[Peter Hellerer]

@темы: фанфик, R

---

А вот и Ричингер!

[Peter Hellerer]

@темы: фанарт

---

Цикл: Жизнь, как она есть. Часть 3. 2/3

[Пруся]

Цикл: Жизнь, как она есть. Часть 3. 2/3
Название: Неудавшийся шантаж.
Автор: [J]Пруся.[/J]
Пейринг: Алекстиан.
Рейтинг: PG-13.
Жанр: приключения, романс.
Размер: мини.
Саммари: Кристиан очень весёлый и жизнерадостный парень. Но когда его задевают за живое, улыбчивый комиссар превращается в жестокого и безжалостного человека, готового на абсолютно любой противозаконный поступок…
Предупреждения:
1) в моем фанфике, действие 4 серии 6 Сезона «Террор по телефону», происходит в конце октября.


II.

Говорят, что в моменты стрессов и экстремальных ситуаций одни люди впадают в оцепенение, в ступор, не предпринимая ничего и отрешённо наблюдая за ситуацией, а вот другие наоборот – начинают, в прямом смысле, творить чудеса, заставляя тело и разум работать с невиданной быстротой и силой.
Кристиан никогда не считал себя тугодумом. Он привык действовать и принимать решения быстро. Эта быстрота позволяла ему быть отличным стрелком, «выбивая» в тире по движущимся мишеням максимальные баллы. Эта быстрота всегда помогала ему в работе, когда от скорости частенько зависела или своя или чужая жизнь.
Но Кристиан никогда не подозревал, что план по спасению друга, тактика «что-мне-делать-дальше» и сценарий мести, придумаются у него за считанные секунды, тогда, когда он стоял и тянул руку с диктофоном вверх.
Вспышкой и озарением.
Подсмотреть, кто сидел за столиком в кафе герра Броера, было невозможно – планировка зала исключала возможность подкрасться и незаметно подглядеть. «Светиться» же раньше времени в планы Кристиана не входило.
То же самое было и с возможностью проследить за парковкой: открытое место, там любой человек просматривался как на ладони. Кристиан заранее порадовался, что оставил машину во внутреннем дворике – вероятность того, что злоумышленники могли узнать его яркий «Форд», была высока.
Поэтому Бёк, не торопясь, подождал, пока заговорщики допьют пиво и, попрощавшись друг с другом, покинут зал. Выждав ровно пять минут, комиссар наконец-то вылез из подвала и вышел на улицу.
Матильда, в небрежно застёгнутой куртке, преувеличенно деловито скакала на одной ноге, сжимая в руках громадный блокнот и ручку.
Кристиан пронзительно свистнул.
Девочка обернулась и торопливо попрыгала к мужчине.
- Ты не заметила, какие машины сейчас уехали с парковки?
Матильда молча протянула блокнот. Напротив двух номеров чернели жирные кресты.
Кристиан только руками развёл.
- За такую помощь – проси любой подарок!
- Хочу две рации! Настоящих. То есть, не в смысле как у тебя, а чтоб работали.
- Обещаю, куплю. А теперь пошли, я тебя обратно деду «сдам» и поеду.
- Тебе это всё для работы понадобилось, и ты теперь будешь преступников выслеживаешь?
- Ага. И ещё раз спасибо за помощь.
- А еще немного мне с тобой нельзя поработать?
- Нет, Матильда, нельзя.
Девочка тихонько вздохнула, но не стала настаивать, понимая, что раз нельзя, значит нельзя. К тому же – у неё будут рации!
Первое что сделал Кристиан – это попросил господина Броера самому решить ситуацию с посылкой. Попросту говоря – передать её какому-нибудь шустрому официанту, и пусть он позаботиться о доставке этой ценной бандероли по назначенному адресу.
- А почему, мой юный друг, вы так скоропалительно поменяли планы?
- Дела появились, – кратко ответил Кристиан, быстро взмахивая рукой в прощальном жесте.

И началась гонка. Первым делом, Кристиан заехал в компанию сотовой связи и, предъявив значок полицейского, потребовал, чтобы телефон с номером сим-карты Алекса, был немедленно отключён. Ещё в машине блондин похвалил сам себя за то, что в свою записную книжку, «на всякий случай», он записал номера их с Алексом этих самых сим-карт.
Спустя двадцать минут тот же трюк был проделан и в центральной АТС – теперь был отключён и стационарный телефон в доме Брантнера.
Кристиан был настроен решительно, и в случае отказа у него было заготовлено несколько гневных речей и угроз, но это не потребовалось. Служащие компаний послушались представителя власти беспрекословно.
Понимая, что друг остался без связи – а оставшись без связи Алекс не сможет узнать куда это запропастился Кристиан – Бёк зашёл в курьерскую фирму и ровно за десять минут написал другу письмо.
Доплатив за срочную доставку, Кристиан облегченно выдохнул: первая часть плана вроде бы удалась – дозвониться до Алекса теперь было невозможно, письмом Бёк его предупредил…

Потом стартовала очередь собственных звонков.
Сначала был звонок маме, в котором Кристиан чётко и почти по-военному отрапортовал, что посылку привезет официант господина Броера, и что, к его величайшему сожалению, служебные дела всегда такие внезапные дела…
Потом был загружен работой хороший приятель, что имел доступ к автомобильной базе данных.
После «пробивки» номеров, переписанных Матильдой, Кристиан позвонил личному «беспроволочному телеграфу» – попросту говоря, был ненавязчиво расспрошен центр всех сплетен в полицейском управлении…
Ровно двадцать пять минут и – вуаля! – Кристиан разузнал о таинственных недоброжелателях всё.
Карл Бэтхер. Двадцать два года. Работает в акустической лаборатории на должности лаборанта и курьера, племянник начальника этой лаборатории.
Второй – Оливер Лоозе. Двадцать пять лет. Пресс-атташе в полицейском управлении, в его компетенции были и подготовки речей для выступлений мелких полицейских чиновников перед средствами массовой информации. «Да и потом, как только Брантнер разузнает, откуда звонок был, и рядом с этим аппаратом наблюдение поставит, мне это сразу известно станет». Действительно, в управлении такому человеку очень легко разузнать о том, что около определённых будок либо установят видеонаблюдение, либо будет дежурить патруль.
Узнать о них помогло: и подсказки из самой речи злоумышленников, и номера, переписанные хитрой девочкой, которая ничуть не ошиблась в цифрах, и любопытные женщины, от чьих всевидящих глаз не могло укрыться, казалось, ничего и никто.
Предположение Бёка, о тесной дружбе между этими двумя криминалистами, подтвердилось. Подтвердились и догадки об амбициозном характере Лоозе, его карьеризме и стремление занимать должности повыше.
Кристиан завёл двигатель. Теперь ему предстояла небольшая поездка.

На окраине, среди специально обустроенных складов (там находились огромные рефрижераторы, для хранения мяса), Кристиан снимал в складчину большой гараж. Он, и его приятель, оставляли там свои гоночные машины, оставляли кое-какие инструменты для мелкого ремонта, запасную одежду и обувь.
Сейчас Бёку не был нужен его гоночный «Форд», ему был нужен его тайник, находящийся на территории гаражного массива.
Привычка делать тайники была у Кристиана с детства. Ну, не будешь же ты хранить дома рогатку и петарды с пистонами – мама их сразу найдёт и конфискует! Поэтому, маленький мальчик твёрдо усвоил – никакой уголовщины дома!
Став взрослым, и поступив на порой опасную работу в полиции, Кристиан не утратил этой привычки, наоборот, она ещё «пышнее расцвела». В хорошо оборудованном тайнике (который открывался исключительно в перчатках!) были: «чистый» револьвер, за которым не числилось ничего криминального, запас патронов к нему, пара электрошокеров, искусно сделанные фальшивые удостоверения, три крохотных жучка для подслушивания, специфические медицинские препараты…
Слов нет, Кристиану очень хотелось пристрелить обоих интриганов, но после секундного колебания, эта заманчивая идея была отвергнута. Нет, он приехал к тайнику не за револьвером, а за кое-чем другим…

Вернувшись на центральные улицы Вены, Бёк, не много ни мало, поехал прямёхонько в свой родной комиссариат.
Сначала он отнёс коробку дорогих конфет в отдел кадров – первую сплетницу всего венского комиссариата, Марию Тассо, за столь оперативно предоставленную информацию, следовало холить и лелеять.
Время приближалось к трём часам дня. Обеденные перерывы закончились у всех сотрудников, от курьеров до начальства, и нужные люди тоже были на своих привычных местах.
Напустив на себя жутко раздраженный вид, Кристиан подошёл к двери секретариата, постучал и, услышав разрешение, зашел в кабинет.
- Добрый день, - обратился он к ближайшей сотруднице за компьютером, - мне очень нужно получить полную распечатку газеты «Венские новости» №88, за этот год, в которой мы опубликовали фоторобот предполагаемого убийцы.
Предлог был, конечно, абсолютно надуманным, но Бёк надеялся, что тот-кому-предназначено-это-шоу ничего не заподозрит.
- Простите, это не ко мне, - улыбнулась девушка. – Обратитесь вон к тому брюнету, у него в компьютерной базе сохраняются все газеты, в которых печатались статьи от имени нашего комиссариата.
Этим брюнетом и был, так нужный Кристиану, Оливер Лоозе
- Это я, - подняв руку, представился последний, не отрывая напряжённого взгляда от монитора, и лихорадочно щелкая мышкой. – Простите, я сейчас никак не могу… - с этими словами он наконец-то посмотрел на того, кто его отрывает от дел.
- Вы из группы Брантнера? – удивился он.
- Да.
- Но у вас же сегодня выходной?.. – сдержанно поинтересовался Лоозе, внимательно вглядываясь в лицо Кристиана.
Бёк скривился:
- У кого выходной, а кто и, благодаря чуткому руководству, пашет по полной программе… Раз начальство заставляет выйти на работу, с ним не поспоришь!
Лоозе сочувственно кивнул головой, но глаза его… глаза смотрели цепко, холодно и с расчетом.
- Простите ещё раз, комиссар, я этот материал только через два часа смогу принести, у меня сейчас срочная работа для другого отдела.
- Хорошо, - согласился Кристиан, - мне итак придется «вкалывать» до позднего вечера, так что я буду в нашем офисе.
Выйдя из прохладного кабинета, Кристиан не спешил «скидывать» с себя злой и недовольный образ, а сохранил его до двери своего кабинета. На случай, если за ним будут наблюдать.

Без Фрица, Алекса, а главное без весёлого Рэкса, в белом помещении было на редкость тихо.
Кристиан не стал даром тратить время, и принялся перебирать бумаги Алекса, припоминая, что же они отложили «на послезавтра». К столу Фрица подходить было бессмысленно – феноменальная аккуратность коллеги, конечно же, не могла позволить тому уйти, бросив дела в беспорядке. А вот у самого Кристиана некоторые папки напоминали одуванчики – ибо с трёх сторон топорщились белые листы, убранные кое-как и второпях.
Это была чисто канцелярская рутинная работа: пробить дыроколом отверстия, подшить бумажки, убрать аккуратные отчёты.
В перерывах между беготнёй к стеллажам, Бёк перекусил неизменными булочками с колбасой, купленными вместе с подарочными конфетами, ибо по-человечески поесть сегодня ему так и не удалось.

Кристиан специально оставил дверь в офис чуть приоткрытой – шаги, раздавшиеся в пустом коридоре, были слышны издалека.
В кабинет вошёл Оливер Лоозе.
- Вы просили распечатать всю газету «Венские новости» №88, вот она.
- Да, большое спасибо.
Кристиан, преувеличенно деловито принялся перебирать белые листы.
Пресс-атташе медлил с уходом, и Бёк решил помочь ему завязать дружескую беседу:
- Вы ведь работайте и с радиостудией «Венский вечер»? – и, получив утвердительный кивок, блондин продолжил: - Это правда, что Генриха Зибера, переводят от нас в Берлин?
- Правда. Но не в Берлин, а в Брюссель. И даже с повышением. Тот незначительный репортаж, который, как потом оказалось, был лишь звеном в операциях с торговцами оружием, привлёк внимание Интерпола, и этого непоседу срочно вызвали штаб-квартиру международной полиции. Поговаривают, что, впоследствии, он всё же поедет в Германию, но куда – неизвестно. И уже под прикрытием.
- Ему подойдёт такая роль, – кивнул Кристиан, - он хороший актёр. Помните, как из уст в уста пересказывалась история о том, как он разыграл курсантов из полицейской академии? Те безоговорочно поверили, что он матёрый уголовник со стажем!
- Об этой шутке знают даже новенькие. Точнее, им эту байку торжественно рассказывают чуть ли не в первый же день на новой работе. А тот случай, когда он на спор, доказывая уязвимость нашего автопарка, ночью прокрался в охраняемый гараж и угнал полицейскую машину?
- И неплохо на ней покатался, - подхватил Кристиан. – Удирая от преследователей, выжать из той развалюхи более ста восьмидесяти километров, это надо уметь!
- Наверное, одно из его бесчисленных увлечений – это мотогонки… простите, я вас, наверное, отвлекаю от дел?..
- Теперь уже нет, – тепло улыбнулся Кристиан, облокачиваясь об стол. – После такой изнурительной работы, даже полезно немного переключиться на праздные разговоры.
- Тогда как вам такая праздная новость – вчера госпожа Грунд выиграла в лотерею живую лошадь.
- Госпожа Грунд?..
- Это сотрудница нашей баллистической лаборатории.
- И где это произошло?
- На ярмарке в Штайре.
- Я не думаю, что это станет такой уж большой проблемой – лошадь можно очень даже выгодно продать… хотя, конечно, смешно представлять, как она эту лошадь заберёт с собой в Вену…
- …и будет ездить на ней на работу.
- Давай на «ты»? – попросил Бёк, откладывая листы на край стола. – И… кофе?
- Кофе я не буду, а вот на «ты» перейду с удовольствием.
Оливер Лоозе был сама любезность.
Что, впрочем, и требовалось одному комиссару, также старательно изображавшему обходительность.
- Можно тебя тогда спросить – почему ты остался работать в выходной? - небрежно спросил Лоозе.
- А у меня был выбор?.. Что делать, если самому лень работать, а дела нельзя отложить? – презрительная гримаса вновь исказила лицо блондина. – Вот для этого и существуют подчинённые!
- Но почему Брантнер оставил именно тебя? Я всегда думал, что вы с ним не просто коллеги, но ещё и друзья.
- Друзья… - скривился Кристиан. – Когда он впервые у нас появился, то такой вежливый и тактичный был. А теперь я – как мальчик на побегушках. «Кристиан – туда, Кристиан – сюда!» Во вкус вошёл приказы раздавать. А на нашего третьего сотрудника Кунца надежд мало – тот хоть и упорен и трудолюбив, но для работы с убийствами ему до сих пор опыта не хватает, – ответил Кристиан, мысленно попросив прощения у Фрица.
- Я видел вас с Брантнером пару раз в коридорах, и мне не показалось, что тебе так неприятен твой начальник.
Бёк неопределённо махнул рукой:
- Лучше я немного по-притворяюсь, что мне приятно его общество, может так меня и минует бесконечное командование. Хотя, как видишь, выходит не очень. Получалось бы лучше – не сидел бы сейчас в душном помещении, а отдыхал где-нибудь на природе.
- А ведь ваш шеф не похож на человека, который любит упиваться властью... хотя, со стороны не видно так, как внутри коллектива…
- Знаешь, я бы многое мог порассказывать о таком порядочном и правильном на людях Александре Брантнере… Только кто меня будет слушать?..
Лёгкая улыбка тронула губы Лоозе, и тут же исчезла. Но Кристиан её заметил.
- Ты знаешь Карла Бэтхера?
- Кажется, он работает в лаборатории акустики?..
- Да. Мы с ним часто ходим в паб на Банштрассе. Не хочешь сегодня присоединиться к нам? Скажем, где-то около пол-пятого?
- С удовольствием... Да и пропади оно всё пропадом! – горячо воскликнул Бёк, взмахивая руками. - Даже если я и не смогу закончить этот бесконечный бумажный завал за сегодня, мне просто необходимо немного отдохнуть.
- Тогда, к пол-пятому, я за тобой зайду.
- Идёт.
Кристиан пожал протянутую ему руку, и Оливер Лоозе неторопливо покинул офис.

