе, Алекс посылает взгляды Бёку, а Кристиан ёжится и старается держаться от комиссара подальше.
Офис.
Рекс жалеет Кристиана и делает ему ксерокопию медали.
- Спасибо Рекс, но вряд ли маме нужна ксерокопия, ей хочется увидеть настоящую медаль. - Отвечает Бёк, треплет собаку по голове и отходит к своему столу, что бы сделать важный звонок.
А к Рексу тем временем подходит Алекс.
- Не верь ему, он просто сам сохнет по этой медали. - Доверительно сообщает Алекс своей собаке и одновременно посылает Кристиану взгляд полный страсти. А сам Кристиан мысленно благодарит небеса за то, что сейчас разговаривает по телефону, иначе он бы осуществил свое желание набить боссу рожу за его прикосновения и взгляды.
На следующий день.
-Лоренс не может быть убийцей. - Бёк встает и подходит к кофеварке, услужливый Питер наливает ему кофе, ну а Рекс в очередной раз тырит его булочку.
- Подожди, вот увидишь я окажусь прав, он мог взять машину на прокат, убить жену, и снова улететь, за шесть часов он бы справился.
- На что спорим? - Спрашивает Бёк.
- Нет уж. - Хмыкает Брандтнер.
- Жаль.

День спустя.
Бёк идет в офис, как дверь открывается и ему на встречу буквально вылетает Брандтнер.
Они едут в дом предполагаемого преступника. Рекс находит разорванное фото, где доказано, что госпожу Лоренс убил её муж. Они выясняют откуда снимали, в соседнем доме находят труп случайной жертвы, разговаривают со свидетелем и едут спасать шантажиста, что бы в после арестовать.
В мебельном магазине Бёк спасает фотографа-шантажиста, Алекс арестовывает Лоуренса. Обоих увозят, Рекс где-то бегает по магазину, а два полицейских стоят на лестнице и смотрят друг на друга.
- Алекс...- проговаривает Бёк смотря в глаза своего начальника.
- Я устал Крис. - Вздыхает Брандтнер, преодолевает разделяющее их расстояние в один широкий шаг, сгребает Кристиана в объятья и страстно целует.
Бёк пугается резких движений комиссара и отступает на шаг, но в этот момент чувствует сильные руки Алекса, которые притягивают его к начальнику, а секундой позже ощущает головокружительный поцелуй.
- А..лекс.-Простанывает Бёк и отстраняется от начальника. - Что все..?
- Я люблю тебя, уже давно. - Выдыхает Брандтнер. - Прости, но я больше не мог просто смотреть на тебя, мне нужно что бы ты был рядом. - Алекс запускает пальцы в волосы Кристиана, снова вздыхает и кладет голову на плечо Бёка.
Казалось, тишину можно потрогать руками. Они так и стояли рядом друг с другом. Бёк напряженно думал о словах своего обычно сдержанного начальника, а тот в свою очередь ждал вердикта Бёка.
- Алекс, ты случайно не.. - Бёк не знал как хочет закончить фразу. "Сошел с ума", "двинулся", " с кирпичами не сталкивался ли головой"? - Ты понимаешь, что говоришь?
Брандтнер резко поднимает голову и отстраняется от Бёка.
- Да я понимаю, и я уверен в своих словах. Я пойму если ты не станешь со мной общаться после этого.. - Алекс опустил взгляд. - Наверно, лучше перевестись в другой отдел. - Брандтнер стал отступать назад.
- Рекс, мы идем домой. Кристиан, ты забудь обо всем. - Комиссар вышел из здания, а его верный пес побежал за ним.
Кристиан Бёк постоял на лестнице ещё несколько минут и направился к выходу. В его голове не укладывались слова комиссара. Но у него уже был план действий.

Алекс сидел на полу у себя дома и методично спивался, коря себя за несдержанность.
Обычно он ни когда не скрывал своего предпочтения и мог спокойно признаться в том, что он гей. Но в тот момент когда он увидел Кристиана, его мир рухнул, а вся его хваленая выдержка полетела к чертям. Голубые глаза, уложенная прическа, которую ветер уже успел растрепать и полуулыбка застывшая на губах, все это заставляло Алекса с восхищением смотреть на коллегу.
И вот, опустошая вторую по счету бутылку какого-то пойла, Брандтнер убеждал себя в том, что утром он будет как огурчик, пойдет бодрым шагом на работу, напишет прошение переводе и забудет о том, что произошло в магазине.
С такими мыслями комиссар Алекс Брандтнер уснул.
Но выспаться и осуществить свои планы ему так и не удалось, кто-то настойчиво и сильно стучал в дверь. Посмотрев на часы Брандтнер встал и думал, какому идиоту понадобилось долбиться в его дверь в четыре утра.
Еле дойдя до двери Алекс открыл её и собирался высказать ранней пташке все, что думает о столь раннем везите. Но тот кто стоял за дверью заставил Алекса потрясенно молчать и смотреть на гостя.
- Привет. - Бёк запнулся и растерял весь свой запас смелости который у него был когда он еще ехал к шефу. - Можно войти?
Брандтнер кивнул и пропустил коллегу внутрь.
- У меня тут не очень убрано.. - Алекс словно очнулся и начал заметать следы ночной одиночной попойки.
- Да ничего, с каждым бывает. - Бёк буквально пригвоздил начальника взглядом.
- Я пришел что бы сказать тебе, что..
- Я все понимаю Крис, сегодня я напишу рапорт о переводе. Я не буду на тебя давить и больше не попадусь тебе на глаза. - Алекс посмотрел на Кристиана и в очередной раз поразился его красоте.
- Нет. Не надо этого делать. Да и я пришел не за тем, что бы говорить. - Кристиан прямо посмотрел на Алекса и подошел ближе.
- А зачем тогда?
Бек лишь улыбнулся, подошел к Алексу вплотную, притянул его к себе и сильно, страстно поцеловал.

@темы: слэш, фанфик, Комиссар Рекс, Мини, PG-13, Романтика

---

Чисто английские убийства

[Kommissarito]

Название: Daybreak
Автор:  Berkley
Фэндом: Убийства в Мидсомере (Чисто английские убийства)
Пэйринг: Барнаби/Трой
Рейтинг: G
Жанры: Романтика, Повседневность
Размер: Драббл
Статус: закончен
Описание: Действие происходит через некоторое время после ухода Троя. POV Барнаби.
Посвящение: Для М. с любовью.
Примечания автора: Фик 2009-го года.

Влюбленный старик - одно из величайших уродств в природе. Ж.Лабрюйер

***


Прилично.
Даже часы... Даже часы в этом доме аккуратные, под старину... Такие до удушья приличные часы в деревянном корпусе. Виньетки, медная ручка и фигурные, затейливые стрелки. Малая на цифре три, длинная на десятке.
Ночь.
Сижу в стариковском кресле, глядя в книгу. У меня вид, я думаю, такой, словно в этой дурацкой брошюрке написаны все тайны мироздания. Очень сосредоточенный, умный и приличный.
Я не вижу ни одного слова. Буквы плывут перед глазами, словно я засыпаю или пьян... Неприлично.
А в моем мире все прилично. Это для контраста с работой. Какие-то там психологи, по мнению моей жены, очень правильные, так сказали. Для контраста...
И вот опять неприлично...
Кидаю книгу на диван, кручу в руках мобильный телефон. Очень приличной фирмы. Респектабельной. Как и нужно человеку вроде меня.
Я помню семь цифр плюс код, наизусть. Если, конечно, став инспектором, он не сменил все, даже номер... Но это едва ли. Зачем? Гевин отчаянно ленив, если речь о нем самом. Он даже машину не научился прилично водить...
Опять прилично.
А вот если сейчас набрать эти цифры и сказать «Привет»? Я найду что сказать, опухшему со сна и одуревшему от происходящего своему бывшему напарнику.
Привет. Привет… Еще можно в три ночи спросить как дела – превосходная идея! Абсолютно неприлично!
Бросаю на диван и мобильный.
Потому что не позвоню.
Несомненно, сказать привет, извиниться и, пробурчав что-то про бессонницу и собственную дурь, жалко, невнятно – выход. Потому что желание неприлично перехлестывает все грани разумного, рискуя затопить не то, что волю, но вообще все мое существо... Я бы по этому поводу заметил, что-нибудь из серии «а влюбленный старик – это нелепо и смешно», неточно скопировав кого-то из древних. Черт его знает, кого, я никогда не стремился стать интеллектуалом. Пустое и бессмысленное занятие: запихивать в свою голову всякий хлам. Я не такой... Конечно. Я глупый, влюбленный старик.
Поднимаюсь, прислушиваясь к тишине в доме, с неприязнью смотрю на телефон, но пальцы сами цепко стискивают аппарат. Поймал свою синюю птицу...
Неприлично.
Если сейчас, когда стрелки часов просто вопят о том, что завтрашний день у меня выдастся не из легких, что вообще-то мне хорошо за пятьдесят, я давно и счастливо женат, у меня работа, требующая напряженной работы ума, о том, что даже три чашки кофе не спасут положения, а разве что заставят ныть мышцу слева, я наберу все же эти проклятые семь цифр (плюс код) моя жизнь сломается. Я это чувствую очень ясно, особенно стоя посреди гостиной и бессмысленно пялясь на симпатичные цветастые занавески (они делают комнату свежей и просторней). Если я позвоню сейчас, я эти цветочки возненавижу.
Сейчас они мне безразличны, как и все эти милые пылесборники на каминной полке, подушечки и модный секретер из Лондона. Я знаю, что это прекрасные вещи, потому что мне периодически об этом сообщают. А когда я услышу сонный недовольный голос с той стороны пространства, я пойму что-то очень разрушительное и... Хватит ли у меня воли продолжать дышать в этом месте?
Теперь я чувствую страх.
Неприлично.
А может быть ничего не произойдет. Сейчас, выстояв положенное время, что бы успокоилось буйство внутри, чтобы прекратили гадко подрагивать пальцы. И тоска, доверху заполнившая сознание, вытеснившая из него все, что держит на плаву такую утлую лодку, как я, постепенно уберется назад, в темноту, под пресс, выстояв, я положу телефон и пойду спать. И ничего не произойдет. Все будет...
Прилично.
...и почему так хочется разбить что-нибудь? Возможно даже собственную башку, которая сейчас мешает мне существовать...
Хорошо, что никто не видит, и даже не подозревает о том, что такое возможно увидеть.
Прилично.
Ну а если я сделаю, то, что мучительно хочу сделать? …сонный, раздраженный голос скажет мне «Привет», потому что Гевин ни за что не проверит высветившийся номер, и просто возненавидит урода, который посмел позвонить ему в…
Я смотрю на часы. Как случилось, что уже без четверти четыре? Кто-то подвинул стрелки, незаметно, злонамеренно, пытаясь скрыть какую-то улику. Нет, не скрыть, а наоборот обнаружить. И улика эта против меня.
Неприлично.
Будет забавно сказать, что я чудовищно скучаю, что дело потеряло вкус, что я терпеть не могу человека, который периодически оказывается со мной рядом под видом напарника, а между тем Скотт ни в чем не виноват, он славный парень и из него выйдет толк... Просто видеть его мне противно, а когда он начинает говорить, кажется, на моей физиономии отражается нечто совсем уж неприличное. Радует, что парню все равно. Но происходящее со мной делает меня и мою жизнь почти невыносимыми. Я работаю, потому что сам себя приучил доводить дело до конца и ненавижу безнаказанность. И буду... Но, ты бы знал, как мне это трудно дается без тебя.
Я, кажется, сказал это вслух? Своему телефону?
Неприлично.
Да уже просто болезненно.
Я заставляю себя очнуться, положить мобильный на журнальный столик и собраться спать... Потому что нет ничего отвратительней влюбленного старика, эти древние были правы, но я бы очень хотел, чтобы тот, кто это ляпнул, однажды, в свои неполные пятьдесят пять, будучи приличным человеком, почувствовал бы то, что чувствую я. И заткнулся бы. Потому что смеяться над другими, когда самого тебя крутит от безысходности, тоски, стыда и страха... И чертовой надежды, что на том конце вселенной, на твой привет ответом будет взволнованная радость... потому что смеяться в такой момент – это болезнь... Это смерть души.
Влюбленный старик.
Неприлично.
Я опять стою, теперь уже рядом с дверью в коридор, в полной темноте, слепой, растерянный и жалкий. Злой и абсолютно измученный соседством с самим собой. Начинает тупо ныть слева под ребрами. Завтрашний день будет откровенно жутким и бессмысленным. Завтрашний? Я не вижу часов, но я вижу как за симпатичными цветастыми занавесками (которые делают комнату свежей и просторней) редеет тьма. Значит подлые стрелки часов в заговоре против меня. И этот четверг с ними заодно.
Оказывается, что отвернутся и пойти прочь, в спальню, сделать пару десятков шагов, лечь и закрыть глаза – это титанический, невозможный труд.
А звонок в половине пятого утра это необходимое средство существования. И стремление разрушить свой мир - как дыхание. И я все еще стою у двери и пытаюсь разглядеть на столике свой телефон, который по идее должен быть со мной сейчас и всегда.
Неприлично.
- Том?
Голос выводит меня из транса, заставляет спину мгновенно взмокнуть, словно я вор домушник, застигнутый до зубов вооруженными хозяевами в момент, когда крадет серебряный канделябр. Я вздрагиваю и хватаюсь рукой за косяк.
- Все хорошо.
Теперь точно не отвертеться, теперь я должен идти в спальню, ложится закрывать глаза и продолжать жить...
Прилично.
- Что ты там делаешь?
Я не знаю что соврать. Я пойман с поличным, я чудовищно растерян и чувствую, что паркет под ногами стал зыбким и вязким.
- Спи, я скоро.
- Половина пятого...
- Я скоро, - а голос у меня жесткий и властный. Со мной сложно спорить в такие моменты, но сейчас, когда трещит по швам мой мир, я сдамся легко, без боя, только поднажать...
Но голос, недовольный, сонный и обеспокоенный замолкает, удовлетворившись объяснением происходящего.
И облегчение, детское, глупое наваливается на меня, придавливая к земле всей своей веселой многотонной тушей. Я чувствую себя пьяным идиотом, который вот-вот начнет трястись от беззвучного смеха.
Неприлично.
Чудовищно.
Мне пятьдесят четыре, но, прижавшись к стене, тупо хихикает сейчас какой-то малолетний преступник.
Я возвращаюсь к телефону, я беру его в руку. Зажигается ядовито зеленым небольшой экран. На нем имя...
- Привет, - говорю я буквам, улыбаясь, как сумасшедший. Мир вокруг, как в каком-то ужастике, я не помню названия, начинает лезть клочьями, осыпаясь в никуда.
Кнопка, крошечная, с нарисованной на ней зеленой загогулиной, оказывается под большим пальцем, и я надавливаю мягко, спокойно... Как советский генерал начинающий ядерную войну. А зачем нервничать, если приговор подписан? Только моя кнопка не красная…
Мне страшно и смешно одновременно.
Оказывается апокалипсис это такое облегчение...
Без четверти пять. Я вижу как минутная стрелка на громоздких, под старину, часах дрогнула на цифре девять.
Прилично? Неприлично?
Все равно.
- Привет, - говорю я.

@темы: слэш, фанфик, Драббл, Чисто Английские убийства, POV, G, Романтика

---

13-й район

[Kommissarito]

Название: Побег
Автор: Коротышка Энни
Фэндом: 13-й район
Пэйринг: Лейто/Дамьен
Рейтинг: R
Жанры: Юмор, Детектив, Экшн (action), Стёб
Размер: Мини
Статус: закончен
Описание: Выбраться из тюрьмы куда сложнее, чем попасть в нее!

Хватит выпендриваться!
- Выбраться из тюрьмы сложнее, чем попасть в нее! – повторяет Лейто, когда Дамьеон вновь упирается в тупик вентиляционной трубы. – Я что карту должен был взять?
- Желательно!
Лейто бьет напарника в плечо. Дамьен не удержавшись, хватается за решетки люка, которые сразу трескаются, и падает на пол в центре коридора.
- О… а вот и выход! – смеется парень, умело приземляясь рядом с полицейским.
- Клянусь, когда мы отсюда выберемся я дам тебе в нос.
- Может зря я тебя из тюрьмы вытаскивать припёрся? Пошли обратно в камеру! Я зайду в другой день, как ты у тебя настроение получше будет!
- Я вообще-то твой район спасти пытаюсь. Не впервые кстати.
- Мог бы делать это чуть повеселее. – говорит Лейто, который умудряется прыгать на каждую перекладину и делать сальто, кувырки, пока полицейский просто быстро идет рядом.
- Вот когда меня не будут упекать в тюрьму свои же, клянусь, я буду улыбаться 24 часа в сутки!
- Ты слишком много клянёшься! – Лейто не перестает улыбаться и смеяться, будто побег из тюрьмы это детская игра, из которой он выходит победителем даже не прилагая усилий.
- Нет, скажи, чего ты такой серьёзный.
- Я думаю. Слезай с двери и пошли.
Лейто прыгает, но когда они заходят за угол, останавливается в ступоре.
- А менее безлюдного места ты найти не мог?
Дамьен хватает его за руку и тащит вперед.
- В толпе мы не заметнее.
- Ха… да.. конечно. – ухмыляется Лейто, когда краем глаза видит двух полицейских.
Парни поднимаются по лестнице, и Дамьен в последний момент замечает, что им на встречу идет глава охраны.
Он резко поворачивается лицом к Лейто.
- Ну и что нам делать? – иронично спрашивает парень
- Я думаю!
- Ты слишком много думаешь.
Глава охраны уже спускается к ним.
А дальше Дамьен делает самое первое и самое безрассудное, что приходит в его голову. Он наклоняется вперёд и целует парня.
Лейто, внимательно смотрящий за мужчиной на лестнице, удивлённо моргает и отшатывается от полицейского. Но тот хватает его руку и снова целует.
- Что, твою мать ты делаешь? – спрашивает он, когда удается вздохнуть.
- Отвлекающий манёвр.
- Хреновый манёвр! Отпусти! – он дергает руку, но Дамьен его крепко держит.
- Прокатит!
- Ага, конечно!
Лейто сдерживается чтобы не заржать, когда прямо над ихними головами кто-то театрально кашляет.
- Извините…
- Я слишком сильно его люблю! – говорит Дамьен, еще сильнее целуя Лейто.
- Извините но нель…
- ОН СКАЗАЛ ЧТО ЛЮБИТ МЕНЯ! Придурок! – Лейто изворачивается под рукой Дамьена и со всей силы впечатывает кулак в лицо разжиревшего главы охраны.
Дамьен успевает лишь моргнуть, а Лейто уже уклоняясь от шокера перепрыгивает через лестницу.
- Давай любимый, не заставляй меня ждать! – слышит он через три секунды уже где-то с крыши.
Дамьен усмехается.
У него резко поднялось настроение!

@темы: слэш, фанфик, Юмор, Мини, R

---

Пуаро Агаты Кристи

[Kommissarito]

Название: Страх и трепет
Автор:  Kommissar
Фэндом: Пуаро Агаты Кристи
Пэйринг : Пуаро/Гастингс
Рейтинг: PG-13
Жанры: angst
Предупреждения: OOC
Размер: Мини
Статус: закончен
Описание: Страх перед смертью... Трепет перед тобой, мон ами...
Посвящение: Девиду Суше и Хью Фрейзеру за их великолепную игру!
Примечания автора: Мне все еще грустно, но как я ни пытался, так и не смог написать ничего трагического по этому фандому. Хоть и серия сама по себе с печальным концом.

- Гастингс, уделите мне немного внимания, - тихо попросил Пуаро, тяжело и хрипло дыша.
Он был бледен, бледнее стен и постельного белья. Артур сидел возле его кровати, с грустью понимая, что ничем не может помочь старому другу. Он очень хотел бы, но не может… повернуть время вспять, победить саму смерть. Печально осознавать, что теряешь такого близкого человека. Капитан был готов на все последние просьбы Пуаро, что бы тот не попросил.
Карие глаза без привычного в них озорного блеска смотрели внимательно и задумчиво. Костлявая рука с проступающими некрасивыми венами легла поверх руки Артура.
- Друг мой… - начал детектив, мягко сжимая прохладную кисть мужчины, -Дайте мне стакан воды.
На миг Гастингсу показалось, что Пуаро совсем не это хотел сказать, но он встал и налил стакан воды. Сделав пару глотков не без помощи капитана, бельгиец снова взглянул в его глаза. И на этот раз что-то недоброе мелькнуло в самой глубине зрачка. Гастингс будто почувствовал слова Пуаро, не произнесенные вслух. Сердце бешено забилось, голубые глаза наполнились тревогой.
- Что… что произошло? Вы должны мне рассказать!..
- Как всегда рветесь в бой?..
- Но вы…
Артур уже и сам не знал, что ему там показалось, но выглядело оно чудовищно.
- Ах, Гастингс, Гастингс…
Пуаро снова взял его ладонь и крепко сжал.
А капитан сидел с опущенной головой, разглядывая неприхотливый узор одеяла. Ему вовсе не хотелось неверно истолковать намеренья Пуаро, нежно поглаживающего его запястье своими шершавыми пальцами. Поступки великого детектива и раньше вгоняли его в ступор, навлекая непрошенный румянец на его щеки. И ему бы в пору привыкнуть, но… Артур вмиг отвлекся от своих мыслей, почувствовав кожей пальцев влажное сбивчивое дыхание. Он замер, наблюдая, как пожилой мужчина, прикрыв глаза, отчаянно покрывает поцелуями его руку. Сердце вновь заколотилось в груди, а другой рукой он намертво вцепился в стул под собой. Искренне надеясь, что Пуаро утратил рассудок – ведь только так можно это объяснить, Гастингс терпеливо ждал конца этой непростительной пытки.
- Ах, Гастингс… - еще раз выдохнул бельгиец.
И улыбнулся. Эта улыбка раньше согревала душу, а теперь… Капитан закусил губу, отпуская ни в чем неповинный стул. Он предпринял слабую попытку высвободить руку, и ему это удалось. Когда Пуаро открыл глаза, Гастингс почувствовал себя очень неуютно под этим взглядом. И не то, чтобы он был неприятным, нет, он как раз был очень теплым и приятным. Но Артур побоялся того, что могло бы быть причиной такого взгляда. Ему хотелось как-то сменить тему, чтобы не чувствовать себя так уязвимо.
- Вы… хотели, чтобы я пришел. И вот я тут. Мне показалось… Вы чем-то обеспокоены?..
Тихий бархатистый голос все же заставил взволнованных мурашек пробежаться по светлой коже капитана, заставив того вздрогнуть, пусть и не так заметно.
- Наоборот. Я чрезвычайно спокоен… Мой друг.
- Налить вам еще воды?..
- Нет. Благодарю.
Обоюдное молчание наполняло полупустынную старую комнату. Снаружи, за чуть приоткрытыми шторами, бесновал солнечный денек. Внизу доносились отдаленные звуки пианино. Время казалось похожим на желе, становилось тяжело дышать, невыносимо молчать. Гастингс не понимал, зачем его позвали, и почему Пуаро молчит. И почему он целовал его ладонь…
Эти мысли не давали покоя, носясь перепуганными зайцами в голове капитана. Осторожный стук, и следом девичий голос, предали уверенности старому вояке.
- Дядя Эркюль? Можно я похищу у вас папу?

Гастингс облегченно вздохнул, оказавшись на улице. От глаз Джудит это, конечно, не скрылось.
- Что с тобой? Ты выглядишь взволнованно.
- Я переживаю за Пуаро… - выдохнул Артур, и, не желая лгать дочери, добавил, - Его рассудок уже не тот, что прежде…
- Что ты такое говоришь? Дядя Эркюль в полном здравии!
Она внимательно посмотрела на отца, словно бы изучая его.
- Ты что-то заметил? – с подозрением в голосе спросила юная мисс Гастингс.
- Что?.. Да нет, с чего ты взяла?..
- Тебя что-то тревожит, - заключила для себя Джудит, - когда ты поднимался наверх, ты был другим.
- Ты не могла видеть меня, когда я поднимался наверх… - в последней попытке отбивался капитан.
- Тебя видели другие, и они мне сказали, что ты был совершенно спокоен, - настаивала девушка.
Гастингс невольно улыбнулся, вспоминая ее мать. Джудит полностью переняла ее характер. Проницательная, настойчивая, самоуверенная.
- Неужели так и сказали? – переспросил он, радуясь, что волнение, наконец, плавно его покидает.

А вечером, когда Пуаро пригласил его на чашечку какао, Гастингс расхаживал по комнате, мучительно соображая, как отказаться от приглашения, но чтобы никто ничего не заподозрил. За этим занятием его застала Джудит.
- Снова думаешь о дяде Эркюле?
Артур замер в нерешительности, и эта нерешительность бросилась в глаза девушке. И она улыбнулась. Гастингсу вдруг показалось, что он один не в курсе каких-то событий, которые знают все. Он даже отпираться не стал.
- Джудит, - сказал он серьезно, - ты должна мне сказать, что ты знаешь об этом?
Девушка посмотрела на него, и ее бровь изогнулась.
- О чем это ты?
- Ты знаешь.
Голубые глаза встретились с точно такими же голубыми и бездонными. И в первой паре глаз промелькнуло недоумение, в то время, как вторая пара – была чрезвычайно настойчива, серьезна и… бог знает, на что еще готова!
- Я не понимаю, о чем ты, - спокойно ответила мисс Гастингс, не чувствуя за собой абсолютно никакой вины. Так как она не знала, что произошло с ее отцом за короткие пятнадцать минут, пока он был в комнате дяди Эркюля. И почему он вел себя так подозрительно, девушка тоже не знала. Она надеялась, что не произошло ничего плохого, просто, возможно, ее отец устал с дороги. Вот и все.
Больше не улыбаясь, он вышла из комнаты, оставив его с его мыслями. А еще через три минуты появился камердинер Пуаро, и Гастингсу ничего не оставалось, как принять приглашение.
Они сидели друг напротив друга. Пуаро – в инвалидном кресле, Гастингс – просто в кресле. Они молчали и пили какао, которое приготовил бельгийский детектив, известный на весь мир.
- Оно очень расслабляет, не так ли? – спросил он тихо.
- Зачем вы меня позвали? – не выдержал, наконец, капитан.
Мужчина окинул его недовольным и слегка удивленным взглядом.
- А я не могу вас позвать к себе просто так?
Артур пожал плечами, но ничего не сказал.
- Мы, что больше не друзья, Гастингс?
Не смея, может, не желая смотреть в глаза Пуаро, Гастингс снова впал в раздумья. Ну, как называть их отношения теперь, когда великий детектив целует его запястье? Хотя, с другой стороны, Пуаро и раньше вгонял его в краску и при менее вызывающих обстоятельствах. И они все равно оставались друзьями. Ведь он приехал к нему…
Между тем, бельгиец, похоже, насупился. Выражая недовольство всем своим видом, он наливал себе вторую порцию какао. Пока его не сканировали пронзительным взглядом, Артур сам наблюдал за Пуаро. Как тот демонстративно кидает себе в чашку кусочки сахара, колотит оглушительно ложкой, кладет ее на стол, и так же демонстративно беспечно делает пару глотков, совершенно не обращая внимания на своего гостя.
- Конечно же, мы друзья… - тихо отвечает капитан на заданный вопрос, прощая уже скорее самого себя, чем утренний поступок Пуаро.

@темы: слэш, Ангст, Пуаро Агаты Кристи, фанфик, Мини, PG-13

---

Мудрость крокодилов

[Kommissarito]

Название: Таинственный мистер Грилш
Автор:  Kommissar
Фэндом: Мудрость крокодилов
Пэйринг или персонажи: Хейли/Грилш
Рейтинг: R
Жанры: Слэш (яой), Ангст, PWP, AU
Предупреждения: OOC, Изнасилование, Нецензурная лексика
Размер: Мини, 3 страницы, 1 часть
Статус: закончен
Описание: Таинственный подозреваемый мистер Грилш. Кто он? Убийца? Случайный прохожий? Инспектор, взявшийся за это дело чрезвычайно подозрителен.

Стивен Грилш. Захватывает дыхание, когда я произношу это имя. Он сам –захватывает дыхание, будто похищает его одним взглядом. Осторожный, бдительный, он знает, что я за ним слежу, знает, что не отстану. Он пугает и волнует. Стивен Грилш.
Я сижу в своем офисе, пепел падает с сигареты на стол. Мой помощник сообщает, что Грилш на месте. Я прошу его убедиться, чтобы Грилш и свидетель, которого мы нашли, обязательно встретились. Мой помощник отметил странное выражение лица мужчины, столкнувшегося взглядом с Грилшем.
Но когда мы сидим по ту сторону стекла, я не понимаю… Я был уверен, почти уверен, что Грилш начнет нервничать. Но он ведет себя, как профессионал. Надо же, две женщины за два месяца, несчастные случаи. Совпадения? Не думаю…
Грилш делает шаг вперед, когда мой подчиненный просит его подойти. Мужчина, который якобы видел убийцу, тоже подходит вплотную к стеклу. Их взгляды пересекаются. Готов поклясться, что Грилш увидел его сквозь это непроглядное стекло! Он смотрит на свидетеля, и его зеленые глаза порабощают сознание…
- Нет, это не он, - убеждает меня мистер Карст.
- Вы уверены? – снова переспрашиваю я.
- Как я могу быть уверен? Я вижу десять тысяч человек в неделю. Ваше лицо мне знакомо, может, это были вы?
Я приглашаю Грилша в кабинет. Мы пьем кофе. Он пьет черный, крепкий, без сахара. Держит чашку почти невесомо, слегка не по-мужски, но, тем не менее, это не делает его менее похожим на мужчину. Даже не внимая тому факту, что он чертовски красив. Ресницы, глаза, губы… Я опускаю взгляд, чтобы потушить бычок в пепельнице, и вновь смотрю на него. Он следит за мной. Его взгляд выражает… нечто вроде предложения дружбы. Но как можно дружить с подозреваемым? Тем более, обвиняемым в убийстве двух женщин. Тем более…
Я понимания, что улыбаюсь, и одновременно ловлю его удивленный взгляд. Слишком невинный, почти по-детски. И от этого мои губы разъезжаются в более полноценной улыбке.
- Простите… - извиняюсь я, сам не понимая за что.
Он ухмыляется. Его губы кажутся еще соблазнительней, а глаза – прозрачней.
Вот он сидит передо мной – само воплощение невинности, чистоты и добродетели. И на секунду у меня начинает покалывать в боку, за то, что я собираюсь невиновного отправить на виселицу. Я быстро выбиваю эту дурь из своей головы.
- Мистер Грилш… - начинаю я деловым тоном, и его лицо тоже принимает серьезный оттенок.
Я вздыхаю и продолжаю.
- Это покажется странным, но мы не нашли никаких данных на ваше имя. Никакого номера социального страхования. Вы не подскажете нам его?..
Он закусывает губу, и ставит чашку на место. Затем почему-то смотрит вниз. Я вдруг понимаю, что за все наше недолгое знакомство ни разу не видел его в какой-нибудь другой одежде, кроме этого чернильно-черного вечно расстегнутого пальто. Такого же непроглядного цвета и водолазка с брюками. Это наводит какую-то непонятную тоску, заставляет задуматься над тем, кто он. Странно, что столь привлекательному юноше безразлично, как он выглядит. То есть… мне, конечно же, все равно. Но почему-то было бы приятней видеть его в каких-нибудь дорогих темно-синих джинсах и красной рубашке, например. А так он, словно выбивается из всей обыденной среды.
- Так что, вы мне скажете, мистер Грилш?
И снова я чувствую эту неподдельную тоску, заполнившую весь мой кабинет, когда он смотрит на меня.
- Я предоставлю ее вам. Возможно, вы неверно указали фамилию. Можно? - он берет листок бумаги с моего стола и ручку.
Мне становится интересно, какую фамилию он напишет на этот раз. Но мои глаза удивленно распахиваются, когда я вижу, что он написал.
“Grlstz”
- Я вижу, вы тоже удивлены, - улыбается он, наклоняясь ко мне, пока я рассматриваю никак не сопоставляющиеся в моей голове буквы.
Одни согласные! Как это вообще можно выговорить?!
Грилш улыбается, ему пришлась по вкусу моя затруднительная ситуация!
- Приходится нарочно вставлять гласную, чтобы можно было прочесть.
В его глазах мелькает огонек озорства. Подол его плаща шуршит, когда он подходит ко мне вплотную.
- Как ваша рана? – шепотом спрашивает он, разглядывая мой висок.
- Спасибо. Я в порядке… - отвечаю я, мысленно проклиная тот день, когда он спас мне жизнь.
Как ему все удается?
Он достает сигарету из моего кармана.
- Вы позволите?.. – шепчет он, извлекая зажигалку из моих рук.
Он закуривает, едва касаясь губами сигареты. Маленький красный огонек вспыхивает, хрустя, когда он вдыхает дым. У него такие длинные ресницы…
- Это… это… чья фамилия?
Мне трудно сосредоточиться, когда он стоит так близко. Его запах заползает мне в ноздри, начинает кружиться голова и появляется легкое ощущение эйфории, как при удушении.
Он развязывает на мне галстук и верхнюю пуговицу рубашки.
- Моя, - нежно улыбается он, придерживая меня, пока я пытаюсь попасть на диван.
- Я понимаю, что… Что вы делаете?..
Грилш расстегивает на мне брюки, едва слышно брякает застежка ремня. Я хочу убрать его руки, но он не позволяет. Он садится рядом со мной на диван, и что-то холодное и невыносимо приятное опускается на мой лоб и виски. Я пытаюсь спросить, что это, но он подносит указательный палец к моему рту, повелевая замолчать.
- Это фамилия моих предков, болгаров, - свободной рукой Грилш гладит мои волосы, как бы успокаивая.
А лежу в полной растерянности, представляя, что подумает мой подчиненный, если сейчас войдет в кабинет. Он, наверное, ни за что не примет мои объяснения, что я потерял сознание прямо во время неофициального допроса подозреваемого.
- Так вы – болгар, Грилш?.. – спрашиваю я, ощущая, как мне это все дается с трудом, словно что-то давит на мои легкие.
- Стивен, - поправляет он меня, стирая холодную каплю, выбившуюся из-под компресса. И затем кивает. – Уже не одно поколение.
Его пальцы прикасаются к моей груди, и наши взгляды пересекаются, подобно клинкам мечей. Он не спрашивает, он – берет. Но я бы все равно разрешил…
- Почему тебе был так дорог твой крестик? – интересуется Грилш.
Он вдруг наклоняется, и я с замиранием сердца чувствую, как его язык скользит по моей груди. Сначала он заигрывает с соском, а потом плавно устремляется к ямке ключицы. Мне кажется, он прислушивается к стуку моего сердца. Его губы накрывают вздувшуюся вену на моем горле, а руки устремляются изучать мое тело. Грубая ткань пальто прикрывает меня от наготы, пока он лежит на мне. В кабинете становится совсем темно, не то из-за погоды за окном, не то из-за выключенной настольной лампы. Интересно, он и дверь успел запереть на ключ?..
Я встречаю его глаза совсем внезапно. Он серьезен, спокоен, холоден.
- Так, почему? – его вопрос кажется нелепым и бессвязным. Но его рука на моем члене.
Я облизываю губы, пытаясь понять, какого ответа он ждет. Какой ответ заставит его продолжить. Я чувствую, что постепенно схожу с ума…
- Пожалуйста…
- Я задал тебе вопрос.
- Это… Он…
Я тщетно пытаюсь совладать с собой, но мысли устроили мне бойкот еще тогда, когда он стягивал с меня рубашку. Я качаю бедрами навстречу его руке, но он лишь перемещает ее мне на грудь. Мне хочется кричать или просто принудить его сделать это! Он кажется невесомым и хрупким, хочется схватить его в охапку, и вдолбить ему по самые гланды. Неважно, с какой стороны. Мои руки сами по себе сжимаются на его бедрах. Ему, должно быть, больно, но он только ухмыляется. Ах, как же мне хочется стереть эту ухмылочку с его смазливого лица! Во внезапно охватившем меня порыве, я хватаю его, думая, что он сейчас начнет вырываться, но он сам прижимается ко мне всем телом. И я чувствую, что у него стоит.
- Слушай меня, Грилш… Слушай внимательно… - произношу я, раздевая его дрожащими руками. – Я знаю, что это ты убил тех двух девушек. И тебе не сбежать!..
В ответ он лишь игриво ерзает на моих коленях, победно расправляясь с моей эрекцией и вызывая следующую.
Белое на черном.
Стивен опускает глаза.
- Ты испортил мне костюм, - рассеянно замечает он.
Я злобно отшвыриваю водолазку, и принимаюсь за самую испорченную часть его «костюма». Под одеждой он оказывается ее полной противоположностью. Белоснежно-белый. Гладкая кожа, без каких либо родинок или родимых пятен. У меня подкожно создается ощущение, что я
собираюсь трахнуть школьника. Хотя, сейчас и школьники такие…
Он позволяет себя поцеловать, и страстно целует в ответ. Укол легкой паники парализует сознание, когда я совершенно не вовремя понимаю, как это все называется по отношению к моей дорогой Марион. Но рот Стивен поглощает все мои мысли. Мои пальцы тонут в его каштановых волосах. Мне хочется, чтобы он двигался быстрее, и я искусываю в кровь губы, запрещая себе эту крайность.
- Твою мать, Грилш!!!!.. – рычу я, когда он снова останавливается. Но от его похотливого взгляда, от вида припухшего влажного рта, растрепанных волос, мой член приходит в действие. И Грилш забавно щурится, когда я кончаю ему в лицо…
В кабинете становится очень жарко, а за окном слышаться далекие раскаты грома. Будет дождь, сегодня передавали. Да и пора ему уже пойти, осень, как-никак.