Оставшееся время Кристиан провёл, разбирая бумаги Алекса. Потом сделал два важных звонка. Потом заглянул к знакомому и забрал у него одну вещь. А потом сидел на подоконнике, бездумно рассматривал проезжающие машины и, разминая пальцы, тасовал игральные карты.
Пресс-атташе и его приятель-акустик пришли даже чуть-чуть пораньше назначенного срока.
- Это – Карл Бэтхер. Карл – это Кристиан Бёк.
- Добрый вечер.
- Добрый.
После церемониальных раскланиваний и дружелюбных расшаркиваний, компания проследовала в паб.
Там они заняли не общее место за стойкой, а, как и предвидел Кристиан, прошли в отдельный кабинет. Это было понятно – разговоры планировались откровенные, не предназначенные для чужих ушей. Однако такая диспозиция была Бёку только «на руку».
Принесли заказанное пиво.
- Твоё здоровье!
Кристиан дружелюбно кивнул, очень внимательно наблюдая, как его новоявленные «друзья» осушают кружки.
«Время действия этого препарата: через пятнадцать- тридцать минут после принятия, в зависимости от веса человека», - так было сказано на лекции.
«Значит, травим байки и анекдоты минут тридцать, чтоб уж наверняка».
Когда официант ставил на стол принесенное пиво, фокуснику-Бёку хватило ровно пяти секунд, чтобы незаметно для окружающих вылить бесцветную жидкость в нужные бокалы. Нет, умение хорошо показывать фокусы пригодилось как никогда – длинные обшлага у рукавов куртки прекрасно выполнили роль ширмы, а ловкие пальцы сработали чётко и точно.
И Кристиан принялся неторопливо рассказывать своё старое приключение, о том, как он выслеживал банду малолетних домушников, и какие были им устроены засады в подобных пабах…
Карл и Оливер не прерывали неторопливый рассказ блондина, явно приготовившись выжидать, когда речь повернёт в нужное им русло.
Была принесена новая порция пива.
«А это вам – на закуску».
Теперь несколько иное снадобье тайно растворялось в алкогольном напитке.
«Инструкция по медицинскому применению лекарственного средства:
Препарат принимают внутрь, за час-полтора до планируемой сексуальной активности.
Максимальная разовая доза составляет 100 мг. Максимальная частота применения - 1 раз/сут.»
Кристиан беззаботно улыбался, поглядывая на собеседников поверх собственной кружки, всё также неспешно повествуя о давно минувших эскападах.
Первые признаки одурманивания у будущих шантажистов не заставили себя ждать: Лоозе и Бэтхер начали недоуменно оглядываться по сторонам, кожа на их лицах покрылась капельками пота, зрачки неестественно расширились, пальцы лихорадочно хватали то пустые кружки, то начинали судорожно теребить салфетки.
«О, какие мы уже красивые…»
- Впрочем, это всё чепуха, - Кристиан резко прервал сам себя. – Я же обещал вам рассказать о том, какой на самом деле Александр Брантнер?.. А хотите воочию увидеть, то развлекательное заведение, где частенько бывает мой начальник?..
- Он что… казино посещает?.. – спросил Лоозе, пытаясь сфокусировать взгляд на Бёке.
- Места для интимных развлечений у нас разве называются «казино»?..
- Но какой нам это даст компромат? Сейчас многие ходят по борделям, - проговорил Бэтхер, всем телом наваливаясь на стол.
- Замолчи, - как ему показалось, прошептал, Лоозе, хотя на самом деле он даже не понизил голоса.
- Публичные дома бывают разные, - Кристиан сделал вид, будто не услышал последних замечаний. – И специфика услуг у них тоже разная…
- Брантнер, что, мальчиков предпочитает? - опять встрял в разговор Карл.
- Нет. Но и тот публичный дом очень… необычен.
- Чем же?
- О, там очень оригинальный сервис – с уклоном в садо-мазо… А давайте туда сами съездим?! Я более чем уверен, что, спихнув с себя на меня свои обязанности, мой шеф там сейчас оттягивался по полной программе. Вот мы его и застукаем!
Предложение Кристиана было глупое, нелепое, дурацкое и абсолютно нелогичное. Но блондин сделал верную ставку на начавшееся наркотическое опьянение Лоозе и Бэтхера. В таком состоянии, предложи Бёк съездить к императору Францу Иосифу, мол, у последнего есть шикарное отрицательно досье на Брантнера, злоумышленники согласились бы и с таким фантастическим предложением.
Посему, от заманчивой перспективы устроить Брантнеру очередную пакость, и специалист-акустик и пресс-атташе отказываться не стали, а, наоборот, с готовностью согласились увидеть воочию «грехопадение» начальника комиссии по расследованию убийств.
Кристиан нажал кнопку вызова официанта.
- Простите, мои друзья намешали пиво с водкой, – вполголоса обратился комиссар к юноше в форме. – Мы может как-нибудь незаметно покинуть паб? – и с этими словами Бёк сунул официанту четыреста шиллингов.
К слову сказать, эти деньги не принадлежали Кристиану. Он честно их «позаимствовал» из кармана Карла Бэтхера, когда они вместе входили в кабинет ресторанчика. Нехорошо это, конечно, но зачем тратить личные сбережения на тех, кому собрался мстить?..
Официант понимающе улыбнулся – ни словом не обмолвившись о том, что они нарушили правило заведения о недопустимости принесения с собой алкоголя – и вежливым взмахом руки пригласил их за собой.
Выйдя с чёрного хода, Кристиан повёл всю свою тёплую компанию к стоянке такси.

Работа в полиции имеет одно очень интересное преимущество перед другими профессиями – по долгу службы тебе придётся сталкиваться с людьми из самых разных слоёв общества, самых разных занятий и самых разных характеров.
С фрау Штерн Кристиан познакомился так: над её младшей дочкой Луизой нависло обвинение в распространении кокаина. Кристиан потратил тогда ровно сутки, но нашёл доказательства того, что девушка была ни в чём не виновата.
Её мать была так благодарна комиссару… Вот только эта признательность не была похожа ни на что, с чем раньше доводилось сталкиваться Бёку.
Госпожа Штерн «отлавливала» полицейского в коридорах, каждый раз заново благодарила юношу за снятие обвинений с дочери и начинала… приставать. И уговаривать посетить какой-то её интимный клуб…
После четвертого «нашествия» на полицейское управление, Луиза Штерн вновь посетила молодого сыщика и, со слезами на глазах, пояснила ситуацию: неадекватное поведение её матушки было лишь следствием болезни. Шизофрении. Кристиан принял искренние извинения Луизы, но про себя окрестил госпожу Штерн, не иначе как «дамочка с кукушкой набекрень», и одно время старался передвигаться по комиссариату как можно незаметнее.
Со временем пыл больной женщины угас (или лекарства наконец-то подействовали?), настойчивые заигрывания она прекратила, и стала воспринимать Кристиана как «исключительно приятного молодого человека», что не мешало ей вновь и вновь попытаться устроить ему личное счастье, предлагая уже в качестве пассий не себя, а многочисленных дам из своего клуба. Бёк же приобрёл поистине философское спокойствие и понял, что с психически нездоровыми людьми не надо спорить и убеждать их в том, что они живут в мире иллюзий. Можно просто стоять и кивать, соглашаясь с горячими тирадами, при этом вежливо, но твёрдо, отклоняя безумные инициативы. Поэтому теперь эти столкновения не были такими уж неприятными.
Во время одного из последних рандеву, энергичная дама заставила блондина записать номер её мобильного телефона.

Ретроспектива. Два часа тому назад.

Кристиан захлопнул выдвижной ящик в столе у Алекса. Вроде бы он всё рассортировал…
Отойдя к окну, Бёк достал мобильный, поперебирал номера телефонов в электронной памяти и нажал на кнопку связи.
- Фрау Штерн? Добрый день, вам звонит комиссар Кристиан Бёк.
Трубка разразилась восторженными восклицаниями, что, оказывается, молодёжь умеет помнить людей, так доброжелательно настроенных к ней.
- Спасибо за тёплые слова. А я вам позвонил вот для чего… Вы так много рассказывали мне о вашем замечательном клубе любительниц раскрепощённого секса…
Тут же было вставлено замечание, что это теперь и клуб для тех женщин, что интересуются тантрическим сексом.
- Да-да, я помню… Так вот: двое моих знакомых очень бы хотели посетить ваше заведение… Это возможно устроить?.. Нет, я сам не могу присоединиться к этому мероприятию… Почему?.. Потому что я «занят» и считаю измену недопустимым поступком…
Госпожа Штерн разразилась монологом, в котором начала трогательно восхищаться высокими моральными качествами отдельных мужчин, и тут же начала сетовать, что это не она посодействовала сердечному счастью такого симпатичного полицейского… И да, она совсем не против того, чтобы её посетили некие молодые люди. Пусть они избавятся от комплексов и поймут, что очень темпераментные представительницы слабого пола – это не миф, и они, воистину, подобны богиням и царицам…

Такси остановилось около отдельно стоящего особняка.
- Это здесь?.. Какой красивый дом! – Карла Бэтхера «развезло» и он уже начал плавание по стране грёз.
- Он похож на замок графа Дракулы – тут тоже есть такие башенки… - Лоозе пребывал в не менее кайфовом состоянии.
С некоторым трудом, оба выбрались из машины и двинулись вслед за невозмутимым Бёком, который уже распахнул калитку и вошёл в садик.
Скрипнула входная дверь, и худая женская фигура возникла на очень высоком крыльце.
- Я сам с ней переговорю, - шепнул Кристиан, обернувшись к чуть покачивающимся товарищами, быстро преодолел многочисленные ступени и, подойдя вплотную к фрау Штерн, галантно поцеловал жеманно протянутую руку: - Добрый вечер. Мы приехали, как и договорились.
- Нет, ну какие всё-таки молодцы твои друзья, что решили раскрепоститься и отпустить на свободу своё либидо!
Сухопарая дама, что произносила эти слова, была очень моложава, и, со спины, не раз принимаемая за молодую девушку. Очень эпатажно разодетая для встречи: в короткое мини-платье, с какими-то немыслимыми воланами около бёдер, в длинных бальных перчатках и с тяжёлыми янтарными бусами, много раз перевитыми вокруг шеи. Она смотрелась ничуть не хуже различных телевизионных звёзд, что всё чаще стали мелькать на экранах… если не обращать внимания на характерный блеск в глазах.
- И две маленькие детали. Мои друзья очень… стеснительны и никогда не…
- Можешь дальше не продолжать. Они никогда не знали настоящей женщины-львицы в постели и потому немного смущаются… Но это же так трогательно! Что может быть лучше девственности, когда всё и вся познаётся впервые.
- Просто я хочу попросить вас сделать эту м-м-м… встречу постепенной и ненавязчивой…
- Всё понимаю. Буду ненавязчивой.
- И ещё, они немного выпили для храбрости, но, боюсь, не рассчитали дозу…
- О, а вот это печально. Такие повороты в раскрытии собственного «я», нужно проводить на трезвую голову, но… мужчины… вы никогда не отличались храбростью и часто только в алкогольном дурмане черпайте силы для всего нового… Но я умолкаю, как мы и договаривались о ненавязчивости.
Кристиан махнул «друзьям» рукой, приглашая их следовать за собой.

Подождав, когда госпожа Штерн уйдёт в боковую дверь скромно обставленной гостиной, Оливер Лоозе попытался вспомнить, зачем они вообще пришли сюда:
- А… где же Брантнер?..
- Мне сказали, что он договорился прийти чуть-чуть попозже, - хладнокровно соврал Бёк, непринуждённо берясь за кувшин с соком, что стоял на стеклянном столике вместе с фруктами. – Так что, пока подождём. Будете?..
- Да, спасибо, - чуть ли не хором произнесли приятели и залпом выпили по большому стакану напитка. Вместе с ещё одной порцией наркотиков.
Через пять минут полностью осоловевшие взгляды, подтвердили новый виток «словленного кайфа» у Оливера и Карла. Бёк аккуратно довел их до софы, усадил на плюшевую поверхность, и оглядел дело рук своих.
«Годные. К употреблению».
Не успел Кристиан додумать эту ехидную мысль, как в гостиную зашли три женщины, одетых не менее замысловато, чем хозяйка дома: в какие-то цветные кофточки и в юбки, расшитые бисером. Вот только экстравагантные наряды не могли скрыть ни оплывших фигур, ни несимпатичных лиц дам. Впрочем, эти внешние недостатки ничуть не помешали гостьям, сразу с порога, начать бросать откровенно жадные взгляды на мужчин, и без всякого стеснения усесться рядом с ними. Одна принесла с собой объёмистую сумку и, нимало не смущаясь, сразу начала выкладывать на столик многочисленные коробочки, пока её подруги, кокетничая и смеясь, обнимали Лоозе и Бэтхера.
Последние сначала просто глупо моргали, не понимая, кто эти женщины и зачем они здесь, но потом, ранее выпитое возбуждающее подействовало, и они, с не меньшим энтузиазмом, принялись отвечать на поцелуи и наглые поглаживания.
Блондин отметил, сколько упаковок с презервативами было вынуто самой целеустремлённой особой, и сколько было извлечено «прибамбасов» интимного содержания, мысленно пожелал удачи коллегам, и любезно откланялся. Пока и на него не стали «вешаться».

Кристиан вошёл в ту же дверь, что и хозяйка дома, и очутился на светлой кухне. Фрау Штерн обнаружилась тут же – напевая себе под нос, она делала маленькие бутербродики.
- Я была ненавязчива? – немедленно спросила она, увидев комиссара.
- Абсолютно, - заверил её Бёк. – Большое спасибо вам за это. Хотя, похоже, мои приятели не только выпили перед посещением к вам, но и какие-то вещества приняли…
- Наркотики в сто крат лучше алкоголя, - отрезала женщина, ловко создавая из кусочков хлеба аккуратную пирамидку. - Спиртное превращает людей в животных, лишь отупляя их и пробуждая в них не тягу к самопознанию, а тягу к оскотиниванию. Наркотики же, часто дают полёт фантазии, заставляя человека по новому смотреть на окружающий мир.
- Вот деньги, - Кристиан не стал оспаривать категоричное заявление, а просто перевёл разговор на более прозаическую тему. – Когда всё закончиться, отвезите моих знакомых в отель «Лотос». Там для них заранее забронированы номера. Здесь должно хватить и на такси, и на комнаты. И заплатите таксисту дополнительно за эскорт.
Комиссар был щедр: и услуги таксиста, и дополнительная плата за доставку по сути «тел» до гостиницы – ровно в два раза превышали общепринятую таксу. Хотя, опять таки, эти деньги не принадлежали Бёку – он, когда усаживал, шального Лоозе, обследовал и его карманы. Зачем транжирить свои собственные деньги, на тех, с кем сводишь счёты?..
- Хорошо, - растерянно кивнула головой госпожа Штерн. – Но, думаю, что это произойдёт очень не скоро. Мои девочки так жаждали показать, что значит настоящая страсть, темперамент и упоение любовью!
Кристиан вспомнил, каким азартом горели лица пришедших дам, и мысленно согласился с хозяйкой дома.

Блондин, ещё раз поблагодарив за гостеприимство и науку для его знакомых, попытался попрощаться. Не вышло. Фрау Штерн вцепилась в него клещом, и стала расспрашивать комиссара о его избраннице, вновь начав сетовать, что это не она помогла найти «вторую половину» для такого порядочного полицейского. «Порядочный полицейский» отшучивался, убеждая упорную сводницу, что с темпераментом у его избранницы всё в порядке, и что весь мир не крутиться исключительно вокруг одной постели… Впавшая в умиление хозяйка заявила, что для полного счастья комиссару всё же необходима её новая книга об эротике, и шустро принесла нужную брошюру. Потом, взяв слово, что молодой человек будет звонить как можно чаще, наконец, выпустила его из коттеджа через запасной выход на кухне.