@темы: слэш, Ангст, фанфик, Мини, AU, R

---

Она написала убийство

[Kommissarito]

Новый арт) Я плавно продвигаюсь к своей цели, написать слэш о двух шерифах. Точнее, об одном шерифе и его рыжеволосом помощнике. Естественно полнейшее АУ и ООС, но не только взаимоотношениями! Внешний вид тоже слегка изменен))) Вот, дорогие товарищи, помощник шерифа - Флойд!

@темы: слэш, фанарт, Она написала убийтсво

---

Для зарегистрированных пользователей в контакте :)

[Kommissarito]

И конечно же, в группе:

Список фанарта

1. Почти человек: vk.com/album-14655645_195727177 - недавно там произошло пополнение артов!
2. Она написала убийство: vk.com/album-14655645_195727738 - небольшой арт на тему двух старых друзей. Ничего пошлого.
3. Комиссар Рекс: vk.com/album-14655645_102349022 - работы старые, но не менее любимые
4. Коломбо: vk.com/album-14655645_192434815 - пока что работ мало, так как заинтригован в этом фандоме я один...
5. Чисто английские убийства: vk.com/album-14655645_192495396 - работ мало, если у кого-нибудь имеются сведения про то, где взять "добавку", мы всегда рады выслушать!)

Множество арта по имеющимся здесь фандомам пока в принципе не существует, но ваш покорный слуга обещает этим заняться. У меня уже есть несколько свежих идей!

@темы: фанарт

---

Загадочные убийства Агаты Кристи

[Kommissarito]

Название: Без вины виноватый
Автор:  Kommissar
Фэндом: Загадочные убийства Агаты Кристи
Пэйринг или персонажи: Лампьон/Ларозьер
Рейтинг: PG-13
Жанры: Романтика, Юмор
Размер: планируется Мини
Статус: в процессе написания
Описание: Ларозьер ведет дело, в ходе которого, Лампьон в него влюбляется...
Примечание: добавлено несколько глав

- Комиссар!
- Лампьен, я же просил, не называйте меня "комиссаром"! Мы здесь под прикрытием!...
- Да, но как же мне вас звать?... Жан?... А вы меня - Эмиль?
Молодой инспектор игриво улыбнулся, похоже, ему пришлась по вкусу эта затея...
Ларозьер недовольно поморщился, но все же ответил.
- Даже не думайте! Еще не хватало, чтобы меня приняли за... ну такого, как вы! Никак не обращайтесь ко мне. Это приказ!
Лампьен развел руками:
- Тогда...
- Я же сказал! - выкрикнул комиссар, прежде чем скрыться за дверью.
Эмиль только печально вздохнул. Это будет чертовски непросто – не обращаться к комиссару «комиссар». Он вышел во двор, туда, куда минуту назад выскочил Ларозьер, но последнего там уже не было. Эмиль бесцельно шел по саду, глядя себе под ноги и не обращая внимания на окружающих. Собственно "окружающими" были деревья да цветы: необычайных размеров розовые кусты великолепных алых и белых роз. Лампьен досадливо улыбнулся, глядя на них: они с комиссаром, как красная и белая роза... Он, несомненно, белая, более хрупкая, с едва ощутимым нежным ароматом. Чуткая... Эмиль снова улыбнулся самому себе.
И тут прямо из-за изгороди на него кто-то выпрыгнул. Это был высокий темноволосый юноша лет тридцати пяти.
- Ох, простите! - воскликнул он высоким мелодичным сопрано. Рубашка на нем была едва застегнута, что позволяло рассмотреть загорелую рельефную грудь, чем непременул воспользоваться инспектор.
- Ничего страшного...
Он поднял глаза на загадочного незнакомца, и встретился с пронзительным синеоким взглядом. Эмиль тут же стыдливо опустил ресницы. Но молодой человек, похоже, ничего не заметил. Он снова нервно ойкнул и поспешил прочь.
Инспектор стоял, как громом пораженный. Ну, и встреч-ка!
И тут же следом выскочил комиссар, едва не сбив Эмиля с ног.
- Лампьен! - раздражительно крикнул мужчина, инспектор только закатил глаза к небу. - Не стойте на дороге! Ах, черт...
Комиссар поднялся и оживленно замотал головой.
- Нет, ну надо же! Единственный подозреваемый! И я даже не видел, как он выглядит... Лампьен, это все из-за вас!
- Но ведь вы сами на меня наскочили, - обиженно возмутился Лампьен. - И к тому же, я очень хорошо разглядел этого парня...
Ларозьер тут же остановил свой бурный поток речи, и выжидающе уставился на замершего подчиненного.
- И?...
Комиссар даже дышать перестал, ну, по крайней мере, так глубоко. Он схватил Лампьена за плечи и немного встряс.
- Ну!? Рассказывайте же, не томите!!!
Перед глазами все завертелось и закружилось, и если бы не сильные руки держащего его мужчины, то он бы снова оказался на земле. От комиссара пахло чем-то невообразимо приятным. Ему надо было быть поосторожней... и подальше...
- Комиссар, прекратите меня трясти!!! - не выдержал Эмиль этой пытки.
В карих глазах блеснул здравый смысл.
- Я знаю, что вам нужно, Лампьен! Мне это не раз спасало жизнь!
Он достал из внутреннего кармана серебристую флягу, и открутил крышку.
- Хлебните, - комиссар поднес узкое горлышко к бледным губам инспектора.
- Я н-не... - попытался отвертеться Эмиль.
Но Ларозьера переубедить было весьма трудно. Точнее, вообще невозможно.
- Выпейте, вам станет легче! - заявил он и слегка опрокинул флягу в приоткрытый рот.
Тот час же внутренности прожег огонь. Лампьен задохнулся и закашлялся. На глаза выступили слезы... Ларозьер похлопал его по спине, едва не выбив дух, и сам сделал пару увесистых глотков.
- Да-а! - выдохнул он, - Неплохое пойло!!! Ну что, идемте, Лампьен! И вы мне поведаете, как выглядел этот... убийца...
- Ик!.. Убийца? Вы же сказали – сви... ик!.. детель...
Тепло медленно раскатывалось по телу. Нет, одного глотка виски определенно недостаточно, чтобы стало так легко... божественно… Они словно плыли по воздуху, не касаясь пола. Тихо скрипнули половицы, бесшумно провернулся замок. Все те же сильные руки бережно уложили Эмиля на диван.
- Что... - собрался спросить комиссара инспектор, но тот мягко улыбнулся.
- Вижу, вам понравилось зелье, которое варила моя бабушка?..
Эмиль сонно смотрел в карие глаза, похожие сейчас на две упавшие в его ладонь звезды.
- Ваша бабушка еще...ик!... жива?..
Комиссар вздохнул, и сел рядом с ним. Они провалились в мягкое полотно дивана.
- Нет... она умерла, когда мне было пять. Но... рецепт сохранился по сей день!
Он повернулся к полу-спящему инспектору, и снова улыбнулся.
- Спите, Лампьен, вам надо прийти в себя. А завтра... вы расскажете мне, как выглядит наш единственный и неповторимый подозреваемый.

Проснувшись, Лампьен первым делом заметил комиссара, сидящего рядом с ним. Он так и заснул прямо в плаще обмотанный шарфом. Лампьен осторожно встал, стараясь не потревожить хриплые пружины старого дивана. Ларозьер невольно сполз, примостившись у него на коленях. Инспектор замер, не смея шелохнуться.
- Ампфррр... - промямлил комиссар, отрицательно мотая головой во сне.
Лампьен предпринял попытку спихнуть его, но ничего сносного не вышло - одной рукой комиссар обнял его колено. При еще одном повороте головы, инспектор решил, что пора будить Ларозьера, пока не случилось кое-чего непростительного.
- Комиссар! - окликнул его юноша и слегка шлепнул по небритой щеке.
Но мужчина лишь отмахнулся от него, как от надоедливого насекомого.
- Уйдите, Лампьен... - недовольно буркнул комиссар сквозь сон, и еще ближе ткнулся носом в бедро замершего жандарма.
- Жан! – нервно выкрикнул инспектор прямо в ухо комиссару, и тот смешно подпрыгнул, однако глаз не открыл. На миг мужчине даже показалось, что он делает это нарочно…

- Ах, Эмиль... Оставьте меня, наконец, в покое... Не видите, я тут с дамой... Хммпрр…
Эмиль сильно потряс его за плечи.
- Нет тут никакой дамы! Проснитесь же, наконец!!!
Он еще раз хлопнул его по щеке. Совсем легонько, стараясь не давать повода прижать его лицо еще плотнее. Ларозьер качнул бровью, и плавно поднял тяжелые веки. Наверное, не сразу он понял, в какое положение попал, потому что первые десять секунд продолжал сонно любоваться заметно выпирающей частью брюк сидящего под ним инспектора. Но на одиннадцатой - он резко вскочил, спеша как можно быстрей оказаться в кресле, напротив дивана за миниатюрным стеклянным столиком.
- Лампьен!!! Как это понимать?! - бешено проорал комиссар, нисколько не стесняясь быть разоблаченным постояльцами отеля.
Лампьен смущенно смотрел на свои ногти, опустив голову, словно провинившийся школьник.
- Я не слышу! Что вы сказали???
- Я сказал: "Извините"... - пролепетал Эмиль, до нельзя стесняясь своего положения.
- Извините??? За что, могу я спросить?! - невежливо и совсем не учтиво воскликнул комиссар. - Вы мне лучше объясните, как оказалось, что я… проснулся между ваших коленей?..
Последнюю фразу он все-таки сказал понизив голос. И все равно Эмиль подозревал, что Ларозьер, каким бы наблюдательным не был, не заметил все же того, к чему лежал нос к ...кхм.. носу. И поэтому, чтобы еще больше не "попасть", он положил себе на ноги атласную темно-синюю подушку, так учтиво оказавшуюся рядом.
- Вы хоть понимаете, чтоб было, если бы нас увидели?... - продолжал свою тираду обвинитель, - Разумеется, они бы подумали, что я тоже... ну, такой, как вы!
- Зато никто бы не узнал, кто мы на самом деле... - заговорчески ухмыльнулся инспектор, прижимая к себе подушку, отчасти радуясь тому, что был так близок к соблазнению комиссара.
- А вам - лишь бы посмеяться надо мной! Знаете, Лампьен, в свое время я вас не выдал, но и вы могли бы быть признательны мне...
- Я признателен...
- Господа!
Мужчины подпрыгнули от неожиданности - голос полковника Ройса был необычайно громким и низким. Создавалось впечатление, что медведь Гризли вдруг научился французскому. Комиссар еще раз кинул гневный взгляд в сторону Лампьена, силой мысли добавляя все, что не успел сказать вслух. Последний застенчиво опустил глаза, чувствуя, как щеки снова начинают алеть.
- Господа, сегодня такой отменный день, что я был бы рад компании для игры в гольф!
Ларозьер покачал головой, и дружески хлопнул его по плечу.
- Нет, простите, не играю. А вот мой... эээ... друг с радостью примет вызов! Правда, Лампьен?
И, не успел Эмиль отреагировать, как тот скрылся за дверью. В дверном пролете мелькнул лишь черный вязаный шарф комиссара.

Лампьен задумчиво вертел в руках клюшку, пока полковник готовился к удару. Все его мысли были прикованы к Ларозьеру. Раз или два он улыбнулся, вспоминая случай, когда ему пришлось переодеться женщиной, а комиссару на время расследования - стать его мужем. О, да... - подумал Эмиль, - как галантен был комиссар, как учтив. Но что самое поразительное, так это то, что когда Лампьен был облачен в женщину, комиссар ухаживал за ним, как если бы он и в правду был женщина! Губ Лампьена снова коснулась легкая улыбка, он вспоминал, как комиссар нежно обхватил его ногу в шелковом белоснежном чулке, как поднес к губам, не смотря на слабые протесты Эмиля... Эмиль закусил губу. В том месте, где Ларозьер поцеловал его, пусть в шутку, осталось легкое присутствие щетины. Это было возмутительно, Эмиль был очень зол на комиссара. Ох, как его тогда все это раздражало! Но, он так и не смог выкинуть из головы этот момент… Порой, он даже позволял себе лишнего, придумывая варианты на тему, - а что бы сделал тогда комиссар, если бы их не прервали?..
Его мысли были грубо прерваны щедрым хлопком по плечу. На мгновенье инспектору показалось, что на него обрушилось здание.

- Теперь ваша очередь, приятель! - гаркнул полковник. Нет-нет, конечно, он это сделал не со зла, - просто у него такой тембр голоса. И, не свыкшийся с подобным Лампьен, подпрыгнув, отправился искать мяч, чтобы вновь попытаться загнать его в лузу.