Выйдя из дома, Кристиан мысленно прикинул, куда выходят окна гостиной. Во всех комнатах окна не были зашторены, ведь благодаря очень высокому фундаменту и раскидистым деревьям, что густо разрослись по всему саду, подсмотреть с улицы, что происходит в доме, было нельзя. И вот, на одно из этих самых деревьев, ловкий и гибкий Бёк, и залез. Предварительно убедившись, что на пустынной улочке никого нет.
Весь долгий путь от паба до особняка, блондин не расставался с небольшой сумкой через плечо. В ней была одна единственная вещь – профессиональный плёночный фотоаппарат, взятый напрокат из полицейской фото-лаборатории.
Поудобнее устроившись в развилке дерева, Кристиан вытащил аппарат, и принялся выбирать экспозицию и наводить резкость.
Всё, что происходило в комнате, было видно как на ладони. Дамы, количество которых увеличилось вдвое, полностью обнажились и одели шёлковые маски. И взяли в руки увесистые плётки.
Кристиан принялся неторопливо и спокойно щёлкать затвором, стараясь чтобы на негативе, как можно чётче, оказались Лоозе с Бэтхером. Кристиану везло – оба были хорошо видны, во всех компрометирующих позах.
«Дело сделано».
Кристиан ещё раз огляделся, слез с дерева, прошёлся по лужайке, перелез через кусты и невысокий забор. Быстрым шагом пересёк улочку, и, оказавшись за углом небольшого магазинчика, вынул мобильный телефон.
Такси приехало быстро, Кристиан даже не успел замёрзнуть на холодном осеннем ветру.
- Остановитесь вот там, у белого домика, - комиссар протянул очередную «не свою» крупную купюру. - А потом, выключите фары, стойте и ждите.
- Понял, - отозвался шофёр.
Бёк приготовился к долгому ожиданию.
И верно – прошло не менее двух часов, прежде чем смеющиеся и оживлённо щебечущие дамы, вывели на крыльцо интриганов. После секс-марафона злоумышленники выглядели особенно помято, и передвигались как зомби – еле шевеля ногами. Спуск их по крутой лестнице представлял забавное зрелище – даже флегматичный таксист, сидевший рядом с Кристианом, глубокомысленно присвистнул.
- Видите такси, в которое усаживают этих акробатов? Осторожно езжайте за ним.
- Прямо, как в детективе…
- В детективе, в детективе. Держите за этот «детектив», - и с этими словами Кристиан передал шоферу еще одну крупную купюру.

Подъехав к отелю «Лотос», комиссар вновь обратился к шофёру:
- Подождите меня ещё минут двадцать.
В этот момент как раз начался процесс извлечения и Карла и Оливера из такси. Парень, что вёз полностью осоловевших мужчин, не скрывал своей «радости», и вытаскивал обмякшие тела очень грубо и не церемонясь.
- Эй-эй! Вы моим знакомым так спины сломаете! – крикнул Кристиан, подбегая.
- Ну, так помогите – раз они ваши знакомые! – с раздражением выпалил шофёр. – Мне позвонили из диспетчерской, сообщили, что нужен шофёр и сопровождающий. Так ведь не сказали, что до номера надо сопроводить двух обдолбанных субъектов!
- Со всяким может случиться неприятность, - философски изрёк Кристиан, придерживая Бэтхера и Лоозе в вертикальном положении.
Шофёр возмущенно фыркнул, показывая всем своим видом, что он думает о тех, кто употребляет всяческую дурь, и брезгливо помог Бёку тащить вялых мужчин до отеля.
У стойки Кристиан быстро подтвердил, что номера заранее зарезервированы телефонным звонком, расплатился, дал недовольному шофёру ещё денег, и они дотащили обоих «друзей» до нужных комнат.
Везение не оставляло Бёка – упав на мягкие кровати, и Карл и Оливер, отключились моментально, не устраивая дебошей и скандалов.
Так что, через несколько минут, комиссар покинул отель, напоследок договорившись с коридорным, чтобы тот разбудил нужных посетителей ровно в семь часов утра. За солидное денежное вознаграждение, тот обещал сделать всё в лучшем виде, хитро подмигнув и заверив, что опыт побудки пьяных и пребывающих под кайфом, у него большой.

- Так это были ваши друзья?.. – спросил скучающий шофёр у Кристиана, когда тот вновь занял своё место в такси.
- Не забывайте, вы – в «детективе», - насмешливо отозвался блондин. – Кто они, и кто я, вас не касается.
Откидываясь на мягкую спинку сидения, Кристиан наконец-то расслабленно закрыл глаза.
Теперь – попросить отвезти себя до ещё работающего метро, таким образом отвязавшись от внезапного любопытства шофера, проехать несколько станций, подняться на поверхность и вновь вызвать такси.
А потом – домой…



Продолжение следует.

@темы: мини, фанфик, romance, PG-13

---

[Peter Hellerer]

Ребятки, по возможности - указывайте темы точно. Если это фанфик, ставьте галочку "фанфик", если фанарт - ставьте там где написано "фанарт")

---

[Peter Hellerer]

Название: "Другой"
Автор:  Peter Hellerer
Пейринг: Рекс/Штоки, Мозер
Рейтинг: R
Статус: в написании
Саммари: Анимагия...
зы: «А что подумал Кролик – никто не узнал, потому что он был оч-чень воспитанный»...

Однажды утром Рихард проснулся, и обнаружил вместо своей собаки темноволосого юношу с шаловливыми зелеными глазами. Точнее он не сразу понял, как этот юноша попал к нему в квартиру, но, позвав по имени собаку, понял, кто он такой. В это трудно было поверить, но Рихард почувствовал, что это именно его Рекс. Потеряв всякий интерес к окружающему, включая разрывающийся телефон, он обратил свой взор на растрепанные темные волосы и добрый взгляд. Рихард сел на кровать, пригласив Рекса, похлопав по одеялу. Пес… юноша радостно залез на белые простыни, и уставился на него. Рихард протянул руку и убрал челку с белоснежного гладкого лба. И тут же получил нежный поцелуй в запястье. Он отдернул руку, но Рекс сам приблизился к нему, и привычным жестом коснулся носом его шеи. Рихард обнял его, думая, как объяснить, что в его новом облике будет проблематично заниматься этим постоянно.
Раздался звонок в дверь. Замотав Рекса в одеяло, и велев ему сидеть на месте, Рихард пошел открывать. За порогом, конечно, был Штокингер. Он был очень удивлен и возмущен тем, что Мозер не ответил на звонок. Но Рихарду было не до того. Он уже представлял себе реакцию Штокингера, когда тот все узнает. Или не узнает… Они зашли в комнату, и Штоки остановился, как вкопанный, недоверчиво глядя на полуобнаженного парня, сидящего на постели его начальника. Рихард слегка улыбнулся, и представил его, как своего племянника, которого к нему направила его сестра. Штоки мало чего знал о семье Рихарда, и кивнул, но и, тем не менее, о чем-то призадумался. Увидев Штокингера, Рекс было повеселел, но Рихард жестом приказал ему «сидеть», и тот не ослушался. Штоки присел в кресло напротив него. Этот парень ему кого-то напоминал, но он не знал, кого именно. Зеленые глаза смотрели на него, и будто раздевали.. Штоки потупил взгляд под этим пристальным взором. Сидя на кровати, парень прожигал в нем дырку, и Штоки едва не ощущал эти «прикосновения». Наконец вернулся Рихард. Он был уже одет, и нес в руках свой халат. Но вместо того, чтобы протянуть халат своему племяннику, чтобы тот одел его. Сам принялся одевать в него худощавое тело подростка. Когда процесс был завершен, он взял его за руку, и повел в ванную. За закрытой дверью, Штоки слышал голос Рихарда, который… объяснял, как пользоваться душем. Очень удивленный, Штоки вновь задумался. Спустя пятнадцать минут послышался шум воды. Рихард все еще не появлялся. Штоки прошел на кухню, решив, что все равно раньше, чем через час они не выйдут, и можно что-нибудь пожевать. Даже не пробуя справиться со старой рихардовой кофеваркой, он поставил чайник на плиту, и зажег под ним огонь. В этот момент из ванной вышел Рихард. Вид у него был растрепанный, рубашка была мокрая, с ресниц капала вода.
- Ну, как там твой…? - спросил Штоки, разглядывая Мозера подозрительным взглядом.
- Карл. Его зовут Карл, - ответил Рихард, растрепывая влажные волосы.
- Как там Карл? - повторил Штокингер, насыпая кофе в чашку.
- Отлично, - ответил Рихард, думая, во чтобы одеть новоиспеченного племянника.
Штоки неопределенно кивнул, и открыл дверцу холодильника, выуживая оттуда палку колбасы. Когда он закрыл дверцу, из ванной вышел Карл. Увидев его, Штоки вздрогнул от неожиданности, и не только. Темные волосы юноши очень гармонично контрастировали с его мраморно-белыми плечами. Взгляд того был каким-то хищным, и цепким, как взгляд зверя. Алые губы казались похожими на клубничное желе. Рихард тоже посмотрел на парня. Слава богу, он таки обвернул свои бедра полотенцем! Правда не самым длинным… Зайдя на кухню, он посмотрел на своего хозяина, словно бы спрашивая «Я все правильно сделал?» И Рихард не смог сдержать поощрительной улыбки. Рекс улыбнулся в ответ. Штокингер косился на этих двоих, чувствуя неладное. Но что именно, он не мог себе объяснить. Решив не обращать на них внимания, он повернулся к столу, чтобы отрезать себе пару ломтиков колбасы. И тут его оцепили бледные руки «племянника», который, стоило полицейскому отвернуться, шмыгнул к нему, игнорируя гневные взгляды Рихарда. Штокингер подпрыгнул, выронив колбасу. Он резко втянул в себя воздух, чувствуя, как ему в шею тычется знакомый холодный нос. Осторожно положив нож, он собрался расцепить эти «крепкие объятия», как парень, положил свои руки поверх его рук. Штоки замер, ожидая, что будет дальше. Длинные худые пальцы легли вдоль его пальцев, закрепляясь между ними, словно пытаясь опознать, или вспомнить… Влажное горячее дыхание щекотало шею. Штокингера бил озноб. А главное Рихард ничего не предпринимал. Он смотрел на него и своего племянника, и беззвучно смеялся. Штокингеру было совсем не до смеха. Внезапно он услышал какой-то шорох, и понял, что полотенце, которое и так практически не держалось на бедрах юноши, упало на пол. Теперь он стоял в полуобъятьях голого парня, которому, возможно, еще не было и семнадцати. А еще, кажется, кое-что стало упираться ему в копчик. От этих мыслей, ему стало не по себе, и он начал высвобождаться из «плена». Но парень, на удивление, оказался довольно крепким, и не выпускал его. Единственное, чего смог добиться Штокингер, это развернуться к нему лицом, и лично убедиться, что именно так твердо упиралось в него.
- Рихард… Убери его… - пробормотал Штокингер страшным голосом, чувствуя, как внезапно пересохло во рту. На какое-то мгновенье ему показалось, что Рихард так и будет стоять, улыбаясь, а то и поможет своему извращенцу племяннику. Но Мозер подошел и забрал от него возбужденного юношу. Штоки развернулся, и быстрым шагом направился в гостиную за своим плащом. Рихард неодобрительно посмотрел на свою собаку. Его реакция на визит Штокингера его удивила – неужели он всегда это чувствует, когда Штоки рядом? «Рекс и Штоки», подумал Мозер, «Н-да, никогда бы не подумал, что такое возможно. Особенно, если инициатором является само животное». Оставив Рекса разбираться со своим животным влечением, Рихард пошел объяснить все Штокингеру. Тот уже был на пути к выходу.
- Штоки, подожди…
Тот нехотя остановился, но оборачиваться не стал.
Рихард подошел к нему, не зная, как на него может подействовать теперь обычное прикосновение.
- Штоки, мне надо тебе кое-что сказать, - сказал он твердым голосом, - я должен тебе что-то объяснить… Повернись, пожалуйста, мне трудно разговаривать с твоей спиной.
Штокингер медленно развернулся. В глазах его читалась обида и некоторое презрение, но скорее по отношению к Рексу… Карлу… Теперь не так уж и важно…
- Я жду.
Он действительно ждал. И не того, что ему собирался сказать Рихард. Но, глубоко вздохнув, он сказал:
- Ты заметил, что в доме нет Рекса?
Казалось, тот был сбит с толку таким неподходящим ситуации вопросом. Ему хотелось спросить, «какого черта Рекс имеет отношение к твоему придурку племяннику?!» Но Рихард не дал ему это сказать, и ответил:
- Карл и есть Рекс. Понимаешь, он… превратился в человека. Вечером еще был псом, а сегодня утром – вот этим парнем… стал.
Штокингер изменился в лице. Теперь его обида сменилась недоумением и сожалением о том, что его начальник совсем спятил.
Рихард ожидал этого.
- Я понимаю, как это все звучит, Штоки… Но… ты посмотри в его глаза… только глянь в них. Поверь, изменилась только его внешность. Я не знаю, как и зачем это произошло, но оно произошло. И… он теперь человек. Такой, как ты или я.
Штокингер смотрел на него с опаской, и, если бы не пять лет дружбы, он бы и в самом деле позвонил в психушку. Но что-то неумолимо просило подтверждения сего факта. Ему хотелось верить Рихарду, и одновременно он боялся, что тот и в самом деле говорит правду. Неуверенно, Штоки направился за Рихардом обратно в кухню. На подоконнике, скинув пару засохших цветков, сидел темноволосый юноша, и смотрел в окно. На нем не было одежды, и Штоки не рискнул подойти ближе.
- Рекс… - тихонько позвал Рихард.
Парень повернул голову, и посмотрел на него своими пронзительными зелеными глазами. Штоки посмотрел в эти глаза, и отступил на шаг, чувствуя, как бешено колотится сердце. Это взгляд…
Рихард поставил ему стул, и Штоки сел.
- Не… не может быть… - выдохнул комиссар в темно-зеленом плаще.
Рядом сел Мозер.
- Я тоже не мог поверить, Штоки…
Рекс слез с подоконника и подошел к ним. Сев на пол, он положил голову на колени растерянному мужчине. Вглядываясь печальными «щенячьими» глазами в светло-голубые замершие глаза, он протяжно заскулил. Рихард потрепал его по волосам:
- Надо найти тебе какую-то одежду…

@темы: humor, мини, фанфик, PG-13

---

[Peter Hellerer]

Комиссары и заснеженная Вена...)

@темы: фанарт

---

Цикл: Жизнь, как она есть. Часть 3. 1/3

[Пруся]

Цикл: Жизнь, как она есть. Часть 3. 1/3
Название: Неудавшийся шантаж.
Автор: [J]Пруся.[/J]
Пейринг: Алекстиан.
Рейтинг: PG-13.
Жанр: приключения, романс.
Размер: мини.
Саммари: Кристиан очень весёлый и жизнерадостный парень. Но когда его задевают за живое, улыбчивый комиссар превращается в жестокого и безжалостного человека, готового на абсолютно любой противозаконный поступок…
Предупреждения:
1) в моем фанфике, действие 4 серии 6 Сезона «Террор по телефону», происходит в конце октября.


I.