Едва скрывшись за порогом, Ларозьер облегченно выдохнул. Кажется, Ройс ничего не заметил! И очень удачно он пригласил Лампьена составить ему кампанию в гольф - парнишка сумеет его неформально допросить. Парнишка... комиссар прицокнул, невольно вспоминая, с чего, собственно, началось утро. И как это вообще могло произойти, спрашивается? Нет, он в действительности не имел ничего против гомосексуалистов... нет, как раз против гомосексуалистов - он очень даже имел. Нет, не имел он только против Лампьена. Но в данном конкретном случае... Комиссар присел на скамейку, запутавшись в собственных мыслях. С одной стороны - Лампьен ему очень нравился, но с другой - чисто приятельски, а не как-то там еще. Конечно же, он любит женщин! С чего ему вдруг начать любить коллегу? Да еще и на пятнадцать лет моложе себя! Это просто возмутительно... Вот если бы он был женщиной, тогда другое дело. Почти как тогда, когда им по воле службы пришлось... стать мужем и женой. Комиссар улыбнулся - да, юбка и серьги были очень в такт застенчивому Лампьену! А как хорошо смотрелись на нем каблуки... Лицо Жана сделалось совершенно серьезным, он внезапно вспомнил, как норовил поцеловать ножку в нейлоновом чулочке... пусть даже принадлежавшую его напарнику. Он и правда, хотел это сделать? В самом деле... Комиссар задумчиво потер подбородок. А что если - так? Ну, что в этом такого? В конце концов, на тот момент они были законными супругами, даже кольцами обменялись в машине!.. Его губы опять коснулась странная непривычная, но уже знакомая за сегодняшний день ухмылка. Он хорошо помнил, как раздражали все эти женские причиндалы его коллегу, как тот бесился, изображая феминистку и одновременно - довольно тонкую натуру. Жан снова вспомнил, как хорош был этот оттенок помады на губах его подчиненного... страстные губы, умоляющие к ним прикоснуться. Нет, черт! Так нельзя!! - попытался отругать себя комиссар. Но тут же снова в голову полезли воспоминания, затмевая истинную половую принадлежность инспектора французской полиции.

- Вы какой-то вялый, Эмиль! - воодушевленно прогремел Ройс на слабую подачу игрока, заставляющего себя ждать на каждом - еще более несчастном, чем прежде - ударе.
- Вы играть-то умеете? - заподозрил инспектора полковник.
- Да, - быстро и не очень оптимистично соврал Эмиль, в очередной раз промахиваясь мимо мяча. - Просто я подустал немного...
Полковник улыбнулся своей широкой щедрой улыбкой.
- Ну, так давайте передохнем! Вон там, в тени деревьев.
Дважды повторять не пришлось, Лампьен первый достиг укромного местечка в прохладной тени деревьев. Полковник пристроился рядом. Стояла убойная жара, и этот уголок природы, расположенный вдоль поля, казался райским островком.
- Вот если бы еще чайку холодного... - задумчиво произнес Эмиль, вытирая платочком пот со лба.
И как по волшебству, перед его носом образовалась чашка с чаем. Ну, точнее не чашка, а металлическая походная кружка. Ее держал полковник, вновь облагораживая свой поступок улыбкой «от уха до уха».
- Спасибо... - поблагодарил его инспектор, принимая подношение.
На короткий миг их пальцы встретились, и на тот же короткий миг Лампьену вдруг показалось, что это не спроста. Полковник поубавил свою слепящую улыбку во все восемьдесят три зуба. Однако он не сводил глаз с пьющего Лампьена, пока, наконец, тот не подавился.
- Ну, ну, кто ж так пьет? - похлопал его по спине грузный мужчина, немного взволнованно заглядывая в глаза.
- Кхе... кхе... кхак-то не привычно... кхе-кхогда смотрят...кхе...кхе...
Это почему-то смутило Ройса.
- Простите меня, я не хотел. Но у вас такой... такие красивые глаза! – выпалил он на одном дыхании, и умолк.
Но Эмилю снова это показалось каким-то странным… как будто бы полковник собирался сказать совсем другое.
- Правда? - невозмутимо спросил откашлявшийся инспектор.
Он чувствовал, как инициатива плавно переползает в его руки. Он сотни раз слышал подобную дрожь в голосе, пусть даже не таком звучном, как у Ройса. Но он знал, к чему все ведет… Он сел ближе к нахмурившемуся мужчине, нарочно вглядываясь в его лицо.
- Вы, правда, считаете, что у меня... красивые глаза?
Полковник посмотрел на него. И на этот раз нарочно сначала скользнул по губам инспектора, прежде чем перехватить его взгляд.
- Правда... - шепотом подтвердил мужчина, и зрачки его темно-зеленых глаз плавно заполнили всю его радужку.
И с привычной кошачьей полуулыбкой Эмиль наблюдал, как тянется к нему полковник, и как плавится вся его несравненная мощь наряду с его чувствами и желаниями...



Они целовались, сидя в тени. Он – молодой инспектор, с неописуемым талантом следователя, златокудрый, и искусный в том, что касалось каким-либо чувств. И другой – мужчина средних лет, крепкого телосложения, с пышными, но совсем не колючими, как казалось на первый взгляд, усами. Широкая ладонь Ройса прижимала к себе грациозного Лампьена, а инспектор в свою очередь жадно льнул к разгоряченному старому вояке.
Жара вышвырнула с корта всех более или менее страждущих игроков, и зеленые луга, сопровождаемые одинокими лунками, уходили в горизонт лазурного неба. Местами виднелись темно-зеленые полоски деревьев, под кронами которого можно бы было остановиться и попить прохладного чаю. Холодная синеватая тень дерева отделала от внешнего мира два силуэта, слившиеся воедино. Как хорошо, что была такая жара, и не было никого кругом.

Мрачно попивая холодное пиво, комиссар сидел в местной забегаловке, размышляя о смысле жизни. Точнее, он размышлял о собственном смысле существования. Какой черт перевернул все его мысли, и он стал думать об Эмиле в таком ключе?! Ведь столько девушек вокруг! Взять хотя бы ту развязную шатенку, сидящую от него в паре столиков, и весело болтавшую с какой-то старой кошелкой! Нет же, ему захотелось молодого инспектора... То есть… Комиссар впервые в своей жизни подавился пивом.

Долгий и страстный поцелуй длился почти целую вечность, и когда Эмиль отпустил губы полковника, он почувствовал легкое онемение на своих губах. Ройс тоже тяжело дышал. Он все еще сжимал в объятьях Лампьена, но уже не так смело и крепко. Видимо, ему было нелегко. А, может быть, он вообще никогда подобным не бредил?
- Все хорошо… - мягко заверил его Эмиль, читая по испуганным зеленым глазам всю тяжесть осознания поступка. Он коснулся ладонью шершавой и небритой щеки, и зачем-то вспомнил о комиссаре. И загрустил, отчасти чувствуя себя предателем и лицемером. Он не понимал, куда вдруг делось желание повалить полковника на траву, и показать истинную силу мужской любви. Но оно безвозвратно погасло.
Ройс тоже приуныл, вероятно, почувствовав это.
Они сидели на траве, в тени старого дуба, и молча грустили, каждый о своем. Наконец, полковник сказал:
- Все в порядке, Эмиль. Я понимаю. Идите к нему.
Инспектор немного удивленно посмотрел на мужчину. Не озвученная, но уже усвоенная мысль виднелась в его глубоком и мудром взгляде.
- Его нет, - шепотом произнес Лампьен, грустно улыбаясь, - Он – только мое воображение.

Когда они расстались с полковником, Эмиль со всех ног помчался в отель. Но комиссара там не оказалось. Немного расстроенный, инспектор решил пойти побродить по саду. Он как раз шел по розовой аллее, бесцельно скользя взглядом по огромным бутонам бледно розовых бенгальских роз, как перед ним возникла знакомая фигура. Лампьен удивленно открыл рот, но не смог произнести ни слова. Юноша, который стоял перед ним был ужасно красивым, очень знакомым, и абсолютно голым. Взгляд Эмиля против собственной воли сполз юноше ниже пояса. И ничто, даже поспешно загоревшиеся уши, не могли заставить инспектора поднять глаза.
- Кхем… - недовольно буркнул парень. – Может, ты… перестанешь пялиться на меня, ха?..
- О… извини… - полуобморочно выдохнул соблазненный инспектор, не прекращая бесстыже рассматривать нагое тело.
- Ну, так?! – рявкнул нервно парень, и, вздрогнув, Эмиль, поднял глаза.
Не расспрашивая больше ни секунды, Лампьен снял пиджак и протянул его молодому человеку. Тот недовольно что-то проворчал, пытаясь обмотать вокруг бедер колючий предмет одежды.
- Может, еще что-нибудь снимешь с себя?.. – предложил красавчик, которому уже начало надоедать это пристальное изучение его тела.
Лампьен было стал развязывать шарф, но вовремя передумав, снял вязаный жилет.
Они шли самыми извилистыми путями, надеясь никого не встретить на дороге. Полуголый юноша и Лампьен. Насилу уговорив его войти в пустой отель, Эмиль незаметно пропихнул его мимо спящего портье. Пришлось воспользоваться лестницей, так как кто-то решил именно в этот момент прокатиться на лифте. И только, когда за ними закрылась дверь номера инспектора, парень облегченно вздохнул.
- Слава богу! Я уже думал, что мне придется так бродить весь день! – раздраженно ворчал он, лениво вытягиваясь на мягкой кровати Лампьена.
И только лишь сейчас, Эмилю открылись глаза. До него дошло, почему этот симпатичный молодой человек показался ему таким знакомым. Это был тот самый «подозреваемый», за которым гнался комиссар, и на которого налетел сам Эмиль, когда точно так же прогуливался по саду вчера.
Пока на его кровати возлежал полуголый парень с бронзовым загаром и… Лампьен кашлянул, выравнивая ход своих мыслей. Не важно, как выглядит подозреваемый! Нужно сосредоточиться на следствии. Собственно… это дело не понравилось ему с первого взгляда. Когда им с комиссаром пришлось присутствовать на судебном процессе с сомнительными присяжными и еще более сомнительным адвокатом. Дело, которое на первый взгляд показалось простейшим, теперь вызывало ряд всевозможных вопросов. Дело в том, что обвинение шло против юноши, убившего своего отца. И все улики выглядели на лицо. Были свидетели, которые слышали ссору, в ходе которой прозвучала фраза: «Я убью тебя!». Был полуживой старик, который якобы видел, как мальчишка убегает с места преступления. Была женщина, которая видела, как он заколол своего отца… Но что-то смущало Ларозьера, и он посвятил в свои мысли префекта.
- Ну, и что же вы хотите, дорогой Ларозьер? Дело уже выеденного яйца не стоит. Мальчишка уже одной ногой на электрическом стуле…
- Я вас прошу, дайте мне расследовать это дело! – настойчиво требовал комиссар. – Я уверен, что дело тут нечисто!..
И префект выделил ему время.
- До казни парня осталось три недели. Лично у меня сомнений нет в его невиновности. Но… - мужчина встал из-за стола и подошел к фотографии, висевшей на стене. – В память о вашем отце, я буду снисходителен. Вы можете взяться за это дело…
И они с Эмилем отправились по так называемым горячим следам. Допросили свидетельницу, которая оказалась близорука, допросили свидетеля, едва стоящего на ногах. Потом комиссар уехал в Париж. А утром вернулся, и с победной ухмылкой заявил Эмилю, что они отправляются в небольшой пригород Парижа, чтобы погрузиться там в таинства событий…
И вот, поселившись под невымышленными именами в небольшом двухэтажном отеле, мужчины, стараясь, однако, как можно дольше скрывать свой род занятий, занялись расследованием. И в первый же день, комиссар напал на след! Вернее, в начале, он вообще куда-то пропал, подсунув Эмилю своего старого знакомого – полковника Ройса. Вообще, инспектор никак не мог понять, как комиссар мог так поступить с ним? Теперь, когда виноватый вид Ройса рассекречен, как простое желание переспать с ним, Лампьен просто негодовал, и одновременно недоумевал, как комиссар вообще мог вести дружбу с подобным человеком?! Он же… он же… Или, может, Ларозьер думает, что все геи просто обязаны находить друг с другом язык? Или ему уже нельзя нормально общаться с обычными людьми, не обремененными недостойными увлечениями? Эмиль нахмурился, и сел на угол кровати. Его уже не беспокоило присутствие там полуголого восхитительного парня с загаром цвета корицы. За кого его вообще принимает комиссар?! За педика, который готов прыгнуть на любую волосатую задницу? За нимфомана? За дебила?.. А он еще решил, что Ларозьер мог бы ему понравиться! Размечтался, глупый…
Эмиль не курил, но всегда держал при себе табак. Зачем-то…
Лежа на кровати и бесцельно глядя в потолок, Лампьен курил ароматизированный табак, пропитывая гостиничный номер сладковатым запахом.
- Разве в комнатах позволяют курить?.. – раздалось сбоку.
Он повернул голову и столкнулся взглядом с Туманностью Андромеды, с далеким и безграничным космическим сводом, на котором воспламенялись и исчезали колкие звезды…
Тонкие длинные пальцы извлекли из его руки сигарету. Чувственные губы обхватили коричневый мундштук. Закружилась голова – слишком много сладкого…

- Комиссар…
Звук этого голоса заставил Ларозьера поднять слишком тяжелую голову.
- Эмиль, я же просил вас не называть меня…
Молодой человек моргнул. Комиссар назвал его по имени или ему послышалось?
Усталые глаза, полные непонятной инспектору жалости, уставились на него. Глядя в них, Лампьен словно нырял в обжигающе горячий черный кофе, обжигался, просыпался, приходил в себя…
- Вы так и будете на меня таращиться, Лампьен? Или объясните хоть чем-нибудь свое вторжение.
Послышалось, твердо решил Эмиль. Наверняка, комиссар сказал что-то другое, просто похожее по звучанию.
- Это касается того подозреваемого… - уныло признался инспектор.
Услышав это, Ларозьер воодушевился. Его лицо приняло более живой оттенок, а глаза вспыхнули азартом. Он схватил Эмиля за плечи, и потряс.
- Ну, же, Лампьен, не томите!!!

@темы: слэш, Насилие, Флафф, фанфик, Загадочные убийства Агаты Кристи, Нецензурная лексика, Миди, AU, R, Романтика

---

[Kommissarito]

Название: Пристальный и нелепый
Автор:  Kommissar
Фэндом: Коломбо
Пэйринг или персонажи: лейтенант/полковник
Рейтинг: G
Жанры:Ангст, Флафф, AU
Размер: Драббл
Статус: закончен
Описание: Полковники они такие, знают, что должны быть примерами для окружающих, быть всегда на высоте, и никогда с нее не падать. Даже когда появляются всякие лейтенанты, и заставляют забыть как дышать...
Посвящение: Я бы посвятил, канеш, актеру сыгравшему полковника, но не уверен, что он бы согласился с моим расшатанным воображением. Может быть даже в суд бы подал...)