Выходные, которыми наградили группу Брантнера, Кристиан намерился провести так: с утра пораньше сходить в банк, забежать ещё в пару учреждений, купить продукты, вернуться домой, заняться готовкой – хватит с них пищи в сухомятку – а потом, вместе с Алексом, лопать вкусности и смотреть многочисленные видеокассеты с фильмами. На следующий день: отоспаться вволю, можно даже до полудня, ни фига не делать, читать книги, а вечером переупрямить домоседа Алекса, и заставить сходить его на концерт молодежной рок-группы, билеты на который Кристиан случайно перекупил у одного знакомого.
Но жизнь вносит свои коррективы. Не успел Кристиан разобраться с банком и госучреждениями, как ему на мобильный телефон позвонила мама. Мол, раз у сына выходной, не поможет ли он… а то совсем про мать забыл… и не навещает… и бла-бла-бла… Внезапно (и не к месту) проснувшаяся совесть, напомнила Кристиану, что с работой и личной жизнью, он, и правда, не видел мать чёрт знает сколько времени. Хозяин этой совести спорить с занудой не стал, и потому решил забежать и к матери в архив – благо находился он совсем рядом.
После причитаний, о том, что кое-кто похудел и выглядит замученным, совестливому сыну была торжественно вручена сумма денег и получен наказ: отнести эти деньги старинному матушкиному приятелю Людвигу Броеру, на чье имя пришла долгожданная посылка с саженцами. Груз был из категории скоропортящихся, поэтому Кристиан был проинструктирован как можно быстрее вернуться, плюс к этому – беречь посылку и, не дай бог, ее не уронить.
Господин Броер был владельцем небольшого кафе, но кафе популярного, потому, приехав туда, Кристиан не обнаружил места для парковки. На правах знакомого, комиссар заехал во внутренний дворик и припарковался за личной машиной хозяина.
- Вот и пожаловал к нам, наш высокочтимый гость!
Да, двадцать пять лет, проведенные за преподавательской деятельностью, давали о себе знать. Герр Броер всегда выражался высокопарно, и не только с посетителями кафе, но и в узком семейном кругу. Что, впрочем, не мешало всем дружно любить его – от семидесятилетних братьев, до семилетней правнучки Матильды.
Последняя чинно рисовала за столиком у окна и, завидев гостя, радостно приветствовала его:
- Здравствуй, дядя Бёк. У меня очень много новостей: например, у меня теперь есть настоящий персидский котенок – оранжевый, как апельсин. А еще у него нос красный и приплюснутый, – важно рассказывала девочка.
- И тебе – здравствуй, Матильда, - Кристиан пожал церемонно протянутую маленькую руку. - Котенок – это здорово, да еще и с красным носом…
- Я сама бы никогда бы не поверила, но нос, у него, в самом деле – красный. И подушечки на лапках – тоже красные. А глаза – медные.
- Матильда, дитя моё, рассказ о представителе рода кошачьих очень ценен и познавателен, но не соблаговолишь ли ты освободить нашего гостя, и дашь ему возможность заняться делами?
- Это из-за посылки? – и получив утвердительный кивок, девочка тут же сменила тему: - Давай, я тебя провожу до склада? Я сегодня видела, куда ее почтальон понёс, и знаю, где она лежит. А котенок теперь спит – мама сказала, что маленькие должны много спать и их нельзя тревожить…
Матильда провела Кристиана до склада, и точно показала, какую из многочисленных коробок надо забрать. Потом, взяв с комиссара клятву, что она тоже будет нести коробку, замысловато прыгая на одной ноге, девочка ускакала относить деньги прадеду. Потом помогала ставить бандероль в машину. А потом, решив, что раз с делами покончено, то можно и более существенными вещами заняться – например…
- А у меня есть секрет! И об этом секрете – никто не знает. Сказать? – девочка помнила, что этот светловолосый мужчина всегда хранил ее страшные тайны, ну вроде той, куда делись все шоколадные конфеты из чужой сумки…
- Какой же? - спросил Кристиан.
- Я теперь в шпионов играю! У деды подвал ремонтируется – трубы надо заменить, – деловито пояснила девочка, – и я там стала играть. А потом я стала слушать, и там всё-всё слышно, что в зале за столиками говорят. Только там про скучное говорят – то про цифры, то про учёбу. Хочешь, пойдем туда? Пойдём, пойдём! Я тебе всё покажу!
Непоседа уже тянула его за руку, не приемля отказа. Пришлось покориться.
Подвал находился в точно таком же состоянии, как помнил Кристиан, за исключением только одного – часть подвала, что была предназначена для хранения вин и запиравшаяся на замок, теперь зияла небольшим проёмом, внизу которого, хаотично торчали в разные стороны трубы. Маленькой девочке и невысокому блондину не составило труда пробраться через завал, и вот они уже под той частью зала, где, как помнил Кристиан, находились столики с мягкими диванами.
На полу крупнозернистый песок, тусклый свет лампочки, железные гнутые загогулины для сушки бутылок…
- Очень мило. Прямо как в венских катакомбах.
- А, правда, похоже! Я хоть там ещё не была, но на открытках видела. Только у нас здесь черепов и костей нет.
Кристиан насмешливо фыркнул и подумал, что надо будет при случае посоветовать герру Броеру оформить зал в кладбищенских тонах. А вдруг посетителей-студентов прибавиться?..
- Всё. Мне пора ехать. А то саженцы пропадут.
- Ну, ещё пять минут! – взмолилась Матильда, понимая, что сейчас компаньон уедет и ей, до прихода мамы, придётся опять играть одной. – Я сейчас кое-что принесу, ты посмотришь, а потом ты сразу уйдёшь!
- Хорошо. Но только на десять минут!
- Да, да! Я быстро!
Девочка ящерицей шмыгнула через трубы, и только дробь каблучков эхом прокатилась по подвалу.
Кристиан еще раз огляделся, шутливо вздохнул и подумал, что играть в шпионов – скучное дело. Он уже приготовился вылезать из тесного закутка, как услышал так хорошо знакомую ему фамилию:
- Ну, и что ты откопал на Брантнера?
Кристиан среагировал почти молниеносно – прижался ухом к холодной стене и замер, весь обратившись в слух.
- Такую новость разузнал – пальчики оближешь!
- Вот как?..
- Наш, такой конфетно-шоколадный комиссар, тоже не чужд человеческим слабостям. Нашлась и на него управа – фобия есть у нашего красавчика!
- Какая?
- Очень милая, и нам полезная – он телефонных звонков с угрозами не выносит.
- Странно… С чего ты это взял?
- Давай, я тебе все по пунктам расскажу, и ты уж сам суди – фобия это или нет.
Бёк привык к тому, что судьба его «любит», и в качестве доказательств этой «любви» постоянно преподносит ему разные сюрпризы. Но что бы так – случайно оказаться в у знакомых в подвале, чтобы услышать тайную интригу – такого ещё не было. И да, маленькая Матильда была права: слышимость того, о чём говорили ничего не подозревающие люди, была превосходна. Видимо полости, оставшиеся после вытащенных труб, стали причиной такой анти-звукоизоляции.
А невидимый оратор продолжал:
- Позавчера группа по расследованию убийств дело закрыла. О маньяке. Там весь джентльменский набор был – и угрозы, и шантаж, и фетешизм, и доведение до состояния аффекта, и убийство. Начинал этот извращенец с того, что у женщин номер телефона добывал, потом внимательно следил за жертвами, а потом начинал звонить из телефонных будок и угрожать – мол, всё знаю, что ты делала и что делали твои близкие, делай то, что я тебе говорю, а не то плохо будет всем.
Брантнер, как кассету с записью его голоса получил, так у нас поселился – запись во всех плоскостях крутил. Казалось бы обыкновенное служебное рвение. Но! Слишком, слишком он нервный был, всё время как на иголках ёрзал. Потом я к ним данные понёс, захожу – он на коллег кричит. И это он-то, который даже с уборщицами вежливо здоровается? Я специально до позднего вечера остался, как бы невзначай рядом с их офисом прошёл – он ночью в офисе сидит – бесчисленные заявления о звонках с угрозами перебирает. Потом, на следующую ночь, он отсыпаться поехал, на утро – опять к нам с утра пораньше пришёл – круги под глазами, всклокочен и встрёпан. Явно – ночь не спал. Поймали они наконец маньяка – Брантнер как лампочка светился, моему дяде бутылку дорогого вина принёс. Вот с чего это – это же просто обычная рутина дяди, работать с записями и звуками? С чего бы ему было таким «дёрганым» быть? С чего так радоваться, что поймали они этого психа? Это же просто их служба. Так что – зуб даю – фобия у него!
Кристиан с досадой прикусил нижнюю губу.
Невидимый специалист по акустике был абсолютно прав. У Алекса действительно оказалась фобия. Он, всегда такой вежливый и деликатный, отрывался на них с Фрицем по полной программе, заставляя их прыгать выше головы, ловя этого извращенца. Алекс был сам на себя не похож – нервно-взвинченный, постоянно напряженный, он лихорадочно метался по комиссариату, выискивая людей, которые помогут им в поимке преступника. Кристиан прекрасно помнил, что Алекса просто трясло от омерзения, когда он рассуждал о том, как им поймать этого сумасшедшего. Когда Алекс уехал отсыпаться, Кристиан не был с ним – он оставался на дежурстве. Но когда ранним утром друг приехал на вызов, весь его вид говорил о бессонной ночи, о том, что стресс никак не хочет отпускать шефа. Поймав же с Рэксом неуловимого Курта Баудиша, у Алекса было такое выражение лица, как будто Рождество наступило уже сейчас, в октябре.
Они не успели поговорить об этом – прошло только два дня после напряжённой работы. И то сказать, Кристиан не очень-то и хотел обсуждать это с другом – у каждого из нас есть свои слабости, и раскрывать их перед другими людьми очень неловко…
И вот теперь, посторонний человек, настроенный явно недоброжелательно по отношению к Алексу (а как ещё расценивать слова: «нашлась и на него управа»?), решил это внезапно обретённое знание, использовать против начальника отдела по расследованию убийств.
«Ну, будем слушать дальше… - спокойно и отстранённо подумал Кристиан. – Плюс в том, что я знаю, где один из них работает. Осталось только узнать про второго…»
- Да… похоже на фобию, – невидимый собеседник после недолгой паузы согласился с подельником. – Ну, это вообще замечательно!
Послушалось энергичное шуршание.
- Ты чего делаешь?
- Начинаю черновик речи писать. Раз такое дело – буду под коллегу этого маньяка работать… благодаря этой удачно подвернувшейся фобии, мы запугаем Брантнера до полной прострации… Вот и прикидываю, что писать… на что надавливать и о чём угрожать… Черт, какое паскудство, что Брантнер импотент!
- С чего это ты такой диагноз ему поставил?
- Он же контужен был. Ты хоть знаешь, что такое контузия? Это такая встрясочка для организма, что мама не горюй. Ну вот так… А теперь сам посуди – девушки у него нет, с парнями он не встречается, значит – импотент.
Кристиан внутренне усмехнулся – люди так любят мыслить шаблонами! Контузия – это не приговор! Боле того, организм человека гибкая «организация» и восстанавливается он от пережитых травм и потрясений достаточно быстро. Так было и с Алексом – спустя три года частичная глухота начала отступать, и прогнозы врачей были более чем оптимистичны. А уж что касается интимной сферы жизни… Кристиан, как никто другой, прекрасно знал, что его друг не импотент!
- А с чего это ты так печёшься о его личной жизни?
- Объясняю… Если запугивать, то надо угрожать близким людям, а как это сделать, если из близких у него один кобель?.. Хотя, конечно, можно и на это надавить…
Кристиан чуть-чуть отстранился от ледяной стены, растирая замерзшее ухо, и аккуратно присел прямо на песок, ничуть не заботясь о сохранности костюма. Разговор может и затянуться на долгое время, и силы ему еще понадобятся.
- А этот Бёк? Я их постоянно вместе вижу.
- Я за ними много раз наблюдал. Не похоже… спокойно разговаривают, шутят друг с другом… То что друзья они – это факт, а то что у них более близкие отношения… не, повторюсь, не похоже. Впрочем… Хммм… Угрожать, что что-то сделаю с собакой, как-то несерьезно звучит… Ты хорошо Бёка упомянул – буду, значит, Брантнеру говорить, мол с дружком твоим может что-то случиться…
«Как мило», - подумал Кристиан.
- И как ты думаешь, скоро Брантнер «сорвётся»?
- Не знаю. Может через неделю, может через месяц… Подожди, не отвлекай меня, мне и тебе надо речь написать.
- Какую речь?
- Не тупи. Если мы с тобой оба будем под подельников маньяка косить, то Брантнер скорее «с катушек съедет».
- Не, я на такое не согласен.
- Не изображай из себя неженку. Сколько людей в Вене? Как нас вычислят? Брантнер прежде всего ломанётся арестованного трясти: мол, с кем работал? Тот от всего отказываться будет, пока его по допросам водить будут… так дело, знаешь, на сколько может затянуться?
- Брантнер сразу же начнет выяснять, откуда звонили. И выяснит. А если он возьмется с псом будки проверять? Да и попросить он может, чтобы камеры слежения рядом с телефонами поставили или парочка полицейских рядом патрулировать будет.
- После звонка капай бензином или одеколоном на пол – и никакая собака след не возьмет. Да и потом, как только Брантнер разузнает, откуда звонок был, и рядом с этим аппаратом наблюдение поставит, мне это сразу известно станет. Поменяем будки, всего делов-то.
Послышался шорох. Это Матильда энергично пробиралась к Кристиану, прижимая к груди какой-то синий свёрток. Комиссар сразу же приложил палец к губам, давая понять, что надо соблюдать тишину. Личико девочки сразу же стало хитрым, и она энергично закивала. Ступая на цыпочках, она подошла к дяде Бёку и аккуратно стала расстегивать продолговатый футляр. Там были вот такие вещи: явно позаимствованный у взрослых бинокль, фонарик, сломанный игрушечный сотовый телефон и – к злорадной радости Кристиана – диктофон. Кристиан, стараясь не шуметь, быстренько проверил так кстати появившийся аппарат. Батарейки на месте, кассета на месте, все кнопки работают…
- Он работает, - шепотом произнесла Матильда, садясь рядом с дядей Бёком на песок. Ведь если гостю можно сидеть так, то почему ей нельзя?.. Теперь в спорах с мамой у неё есть железный аргумент!
- Можно, я одолжу у тебя эту кассету? Я тебе потом новую куплю.
- Можно. А что ты сейчас будешь записывать?
Кристиан смутился. Посвящать девочку во взрослые дела не хотелось. И обманывать тоже не хотелось. Придётся схитрить…
- Мы с тобой всё-таки немного поиграем в шпионов. Сейчас я тебе дам очень-очень ответственное задание: поднимись наверх, возьми листок бумаги и ручку. Потом, выйди к стоянке и внимательно перепиши все номера машин, что там припаркованы. Всё поняла?
- Ага, - прошептала Матильда. – Есть выполнять приказ!
Задание было дано не только ради устранения девочки, оно ещё и носило практический характер – второй собеседник мог и не проговориться, кто он такой, а вот переписанные номера давали Кристиану фору в разведывании «кто-есть-кто». Матильда уже знала цифры, и хорошо умела писать, так что девочка сделает всё правильно и аккуратно.
Меж тем тишина наверху затягивалась.
«Может они уже ушли?» - подумал Кристиан, поднимаясь и протягивая руку с зажатым работающим диктофоном к самому потолку. Он простоял так минуты две, прежде чем вновь раздался голос того, неизвестного собеседника акустика:
- Вот смотри: я себе накидал примерный план, чего буду говорить, а тебе прямо всё в деталях расписал. И прямо сейчас, пока тебе не надо на работу возвращаться, езжай, звони Брантнеру. Я же ему буду звонить или поздним вечером, или ночью.
- Прямо сейчас звонить не могу. Мне еще по делам надо съездить. Через час позвоню.
«За час я успею».
- Тогда еще по кружке пива, и разбежимся.
Послышался глухой стук, сопровождаемый циничным тостом:
- За отставку Брантнера, и за мой приход на его место! И за твоё повышение тоже.
«Вот в чём дело. Как банально… запугать Алекса, так, чтобы тот наделал ошибок и потом, с помощью связей и прочего, занять его место…
А хорошего компромата посредством диктофона не вышло. Жаль. Хотя, ладно, это и не главное…», - спокойно думал Кристиан.



Продолжение следует.

@темы: мини, фанфик, romance, PG-13

---

[AndOne]

upd 2

ПРОДОЛЖЕНИЕ

upd

ЕЩЕ БОЛЕЕ ПОЛНАЯ версия

pixs.ru/showimage/c5710117e3_5217239_4645655.jp...

этот фанарт надо видеть
Название: "Человек под дождем"
Автор: mkazaki.deviantart.com/
Пэйринг: Алекс/Кристиан.

ПОЛНАЯ версия

запись создана: 17.04.2012 в 20:51

@темы: фанарт, drama, PG

---

Лучшее средство от жара и простуды

[Bamby555]

Название: Лучшее средство от жара и простуды
Автор:  Bamby555
Пейринг: Alex/Christian
Рейтинг: PG
Жанр: romance, flaff, humor
Категория: (пре)слеш
Саммари:





Голова горячая и такая тяжелая, что ее прямо-таки непреодолимо тянет книзу... Прижаться лбом к гладкой и прохладной поверхности стола... хоть какое-то облегчение. Кажется, дело пахнет первосортным гриппом... и угораздило же его подхватить заразу именно сейчас. В голове будто с десяток отбойных молотков отбивает ритм... удивительно, что она, голова то бишь, еще цела... И знобит. Значит, есть температура. Черт, черт, черт...
Подобные мысли облегчения отнюдь не приносят и инспектор криминальной полиции Кристиан Бёк совершенно падает духом. Единственное, что он может делать в данной ситуации – это полулежать на собственном столе и постанывать сквозь зубы, когда боль становится совсем уж невыносимой. В таком плачевном состоянии его и застают коллеги.
Шаги. Уверенные и вместе с тем легкие. Стремительные. Пружинящая походка прирожденного спортсмена. Нет нужды открывать глаза – это, разумеется, Алекс. И следом за ним почти неслышным вихрем – Рекс.
- Кристиан, что с тобой?
Так легко представить себе лицо Алекса, тревожный и ласковый взгляд, устремленный на него, Бёка. Мохнатое тепло возле ног, тяжесть на коленях и шумное дыхание – Рекс выражает свое сочувствие. Ценой неимоверных усилий стопудовая голова все же приподнимается над столом. А несколько секунд спустя удается даже приоткрыть глаза. Боже, какой резкий, неприятный свет... но зато он видит своего друга. Друга, который о нем беспокоится.
- Я, кажется, заболел...
Этими тремя словами остаток сил исчерпывается.. Веки опускаются помимо воли... а потом – прикосновение прохладной ладони ко лбу... Ммм, как приятно...
- У тебя жар. Зачем ты пришел на работу?
Пальцы поглаживают его пылающий лоб... удивительно, но ритм отбойных молотков мало-помалу утрачивает былой задор. Опускаются все жалюзи – спасибо Рексу – и в наступившей полутьме собственное существование уже не представляется столь мучительным. Дверь открывается, пропуская в помещение порцию света и корпулентную фигуру Фрица. Какое счастье, что при всей своей дородности коллега Кунц двигается почти бесшумно. Страдальцу Бёку лишние децибелы сейчас ни к чему.
- Что случилось?
- У Кристиана высокая температура. – Внимательный Алекс избавляет его от необходимости говорить и объяснять. Впрочем, и без слов все ясно - жалкий вид комиссара Бёка достаточно красноречив.
Кунц предлагает вызвать врача. «Угу, Лео, например. По ощущениям, мне очень скоро понадобится патологоанатом». Кристиан иронизирует (пусть и мысленно) и это делает ему честь.
Алекс выдвигает контрпредложение – отвезти бедного Кристиана домой. И вот тут бедный Кристиан все-таки возражает. Свой протест он пытается выразить не столько словами сколько междометиями и не вполне членораздельными звуками, сопровождая эту «пантомиму» умоляющим взглядом покрасневших (и все равно голубых) глаз. Кунц взирает на него со смесью недоумения и сочувствия. А вот умница Алекс – только с сочувствием
- Хорошо-хорошо, Кристиан, ты не волнуйся.
Но даже Алексу не понять до конца, почему его другу столь ненавистна мысль о возвращении домой. Лежать с температурой под тридцать девять и в полном одиночестве – что может быть печальнее? Пресловутый стакан воды некому подать... Из псевдо-одушевленных объектов – только телевизор да стереосистема, а больному они ни к чему. На работе лучше. На работе – Кунц, Рекс... а главное – Алекс. Здесь Кристиана Бёка любят и здесь о нем заботятся. Условия не те? Ну и пусть, он же, в конце концов, полицейский, привык к спартанской обстановке. Но, как выясняется несколькими минутами позже, условия тоже зависят от чутких и внимательных людей.
- Фриц, осторожно! Спасибо за помощь, Рекс, но лучше не надо...
Приглушенный шум и кряхтение Кунца. Кристиан приоткрывает глаза и видит кушетку, водворенную посреди офиса. По виду - очень удобная кушетка, так и хочется поскорее прикорнуть на ней. Небольшая, конечно, но в силу своего «компактного» телосложения Кристиан устроится на этом ложе без проблем. Вслед за кушеткой возникает подушка и сердце Бёка переполняется признательностью. Рекс, принимающий горячее участие в обустройстве койкоместа, старательно обследует незнакомые предметы и признает их вполне пригодными к употреблению. Алекс, который прекрасно справляется с ролью сестры милосердия, помогает Кристиану принять горизонтальное положение на спасительной кушетке.
- Спасибо... что бы я без вас делал... – бормочет благодарный больной прежде чем погрузиться в сон.

Просыпается он от озноба. Тонкое покрывало не спасает и Кристиан поджимается в клубочек, чтобы согреться. Богатое воображение, подстегиваемое жаром, рисует ему снежные равнины и сугробы. Хоооолодно! Кажется, последнее слово он произносит вслух, поскольку рядом тут же появляется Алекс. Снова прохладная рука на лбу и трогательная тревога, которую Кристиан слышит в голосе друга. Алекс снимает пиджак, набрасывает его поверх одеяла и видения арктических пейзажей исчезают. Ткань пиджака хранит живое тепло, Кристиан благодарно нежится в нем.
- Фриц, у тебя есть аспирин?
Этот вопрос Бёк слышит уже сквозь сон. Аспирин... зачем ему аспирин, когда на свете есть заботливые друзья...

К вечеру обстановка в отделе Брантнера почти не меняется: никаких срочных дел (к счастью для гриппующих сотрудников), обычная рутина с документами... дремлющий Кристиан на кушетке, три заботливые сиделки в лице Алекса, Фрица и Рекса. В помещении ощутимо пахнет лекарствами, тишину нарушает лишь деликатный шепот и шелест бумаг и, в довершение сходства с госпитальной палатой, на лице Кунца красуется медицинская маска. Между тем на город опускаются сумерки и рабочий день подходит к концу.
- Кристиан, я тебя подвезу, - говорит Алекс, помогая Бёку подняться. После нескольких часов полузабытья бедный больной не вполне отражает реальность и передвигается как сомнамбула. Не хочется расставаться с уютной кушеткой, но Алекс прав – домой все-таки ехать надо. Кристиан вздыхает, направляясь к выходу.
- Это я виноват, - слышит он голос Алекса, - Ведь это я позавчера оставил тебя на пристани со свидетелями, и ты битый час стоял там под дождем...

Двор встречает их тишиной и лунным светом, почти неотличимым от света фонарей. Рекс дожидается на переднем сидении и, завидев хозяина, нетерпеливо лает.
- Уже идем, Рекс, – Алекс открывает дверцу Кристиану дверцу.
- Ты так обо мне заботишься, спасибо...
- Ты же мой друг. – улыбается Алекс. Кристиану кажется, что он хочет что-то добавить, но в последний момент умолкает, спохватившись.


- Поехали?
Рекс перебирается к Кристиану на заднее сидение и это обстоятельство последнего весьма радует. Во-первых, сочувствие верного друга всегда приятно, во- вторых Кристиана снова знобит, а Рекс греет не хуже радиатора. Алекс ведет машину очень осторожно, избегая толчков, и Кристиан задремывает в обнимку с Рексом. На этот раз его сон длится недолго. Бёк открывает глаза и постепенно до его сознания доходит, что они едут в противоположном от его дома направлении.
- Алекс, куда мы едем? Мы уже на Риберштрассе!
- Не волнуйся, это не похищение, - смеется Алекс, - Хотя нет, считай, что я тебя похищаю.
- Алекс, я серьезно!
- Я тоже. – комиссар поворачивает голову. – Сегодня я тебя одного не оставлю. Переночуешь у меня. У нас с Рексом. Ты же не против, Рекс?
Рекс явно «за» и Кристиану ничего не остается, как смириться. Но на самом деле он и сам очень рад приглашению Брантнера...

Машина останавливается и Алекс, как кажется Кристиану, за одну секунду оказывается снаружи, чтобы открыть дверцу с его стороны
- Давай помогу, - говорит он, протягивая руку
- Да что ты в самом деле! Я же не ребенок и не инвалид, - протестует Бёк, но его слова оставляют без внимания.
Спустя несколько минут сконфуженный и укутанный в плед Кристиан уже лежит на диване под бдительным наблюдением «доктора» Рекса. А хозяин дома тем временем занят приготовлением ужина, судя по характерному шуму, доносящемуся из кухни. Такая милая, домашняя атмосфера... и ощущению счастья, которое вдруг охватывает Кристиана, даже грипп не помеха. И ощущение это лишь усиливается, когда из кухни появляется Алекс. В своей белой рубашке и с подносом, балансирующем на правой ладони, он выглядит заправским метрдотелем.
- Чай с лимоном, булочки, омлет... Нет, не вставай, - предупреждает Алекс действия друга и Кристиан оказывается в полусидячем положении с тремя подушками, подложенными под спину. Щеки Кристиана начинают пылать – непонятно только, от смущения или от высокой температуры? Рекс умильными глазами взирает на Бёка, не предпринимая никаких попыток грабежа. В эту минуту Кристиан готов поверить в существование рая на земле... если, конечно, допустить, что обитатели рая тоже болеют гриппом.
Аппетит отсутствует напрочь, но Алекс чуть ли не силой заставляет друга немного поесть.
- Ты же с самого утра почти ничего не ел!
Против этого аргумента возразить нечего, и Кристиан покорно проглатывает половину булочки, запивая ее второй чашкой чая. Пока он занят этим важным делом, Алекс уходит в соседнюю комнату и вскоре возвращается со свертком. На поверку сверток оказывается новенькой пижамой светло-синего цвета.
- Вот, родители подарили, - немного смущенно говорит Алекс. – Тебе она будет великовата, но если подвернуть рукава и штанины...
- Спасибо, Алекс, все отлично. Ты такой внимательный.
Несколько запоздавшая мысль: видимо, высокая температура оказывает влияние не только на эмоции, но и на способность выражать их. Кристиан улыбается, хотя его самочувствие отнюдь не располагает к этому. По ощущениям его голова наполнена горючим, ядовитым газом, а руки и ноги постепенно цепенеют от холода. Плед очень теплый, но этого уже явно недостаточно, даже если накрыться им по самые уши. Именно это Кристиан и пытается проделать, лежа на диване в гостиной Брантнера. Он уже переодет в пижаму-подарок и теперь смахивает на ребенка, нарядившегося в папины вещи. Хозяин дома приносит ему две таблетки жаропонижающего и градусник.
- Тебе будет удобнее на кровати. Я тебе второе одеяло принесу, - обещает Алекс, не сводя глаз с маленькой, дрожащей фигурки под пледом.
- Было бы здорово, - бормочет Кристиан. А потом происходит следующее: Алекс безо всякого труда поднимает его вместе с пледом и подушкой и несет в другую комнату. Поскольку Кристиана до этого случая на руках никогда не носили (разве только в детстве), ему нелегко разобраться в спектре испытываемых им эмоций. Доминирует смущение... и опять же ощущение счастья. Может, списать все на высокую температуру? Странные вещи происходят, однако...
- Алекс?.. – слабым голосом вопрошает Бёк, и незаметно для себя уютно устраивается на плече Брантнера – так, словно проделывал это уже тысячу раз. Привычно. Удобно. И... невыразимо хорошо.
Алекс молчит, только прижимает его к себе еще крепче. Вот и спальня... Кристиан даже чувствует легкое сожаление, что все так быстро заканчивается. Был бы у Алекса не дом, а дворец с анфиладой бесконечных зал, по которым он нес бы и нес своего больного друга... Ворчание Рекса прерывает ход этих бредовых мыслей. Пес явно озадачен. Еще бы – на кровати хозяина лежит вовсе не хозяин!
- Слушай, это же твоя спальня... – Кристиан тоже удивлен... правда не так сильно, как Рекс. Алекс взбивает подушки, достает из шкафа обещанное второе одеяло – словом, хлопочет.
- Сегодня ты будешь спать здесь. Эта комната лучше обогревается, и кровать здесь удобнее.
Кристиан привык слушаться своего шефа, тем более, что это так легко и приятно делать. Кровать и вправду очень удобная… и просторная. Ох, избавиться бы только от этого проклятого озноба! Алекс старательно укутывает его, Рекс, похоже, окончательно смиряется с ситуацией, всем своим видом демонстрируя добродушие и готовность помочь. Кристиан как раз очень нуждается в помощи, ибо с грустью понимает, что даже под двумя одеялами согреться невозможно.
- Лекарство скоро должно подействовать. Вообще укол был бы эффективнее, - Алекс высвобождает руки Кристиана из длинных рукавов пижамы и начинает растирать холодные пальцы друга. Подобные действия уже не вызывают удивления со стороны последнего, напротив, кажутся вполне естественными. Неприятные чувства связаны только со словом «укол». К медицинским процедурам у Кристиана сложное отношение, о чем он откровенно и заявляет.
- Ну ладно, тогда немного подождем. Тебе удобно?
Кристиан кивает и переводит взгляд на свои руки. Они все еще лежат в ладонях Алекса и, по контрасту с его загорелой кожей, кажутся очень белыми. И маленькими. Неудивительно, ведь ладони у Брантнера широкие, пальцы длинные. Сильные и теплые... Головокружение застает Кристиана врасплох и он зажмуривается. Но и с закрытыми глазами он чувствует на себе взгляд Алекса, такой же теплый, как и его прикосновения.
Проходит полчаса и ничего не меняется. Кристиану все еще холодно, Алексу так же тревожно. Столбик ртути в градуснике застыл на отметке 39°. Рекс еле слышно скулит, глядя на хозяина, и во взгляде собачьих глаз ему чудится упрек: «Сделай, сделай же что-нибудь!». И Алекс делает.