Полковник, прищурившись, смотрит на лейтенанта. Мужчина роется в своих карманах, пытаясь найти что-то очень важное, что собирался ему показать. Недотепистый, маленький, глупый – эти слова мелькают в голове военного, пока он наблюдает за возней полицейского.
- Где же это… Где же… Я был уверен, что… - бормочет Коломбо.
Полковник терпеливо ждет. Он смотрит на растрепанного темноволосого мужчину, которого не раз принимали за бродягу, оборванца, но только не за служителя закону. Да, внешность бывает обманчива, думает полковник, и одновременно его мысли обволакивают этого нелепого мужчину, старательно роящегося в бесконечных карманах своего помятого изношенного пальто. Серые глаза пристально изучают, старательно пытаясь преодолеть невидимый барьер. Кто же он на самом деле, этот лейтенант? Что прячется под маской этакого простачка? Если вообще есть маска…
- Нашел! – победно заявляет Коломбо.
Он протягивает полковнику план академии. Карие глаза светятся азартом. Полковник заранее знает, на что наткнется там, но он учтиво вежлив – не хочется оскорблять полисмена.
- И что я должен здесь найти? – спрашивает Лайал Румфорд с ноткой заинтригованности в голосе.
На самом деле, он знает, что именно нашел там лейтенант, и что могло показаться ему странным. Под бдительным взглядом теперь уже темных назойливых глаз, мужчина, стараясь оставаться равнодушным, ищет то, о чем, опираясь на свой сценарий, не должен был знать.
- А вы не видите, сэр? – тихо отвечает Коломбо. И от этого вопроса по шее полковника бегут мурашки, слегка покалывая под воротником. Тон, которым был задан вопрос, еще раз подтверждает догадку половника, что лейтенант уже знает правду. Но все же мужчина играет до конца.
- Ну, я вижу карту. Но не понимаю… - он поднимает глаза, принимая встречный вызов, словно выстрел, глаз полицейского, - что вы имеете в виду.
Не получив ответа, мужчина снова опускает голову, создавая вид, что изучает чертежи, но внутри все съеживается от этого маленького навязчивого человечка, накалывающего его сейчас на булавку, словно жука.
Коломбо подходит ближе, и по-приятельски прижимается к плечу полковника, заглядывает в карту, и будто ненароком, но так, чтобы Лайал это ощутил, тыкается подбородком ему в тыльную сторону ладони.
- Вот тут…
Поучительно он начинает рассказывать про обнаруженный им второй спортзал, которого нет нигде, кроме этого вот плана. Но полковник его не слушает. Все его внимание теперь сосредоточено на этом дурацком жесте. Лохматые кудри лейтенанта немного отдают каштановым бальзамом, и кажется, что на ощупь они невероятно мягкие, и так хочется их коснуться пальцами… Полковник облизывает вмиг пересохшие губы, и нервно поправляет сползшие на кончик носа очки. И тут же ловит на себе взгляд полицейского.
- Вам плохо? – обеспокоенно спрашивает Коломбо.
И на этот раз полковник не может притвориться, будто все хорошо. Ему на самом деле плохо. Плохо от того, что этот надоедливый лейтенант никак не оставит его в покое. Он достает платок, и стирает нахлынувший пот со лба. Ему бы куда-нибудь сесть, но кругом ни одной скамьи. И он только разочарованно вздыхает…
- Это все жара, сэр… - констатирует факт Коломбо, и опять оказывается непростительно близко к Румфорду, так близко, что и у несведущих родились бы только определенные мысли. Полковнику остается просто опустить глаза, чтобы встретится с довольно близкими к нему сейчас глазами Коломбо. Такими близкими, что лейтенант мог бы прочесть все его мысли.
- Надеюсь, у вас – все, - решает за Коломбо полковник. Он разворачивается, и идет в противоположную сторону, в надежде, что Коломбо не поплетется следом. И сворачивая за угол, облегченно вздыхает, снимает очки, протирая их платком. Он искренне надеется, что его сейчас никто не видит, потому что такое зрелище не подобает чинному и строгому полковнику, которого все бояться. Он расстегивает несколько пуговиц, которые слишком туго сдавливают шею, затем одевает очки и закрывает глаза. Его домик находится в противоположной стороне, там, где сейчас находится Коломбо, и полковник твердо решает, что сейчас туда не пойдет. Лайал убеждает сам себя, что вернее будет вернуться, когда назойливый лейтенант покинет пределы академии. Это было бы проще всего. И отдышавшись, возвратив на место утраченный прилежный вид, мужчина идет в свой кабинет, решать назначенные планы и исполнять поставленные задачи. И делать все что угодно и по сколько угодно раз, лишь бы снова не поймать себя на мысли, как приятно было смотреть в карие глубокие глаза полицейского.

@темы: Коломбо, Ангст, Флафф, фанфик, Драббл, AU, G

---

Почти человек

[Kommissarito]

18.03.2014 в 15:21

Пишет  Леля - [Каору]:

©

@темы: слэш, фанарт, G

---

Призрачный патруль

[Kommissarito]

Название: Снизу
Автор:  Kommissar
Фэндом: Призрачный патруль
Пэйринг: Рой/Ник
Рейтинг: R
Жанры: Романтика
Предупреждения: OOC, Насилие
Размер: Мини
Статус: закончен
Описание: Отношения напарников - всегда непроходимые дебри, распутывать которые приходится с помощью всевозможных хитростей.

Они ехали в лифте, и... пытались разговоривать.
- Видел я ту пукалку, что у тебя на лодыжке…
Рой врал, не смотрел он ни какие лодыжки. Ну, может, разве что разок посмотрел. Задержал, так сказать, взгляд. Тонкие, как для мужчины его роста, но стройные, как у девушки. Рой ухмыльнусь себе в бороду. Он и дальше бы глянул, не опусти Ник штанину.
- Будь добр, не пялься на мои лодыжки, - пробормотал Ник, стараясь не фантазировать на тему, почему Рой задержал там взгляд.
Они ехали в лифте и после признания последнего, первому стало немного неловко. Внезапно лифт встал, неприятно дрогнув. Загорелась красная лампочка.
- Ого! И в загробном мире такое бывает? – удивленно спросил Ник.
Рой не ответил. Он выглядел очень серьезным. Даже слишком. И смотрел на него. Синие, - а у него были именно такие, - глаза уставились на молодого полицейского.
- Что? – снова спросил Ник.
И снова не удостоен был ответа. Бывший законник сверлил его взглядом. Затем протянул руки, и положил на плечи. «Как на какой-нибудь чертовой вечеринке», - ехидно прозвучало в голове, - «Сейчас заиграет медляк, и вы будите танцевать прямо в лифте, забыв обо всем на свете». Ник отпрянул от этой идеи, ловко выныривая из рук мужчины.
На этот раз Рой ему улыбнулся.
- Так бывает, - прогремел он, - когда один из ездоков думает не о том, о чем нужно! То есть, когда…
Лифт вдруг снова вздрогнул, и они поехали дальше.
- Ладно… забудь. Не зачем уже трепаться.
- Но, что ты имел…
Ник не закончил, дверь отворилась, выпуская их на девственно-белоснежный этаж. Кругом, как всегда не было никого. Ни души. Нет, души, как раз были, просто Ник с Роем их не видели. Хотя, может, Рой что-то и видел, побольше Ника. Он был каким-то напряженным.
Они шли и шли, и хотя невозможно было определить даже направление, в котором они двигались, Нику почему-то казалось, что он идут не туда, куда нужно было. Ему захотелось это выяснить.
- А как ты понимаешь, правильно ли мы идем? – спросил он, силясь успеть за быстрым шагом нового напарника.
- Инстинктивно, - буркнул в ответ отставной ковбой.
- А мы и правда опаздываем?
- Опаздываю не я, а ты.
- Ну, тогда ты мог бы мне просто объяснить, как туда попасть! Правда, я до сих пор не знаю, куда мы так мчимся…
Рой выдохнул, и остановился. Синие глаза вновь уставились… И Ник отвел свои. Он посмотрел только тогда, когда его щеки коснулись пальцы призрачного ковбоя. Карие глаза удивленно расширились, а мозг недоумевал, как же он это пропустил.
- А у тебя и кожа нежная, как у девушки…
Ник кашлянул, убирая свое лицо подальше от чужих рук. Уж, лучше бы, он держал свой ствол… Делая шаг назад, Ник почувствовал за спиной стену. Невидимую стену, которую ранее не приметил из-за всей этой белизны.
- Мы же спешим… - попробовал сменить тему Ник.
Ему хотелось как-то унять свой сердечный ритм, и чтобы Рой этого не заподозрил. Рой, который находился чересчур близко. Рой, от которого тянуло выпивкой и потом. Рой, который смотрел на него так… пристально.
- Подождет.
- Ты дашь мне пройти?
Ник прикинул, сможет ли он снова швырнуть Роя так же легко, как тогда, когда он достал его в первый раз. Только здесь не было ни случайного автобуса, ни – теперь уже – нереальной жизни.
Рука грубо скользнула на бедро. Ник вцепился в нее так, что хрустнули суставы.
- Немедленно убери от меня свои…
Он задохнулся, теряя дар не только речи, но и всего тела. Ройсифус целовал его! Так же грубо и нагло, каким был сам. И не забыл про язык. И сунуть его Нику в рот – тоже не забыл, от чего у последнего чуть не случился нервный срыв. Но не случился он лишь потому, что следующий процесс вернул его настолько быстро к жизни, что Рой таки отлетел на несколько метров…
После смерти… самого себя, он так и не смог смириться с тем, что больше никогда не будет с Джулией. И к своему члену позволял прикасаться лишь самому себе, да и то, в весьма крайних случаях. А то, что старый козел засунет руку ему в штаны, разбудило в Нике невиданного зверя.
- Ох, ну и силен же ты, парень!..
На его удивление, Рой был весел. Он сидел на белоснежном полу, раскинув ноги, и посмеивался. Взгляд его был устремлен своему напарнику чуть ниже пояса.
- Ооо! – присвистнул он, виляя бровями. – Вижу, ты тоже этого ждал!
Ник посмотрел вниз, и почувствовал что-то вроде унылого омерзения к самому себе – ткань на штанах заметно оттопырилась. Он и не думал, что от одного сраного прикосновения…
- Убирайся… - вздрогнул Ник, когда Рой снова оказался возле него.
- Брось! Твой «дружок» этого не хочет. Уверен, о лучшем ты и мечтать не мог…
- Что ты… делаешь? – взволнованно отозвался полицейский, наблюдая, как его напарник опускается перед ним на колени.
Вместо ответа Ройсифус, довольный самим собой, освобождал напряженную плоть Ника. Побежденный, тот, словно во сне наблюдал, как старик обхватывает губами его член, чувствовал дыхание и слегка покалывающую бороду на его мошонке.
Ник сжал кулаки, продолжая беззвучно бороться с внутренним «я». Он старался не думать, что происходит у него между ног. Правда, вот, не чувствовать, как это было, он не мог. Промелькнула какая-то слабая и совершенно сумасшедшая мысль о том, что Рой знает, что делает… Непроизвольно, Ник начал качать бедрами навстречу горячему рту. Вскоре и руки опустились на покачивающуюся голову. Ему хотелось вплестись пальцами в жесткие волосы с редкой проседью, но он просто гладил серую ковбойскую шляпу, которую так любил его напарник. Ник сам себя не узнал, когда заполнил зияющую тишину своими пронзительными стонами и всхлипываниями. Особенно, когда Рой никак не мог успокоиться, продолжая терзать обмякшую плоть. Громко чавкая, Рой обсасывал нежную кожицу вокруг головки. В этой бездонной тишине, влажные звуки казали слишком уж выразительными. Ник боялся, что вот-вот какая-нибудь черная фигура выплывет с какой-нибудь стороны, и застукает их: его со спущенными в процессе штанами, и Роя – у его ног с его членов в… во рту. Но никого не было. Насладившись, наконец, своим занятием, Рой встал с колен. Член он так и не спрятал, и игриво шурудил по нему взглядом. Смущенно Ник прикрыл его рукой, чем вызвал глумливый смешок ковбоя.
- Ты и сейчас меня боишься? А я ведь не только видел его…
- Заткнись! – предупредительно вскрикнул Ник, сильнее вжимаясь в стену.
- …Но и пробовал на вкус, - неистребимо закончил Ройсифус. Еще раз ухмыльнувшись, он облизал свои губы. Он не мог не заметить, как Ник вскользь пробежался по ним глазами.
- Хочешь?.. – шепнул ковбой. И Ник почти бесстрашно посмотрел ему прямо в глаза.
- Ну же… - поманил его седовласый мужчина, - Смелей. Если чего-то хочешь…
Ник молчал, он уже не знал, чего он хотел, и чего не хотел. Он боялся собственных желаний. Боялся и проклинал их. Рой решил за него, сделав шаг навстречу, он коснулся рукой его подбородка, и снова целовал. На этот раз, Ник ответил на поцелуй.

@темы: слэш, Насилие, фанфик, Фантастика, Призрачный патруль, Мини, R, Романтика

---

Пуаро Агаты Кристи

[Kommissarito]

Название: Бравое дело
Автор:  Kommissar
Фэндом: Пуаро Агаты Кристи
Пэйринг: Фрэнк Картер/Алистер Блант
Рейтинг: R
Жанры: Ангст
Предупреждения: Изнасилование
Размер: Мини
Статус: закончен
Описание: Фрэнк Картер находит новую загадочную работу...
Примечания автора: (Фик написан по серии "Тайна оторванной пряжки")

Фрэнк напряженно работал в саду. Эта новая работа, на которую он устроился, выматывала все силы. Он распрямился и вытер со лба пот, солнце жарило во всю - даже для конца лета это было слишком. Внезапно позади послышался хруст веток, и раздался незнакомый голос.
- Все работаете?
Картер обернулся. Перед ним стоял высокий статный человек в дорогом костюме. Он разглядывал Фрэнка сверху донизу оценивающим взглядом. Незнакомец сразу ему не понравился.
- А чем мне тут еще заниматься? - огрызнулся он в ответ.
Почти сразу Фрэнк пожалел о сказанном, ведь это мог быть тот, на кого он работал. Но с чего бы этому господину находиться здесь в такой жаркий час, да и к тому же разговаривать с ним, простым рабочим, пропалывающим клумбу?
Но мужчина ни капли не обиделся. Напротив, его губ коснулась задумчивая улыбка, как будто его что-то насмешило.
- И правда... - согласился незнакомец. - Курите?
Фрэнк недоверчиво смотрел на протянутую ему пачку дорогих сигарет. На такие ему никогда в жизни не заработать. Он невольно посмотрел в голубые, отдающие непонятной заинтересованностью, глаза незнакомца. Тот терпеливо ждал, когда Фрэнк решится.
- Спасибо... - неуверенно ответил парень, прикуривая от золотой зажигалки.
Нечто пьянящее было в дыме дорогих сигарет. Что-то, от чего сильно закружилась голова.
- Вы совсем заработались... - послышался откуда-то сверху голос мужчины, и одновременно с этим Фрэнк понял, что упал на траву. - Жара еще та!
Незнакомец сел рядом с Картером. Фрэнк удивленно смотрел на серый пиджак и примятую траву, на которой он лежал. Он-то уж хорошо знал, как пачкается эта трава. Он и хотел сказать это незнакомцу, но не смог. Хоть головокружение немного спало, Фрэнк обнаружил, что его собственный голос тоже куда-то пропал. Он моментально потушил сигарету, и попытался встать. Его остановила сильная рука, потянувшая его обратно на землю.
- Какого черта?! - возмутился садовник и даже в шепоте слышалась злость, но мужчина, не позволивший ему встать имел еще наглость пристально его изучать.
"Он думает, что ему если он богатый, ему все дозволено?!" - подумал Фрэнк, впадая в бешенство. Он рывком высвободил свой рукав, и снова попытался встать. На это раз ему удалось, но голова все еще гудела, и сделав пару неверных шагов, Фрэнк уцепился за дерево. Пока он стоял, пытаясь прийти в себя, за спиной снова раздался легкий шерох, а за ним голос -уже знакомый.
- Я знаю, от этих сигарет - мутит. Но это с непривычки...
Голос был почти у самого его уха, и если бы не этот туман в голове, Фрэнк тут же бы врезал этому нахалу, - какое право он имеет так близко к нему подходить?! Пока он обдумывал эту мысль, его поразил еще более откровенный поступок: мужчина прижался к нему вплотную, а руки нагло и беспардонно проскользнули ему под рубашку. Фрэнк стал выдираться, и не поверил собственному слуху. Незнакомец смеялся, обещая что "не сделает ему больно". От чего больно? Зачем больно? Фрэнк не любил боль... Он не мог понять, но он догадывался, что этот человек был подослан "красными". И что очень глупо было устраиваться на эту работу...
- Ты можешь кричать - нас все равно никто не услышит, - прошептал ему в ухо незнакомец, и снова засмеялся, - о, прости, забыл, ты же не можешь говорить! Расслабься...
Но Фрэнк лишь сильнее напрягся.
- От... пус....ти... - с силой прохрипел он, и почувствовал, как у него подгибаются колени.
Он обессилено упал на траву, незнакомец следом. Голубые глаза изучали его пристально и внимательно, он высасывали из него душу, пили его силы, так ему казалось. Потом мужчина облизнулся, и наклонился к его губам.
- Не... - выдохнул парень, не в силах сопротивляться.
"Боже! Только не это!!! Это еще хуже чем быть "красным"!!! Неееееееееееееееееееееееееет!"
Но вестибулярный аппарат не желал подчиняться, пока его ртом жадно упивался незнакомец.
- Как ты горяч!... - низко мурлыкнул голубоглазый извращенец.
Фрэнц лишь прикрыл глаза, ему не хотелось верить в происходящее, не хотелось видеть этого нависающего над ним типа, позволяющего себе подобную наглость. Но вскоре он их открыл, буквально выпучил от шока, когда понял, ЧТО делает незнакомец. Его сердце буквально выскакивало наружу, отдаваясь глухим стоном в ушах. Собственный хрип казался чем-то посторонним, он не мог поверить, что делает этот псих... на что отважился... Фрэнк ощутил, как по щекам текут слезы стыда и позора... Его дыхание увеличивалось, его ужас перемешанный с наслаждением затмил все вокруг. Великолепный рот незнакомца, будь он проклят, сводил его с ума, убивал его и казнил!
"Будь я проклят!!!...", подумал Фрэнк, постыдно изливая семя в бездонный опытный рот.
Его оставили лежать так, как он был - со спущенными штанами, растрепанными волосами, смущенного и зацелованного. Когда силый по-немногу вернулись, был уже поздний вечер. Как и сказал незнакомец, их никто не слышал и не видел. Никто не знал, что он здесь - никто не мог помочь или помешать. Ночью он собрал свои вещи и уехал. Ему было плевать, что говорили чернорубашечники, и что он боролся за бравое дело. Больше это не имело значения... больше ничего не имело значения.

@темы: Изнасилование, Ангст, Пуаро Агаты Кристи, фанфик, Мини, R

---

Пуаро Агаты Кристи

[Kommissarito]

Название: Поиграем?
Автор:  Kommissar
Фэндом: Пуаро Агаты Кристи
Пэйринг: Пуаро/Гастингс
Рейтинг: R
Жанры: Романтика
Статус: в процессе написания
Описание: Пуаро просит Гастингса рассказать ему наконец как играют в гольф?..