Кристиан воспринимает окружающий мир сквозь дымку лихорадочного забытья. Боль в голове и груди... дыхание, как у огнедышащего дракона... и холод, холод, от которого зубы выбивают мелкую дробь. Кристиан поворачивается на другой бок в поисках заветного тепла... и неожиданно находит его, оказавшись в крепких объятиях. Он не напуган, нет. Он немного... ошарашен.
- Алекс?
Разумеется, это Алекс, кто же еще? Рекс ТАК обнимать не умеет, в силу многочисленных обстоятельств, препятствующих этому.
- Алекс, ты...
- Тсс, лежи спокойно. Тебя нужно согреть.
Кристиану всегда казалось, что его шеф состоит из одних отлично прокачанных мускулов. Твердых, как железо. Но теперь, лежа в кольце сильных рук, Кристиан понимает, что понятия «твердость/нежность» иногда прекрасно дополняют друг друга. Иначе почему ему удивительно хорошо и уютно в этих объятиях? Алекс неуловимым движением придвигается еще ближе, так, что его подбородок почти касается светлой макушки друга. Тот жмурится от удовольствия, холод и озноб постепенно отступают. На Алексе хлопчатобумажная футболка, Кристиан прижимается щекой к мягкой ткани, от которой пахнет свежестью. Ну вот, он лежит в постели, обнявшись с Брантнером, другом и коллегой. Бред? Может быть... но, вне всяких сомнений, это – лучший бред в его жизни.
- Согрелся? – шепчет Алекс, почти касаясь губами лица Кристиана.
- Да...
- Но жар все еще есть, - вот теперь губы Алекса и в самом деле касаются его лба, - горячий...
Интересно, видел ли он раньше лицо Алекса так близко? Видел, конечно, и не раз... вот только сейчас все по-другому. В рассеянном свете бра его кожа кажется золотистой, глаза мягко мерцают из под пушистых ресниц. Он красив, красив, как бог. Но красота Александра Брантнера не была бы столь притягательна без всеобъемлющего сияния доброты. Так думает комиссар Бёк и он совершенно прав. Ладони Алекса тихонько поглаживают плечи и спину Кристиана, прогоняя болезненную ломоту.
- Тебе легче? – снова спрашивает Алекс и Кристиан утвердительно кивает. Ему трудно говорить и болезнь не единственная тому причина. Не так-то просто найти нужные слова в столь необычной и неожиданной ситуации. Где-то на задворках сознания слоняется невнятная мысль и слабеньким голоском пытается образумить Кристиана: «Что тут, собственно, происходит? Это же сумасшествие какое-то!» Но голос благоразумия теряется в хоре других голосов – благодарности, удовольствия, нежности... и еще чего-то такого, чему Кристиан не может дать определения. Пока не может. И вообще, ему, обогретому, обласканному, уже очень хочется спать. И предпочтительнее - в объятиях друга, тем более, что последнего это вполне устраивает. Но, прежде чем приступить к осуществлению своих мирных намерений, Кристиан говорит первое, что приходит ему в голову:
- Интересный способ понижения температуры при гриппе.
- Главное, эффективный, - Алекс чуть отстраняется, чтобы увидеть лицо Кристиана, несколько секунд смотрит на него с улыбкой, от которой сердце Бёка готово растаять. – Ты спи, спи. Тебе нужно хорошо выспаться.
- Я сплю, - соглашается Кристиан, устраиваясь поудобнее под крылышком у Алекса.– А ты не уйдешь? – спрашивает он неожиданно для самого себя.
На несколько мгновений объятия становятся такими крепкими, что Кристиан перестает дышать.
- Не уйду. Слово полицейского. – говорит Алекс и в его голосе вновь слышится улыбка.
Под кроватью возится Рекс, тоже готовясь ко сну. Кристиан закрывает глаза и вроде бы засыпает, но при этом продолжает слышать и чувствовать все, что происходит вокруг. Теплое дыхание Алекса на щеке, шум ветра за окном, размеренный стук где-то совсем рядом. В своем странном мире между сном и бодрствованием Кристиан не догадывается, что слышит, как стучит сердце друга. Алекс не спит, он переживает прекрасные минуты, не часто выпадающие человеку. Ему хочется осыпать поцелуями лицо Кристиана, такое детски нежное и умиротворенное сейчас, но он не делает этого. Ощущение идеального мира настолько зыбко, что Алекс боится разрушить чары неловким движением. Господи, как же трудно сдерживаться! Чувствам, переполняющим его, нужно дать выход, иначе... иначе он просто не выдержит и умрет от разрыва сердца. Объект его горячей любви выглядит мирно спящим (это не совсем так, но Алекс ни о чем не подозревает).
- Малыш, я так тебя люблю...
Низкий, бархатный голос Алекса непривычно дрожит от волнения, которое он уже не скрывает. Кристиан замирает, ожидая продолжения. А может быть, это все-таки сон? Хочется открыть глаза, вырваться из мягкой, затягивающей полудремы... но он этого не делает. Ведь не каждый же день, в конце концов, ему признаются в любви. Странная, фантастическая, безумная ситуация, достойная сна... Что же еще?
- Кристиан, маленький мой...
«Маленький...» Впервые в жизни этот эпитет не вызывает у Кристиана негативных эмоций. В устах Александра Брантнера он звучит, как чудеснейшая музыка. Может быть, пора бы уже и проснуться? Но ведь не только Алекс боится, что волшебство вдруг рассеется...
- Если бы ты знал, как мне хорошо с тобой... Просто обнимать тебя, видеть твое лицо так близко – это уже счастье.
Прерывистый вздох – и Кристиан не выдерживает.
- Спасибо.
Выражение лица Алекса достойно кисти художника.
- А ты... не спишь?
- Не совсем.
Кристиан улыбается, ему вовсе не хочется дразнить Алекса, особенно после его признаний.
- И ты все слышал?
Подтекст буквально читается на его взволнованном лице: «Все зависит от тебя, решай мою судьбу!» Кристиан не собирается упиваться ролью вершителя судеб. Он делает то, что нужно делать, он принимает единственно правильное решение. Поцелуй любимого человека в одно мгновение возносит Алекса Брантнера на вершину счастья.
- Ну вот, теперь я точно заразил тебя гриппом.
- Не думаю. А вот чтобы наверняка...
Ответный поцелуй длится дольше, участники если и заражаются друг от друга, то только страстью. Но Кристиан все-таки болен по-настоящему, а Алекс слишком сильно любит его, чтобы забыть об этом. Он осыпает нежными, легкими поцелуями лоб, веки, щеки Кристиана (еще одна мечта становится явью).
- А теперь – спать!
- Как, уже? – Кристиан не скрывает своего разочарования.
Алекс с тихим смехом прижимает его к груди.
- Потому что ты еще совсем слабенький у меня. Но когда поправишься, пощады от меня не жди, - говорит Алекс нарочито хриплым, низким голосом.
- Вот возьму и завтра же поправлюсь, - бормочет Кристиан, засыпая. На этот раз, по-настоящему.
- Спокойной ночи, мой маленький.
Счастливые, друзья засыпают почти одновременно, крепко обнявшись. Рекс, который долго прислушивался к голосам у себя над головой, засыпает тоже. Люди улыбаются даже во сне, пес довольно посапывает, из чего можно заключить, что снятся им отнюдь не кошмары.

... А на другое утро Кристиан Бек просыпается в совершенно здоровым.

запись создана: 22.04.2012 в 23:10

@темы: humor, фанфик, flaff, romance, PG

---

[алкоголик и неврастеник]

Название: Stay with me
Автор:  [mastermind]
Фандом: Комиссар Рекс
Категория: (пре)слеш
Жанр: быт, немного романс, наверно, мистика.
Рейтинг: PG
Пейринг: Рекс (в человеческом обличье)/Рихард
Предупреждения: OOC и AU.
Размещение: с разрешения автора
Отказ от прав: стандартный
От автора: Мой первый фик по данному фандому. Мысль о Рексе-оборотне напрочь сожрала мой мозг. Сначала она обкусывала его понемногу, а потом - в период отсутствующего ноутбука - стала наседать активнее. И вот результат.

- Рихард, что ты так таскаешься с этим псом? Это же просто животное, - Штокингер осторожно переступил через вальяжно развалившуюся на проходе овчарку и хмуро посмотрел на коллегу, который, задумчиво улыбаясь, делал себе бутерброд.
- Нет, это не просто животное, - отозвался мужчина, протягивая Штокингеру пакет с булочками. Рекс лишь нарочито громко вздохнул, неодобрительно покосившись на свою пустую миску.
- Кажется, он голоден, - Хеллерер кивнул на погрустневшего пса.
- Он уже ел перед тем, как вы оба пришли, - Рихард улыбнулся, оторвал взгляд от отчета, и посмотрел Рексу в глаза, пес издал неопределенный урчащий звук и через некоторое время разорвал контакт, отправившись на свое место, где, удобно устроившись, затих, притворившись спящим или действительно уснув.
В воцарившейся тишине кабинета телефон зазвонил чересчур громко, Рихард вздрогнул, потянулся за трубкой и, негромко охнув, поморщился.
- Штоки, ответь ты, - мужчина схватился за бок и зашипел сквозь зубы, Рекс моментально встрепенулся, подошел к хозяину и, положив голову ему на колени, заглянул в побледневшее лицо. Рихард нашел в себе силы улыбнуться и погладил пса по голове.
- Зачем ты вообще пришел на работу? – после непродолжительного разговора по телефону Штокингер внимательно уставился на коллегу, предварительно отправив Хеллерера за дежурным врачом.
- А что мне делать? Все ведь совершенно в порядке. Меня только зацепило. И совсем несильно, - Рихард поднял руки в примирительном жесте. – Со мной все в порядке. Правда, Рекс?
Мужчина уставился на пса, ожидая поддержки, но в этот раз он, похоже, был отнюдь не на стороне хозяина.
- Видишь, Ричи, даже Рекс со мной согласен, - Штокингер покачал головой. - Ехал бы ты домой, пока тебе не стало хуже.
- Но…
- Никаких «но», - в кабинет вошла дежурная медсестра, а за ней Хеллерер, прикрывший за собой дверь. – Насколько мне известно, господин Мозер, врач, осматривавший Вас, запретил являться на работу до тех пор, пока не снимут швы.
Рихард смущенно улыбнулся и уставился на свои ногти. Девушка подошла к нему, велела расстегнуть рубашку и быстро осмотрела рану.
- Все в относительном порядке, шов не разошелся, - медсестра сняла перчатки и, выкинув их в мусорное ведро, кивнула, разрешив застегнуться. – Но я настоятельно рекомендую Вам вернуться домой и соблюдать постельный режим.
Штокингер и Хеллерер, стоящие чуть поодаль, синхронно кивнули, однозначно одобрив вердикт девушки.
- Ну что ж, мне пора. Скорейшего Вам выздоровления, господин Мозер.
- Всего доброго, - Петер проводил девушку до двери.
- Ладно, - Рихард с сожалением развел руками. - Придется ехать домой. Справитесь без меня, ребята?
- Справимся, не волнуйся, Ричи, - Хеллерер бескомпромиссно нахмурился, скрестив руки на груди, и кивнул.
- Если вдруг что, мы позвоним, - заверил его Штокингер.
Рекс, сидевший до этого под столом Рихарда, вылез и теперь тащил хозяина к выходу за штанину.
- Хорошо, Рекс, я иду, иду, - мужчина рассеянно улыбнулся псу и поспешил прочь. Коллеги облегченно выдохнули.
- По-моему, он слушается только свою собаку, - Штокингер посмотрел на дверь, а потом вернулся к делам. Он решительно не мог понять, почему Рихард так носится с Рексом. Ведь Рекс всего лишь пес. Отличный пес, но не более того. Он даже не мог представить, как сильно ошибается.

Вернувшись домой, Рихард закрыл дверь за Рексом и бросил на стоящий в прихожей стул плащ и папку с документами – не смог остаться без работы ни на минуту. Пес выглянул из-за угла и призывно заскулил, недвусмысленно намекая хозяину на то, что он голоден.
- Опять? А тебе не многовато? – Рихард улыбнулся, на ходу погладив Рекса, а после деловым тоном зачитал то, что было написано на упаковке с кормом. – Утром двести грамм и вечером сто. А еще днем банку жидкого корма. И, знаешь, друг, ты свою порцию уже получил. До обеда далеко, так что, парень, без вопросов, м?
Рекс недовольно заурчал и отвернулся, покосившись в сторону холодильника.
- Ладно, ладно, - мужчина опустился рядом с псом на корточки и примирительно потрепал по холке. Рекс вздохнул и положил голову Рихарду на плечо, тихонько заскулив на ухо.
День прошел муторно, практически в безделье, но, так или иначе, подошел к концу. После скромного холостяцкого ужина, проведенного в молчании, Рихард и Рекс разошлись по разным комнатам. Рекс отправился в гостиную, чтобы посмотреть телевизор и поспать на диване, а Рихард – в спальню. После недолгой прогулки, мужчина почувствовал себя нехорошо, поэтому решил полежать, в надежде на то, что недомогание пройдет само.
Однако лучше не становилось, наоборот, поднялась температура, и сильно разболелась голова. Отложив папки на свободную половину кровати, Рихард натянул одеяло до самого подбородка, улегся поудобнее и, закрыв глаза, попытался заснуть. Сон все не приходил, но голова была настолько тяжелой, что трудно было даже пошевелиться. Глаза слезились и, кажется, Рихард даже стонал. Окутав дрожащее в агонии тело душным маревом, пришел, наконец, сон. Но он был беспокойным – мужчина слышал все, что происходило вокруг. Или же ему это только казалось. Он не мог сказать наверняка, хотя и надеялся, что все-таки кажется. Спустя несколько томительно-долгих минут дверь в спальню приоткрылась, и в яркой полоске света появился чей-то силуэт. В руках незнакомец держал что-то округлое и, судя по всему, тяжелое. Рихард приоткрыл глаза, но это мало чем помогло. Вскоре он почувствовал, как что-то холодное и влажное коснулось его лба и как с него торопливо стаскивают одеяло. Стало зябко и мужчина, задрожав, попытался свернуться калачиком, но незнакомец не позволил. Более того, он начал расстегивать пижамную рубашку, освобождая липкое, потное тело от насквозь промокшей рубашки.
Оказавшись практически лицом к лицу с незнакомцем, Рихард разглядел лишь его бледную кожу и рыже-каштановые волосы, достающие до ключиц. Когда парень – так, по крайней мере, показалось Мозеру – повернулся к тумбочке, в лунном свете, заливающим комнату сквозь окно с не задернутыми шторами, отчетливо проступил четкий профиль: у ночного гостя был длинный, аккуратный нос и заостренный подбородок, губы кривились в полуулыбке, пока проворные, тонкие пальцы выжимали над тазом белое полотенце. После незнакомец помог Рихарду сесть и, склонив голову к плечу, стал растирать его тело, разгоняя по замерзшим конечностям кровь.
- Сейчас, еще немного, - приговаривал он приятным, мягким полушепотом, - и все будет хорошо.
Рихард в ответ мог лишь слабо улыбаться. Все происходящее казалось ему очень странным: неизвестный проник в его дом, Рекса нигде не было. Впрочем, чувство опасности в груди тоже не возникло, поэтому комиссар практически со стопроцентной уверенностью решил, что ему все это лишь снится, а выходит так реалистично из-за объявшей его болезни и крайне тяжелой головы.
Рихард, погруженный в свои собственные мысли, даже не заметил, когда на нем оказалась чистая, сухая пижама, а сам он снова принял горизонтальное положение. Гостя нигде не было, но вскоре он вернулся и принес с собой стакан воды. Сев на край кровати, парень помог Рихарду приподняться и попить, после чего в очередной раз сменил компресс и, убедившись, что все в порядке, принялся убирать с кровати высыпавшиеся из папок бумаги. Причем он не просто запихнул их обратно или смел на пол, а аккуратно все перебрал, разложив по порядку, и отнес все документы на рабочий стол.
Немного придя в себя и почувствовав, что жар спадает, мужчина начал присматриваться к незнакомцу, полуприкрыв глаза. Казалось, парень чувствовал, что за ним следят, но никак особо не отреагировал, лишь немного напрягся и стал вслушиваться в каждый шорох. Вскоре Рихарду очень сильно захотелось спать, стало тяжело концентрировать на чем-то взгляд, разлеплять веки раз за разом получалось все хуже. В итоге, измученный и уставший, Рихард задремал.
Парень еще немного постоял у окна неподвижно, а потом заметно расслабился, уловив спокойное, сонное дыхание мужчины. Подождав для верности еще несколько минут, незнакомец подошел к кровати и осторожно опустился на свободную ее половину. Рихарду снился какой-то неприятный сон, он беспокойно метался по кровати, поэтому парень лег поближе, обнял мужчину поперек груди, ткнулся носом ему в шею и зашептал негромко что-то успокоительное. Пару раз вздрогнув и что-то простонав, Рихард притих и умиротворенно засопел. Незнакомец, мазнув по плечу мужчины рыжими волосами, довольно улыбнулся и невесомо коснулся его пересохших губ осторожным поцелуем.
- Все будет в порядке, Ричи, - парень едва заметно кивнул и, удобно устроившись на плече спящего, задремал сам.

Рихард проснулся далеко за полдень, ближе к вечеру с потрясающе-легким чувством умиротворения. Ночное приключение казалось причудливым сном и вызвало теплую улыбку. За дверью послышались шаги, а потом в приоткрывшуюся дверь медленно вошел Рекс. Он внимательно посмотрел на Рихарда, и тому показалось, что пес улыбнулся. Запрыгнув с разбегу на кровать, он с самым довольным видом улегся рядом с хозяином, пристроив голову у него на плече.
- Знаешь, - Мозер потрепал пса по загривку и погладил по морде, - мне приснился сегодня странный сон, будто приходил какой-то рыжий незнакомец и вылечил меня, просидев со мной всю ночь. Забавно, да?
Рекс что-то неопределенно пробурчал и, кажется, снова улыбнулся - на этот раз одним лишь взглядом. Мужчина не сразу заметил, что на тумбочке у кровати стоял таз, на краю которого висело два полотенца, грязная пижама валялась на полу, а бумаги, аккуратно собранные и разложенные по папкам, лежали на столе.