- Гастингс, когда вы научите меня своей игре?
Эркюль Пуаро подошел к своему другу, сидящему и читающему газету.
Речь шла о гольфе.
Молодой человек выглянул из-за газеты. Интересная статья о знаменитом гонщике была почти прочитана, и ему вовсе не хотелось отвлекаться. Но, посмотрев на серьезное лицо Пуаро, он сделал свой выбор.
- А мне казалось, вы считаете ее бессмысленной, - сказал он, откладывая газету.
Черные аккуратные усы чуть заметно дернулись. Но голос звучал ровно, и естественно, как будто этого его не задело.
- Нет ничего такого, что бы было совершенно лишено смысла. Во всем есть какой-то смысл, Гастингс… Даже в этой игре.
Капитан кивнул, соглашаясь.
- Когда приступим?
- Давайте после обеда?
- Сегодня?
- А почему бы и нет? Отличная погода для игры в гольф.
- Для обучения игре…

Артур Гастингс отлично знал характер поведения своего друга. Он знал, что и в какой момент следует сказать. Он даже мог бы сказать, что может специально обрадовать или разозлить Пуаро… Но только каждый раз, когда он так думал, случалось все наоборот. Этот великий детектив ошеломлял своей способностью чувствовать, что замышляют другие. И предотвращать это.
А еще Артур был уверен, что ничто сегодня не заставит его передумать, и поэтому даже не стал искать причину отказа.
После обеда они отправились на поле для гольфа. Найдя подходящее место, капитан остановился. Рядом рос необъятных размеров дуб. В его тени и расположился великий детектив…

- Послушайте, Пуаро, если вы хотите научиться играть, то необходимо приложить хоть какие-то усилия…
Он укоризненно посмотрел на элегантного мужчину, сидящего на раскладном стуле, положив ногу на ногу. Его взгляд был устремлен куда-то за горизонт. Казалось, он был повержен каким-то мечтам.
Но голос рассеял эту иллюзию:
- А куда спешить? Впереди – целый день.
- У вас, наверное, да. Но у меня были планы…
- Тогда зачем вы согласились, если у вас были планы?
- Я же не думал, что… что это займет весь день…
Пуаро посмотрел на него, и Гастингс запнулся.
- Хорошо, - сказал он, вставая.
Он подошел к капитану.
- Итак, я в вашей власти.
- Эээ… хорошо. Возьмите клюшку…

Чем сложнее была затея, тем серьезней проникался ею Пуаро. Гольф оказался абсолютно непонятен знаменитому детективу. Серые клеточки отказывались понимать суть игры…
- Нет, нет, вы неправильно стоите, - встрял капитан Гастингс, не выдержав самоуверенности Пуаро, - дайте я покажу.
Он встал позади бельгийца, и слегка приобнял его. Его ладони легли на кисти рук другого мужчины. Клюшка выскользнула из дрогнувших пальцев. Но детектив тут же взял себя в руки.
- Гастингс, вы намеренно это сделали?
Гастингс отошел. Пуаро поднял клюшку.
- Я просто хотел показать, как правильно надо стоять, при ударе по мячу…
Пуаро бросил на него еще один неодобрительный взгляд.
- Для этого вы могли сами на себе показать. А я бы понял, что я делаю не так.
- Не думаю… - пробормотал уставший молодой человек.
Он и в самом деле не подумал, сказав эту фразу. Пуаро тут же насупился.
- А стоило хоть немного поднапрячься, и подумать. В первый раз, правда, тяжело, зато потом вы это освоите...
Капитан вздохнул. Ну не может же он все время следить за собой. Раз на раз и выходят подобные фразы… Что он может поделать? Но и спорить, и ссориться у него не было желания. И он решил отшутиться:
- Ну, так давайте меняться. Я вам – игру в гольф, а вы мне – серые клеточки. Как вам – годится?

На удивление Гастингса, Пуаро тоже не был расположен к скандалу, и принял предложение помощи. Но что еще больше его удивило, так это то, что он почувствовал странную дрожь в теле знаменитого детектива, когда снова над ним наклонился.

Пуаро стоял, а Гастингс нависал над ним. Его руки сжимали руки его друга. Пальцы того сжимали клюшку.
Капитан давал указания в пол голоса, а иногда и шепотом, не понимая, что происходит с Пуаро. Но от каждого сказанного (произнесенного им) слова, по телу детектива пробегала волна неестественной вибрации, мешавшая сосредотачиваться и самому мастеру.

- Давайте отдохнем, - предложил Гастингс.
Он подошел к дереву, и прислонился спиной к грубой коре. В голове мешались мысли, одной из которых было то, что духи «за пять гиней» были не просто духами, а еще и неким эндорфином. Он хотел спросить об этом Пуаро, но не мог правильно сформулировать вопрос. Так, чтобы он не звучал как-то не так.
Но от глаз детектива не скрылось беспокойство друга.
- Вас что-то тревожит, mon ami?
- Да… немного кружится голова. Наверное, из-за жары… Ничего, скоро пройдет.
- Может, вам сделать компресс? У меня все с собой…
- Нет, нет, не стоит беспокоиться, Пуаро.
Но Пуаро беспокоился. Он подошел к Гастингсу, и поднес руку к его лицу. Капитан затаив дыхание, следил за ним. Но вместо того, чтобы проверить температуру, как полагал Артур, мужчина осторожно коснулся его щеки. Темные глаза излучали нежность, тревожа и так слишком стучащее сердце.
- Что вы делаете?... – настороженно спросил мужчина.
- Проверяю, живы ли вы…
Рука «соскользнула» (съехала) на его шею, вызвав волну возбужденных мурашек. Пальцы с высококачественным маникюром отогнули воротник рубашки.
Голубые глаза следили за беспристрастным выражением лица детектива, пока тот расстегивал ему пуговицы.
- Пуаро…
- Да, друг мой?
- П-перестаньте…
- Почему?
- Потому что… это…
- Вы так напряжены…
- Это потому что… жара…
- Поэтому вам нужно расслабиться. Присядьте…
Гастингс повиновался, и сел на раскладной стульчик, на котором вначале сидел Пуаро. Детектив склонился над ним.
- Снимите рубашку.
- Но… Хорошо. Если вы знаете, что делаете…
- Конечно знаю! – возмутился детектив. Он достал из потайного кармашка небольшую бутылочку с какой-то светло-розовой жидкостью. Открыв ее, он вылил чуть-чуть себе на ладони, и слегка их потер друг о друга. А потом положил руки на грудь капитана. И тот охнул.
- Легкий массаж – лучшее средство для напряженных мышц!
Провозгласил Пуаро.
Гастингс закусив губу, смотрел, как опытные и … руки нежно касались его кожи.
- Ах… а как же гольф?... – поспешил напомнить он, - Мы же пришли сюда… чтобы… ах…
- Не беспокойтесь, мон ами, гольфом мы можем заняться и позже. А сейчас главное – привести вас в… подобающий вид.
Его черные глаза хитро блеснули, предвкушая события, которые еще не произошли.
Закончив, по всей видимости, свой полу-массаж, Пуаро убрал руки с его груди. Потом он достал из правого кармана портсигар.
Гастингс облегченно потянулся за своей рубашкой, которую просто мечтал надеть. «Сверкать» обнаженным торсом, с которого не сходил пристальный взгляд курящего мужчины, было как-то неловко…
Но Пуаро остановил его:
- Нет, нет, мой друг, это еще не все.
Артур удивленно взглянул на него. Неужели массаж не окончен?
- Мне надо, чтобы сняли брюки, - сказал детектив, и добавил, когда светлые брови возмущенно поползли вверх, - Доверьтесь мне…
Гастингс встал, и поднял с травы свою рубашку:
- Знаете что, Пуаро, мне кажется, что нам надо вернуться домой… В смысле вам – домой, а я пожалуй, доиграю эту партию. Один…
Он чувствовал, как внутри все трепещет, как если бы на месте Пуаро находилась юная леди. И ему определенно не нравился этот трепет, от которого жало в груди и становилось трудно дышать.
Пуаро подошел к нему, и укоризненно посмотрел снизу вверх. Как учитель на своего провинившегося ученика. Гастингс продолжал застегивать пуговицы.
- Вы неумолимы, все рветесь куда-то сбежать. А это затеяли вы сами. Вы притащили меня на это поле. И именно вы разрекламировали мне эту игру. Так что теперь вам и отвечать.
- За что?? – вырвалось у капитана.
Пуаро усмехнулся.
- За все. В особенности за то, как вы относитесь к моим методам вам помочь…
Гастингс прервал его.
- Вот именно – «методам»…! Где это видано, чтобы от обычной усталости делали массаж всего тела!
- А что в этом странного? – возразил Пуаро, с интересом разглядывая покрасневшие от негодования щеки капитана, - в восточных странах этот принцип спасает жизни… не то, что ваша усталость…
Последнее слово он произнес с особой интонацией, словно не верил, что Гастингс «просто устал».
- Это ничего не значит. Может быть мне просто надо было отдохнуть в тени… А вы…
- Что я? Вы бы могли сказать мне «спасибо», вместо того, чтобы обвинять меня в протянутой руке помощи! Вы невыносимы!
Гастингс почувствовал раскаяние.
- Ну, простите меня, Пуаро… Я не хотел вас обидеть.
Но великий детектив уже повернулся к нему спиной, гневно сопя. Гастингс улыбнулся, умиляясь, как быстро этот человек меняет свое настроение. Ему внезапно захотелось любым способом доставить ему удовольствие, лишь бы тот не дулся. Поэтому он осторожно коснулся его плеча, и сказал:
- Если для восточной медицины это важно, можете продолжить ваш… массаж… если хотите…
- Тогда выполните мои условия, - прозвучал ответ.
И только когда послышался тихий звук расстегиваемой молнии, он обернулся к нему.
- Я в вашем распоряжении, Пуаро, - сказал капитан.

- Хорошо, - отметил Пуаро, скользя по нему загадочным взглядом, - ложитесь вот сюда… Нет-нет, это тоже снимите.
Краснея, Гастингс снял оставшуюся деталь одежды, и лег на мягкую зеленую траву. На живот.
Пуаро устроился рядом.
В воздухе снова закружился лекгий запах ароматического масла из маленькой бутылочки внутреннего кармана....

Артур лежал в тени дерева и легкий ветерок щекотал его кожу. Обнаженный... и совсем не холодно, просто тепло, а мурашки это... Нет, так нельзя, их же может кто-нибудь увидеть! Было бы неловко оказаться в подобной ситуации, особенно, если это те ребята, с которыми он уже играл в гольф. Мужчина закусил губу от неожиданности, когда к нему, наконец, прикоснулись руки Пуаро. К плечам, вдоль позвоночника, на ягодицы и совсем чуть-чуть по ногам, едва касаясь пяток.
- Расслабьтесь, Гастингс... - в сотый раз произнес бельгийский детектив. - Это не больно.
Артур облизал губы. Да уж, не больно... но так непривычно!... особенно когда кто-то мнет его зад. Никто и никогда. Никому и никогда. А тут... Ну, так вышло, ответил сам себе Гастингс, и глубоко вздохнул.
На самом деле это было приятно. Да еще и как! Должно быть Пуаро и правда знал в массаже толк... Да вот только...
- А теперь я хочу, чтобы вы перевернулись на спину, друг мой, - тихо, но отчетливо попросил детектив.
- Зачем? - спросил Артур, и уловил нотку паники в собственном вопросе.
- Вы опять собрались со мной спорить, Гастингс?
- Нет, но...
- Тогда поворачивайтесь.
- Хорошо... Но вы не могли бы подать мне... А нет, не надо... - Гастингс потянулся к стопке своей одежды, и убедился, что вполне может сам взять что-нибудь, чем он мог бы прикрыться, хотя великий детектив и не собирался ему ничего подавать.
Он выхватил рубашку, и неуверенно обкрутил ею бедра. И только затем перевернулся на спину.
Взглянув на Пуаро, Артур сделал вывод, что сделал что-то не так. Однако спрашивать, что теперь-то не так не стал. Он догадывался, что дело именно в рубашке. Но Пуаро не стал ему ничего говорить, а он не стал спрашивать...
Мужчина снова наклонился над ним растирая руки. Потом он наклонил над Гастингсом маленькую склянку с ароматическим маслом, позволив нескольким каплям упасть на его обнаженную грудь. Теперь его руки ласкали... нет, нет, конечно же втирали и массировали... да, да, именно так... нежно массировали бледный торс капитана с плавными очертаниями мышц... вокруг маленьких светло-розовых сосков, вдоль груди к шее... и обратно.
Гастингс смотрел на Пуаро, увлеченным своим занятием, как вдруг черные медовые глаза обратились к нему. Артур открыл рот что-либо сказать, но не смог. Только голубые глаза возмущенно расширились, потому что как раз в этот момент с него стянули его скромный намек на набедренную повязку. Гастингс дернул коленями, и задохнулся... ладонь Пуаро легко и ненавязчиво накрыла его член.
- Пуаро?! - вскрикнул возмущенный капитан. И его разгоряченных губ тут же коснулся палец другой руки его друга...
- Тише... вы же не хотите, чтобы кто-нибудь нас здесь застал...?
- Какого черта вы делаете?!... - гневно выдохнул мужчина, собираясь подняться. - Уберите от меня руки!!!...
Но очередной поступок детектива снова удивил его. Вместо того, чтобы убрать свою руку, Пуаро забрался на Артура верхом.
- Слушайте!!! - вновь возмутился Гастингс, чувствуя, как в висках отдается стук собственного сердца. - Прекратите...ах...
Это было неправильно. Это было возмутительно. Этого просто не должно было быть. Ему надо было сразу встать и уйти, едва заметив влажный блеск в глазах Пуаро. Но он решил, что это просто отблески солнца... как же он ошибался, полагая, что его друг ненавидит содомитов, презирает. Он и сам старался как можно чаще проявлять агрессию по отношению к ним. А сейчас выходило, что не только не ненавидит, а еще и является таким же...
- Уберите к черту свои....!!! - все еще пытался бороться Гастингс.
Но Пуаро был сильнее... по крайней мере в весе. Артуру было нелегко скинуть с себя такую тушу. Великий детектив любил поесть... и теперь это "поесть" мягко но упорно прижимало его ягодицы к жесткой траве. А руки колдовали на его чреве...
А обладатель чрева пытался бороться что было сил... Единственное, что он так и не пересилил, это желание не испортить вычурную физиономию ищейки.

@темы: слэш, Пуаро Агаты Кристи, фанфик, Мини, R, Романтика

---

Загадочные убийства Агаты Кристи

[Kommissarito]

Название: Жюстин Мэрикюр
Автор: May Bellz
Фэндом: Загадочные убийства Агаты Кристи
Пэйринг: комиссар Ларозьер/инспектор Лампьон
Рейтинг: PG-13
Жанры:Юмор, Драма, Детектив
Предупреждения: OOC
Размер: Драббл,
Статус: закончен
Описание: Разговор, которого не было. А может, и был... А вообще ничего, достойного внимания. Просто захотелось взглянуть в зеркало.
Примечания автора: Время? Ближе к концу серии "Я невиновна". (2 сезон 2я серия).
Причина? Какое-то неоднозначное впечатление. И мысли уж больно наболевшие. Да и вообще... негоже это - напарника в даму одевать :3

Эмиль стоит перед зеркалом и смотрит на своё отражение в неровном свете лампы. После всего пережитого сегодня ноги держат его плохо, а щека по-прежнему горит от той пощёчины, которую отвесила ему Жанна Вайс. Всё-таки женщина, как бы она ни стремилась сравняться с мужчиной, всегда будет бить как женщина, и только благодаря этому Лампьон не получил удар в челюсть.

Конечно, она была оскорблена… Так искренне верила, что влюбилась в женщину, а оказалось...

Протянув руку, инспектор стирает с губ тёмную помаду и смотрит на оставшиеся на запястье следы, похожие на кровь. Жюстин Мерикюр. Писательница, феминистка, французская амазонка… как же всё это было глупо. Зачем он на это согласился?

Лампьон пристальнее всматривается в своё бледное лицо. Бедная мадам Ларош-Визель, бедная Климанс, как же страшно они умерли… А они с комиссаром ничего не смогли изменить. Зато лжи за эти несколько дней было столько, что хватит, кажется, на всю оставшуюся жизнь.

Инспектор снова смотрит на свою руку и видит обручальное кольцо. Тонкий обод серебра с маленьким алмазом и двумя такими же маленькими речными жемчужинами. Эмиль хорошо помнит, как во время вчерашнего ужина все смотрели на него и на Ларозьера. На каждом лице читалось одно и то же: надо же… даже Жюстин Мерикюр, автор «Угнетённого пола», оказывается, тоже подвластна любви. И как тут не быть подвластной, когда он смотрит с такой нежностью и мимолётно касается ладонью щеки? А эта сцена в комнате, когда Ларозьер сидел у его ног? Эмиль ведь до сих пор чувствует это прикосновение горячих губ к стопе… в любой другой момент он обязательно потерял бы от этого голову, не о таком ли он мечтал? Но тогда…

Лампьон усмехается, чувствуя, что к горлу подступает ком. Какая тут нежность, какая любовь... Ларозьер просто «когда был мальчишкой, хотел стать актёром». И надо сказать, у комиссара прекрасно получается играть чувства. Слишком хорошо, чтобы инспектор мог выдержать это долго. У него этого никогда не получалось.

У него вообще неважно с обманами, даже сегодняшняя речь, которая, казалось, так поразила слушательниц, была до глупости, до абсурда искренней. Он действительно чувствовал себя запутавшимся. Угнетённым. Зажатым где-то между желанием быть свободным от чужих осуждающих взглядов и желанием любить – того, кого любить нельзя, потому что если это кто-то заметит, осуждать будут все… Но ему было бы трижды наплевать на этих «всех», если бы его любили в ответ. Его, а не какую-то Жюстин Мэрикюр в тонких нейлоновых чулках. Дурак. Давно пора было привыкнуть, что подобного не будет. Почему он не может? Почему?

И Эмиль начинает скручивать с пальца глупое обручальное кольцо, проклиная про себя эти несколько дней. Каждую улыбку, каждое прикосновение, каждый взгляд и каждое ласковое обращение. Любовь… «Тысячи маленьких волн, разбегающихся по всему телу… Сердце пускается в галоп от малейшего взгляда… Ты одновременно счастлив и обеспокоен»… Он говорил это Климанс, когда ещё играл роль. А сейчас Климанс лежит мёртвая, а он уже снова стал собой… и как же глупо, что он по-прежнему верит в то, что говорил, что он верил в это всегда и не было ни минуты, чтобы усомнился!

А потом он слышит знакомый рокочущий баритон за спиной:

- Лампьон, мы уезжаем через несколько часов!

Дверь только что громко скрипнула, и сейчас в зеркале Эмиль видит комиссара Ларозьера. Тот на секунду останавливается, потом подходит ближе, поправляя вороник безукоризненно чистой рубашки:

- Вы всё ещё не переоделись до конца? Вам так понравилось быть женщиной?

Обычно Эмилю удаётся сдержать раздражение, в управлении его считают чуть ли не образцом спокойного, ровного характера. Но не в этот раз. Не оборачиваясь и продолжая сдирать с пальца врезавшееся в кожу кольцо, он огрызается:

- Идите к чёрту, комиссар.

От звука собственного прерывающегося голоса у него вдруг замирает сердце. И он чувствует, как шаги за спиной стихли. Жан Ларозьер остановился и сверлит взглядом его спину. Вот уж кого точно нельзя назвать образцом сдержанности. Сейчас он, возможно, начнёт орать, а возможно…

- Да, Лампьон, вы прекрасно вжились в свою роль. Но мне кажется, вам пора из неё выходить, эти супружеские перепалки нам сейчас совершенно ни к чему, ведь так?

Убийственный сарказм в соединении с полупокровительственным тоном. Это всегда злит Эмиля сильнее всего. А особенно сегодня, когда он не успел спасти мадам, увидел Климанс в луже крови, получил унизительную пощёчину от женщины – в какой-то степени по вине комиссара, так резко оборвавшего его речь. И, что ужаснее всего, он подвёл своего друга. «Я невиновна»… Эта фраза, отчаянно повторяемая раз за разом, всё ещё отдаётся в голове у инспектора.

Кольцо никак не хочет слезать с пальца, и от боли, которую сейчас причиняет вгрызшийся металл, у Эмиля к глазам подступают слёзы. На насмешку Ларозьера он не отвечает. В одном комиссар прав: finita la comedia. Лампьон опускает руку, так и не сумев снять кольца, и устало прижимается к зеркалу лбом. Сейчас он просто пытается представить, что вокруг совсем никого нет. Но удержать эту иллюзию надолго ему не удаётся: за спиной он снова слышит тяжёлые шаги комиссара. А потом ладонь касается его плеча:

- Эмиль… да что с вами, чёрт подери, такое? Ей-богу, будь вы женщиной...

- Может быть… - Эмиль пытается сбросить с плеча его руку, - вы ещё и будете теперь называть меня Жюстин?

Некоторое время Ларозьер молчит. А потом Лампьон вдруг слышит тихий нервный смех:

- Так вот в чём дело? Я вас обидел, согласившись стать вашим мужем?

Если бы комиссар знал, что для инспектора значат эти произнесённые в шутку слова. Сотни непозволительных мыслей, сотни попыток быть рядом, сотни тщетно задаваемых вопросов и всего лишь одно несбыточное желание. С некоторым усилием Эмиль выпрямляется и, развернувшись, впервые прямо смотрит в тёмные глаза Ларозьера. Качает головой, давя улыбку:

- Вы даже сейчас смеётесь надо мной, комиссар. Какие тут обиды… Но я вам клянусь… - рука, в безымянный палец которой всё ещё врезается обручальное кольцо, непроизвольно сжимается в кулак, - ещё раз вы заставите меня делать подобное… это…

Комиссар слушает молча, на лице больше нет улыбки, и Эмиль, уже предчувствуя испепеляющую волну гнева, заканчивает:

- Это унизительно. А то, как на меня смотрели сегодня все эти женщины, это… из-за вас я выглядел подлым обманщиком. Жанна Вайс была права. Это недостойно.

На этих словах Эмиль хочет закрыть глаза, чтобы не видеть лица Ларозьера, но вместо этого смотрит ещё пристальнее, подступая ближе. Нет, молчать он больше не будет. Никогда. Некоторое время они стоят молча. Потом Ларозьер вдруг покорно отступает на шаг и опускает голову, начиная нервно теребить галстук-бабочку:

- Эмиль, вы… правы. Простите меня.

*

Это было всё, что Ларозьер мог сказать. И он понимал это вполне отчётливо. Но Эмиль этого от него, кажется, не ждал – слишком простым был ответ. Настолько, что инспектор осёкся на полуслове. Он опустил взгляд, и теперь рассматривает начищенные носы ботинок Ларозьера. Руки у него слегка дрожат, а лицо под остатками женского грима побледнело ещё сильнее.

Тонкая душевная организация… так бы сказал какой-нибудь умник из этих новых психоаналитиков, которых комиссар ненавидит. Но этот психоаналитик был бы тысячу раз прав. Эмиль воспринимает всё слишком остро, намного острее, чем он, Ларозьер. И это позволяет ему быть более… честным? Может быть, честность сейчас никому и не нужна, но… без неё мир бы рухнул. И даже он это понимает.

И о чём он только думал, когда решался на эту авантюру? Сам бы он согласился одеваться женщиной, будь у него подобная возможность? Ха. Да он себе такого даже представить не может и пристрелит первого, кто предложит подобное. И от собственных шуток в адрес Эмиля сейчас становится как-то противно. Всё это имело бы хоть какой-то смысл… если бы не два трупа и проваленное дело. Проваленное ли? Нет, не всё так просто. Об этом он ещё подумает. Но сейчас нужно подумать о другом.

Комиссар ненадолго отходит к столу и возвращается со смоченным водой из графина платком. Подступает к Эмилю вплотную и тихо просит:

- Поднимите голову.

Светлые глаза инспектора снова встречаются с его – тёмными. И, протянув руку, Ларозьер проводит платком по щеке Лампьона, стирая остатки уже не нужного грима. Эмиль собирается отстраниться, но комиссар крепко держит его другой рукой за локоть:

- Может, дорогой Лампьон, вам уже и не нужно ходить в парике и чулках, но в память о недолгом браке позвольте ещё немного за вами поухаживать. В конце концов… - он наклоняется немного ниже, - у меня чувство, будто я не видел вашего лица уже очень давно.

Инспектор по-прежнему хмурит брови, чуть морщась от прикосновений платка:

- Мне показалось, вас это вполне устраивало.

Ларозьер мягко стирает с его губ остатки помады и строго качает головой:

- Вы записываете меня в ряды всяческих извращенцев? Это оскорбительно. Поверьте, мой милый Лампьон, вас я люблю и таким, какой вы есть, в вашей, так сказать, привычной ипостаси. - И, поняв, что этих слов недостаточно, слегка понижает голос: - Если я дал вам хоть малейший повод усомниться в этом, я готов принять ваш гнев.

- Даже будучи моим мужем, вы бегали за каждой юбкой, - по голосу Ларозьер понимает, что Эмиль всё ещё сердится, и протестующее взмахивает платком:

- Вы вечно всё преувеличиваете! Не за каждой, а лишь за одной! И это была не юбка, а брюки! Точнее… - поняв, что безнадёжно запутался, комиссар вздыхает: - неважно. В конечном счёте Жанна Вайс всё равно поцеловала вас.

- И ударила тоже меня, комиссар. Из-за вас.

- Ну простите уже меня, Эмиль, - Ларозьер, вздохнув, снова проводит по щеке инспектора. – И к слову, ваша речь… я уже говорил, но она была прекрасна.

- А запомнят они не её, а то, как я снимал парик.

- Не думаю, друг мой, люди куда чаще помнят слова, чем обстоятельства, при которых они были произнесены, - Ларозьер слегка улыбается и, сложив платок в карман, вновь опускает руки на плечи Эмилю. Потом мягко разворачивает его к зеркалу: - Ну вот… вы почти прежний.

В отражении он всё ещё видит в светлых глазах недовольство. И, наклоняясь к уху, шепчет:

- Но простите мне мою вольность, я навсегда запомню ваши красивые стопы.

- Вы опять забываетесь.

Голос звучит холодно, но на щеках Эмиля вдруг появляется лёгкий румянец. Ларозьер берёт его руку в свою и улыбается:

- А как насчёт знака нашего союза? Вернёте его мне или сохраните?

- Забирайте, не хочу выглядеть ещё большим посмешищем.

- Эмиль, никакое вы не посмешище! – Ларозьер чуть крепче сжимает тонкую ладонь и начинает осторожно скручивать кольцо с пальца. – Вы - мастер превращений, и если бы мы играли в театре…

- Мы не в театре, - инспектор вновь морщится от боли.

- Но оно не снимается, - Ларозьер качает головой: - Знак судьбы, не иначе.

Ещё некоторое время он держит руку Эмиля в своей, потом, улыбаясь, в шутку подносит запястье к губам:

- Прощайте, моя милая Жюстин. Здравствуйте, мой дорогой Эмиль.

Инспектор, краснея ещё больше, сердито пытается выдернуть у него свою руку, но Ларозьер сжимает её чуть крепче - ещё одна забавная мысль запоздало приходит ему в голову:

- А знаете, Эмиль, вообще-то мне есть чем гордиться. Ведь я, оказывается, покорил сердце самой неприступной и независимой женщины во всей Франции. Это удалось бы не каждому мужчине… но покажите мне хоть одного, который не мечтал бы о подобном.

- Вы стоите напротив него, - Лампьон снова пытается освободиться, но довольно вяло.

- Вы – исключение, - Ларозьер проводит большим пальцем по тыльной стороне его руки и наконец выпускает её, пряча свои ладони в карманы брюк: - Да и вам бы подобного не удалось. В вас недостаточно хищности. Вас самого нужно покорять.

- Какой же вы всё-таки самонадеянный… - на губах появляется знакомая, на этот раз искренняя, улыбка: - и как я только согласился на этот брак?

- Он уже в прошлом, не стоит так себя корить, дорогая Жюстин.

- Комиссар, я же просил! Этой женщины больше нет!

- Этой женщины больше нет, - покорно соглашается Ларозьер и, подойдя к кровати, протягивает Эмилю рубашку: - Но тогда снимите с себя её блузку и пиджак. Нам ещё возвращаться в Лилль.

Гневно фыркнув, Лампьон забирает у него одежду и проходит за небольшую ширму. Садясь на кровать и наливая себе виски, комиссар небрежно бросает:

- Нет женщины – нет ширмы. Чего же вы стесняетесь?

- Комиссар, идите к чёрту!

Слова он сегодня уже слышал. Но тон, которым они произнесены, уже совсем другой. И от этого комиссару становится спокойнее. Когда через несколько минут инспектор снова появляется рядом, Ларозьер окидывает его взглядом с ног до головы:

- С возвращением, мой дорогой Эмиль. Хотите выпить с бывшим супругом?

- А вы тоже так и не сняли кольца…. – Лампьон опускается рядом и берёт стакан в ладони.

- Только вместе, Лампьон, - комиссар слегка чокается с ним и подносит бокал к губам: - Игра окончена, а декорации остались. Если, конечно, - отпив немного, Ларозьер усмехается: - вам не претит мысль быть в браке с недостойным полицейским.

-Нет, комиссар, - вздохнув, инспектор делает небольшой глоток. – Не претит. Совсем.

И почему-то опускает глаза. Ларозьер смотрит за окно, где снова идёт дождь, и думает. О малышке Климанс, о гордой Жанне Вайс, о Луи с его несчастной любовью и о Клэр, которой он всё ещё не верит до конца. Все эти люди сплели вокруг себя столько паутины, что в ней легко можно было запутаться… и каждый из них так или иначе поплатился. Впрочем, как и он сам.

- Эмиль…

Инспектор вновь поворачивается к нему, и Ларозьер наклоняет голову:

- Что у вас за духи? Я всё ещё их чувствую. Перестаньте ими душиться, они меня отвлекают от мыслей о расследовании.

На губах Эмиля появляется лёгкая улыбка – то ли насмешливая, то ли хитрая:

- Вы же сами сказали, что достоверность персонажа складывается из мелких деталей.

- Ну мало ли, что я сказал, Лампьон! Уберите эти духи подальше или я за себя не отвечаю!

Лампьон быстро допивает виски и, поморщившись, ставит стакан на стол:

- Завтра их запах выветрится, и больше вы его никогда не почувствуете. Разве что от кого-нибудь из тех, с кем вы спите.

Почему-то теперь эта мысль совсем не радует Ларозьера. Но он молча следует примеру Эмиля, и вскоре они оба уже спускаются по лестнице в холл, где их ждёт такси. Нужно скорее вернуться в Лилль и всё же попытаться спасти мадемуазель Клэр, пока это ещё возможно. И пока обручальное кольцо на пальце не стало привычным.

@темы: слэш, фанфик, Юмор, Загадочные убийства Агаты Кристи, Мини, PG-13, Романтика

---

Загадочные убийства Агаты Кристи

[Kommissarito]

Название: Огонь
Автор:  SOU:
Фэндом: Загадочные убийства Агаты Кристи
Пэйринг: Дюваль/Лампьон
Рейтинг: PG-13
Жанры: Психология, POV
Размер: Драббл
Статус: закончен
Описание: Он был мой, весь мой!

*каюсь, взял без спроса....

Он был мой, весь мой! Наконец я могу не прятаться за своим порывистым нравом, нетерпение больше не служит ширмою моим буйным фантазиям. Наконец я отпускаю себя. В его руках я таю. Эмиль такой горячий, как я не ожидал от этого застенчивого малого. Но какой же он горячий! Он словно бы сорвался с цепи под названием «застенчивость» и теперь, превратившись в клубок пламени, намерен сжечь меня дотла.

- Эмиль, всё, что ты хочешь!

Это единственное, что я могу предложить ему. Его негласный ультиматум мне в
обмен на свое тело. Боже, оно прекрасно! Я не ожидал, что под этой смешной одеждой собачки Ларозьера скрывается тело молодого атлета. Мне даже как-то неловко за свою сухопарую, спартанскую внешность. Инструктор из гитлерюгента уверял меня, что я мог бы служить образчиком немецкого консерватизма в телесной оболочке. А Лампьон? Что бы он сказал о нем? Надеюсь, у него нет еврейских корней, это было бы весьма скверно для его будущей карьеры.
Он не дает мне расслабиться и вскоре все мысли до одной покидают мою голову. Непривычная боль, но он не отпустит меня, даже если я буду кричать и умолять. Ну, и пусть, лишь бы поддерживал этот огонь. Так сладко так больно так хорошо!
Я кончаю первым, буквально выстанывая каждую букву его имени, он идет следом, грубо прихватывая зубами кожу на лопатках. Я бы хотел видеть его лицо в этот момент, но он не пожелал видеть мое в момент соития. Мне кажется, он ненавидит меня сейчас больше, чем я люблю его.
Но я не отпущу его. Теперь никогда. Он мой и только мой, никто – ни комиссар, ни кто-либо другой не отнимет его у меня. Для этого я сделаю все. И я сделаю все, чтобы завоевать его, я заставлю его любить себя.
Я засыпаю с этой мыслью, не успев еще раз насладиться очарованием его лица, сладостью его губ и возможно, светом его улыбки. Сам я не способен на все это, но теперь у меня есть он.