@темы: НЖП, мини, фанфик, romance, AU, PG

---

[AndOne]

Название: Say my name.
Пэйринг: Мозер/Бёк
Рейтинг: PG-13 за намеки
Описние: Рихард никогда не называл Бёка по имени

@темы: video, drama, PG-13

---

Перевод: Not Yet by Ceridwen

[AndOne]

Название: Not Yet (Пока еще нет)
Автор: Ceridwen
Переводчик: AndOne
Пэйринг: Алекс Брантнер/Кристиан Бёк.
Рейтинг: G
Жанр: hurt/comfort
Размер: мини.
Саммари: Алекс решает побольше узнать о Рексе и находит его и Кристиана в доме Мозера. Небольшая пропущенная сцена из эпизода "Новенький", в которой немного больше глубины и желаемых размышлений...
Предупреждения: перевод кривой неточный.
Оригинал: www.fanfiction.net/s/7918597/1/Not_Yet
Бонус:

гиф в тему

- Знаешь, очень важно, чтобы Рекс поспал хотя бы одну ночь, - сказал Кристиан.
До этого он говорил, что Рекс никогда не спит больше нескольких минут и всю ночь беспокойно бегает по дому, словно ищет что-то… или кого-то.
И Алекс Брантнер, впервые переступив порог дома этим вечером, сразу понял, почему. В каждом уголке этого дома чувствовалась непреодолимая грусть, а мрачная темнота, казалось, следовала за тобой повсюду, даже там, где был включен свет.
Странным был этот дом. Пустой и в то же время переполненный.
Хотя мебели в нем было немного, Алекс понял, почему никто не может уснуть здесь. Алекс никогда не знал Рихарда Мозера лично. Он только слышал о его трагической гибели при исполнении служебных обязанностей несколько недель назад. Но здесь, в этом доме, присутствие Мозера ощущалось в каждой комнате. Это было что-то тяжелое, томительное; оно парило в воздухе, словно раздробленная на множество кусочков тень.
Алекс видел потерянность в глазах Рекса, когда пёс следовал за ним, обнюхивал и рассматривал его, следил за каждым его движением и в итоге исчез в другой комнате. Она была понятна и объяснима.
Но Алекс видел эту потерянность и других глазах.
В этом доме Кристиан Бёк уже не был тем веселым, светящимся энтузиазмом полицейским, которого он встретил несколько дней назад на берегу Дуная. Его походка была тяжелой, голос приглушенным и сдержанным и казалось, что он избегает подолгу смотреть на что-либо внутри дома, словно боится увидеть что-то, чего уже не вернуть.
Алекс, осторожно поглаживая Рекса по спине, шептал успокаивающие слова ему в ухо. Пёс начал расслабляться и тихонько ворчать. Он позволил Брантнеру уложить себя на пол и закрыл глаза. Пока Рекс засыпал, Алекс продолжал его гладить.
Он успокаивал так и Арко, его предыдущую собаку, когда тот был расстроен.
Алекс почувствовал, как Кристиан присел рядом и осторожно положил руку ему на плечо. Тепло от этого внезапного мягкого прикосновения заставило Алекса глубоко вдохнуть. Оно было успокаивающим, заботливым и странным одновременно; чем-то, чего Алекс не чувствовал уже очень давно.
- Не хочешь остаться с ним на ночь? – спросил Бёк.
Алекс по-прежнему мягко гладил Рекса, и дыхание пса становилось всё более спокойным.
- Да, - ответил Брантнер. – На случай если он проснется.
- Ладно, - сказал Кристиан, медленно поднимаясь. – Спокойной ночи вам обоим.
Когда Бёк убрал руку с его плеча, у Алекса осталось неприятное чувство пустоты и одиночества. Ему было по-прежнему неуютно в этом большом доме. Он посмотрел на спящего Рекса. Готов ли он впустить в свою жизнь другую собаку? Душевная рана от потери Арко еще зажила, и пройдет еще не одна ночь перед тем, как он перестанет просыпаться в холодном поту от постоянно повторяющегося кошмара: взрыв, забравший жизнь Арко.
Но, кажется, что судьба приняла для него решение прямо здесь и сейчас. И, может, они смогут помочь друг другу унять боль потери, от которой они оба страдали.
Однако, страдали не только он и Рекс. И была еще одна вещь, к которой он не был готов. Или был?..
Алекс осторожно, чтобы не разбудить Рекса, поднялся на ноги и последовал за вторым полицейским в прихожую.
- Кристиан? – тихо позвал он.
Бёк остановился на полпути и закрыл глаза; его рука сжала дверную ручку.
Алекс подошел к нему и положил руку ему на плечо. Он почувствовал, как Кристиан вздрогнул от его прикосновения.
- Останься… - прошептал Брантнер. – Останься с нами.
Последовавшая тишина, казалось, длилась вечность.
- Нет, я не могу, - с болью ответил Кристиан. Он развернулся, и его голубые глаза встретились с темными глазами Алекса. В этот момент Алекс смог заглянуть в душу этого человека, и его сердце сжалось от того, сколько тоски было там. Он еще не был готов отпустить прошлое. Но всё же в этих глазах зажегся слабый огонек благодарности и надежды.
- Пока еще нет, - тихо добавил Кристиан.
Алекс глубоко вздохнул и кивнул.
Кристиан повернулся к двери и открыл её. Затем замер еще на несколько секунд.
- Пока еще… нет, - повторил он почти шепотом и, не оборачиваясь, пошел прочь от дома.
Алекс закрыл за ним дверь и прислонился к ней спиной. Постояв некоторое время и обдумав произошедшее, он вернулся к спящему Рексу. Казалось, тяжесть в доме начала рассеиваться и темнота немного отступила.
Стало чуточку светлее.
Но не везде… пока еще не везде.

@темы: angst, мини, фанфик, romance, G

---

Цикл: Жизнь, как она есть. Часть 2.

[Пруся]

Цикл: Жизнь, как она есть. Часть 2.
Название: Листопад прошлого.
Автор:  Пруся
Пейринг: Алекстиан, Ричингер.
Рейтинг: PG-13.
Жанр: драма, ангст, романс.
Размер: мини
Саммари: Алекс и Кристиан вместе, Петер уже ушел из полиции, и на его место пришел Фриц Кунц. И вот, в череду размеренных будней, приходит гость из прошлого… Воспоминания, наблюдения, разговоры, скорбь.
Предупреждение 1: автор не верит в пару Мозер+Бёк;
Предупреждение 2: поклонникам персонажа Рихарда Мозера – лучше не читать;
Предупреждение 3: в части № II, в уста Кристиана Бёка, автор вложил собственные мысли и наблюдения.


I.

Сегодня Кристиан пришёл на работу в гордом одиночестве. Алекс уехал в прокуратуру, надеясь поймать нужного человека с утра пораньше, а Фриц, после двадцати четырёх часов наблюдения за подозреваемым, слёг с жесточайшей простудой, и на пару дней «исчез» из жизни венской полиции.
Утренний кофе, булочки с колбасой, предусмотрительно купленные ещё вечером… Кристиан, почувствовав желание работать, работать и работать, принялся заполнять бесчисленные бланки, пока рабочий настрой не испарился.
В такой лихорадке прошло больше часа. Кристиан успел перебрать не только свои бумаги, но и рассортировать бумаги Алекса, очистить выдвижные ящики стола, вытрясти покрывало Рэкса… Оценив масштаб сделанных дел, Бёк присел на краешек стола, придумывая, чем бы себя ещё занять, когда в дверном проходе появился неожиданный посетитель.
- Добрый день.
- Добрый. Вам что-то нужно?
- М-м-м… да. Я хотел бы увидеть Петера Хеллерера.
- Ну, тогда вы с ним разминулись... Семь месяцев тому назад у него умер отец. Перед смертью он оставил Петеру гостиницу, поэтому тому пришлось уйти в отставку, и теперь, вместе с матерью, он занимается делами отеля.
Посетитель некоторое время молчал, а потом тихо спросил:
- Вы не знаете, какой это отель?
- Нет, я не в курсе.
- Извините. Спасибо… спасибо Вам большое…
Гость, неловко переставив ноги, пошёл к выходу, растерянно крутя в руках шляпу.
Кристиан некоторое время сидел, поджав губы, потом пролистал ежедневник и, найдя нужную страницу, поднял трубку телефона.
- Гостиница «Кассиопея». Чем могу Вам помочь?
- Позовите, пожалуйста, к телефону Петера Хеллерера.
- Как Вас представить?
- Скажите, что его спрашивает комиссар Кристиан Бёк. И побыстрее, пожалуйста.
Меньше чем через пол-минуты в трубке послышалось шуршание и знакомый, чуть ворчливый голос, поприветствовал невидимого собеседника:
- Здравствуй, Кристиан.
- И тебе здравствуй… Только что, пять минут тому назад, в наш офис приходил человек, который разыскивал тебя, – Бёк как всегда решительно взял «быка за рога», и сразу перешёл к делу.
- Вот как? И чего же он хотел?
- Не сказал. Сказал только то, что хочет тебя видеть.
- Опиши-ка мне его.
- Высокий. Худой. Волосы сложного оттенка – светловатые, вьющиеся. Очень высокий лоб, нос с горбинкой, лицо узкое, худое. Глаза светло-серые. Сильно оттопыренные уши.
Хеллерер, на том конце провода, фыркнул.
- На нём случайно зелёного пиджака не было?
- Не было… Плащ был, под ним пиджак был, но серый… Так ты его узнал?
- Узнал. Это Эрнст Штокингер. Тот, на чьё место ты пришёл работать… Мой бывший коллега.
- Вот оно что… Значит, жди гостей, я ему, правда, соврал, что не знаю где ты, так он в отделе кадров может справиться.
- Буду ждать… как вы там, без меня?
- Всё так же, куча бумаг и проблем… что у нас может быть нового? Беготня и бесчисленные звонки.
- Как и у меня… Спасибо, что предупредил…
- Обычная служебная паранойя – мало ли кому и для чего могло понадобиться разыскивать полицейского… Всех благ!
Кристиан положил трубку, встал, несколько раз прошелся по кабинету, потом вновь уселся на стол. Размышления странным листопадом закружились в душе, воспоминания пёстрыми листьями замелькали перед взором…
В офис зашел Алекс, нагруженный целым штабелем папок. Рэкс тоже был при делах – он тащил хозяйский зонтик.
- Разыскал этого Густава? – спросил Кристиан, «сбрасывая» с себя морок прошлого.
- Нашёл… вот это теперь нам, для рассортировки.
- Давай сюда половину.
Новые дела требовали сосредоточенности и внимательности. Кристиан решительно встряхнул головой, погружаясь в хлопоты.


- С тобой что-то случилось? – спросил Алекс, три часа спустя.
- Нет. С чего ты взял?
- Ты, молча не можешь работать, - улыбнулся Алекс. – Постоянно комментируешь бюрократическое крючкотворство и обсуждаешь прочитанное. А ты всё это время молчишь и только хмуришься… Что-то случилось?
- Так… одна неожиданная встреча.
- Со мной, когда я в комиссариат заходил, тоже странная встреча состоялась. Наверху лестницы мужчина застыл, в перила вцепился и смотрит на Рэкса так, словно привидение увидел. Что-то прошептал, только я не услышал, что… Я подошёл, спросил все ли в порядке. Тот меня заверил, что всё нормально. Только вот у него даже костяшки побледнели, так он за перила ухватился… И меня взглядом до самого лифта провожал.
- И Рэкс на него никак не среагировал?
- Никак, – Алекс отрицательно поджал губы. – Равнодушно мимо пробежал.
- Странно.
- Что странного?
- Что не среагировал.
- Почему?
- Так… одно предположение… это долгая история.
- Я заинтригован, - Алекс решительно поднялся. – А когда я заинтригован, я обязательно хочу знать все подробности… поэтому, давай, время уже обеденное, пойдем в кафе, вот там ты мне всё расскажешь и про таинственного незнакомца, и про то, что с ним должен был делать Рэкс.


- А теперь, рассказывай, - Алекс, заказавший всем троим спагетти с пастой, внимательно смотрел на блондина.
- «Давным-давно, в далекой-далекой галактике…» Раньше комиссия по расследованию убийств была в таком составе – Петер Хеллерер, Эрнст Штокингер и начальник – Рихард Мозер. Они были очень даже неплохой командой – были и награды, и начальство их ценило и поощряло. Вот только Эрнст Штокингер неожиданно перевелся в Зальцбург. А я перевелся из отдела по борьбе с молодёжной преступностью, на его место.
Кристиан покрутил в руках салфетку и продолжил:
- Сегодня этот Эрнст Штокингер приходил в наш отдел. Петера искал. Я, после его ухода, до нашего отелевладельца дозвонился, и Петер, по описанию, его узнал. Тот человек, которого ты увидел на лестнице, был одет в бежевый плащ и серый костюм?
- Да.
- Всё верно. Это он. Тогда нет ничего удивительного, что этот Эрнст Штокингер на Рэкса так глядел. Он же с ним раньше вместе работал… Я вот тебя хочу спросить: у собак, что, память такая короткая? Почему Рэкс знакомого ему человека не узнал спустя несколько лет?
- У собак память значительно лучше, чем, например, у кошек. Но это всё строго индивидуально, плюс к этому, память у собак очень специфична, - крутя вилку в руках, пояснил Алекс. - Память у собак на команды очень сильна, даже спустя шесть-семь лет собака отлично помнит, что она должна делать при определённых звуках. У них просто потрясающая память на запахи. А вот зрительная – очень и очень слабая. Это объясняется простой физиологией: у собак в первую очередь развито обоняние, потом слух и только потом зрение. Вот если бы от этого Эрнста Штокингера пахло так же, как и в то время, что он был знаком с Рэксом, то пёс бы узнал его в тот же миг. А так… одежда другая, запахи другие, голоса он не услышал, далеко вперед к лифту промчался. К тому же собаки к лицам людей, которых они не считает за членов «своей стаи», относятся очень «забывчиво». Людей на свете много и всех их не запомнишь. Так что наш Рэкс, каким бы умным псом он не был, его просто позабыл.
- Интересная лекция.
Друзья занялись обедом. Рэкс, уже слопав свою порцию, разморённый в тепле, позёвывал, лёжа у ног хозяина.


II.

- Тебя всё равно что-то тревожит.
Рабочий день давно закончился. Кристиан и Алекс находились дома, занимаясь уборкой. У обоих в руках было по тряпке, и они с умным видом ходили кругами, выискивая пыль и мусор.
- Просто… неприятные мысли.
- Не хочешь выговориться?
- Правильно! Бросим нудную уборку, ты сядешь на диван, я улягусь головой тебе на колени и ты, в роли моего психотерапевта, начнёшь утешать меня и жалеть. - Кристиан остановился у стеллажа, протирая свободные от книг полки.
- Уборку откладывать дальше некуда, и так зал на сарай похож… Но вот после уборки, со всем остальным, всегда пожалуйста! И утешу и пожалею… Только не на диване, он узкий, а вот на кровати…
- Какой у меня замечательный психотерапевт! Открыв новое слово в медицинской практике, вы не желаете запатентовать данный метод лечения? Или желаете открыть свою собственную клинику и принимать всех желающих?
- Нет, меня, конечно, хватит на пару десятков клиентов… но потом моя работоспособность упадёт до нуля и придётся брать ассистентов… Ассистентом ко мне пойдёшь? – Алекс наконец-то дотянулся до палки, спрятанной Рэксом за шкафом.
- Это работа на износ, так что… нет, благодарю покорно. - Кристиан, весело улыбаясь от турнира остроумия, выкинул из-под стеллажа еще одну заначку Рэкса – изгрызенный кроссовок хозяина.