@темы: слэш, фанфик, Драббл, Загадочные убийства Агаты Кристи, AU, PG-13

---

Загадочные убийства Агаты Кристи

[Kommissarito]

Название: За хвост
Автор:  Kommissar
Фэндом: Загадочные убийства Агаты Кристи
Пэйринг: Лампьен/Дюваль
Рейтинг: PG-13
Жанры: Романтика, Юмор, AU
Размер: Драббл
Статус: закончен
Описание: Немножечко другой исход Дюваля...

- Лампьен, где вас носит, черт подери?! - озлобленно кричал комиссар на застывшего в дверях Эмиля.
Молодой человек выглядел растрепанно, с нескрываемой радостью во взгляде и немного сонным.
- Произошло еще одно убийство, вы это понимаете?! Еще одно...!!!
Эмиль понимал, когда начальник делал ударение на слове "убийство", его уже не могли спасти никакие оправдания.
"Простите, я переводил старушку через дорогу..."
"Простите, я накормил голодного котенка..."
"Простите, я накормил бездомную старушку..."
"Простите, я затащил в постель котенка..."
Комиссар орал на него, теряя голос, терпение, молотил кулаком по столу, размахивал руками в воздухе... а Эмиль стоял и тихо радовался, что ему удалось таки уговорить Дюваля не отвечать на злостсчастное письмо, и остаться с ним. Да, таки он затащил в постель котенка... ну, почти котенка. Дюваль был в чем-то грациозен, извилист. Он мог бы ночью бегать по крышам, ловя лунные блики за хвост!

@темы: Юмор, Драббл, Загадочные убийства Агаты Кристи, AU, PG-13, Романтика

---

Петля времени

[Kommissarito]

Название: Петля другой породы
Автор:  Kommissar
Фэндом: Петля времени
Пэйринг: Джо/Сет
Рейтинг: R
Жанры: Гет, Слэш, AU
Предупреждения: ОЖП, Смена пола (gender switch)
Статус: в процессе написания
Описание: Джо помог Сету избежать смерти. При чем помог очень интересным способом...
Примечания автора: а вот и арт....) по первой части.
s019.radikal.ru/i608/1303/f4/2571e8151766.jpg

Утром... так тяжело открыть веки. Свет непонятной породы бьет прямо в лицо. Солнце давно перестало появляться в моем окне. Я лежу на кровати - в полу-сне или в полу-бреду... Что вчера было? Я не помню. Я не знаю. Какой был вчера день? Очередной, всего лишь очередной. Я протягиваю руку, и только сейчас понимаю, что со мной на кровати лежит кто-то еще. Я касаюсь ее каштановых волос... пытаюсь вспомнить, кто она, откуда. Но не могу.
- Джо...
Ее голос. Я не могу понять, что в нем такого знакомого из того что я не знаю? Нет, он абсолютно мне не знаком. Я хочу спросить: "Кто вы? Что вы здесь делаете?", но язык не слушается. Как будто все внутри онемело.
- Спасибо... - шепчет незнакомка, а я даже не знаю, что ответить, ведь я не понимаю, как она оказалась у меня в постели.
Надо взять себя в руки.
Я сажусь на кровати, и понимаю, что свет - действительно искусственный. Фонари. Сейчас ночь.
Я оборачиваюсь, смотрю на девушку - она мне кажется совершенно беспомощной, на щеках рамазана туш, волосы растрепаны, губы дрожат... Я ничего не помню. Я ничем не смогу ей помочь.
- Кто вы?... - трагически выдавливаю я, прежде чем свирепо закашляться, давясь собственным дыханием.
Но девушку, судя по всему, это еще больше расстроило. Она поджала губы, и дрожащей рукой коснулась моего плеча.
- Ты ничего не помнишь, да?... Они сильно тебя огрели...
Я постепенно прихожу в себя. Потом снова смотрю на девушку, в ее глаза и смутно знакомое выражение... Я ее знаю, но могу вспомнить.
Она встает и уходит, потом возвращается со стаканом воды. Запоздало, конечно, но я просто беру и пью. Глотать чертовски трудно, почти невыносимо. Смотрю на нее. Она - терпеливо ждет. Потом берет стакан из моих рук. Я вдруг чувствую во рту вкус крови... Кажется меня били. С кем же я дрался? Не мог же я драться из-за нее? Или мог?...
- Я ничего... - снова моя тщетная попытка объяснить ей, в какой я прострации, приводит к нулю.
Но она кивает, даже пытается улыбнуться, хотя видно даже в полумраке - ей это дается с трудом.
- Я видел его, Джо... это был... Я... должен был... Я не смог... - по ее щекам текут слезы.
Я уже ничего не понимаю, но продолжаю терпеливо слушать, хотя мне все меньше этого хочется.
- Я... я не смог... Он начал петь, а я... Я узнал эту мелодию... мама мне пела ее в детстве...
Голос девушки срывается, а я... вдруг понимаю, почему она показалась мне такой знакомой. Сет.
Не знаю, как я дослушал до конца, и при этом остался в своем уме... Получалось, что вчера днем Сет не смог справиться с заданием и провалил его, жертве удалось смыться. Но что самое невероятное, это был он в старости... Потом Сет нагрянул ко мне, и умолял помочь, и я вколол ему какой-то наркотик. Это изменило его структуру ДНК, и он стал бабой... Когда ко мне ворвались, его никто не узнал. Судя по всему они решили отыграться на мне. А дальше ему кто-то вломил, и он отключился...
Я сидел, смотрел на Сета, не веря, что это - он. А самое главное я не помнил, что ему вколол. Не мог вспомнить, откуда у меня вообще подобная дрянь оказалась...
- Может, тебе все-таки стоит появиться перед Эйбом? Объяснить ему... ну, что ли...
- Нет! Нет, Джо!!! Ты не понимаешь, они - убьют меня!... Только не сдавай им меня... Я... что угодно сделаю, только не сдавай!!...
Он... Она... Черт!... Сет падает на колени передо мной, его лицо снова в слезах, губы дрожат, туш продолжает течь по подбородку. Тем не менее он настойчиво, хоть и боязливо касается моего колена. Его глаза блестят, и я вдруг понимаю, как он напуган. Но мне его трудно воспринимать, как бывшего напарника... друга... Передо мной на полу сидит девушка. Она касается моего колена, и я понимая это жест, раздвигаю ноги. Немного обреченно, она приближается. Каштановые чуть вьющиеся волосы спадают ей на лицо. Мне трудно представить, что это может быть Сет, и поэтому я не представляю. Я закрываю глаза, и отдаю волю воображению. Руки непроизвольно опускаются ей на голову, когда она накрывает ртом мой член... ее горячий, тесный рот... На некоторое время я забываю, кто она, что вообще произошло, что еще может произойти... Я не думаю, я только сжимаю пальцами пряди ее волос, пока она делает мне минет.
Потом мы вместе лежим на кровати. Отходим от этого состояния. Она молчит. Сет молчит. Я не знаю... как мне его теперь называть. То есть, Сет - это ведь мужское имя...
- Хочешь быть "Хелен"? - спрашиваю я Сета.
Но он не отвечает, и тогда я поворачиваюсь к нему, и заглядываю в его глаза. Он испуганно смотрит в ответ. Страх, смешанный со стыдом и отчаянием - вот, что я вижу в них. Не на дне, не вскользь - это все наполняет его глаза сверху до низу. И это все его выдаст, стоит только кому-то из местных посмотреть ему в глаза.
- Не молчи... - настаиваю я шепотом. Откуда-то вдруг просыпается нежность, я достаю платок, и вытираю грязные следы косметики с его щек... И когда он успел накраситься? А платье? Не мог же он с собой его принести... Но с этой частью сознания я пока не связан. Но время придет.
Мои пальцы скользят по его губам.
- Так что - Хелен? - намекаю я, и слегка улыбаюсь.
И он осторожно кивает в ответ.
- Хелен.

Сет. Он лежит рядом со мной на кровати. Спит. На улице по-прежнему ночь, и пристальные взгляды фонарей лишь отчасти наполняют комнату сквозь сдвинутые жалюзи. Под размеренное дыхание Сета, я засыпаю... Его глаза, полные слез - я вижу их во сне... как на яву. Он умоляет, он просит меня спрятать его. Я предлагаю ему денег, предлагаю исчезнуть из города навсегда... Но продолжает меня умолять - он стоит на коленях, его волосы закрывают ему лицо. Я прячу его в своем сейфе в полу среди серебряных слитков... Меня вызывает Эйб. Он просит рассказать, куда я спрятал Сета. Он не верит, что я не знаю. От куда-то он знает, что я лгу. И я соглашаюсь... я говорю им код сейфа... А дальше...
Сет будит меня, вытаскивая из тяжелого и ужасающего сна. Я смотрю на него, задыхаясь, и долго не могу прийти в себя. Наконец, я вспоминаю, что случилось. Наконец, я отчетливо слышу его голос - низкий, но все-таки не мужской. Я окончательно просыпаюсь, и сажусь на кровати.
- Сет... - начинаю я, но он... его пальцы оказываются на моих губах.
- Нет... - шепчет он, - Мы же договорились - Хелен.
Я снова закрываю глаза, и перед ними проносится весь сегодняшний вечер. И взлом моей квартиры, и Эйб, и... глаза распахиваются - я вспоминаю, что сделал Сет, чтобы я не выдавал его. "Что угодно" видимо не ограничивалось ничем.
- Сет.
На этот раз он меня не перебивает, а тихо и жалобно смотрит, поблескивая в темноте белками глаз.
- Сет, что ты натворил?
Он молчит. Волосы театрально спадают ему на лицо, плечи, спину. Он сидит, слегка изогнувшись, грациозно, по-кошачьи. Где он набрался этого, черт подери? И внезапно отдаленная часть подсознания отчетливо начинает сигнализировать, что мне врут. Нет, не все, но что-то... абсолютно лживое. Как весь наш проклятый мир.
Мы сидим на постели, обдумывая каждый свое. И все-таки я не понимаю, как мог он - мой лучший друг - так со мной поступить? Не по-ни-ма-ю...
- Сет, ка...
"Как ты мог?", хочу спросить я, но он вдруг подается вперед, и я столбенею... онемеваю... Из того же уголка подсознания доносится слабый сигнал "СОС". Я треплю бедствие - меня целует мой лучший друг.
Не важно, что он сейчас похож на бабу. Что он сейчас - баба. Что его тело - женское... а губы - мягкие и... черт!...
Он - мой друг, и я его спас. Не больше, не меньше. Хотя, нет, сейчас, пожалуй - больше... А целоваться он умеет, мутант хренов! У меня уже стояк не помещается в штаны!!!
- Сет. Сет! Попридержи коней!!!
Он удивленно отстраняется... Следы помады, размазавшейся туши... Его лицо кажется красивым, необычным. Даже сквозь непробивной слой женских гормонов, я вижу лицо Сета. Это он сейчас смотрит на меня, это он меня сейчас так страстно и самозабвенно целовал секунду назад, это он в этом чертовом платье и туфлях, будь он неладен!... И все-таки...
Сет удивленно смотрит, как я подбираюсь к нему, убираю волосы с лица - бледное лицо, зеленые глаза... испуганные и мокрые... Мне хочется обнять его, утешить... поговорить с ним. Но он целует мою ладонь, и я чувствую, как безвозвратно теряю над собой контроль...
Его платье легко снимается - сбоку на змейке. Его туфли - очень идут его ногам, и пусть остаются там. Его грудь... слишком хороша даже для женщины. Он прикасается к себе рукой... там, где никто еще никогда... Он замирает, наверное, осознавая это. Он поднимает на меня глаза, и уже знакомое выражение я читаю в них.
- Не бойся... - шепчу я, наклоняясь к его губам.

Мы бросаемся на поиски. Но с чего начать? И тут меня осеняет - а вдруг то Сетт тоже стал бабой???... Как же я теперь его найду? На помощь Сетта можно не надеяться уже - он еще плаксивее, чем раньше... Куда бы мог пойти тот Сетт? Ну, думай, думай же!
- Се... то есть, Хелен, - обращаюсь я к нему, шепотом разумеется.
Он обращает на меня свои бездонные зеленые глаза с подтекшей тушью... Надо что-то делать со всей этой косметикой!
- Мы сейчас пойдем к одной моей знакомой.
Сетт заинтересованно смотрит на меня, его губы незаметно дрожат. Почему мне постоянно кажется, что он сейчас заревет?...
- Для этого нам надо выйти из квартиры...
- Джо... - выдыхает он, уже начиная слегка истерить.
- Заткнись! - приказываю я, теряя терпение.
И он послушно умолкает. Я оглядываю его с ног до головы, прикидывая, можно ли так выйти на улицу. Наконец, соглашаясь с самим собой, киваю.
- Идем!
Я протягиваю ему руку, ладонью вверх. И он принимает приглашение, вкладывая в нее свою непривычно узкую ладонь.
Мы выходим под дождь. Он хлещет своими ледяными каплями по обнаженным плечам Сетта, и я невольно скидываю с себя куртку, чтобы накинуть на него. Он - почти не обращает на это внимания. Затем мы садимся в мою машину, и я зажигаю газ.
Место, куда мы направляется нельзя называть борделем. Хотя там и могут обслужить "по полной программе". Но это - скорее салон... Когда мы заходим, на меня сразу же обрушиваются несколько зловещих взглядов бывших любовниц.
- Не виляй так задницей!... - шепнул я Сетту, пока мы направляется в комнату Виктории. Виктория - лучший стилист в этом заведении. Даже, пожалуй, лучший в этом чертовом городе!
- Вики! - воодушевленно провозглашаю я, когда мы переступаем порог ее гримерки.
Она сидит на столе, хихикает, увлеченно болтая с кем-то по телефону. Но едва ее взгляд перешел на меня, глаза загорелись пламенем.
- Так задумано, - предупреждаю я Сетта, успев увернуться от полетевшего в меня мобильного телефона.
- Подонок!!!
Сетт испуганно отходит к стене, наблюдая, как нарастает ссора. Виктория швыряет в меня что попало. И по большей части это весьма тяжелые предметы... В конце-концов я не выдерживаю, и хватаю ее за руки, и прижимаю к себе, и... целую.
- Ты не звонил! Я тебе не какая-то шлюха... Зачем ты вообще вернулся?!
- Мне нужна твоя помощь...
- И всего-то!?...
- Виктория... мне сейчас не до скандалов...
- Неужели?...
И только сейчас она замечает Сетта. То есть, девушку, испуганно глядящую на нас, продрогшую до мозга костей - куртка тоже промокла.
- Кто... она?... - выдыхает Вики, надеясь, что я скажу "сестра". Вот только она отлично знает, что у меня нет сестер... вообще родственников.
- Ей нужна наша помощь. Твоя помощь. Пожалуйста...
Вики задумчиво закуривает сигарету.
- И что же я должна сделать? - спрашивает она, раздраженно выдыхая дым.
- Ты же - мастер своего дела... - улыбаюсь я, глядя ей прямо в глаза. - Лучше всех других...
- Я знаю.
Она нервно тушит сигарету в набитой бычками пепельнице.
- Ладно. Пусть подойдет... Как тебя зовут?
Я зову его, и он послушно, хоть и робко подходит.
- Ее зовут Хелен, - отвечаю я на вопрос Виктории, снимая с Сетта свою промокшую куртку.
- Садись, Хелен, - командует Вики, стряхивая с кресла несуществующую пыль.
Он смотрит на меня, и только затем отдает себя на растерзание...

Спустя два часа, в ходе которых я чуть не вырубился, наблюдая, как Вики терзает Сета, на меня из зеркала снова посмотрело нечто совершенно неземное, зеленоглазое и... И у меня опять встал. Я поспешно закинул ногу на ногу, стараясь выглядеть как можно непринужденнее, пытаясь взять контроль над своим телом.
- Почти готово... - послышался голос Виктории - спокойный, немного скучающий. Но я знал, что она гордится своей работой.
- Превосходно. Сетт... кхет... кхет... эт... Это замечательно! Хелен, тебе нравится?...
Сетт тоже не мог оторвать от себя глаз, все гляделся и гляделся в это зеркало, выискивая недостатки, которых не было.
- Ну? Эта сучка теперь красивее всех их вместе взятых, черт побери! Мне даже завидно! Хотя, до меня ей все равно далеко...
Наконец, глаза Сетта обратились ко мне. Его чудесные глаза. Я просто не мог подавить в себе желание хотеть его!!!
- Она хороша... - услышал я шепот Вики, и сквозь туман мне явился вид обнаженной Хелен... Естественно под платьем не было белья. Да и откуда было ему там появиться?
Виктория помогла Сетту одеть комбинацию и чулки. Я как завороженный наблюдал. Потом по ней скользнул легкий шелк перламутрового цвета...
- Ну вот теперь - все! Хелен, ты - красавица!
- Правда?...
Впервые за время нашего так называемого знакомства, я услышал в голосе Сетта фальшь. Тоесть, ему было неловко, но я был уверен, что теперь-то он не считает себя так уж непривлекательным!
- Точно! - подтвердил я, с удивлением отметив, что и Вики не ревнует больше.

@темы: слэш, Насилие, фанфик, фанарт, Фантастика, Нецензурная лексика, Петля времени, Мини, AU, R, Смена пола