Когда с уборкой было покончено, и друзья уселись на диван пить пиво с чипсами, Алекс повторил:
- Так не хочешь мне рассказать о своих мыслях?
- Я не люблю плакаться и ныть.
- Знаю. Никогда не считал тебя ни плаксой, ни нытиком. Но вот высказать всё, что ты хочешь сказать, надо. «Невысказанные слова ложатся мёртвым грузом и давят на душу».
- Какой-нибудь Кант это сказал?
- Нет. Это было написано в одном скверном фантастическом романе. Собственно, это была единственная по-настоящему ценная мысль в данном произведении.
Кристиан повертел в руках бокал, помолчал.
- Наверное, ты прав…
Я попросил о переводе из отдела по малолетним преступникам по многим причинам.
Например, у нас очень часто забирали дела другие отделы – по борьбе с наркоторговлей, или по борьбе с проституцией, или по борьбе с хищениями. Мы как бы промежуточное звено получались, а за других работу выполнять не очень-то приятно. Текучка кадров была большая. Да и сама работа, скорее реабилитационный центр напоминала: мы скорее жилетками для утешения были, чем полицейскими. Успокаивающие капли у нас в трёхлитровых графинах разводили, и то, бывало, за пару суток заканчивались… По преступлениям, уже закоренелые циники, а в полиции тут же превращались в испуганных детей… Кто на самом деле пугался ответственности, а кто притворялся, чтоб разжалобить… «Нервотрёпки» с детьми – море. Ну, и захотелось более престижной работы – расследовать убийства считается более высококвалифицированной работой, чем гоняться за бандой малолетних карманников, да и более денежно, в конце-концов.
Встретили меня по началу тепло и приветливо. Угу. Главным образом потому, что ушедший комиссар две коробки с делами оставил, они уже замучились их разбирать – людей в полиции никогда не хватает.
Я ничего, никогда, не скажу плохого про Петера. Он, с самого первого дня, стал мне верным товарищем. Спокойно и невозмутимо, ни разу ни проявляя ехидства, он проверял мои бумаги, корректировал записи и таблицы. Благодаря ему, я освоился с новой отчётностью очень быстро.
А вот с начальником Мозером отношения у меня сложились странные. Я больше это никак не мог назвать. Он заходит в офис, видит меня – и на его лице сразу же появляется досада. Первое время я не мог понять, что я делаю не так. Почему, при виде меня, у человека пропадает искренняя улыбка и появляется странная, капризная складка у губ? Поднимает на тебя взгляд, а потом быстро отворачивается, мотнув в раздражении головой?
Первый ответ, что приходит на ум – я что-то делаю не так, я в чем-то ошибся, я допустил какой-то промах в работе, я не соответствую новой должности.
Я старался. Изо всех сил старался соответствовать новой планке, старался быть хорошим специалистом. Изучал старые дела, набираясь опыта, читал книги по криминалистике, штудируя теорию.
Прошел месяц, другой, всё оставалось по-прежнему – и сарказм в разговорах, и пренебрежение в псевдо-отческих жестах.
А ответ оказался очень простым, там всё на поверхности лежало…
Я просто оказался на чужом месте, я просто занял место другого человека.
Просто потому, что я – это я, а не другой человек.
Просто потому, что я – не Эрнст Штокингер.
Кристиан отпил пива и продолжил:
- Когда я понял, что не важно, что я сделаю в офисе, хоть встану я на голову, хоть просто пройду к своему столу, я всё равно буду вызывать в Рихарде Мозере раздражение, то мне стало легче. Я – ни в чем не ошибаюсь, я – ничего не напутал и не испортил.
Алекс, внимательно слушающий друга, заметил:
- Ты неплохой психолог.
- Станешь тут психологом, от такой жизни… Я не знаю, кем они были друг для друга: великолепно сработавшимися коллегами, хорошими друзьями или любовниками. Копаться в грязном белье трагически погибшего человека не хорошо. Но факт остаётся фактом – Рихард Мозер не смог простить отъезда коллеги, был раздражён и подавлен, а выплёскивал свой негатив в основном на меня. Петеру тоже перепадало, но в меньшей степени.
Кристиан допил пиво и протянул бокал для ещё одной порции.
- А сегодня этот человек, из-за которого на меня падали все шишки, появился в нашем офисе. Я не сентиментален и не люблю предаваться воспоминаниям, но увидеть человека, который волей-неволей повлиял на твою жизнь, было забавно.
Друзья помолчали.
- Несмотря на такое пренебрежительное отношение, я все-таки никогда не желал ничего плохого Рихарду Мозеру, и мне было искренне жаль, что смерть опять посетила венскую полицию. Мне было жаль Петера, что проработал с Мозером много лет, мне было жаль доктора Графа, который дружил с ним с незапамятных времен, и мне было так жаль Рэкса, который от скорби по хозяину не находил себе места.
- Мне мой перевод показался не очень хорошим подарком судьбы, - задумчиво произнес Алекс. - Прийти на место умершего человека… нет, я не суеверен, не в этом дело, но я понимал, что мои будущие коллеги будут неосознанно хотеть чтобы «всё было по-старому». И хотя я никогда бы не смог бы стать в точности таким же, как Рихард Мозер, я был готов пойти на многие уступки. Правда, вы приняли меня очень тепло: в пример погибшего коллегу не ставили, мою неграмотность не высмеивали.
- Я тебя сравнивал с Мозером. - Кристиан поставил пустой бокал на пол. - И сравнение, увы, было не в пользу последнего. Может быть, я необъективен и слишком предвзят – ты мой друг и любимый человек, а Мозера я мог назвать только сослуживцем – но ты всегда справедлив, спокоен, сдержан и рассудителен. Твои личные проблемы никогда не отражались на деловом настрое; представить, как ты срываешься на подчиненных – это нереальная картина.
И я рад, что с твоим приходом всё изменилось: и работа, и этот дом, и мы все – и я, и Петер, и наш Рэкс, конечно.
- Что же я изменил? – Алекс тоже поставил пустой бокал на пол и забрался с ногами на диван.
- Всё, – развёл руками Кристиан. – Если говорить про работу, то у нас полностью исчез строгий дресс-код. Галстуки сильно старят, и я рад, что теперь можно обойтись без них. И мне больше нравиться, что теперь мы называем друг друга по именам, а не по фамилиям.
Если говорить про дом – то этот дом у Мозера был в страшном запустении. Мне рассказывали, что когда он развёлся с женой, то она по суду забрала у него практически всю мебель. Но расставание это произошло давно, неужели нельзя было начать обставлять дом заново? То, что творилось у нас в гостиной два часа тому назад – так это здесь было привычной картиной. Первозданный хаос тут был, больше и не скажешь.
Садом он не занимался – всегда просил своего друга, полицейского на пенсии, позаботиться о цветах и кустах.
Маленький штришок – у Мозера не было ни единой книги. Давным-давно, один человек, что занимался моим воспитанием, говорил: «Если в доме у человека нет книг, то своди общение с таким человеком к минимуму, ничего хорошего такой человек из себя не представляет!» Этот совет я пронёс через всю мою жизнь и он не разу меня не подводил.
Очень забавно, как ты своей аккуратностью и дисциплиной подтянул и Рэкса тоже. До этого, Рэксу пришлось даже посидеть на голодной диете – так ветеринар прописал. А я более чем уверен, что если бы сейчас обнаружилось, что у Рэкса избыточный вес, ты бы просто стал бы с ним больше заниматься.
Впрочем, хватит. Я сказал всё, что хотел.
- Вечер воспоминаний закрыт? – спросил Алекс, притягивая Кристиана к себе и шутливо встрёпывая ему волосы.
- Закрыт, зарыт и закопан. Оставим прошлое прошлому, и будем жить настоящим и будущим! – ответил Кристиан. – Давай спать укладываться. А то завтра, без Кунца, дел невпроворот.


III.

- Какой же ты всё-таки молодец, что заглянул в гости… За встречу!
- За встречу.
Изящные бокалы-тюльпаны с мелодичным дзиньканьем столкнулись.
- За столько месяцев не звонил, не писал… Теперь рассказывай всё, и помногу. Как ты сам, как работа, как семья?
- Что может быть нового в нашем захолустье? Вот у вас, в Вене, новостей гораздо больше – ты, вот теперь, уже не полицейский…
- Да, вот так вот сложилось… вместо протоколов – счета от поставщиков продуктов, вместо баз данных – записки из прачечной, вместо заявлений от потерпевших – истерика от горничной по поводу пьяных гостей… Плюс только в том, что у меня никогда в подчинении не было столько людей. Вот и командую помаленьку… А ты, дай угадаю, в командировку приехал?
- Да, ты прав. Я здесь по служебным делам. Завтра – обратно.
- А просто так, в выходные, приехать никак не мог?..
- Осенью у нас постоянные ярмарки, приезжих прибавляется. А с ними и полиции забот прибывает.
- Что же летом-то не приехал… Как, кстати, наше феноменальное лето пережил?
- Просто ужасно, мигрени целыми днями мучили. Мы в новом доме поселились, с кондиционером, и местный комиссариат тоже не так давно перевели в новейшее здание. Так и жил – из дома до работы бегом, и с работы до дому – тоже бегом. Слава богу, серьёзных происшествий всего ничего было, на места преступлений только раз пять пришлось выезжать.
- Да что всё я-то спрашиваю? Хоть ты меня о чём-нибудь спроси!
Штокингер смущённо улыбнулся и нервно потёр лоб.
- Немного необычно, ты – и вдруг больше не в полиции… Я просто не знаю, о чём тебя можно спросить…
- Ага. Значит, если я не полицейский, то со мной и разговаривать не о чем?
- Прости… прости… я не то хотел сказать… я просто в управление к тебе заходил, специально, чтобы посоветоваться по поводу одной вещи, а теперь… буду своими силами её обдумывать.
- Ну, рановато ты меня со счетов списываешь. – Хеллерер в притворном возмущении покрутил головой. – Всё-таки больше двадцати лет в полиции я просидел, и уж столько папок с делами пришлось перебрать… поневоле хоть что-то должно у меня было в голове остаться!
- Я придумал, о чём тебя спросить… - Штокингер неловко теребил край скатерти. - Почему ты отказался от повышенной пенсии, ты же по стажу проходил?
- Я – обеспеченный человек. Пусть повышенную пенсию те коллеги получают, у которых других доходов не будет. Ты об этом в отделе кадров узнал?
- Да. Когда мне в отделе по раскрытию убийств сказали, что не знают где ты, то я решил госпожу Тассо расспросить…
- Ты, в офисе, с невысоким блондином разговаривал?
- Да.
- Знал он прекрасно, где я сейчас обитаюсь. Ты уж прости его за ложь, просто у нас недавно случай был – один уголовник из тюрьмы вышел и сразу же, в первый же день на свободе, отправился к нашему новому начальнику, мстить за задержание. Сначала Рэкса похитил, а потом и Алекса в заложники взял. Так что, «на всякий случай», мы и осторожничаем.
- Рэкса похитили?..
- Да. Но всё обошлось благополучно – и Алекс Брантнер невредим остался, и Рэкс жив-здоров.
- Помнишь, однажды, Рэкса уже похищали…
- Помню. Та ещё весёленькая история была…
Эрнст Штогингер осторожно поставил бокал на столик. Он смотрел на поднимающиеся пузырьки шампанского и молчал. Когда тишина затянулась, Петер Хеллерер осторожно заметил:
- Ты себя винишь?
- Нет, не виню, – сказал Штогингер, и добавил: - Я себя ненавижу.
- Штоки…
- Ненавижу себя за то, что меня не было рядом, ненавижу себя за то, что он погиб, ненавижу себя за то, что даже не приехал на похороны… Да, начальник полиции сломал себе руку, и меня попросили стать исполняющим его обязанности… Да, на нас тогда свалилась целая толпа туристов, но я мог – понимаешь, мог! – приехать хотя бы на похороны! Но я боялся. Боялся осуждающих взглядов тех, кто работал с нами, боялся того, что ты со мной даже разговаривать не будешь…
Мужчина, что скованно сидел на стуле и смущённо улыбался, теперь ссутулился, спрятал лицо в ладони, и глухо, словно через силу, выпаливал так наболевшие слова…
- Глупости. Кто я такой, чтобы осуждать тебя? Ты нам очень помог деньгами. Похороны были за счёт государства, но на приличный памятник и на поминки мы все вместе скидывались. И твой перевод был как нельзя кстати.
- Я струсил. Просто струсил. Мог бы оставить все дела на заместителей. Но я так всего боялся… Боялся, что глупостей каких-нибудь наделаю… Боялся людских перетолков… Что бы говорили обо мне, если бы увидели, как я плачу?..
- Я – плакал на похоронах. Так что… где ещё плакать, как не на похоронах? И не выдумывай, я бы никогда бы не отвернулся от тебя. И поддержал бы тоже.
- Да не имел я право плакать!! Прости… прости… Я, наверное, совсем сумасшедшим тебе кажусь…
- Сумасшедшим – нет. А вот тем, кто потерял любимого человека – да.
- Ты знал, какие были между нами отношения?! – Штокингер в смятении поднял глаза на Хеллерера.
- Я догадывался. После твоего отъезда Мозер был сам не свой, был растерян и озлоблен. Срывался постоянно… Будто не друг от нас уехал, а кто-то более ему близкий… Нет, по друзьям так не тоскуют.

Опять тишина.

- Штоки, я ни разу не психолог или, там, психотерапевт. Но выговорись – тебе легче станет, - Петер неуклюже положил ладонь на плечо бывшего коллеги.
- Это… - Штокингер выпрямился и отстраненно смотрел на сложенные на коленях руки. – Это было просто какое-то сумасшествие… никогда я не увлекался мужчинами, даже и в мыслях не было… и тут вдруг как помрачение рассудка. Господи, что я творил… как наркоман, желал всё новой и новой дозы. Как будто от Мозера заразился бесшабашностью… Прятки, тайны, целые шпионские игры… Я даже перед женой себя не чувствовал виноватым – это же не измена, это же совсем другое! Да и какая там вина – я словно в тумане был. В счастливом. В радужном. Счастлив был – я никогда не был так счастлив, как тогда.
И вдруг эта унаследованная клиника. Меня как будто по голове чем-то тяжёлым ударили. Я в ту же секунду понял – придётся выбирать. Или она. Или он. Или семья или страсть. Или тихий, размеренный быт, со всеми его удобствами или прыжок в глубокую воду – и даже демоны не знают, выплывешь ты или нет.
Знаешь, что я сделал в первый вечер такого выбора? Я – напился! Так, как никогда не пил. Пил до того, что меня из кафе не выпустили, в служебное помещение отвели – проспался там, на диванчике. У знакомых пил. И только потому, что мне было так хреново, я не напился и на второй день тоже.
Не говори мне ничего. Я сам знаю, что я трус. В полицию вот в юности пошёл, что бы доказать, что смогу, что справлюсь… К трупам привык, к убийствам привык, к расчленёнке привык, только стойкости во мне как не было, так и нет, ни на грош…
Как истеричная девчонка мечтал – пусть будет по-прежнему. Пусть мне не придётся выбирать между любовью к ней, и любовью к нему. Я их обоих любил, понимаешь? Вот так, можно, оказывается, и двух людей одновременно любить…
Петер Хеллелер молча протянул Штокингеру бокал с долитым шампанским. Тот его выпил залпом и горько продолжил:
- На трезвую голову взвесил все «за» и «против» – и выбрал её. Ещё себя уговаривал, убеждал: как я могу выбрать его? Как я могу быть с ним? Ты вспомни, Эрнст, как он живёт – не задумывается ничуть над своими поступками, не задумывается ни на секунду о будущем. Он – непостоянен, он – легкомысленен, он постоянно опутан интрижками…
Была у меня и такая мысль – всё жене рассказать. Слава богу, у меня идиотства не хватило, чтобы так поступить. Для неё это было бы банальной изменой. Предательством. И не простила бы она меня…
Вся моя жизнь в Зальцбурге прошла в самоуспокоениях. Мол, всё в порядке, ничего не случиться, ты же рядом с Рихардом, ты, если что, поможешь ему и приглядишь за ним... Мол, с ним рядом Рэкс, он целого взвода охранников стоит… Всё в порядке будет, да и Рихард уже наверное забыл про меня, нашёл какую-нибудь девушку и счастлив с ней… у него – всё хорошо…
А потом ты позвонил… Сослуживцы скорую помощь вызвали, думали, что у меня плохо с сердцем стало…. Вокруг меня суетятся, а всё что помню – только мысль – я виноват, что он погиб, я не уберёг его, если бы я остался, он бы не погиб…
- Может это неправильно будет так говорить, но Мозер сам виноват в своей смерти, - жёстко перебил Штокингера Петер. – Не надо было соваться туда в одиночку, надо было Кристиана дождаться, не надо было отвлекаться на заложницу… На самом деле – ошибок он тьму допустил… вот и погиб… Не вини себя попусту – ты-то что мог сделать? Если уж так рассуждать, то и Рэкс виноват, что хозяина не спас, и Кристиан виноват – слишком поздно подъехал, и я виноват – вместе с Мозером не поехал. Так корить себя можно до бесконечности.

Вновь тишина.

- Я сегодня Рэкса видел, и он меня не узнал…
- У нашего храброго пса теперь новый хозяин и новая жизнь с ним. Может, он просто тебя позабыл, вон, сколько времени прошло.
- Но тебя он помнит?
- Помнит. Алекс с Кристианом ко мне часто в гости заходят. Так подозреваю из-за стряпни моей мамы, но мне всё равно приятно. Приходят, новости и сплетни рассказывают, о делах, правда, никогда не советуются, до всего своим умом доходят. Знаешь, я теперь всё меньше и меньше жалею, что ушёл – надо уступать дорогу молодым. Они – ребята шустрые, думают свежо…

Снова помолчали, «запивая» тишину шампанским.

- Штоки, знаешь, зачем в конечном итоге нам нужны друзья? Затем, что бы слушать нас и давать нам время от времени дурацкие советы. И вот тебе мой дурацкий совет – отодвинь прошлое в сторону и живи дальше. Ты сделал свой выбор – теперь ничего не изменишь и не поправишь. И не ненавидь себя за этот выбор – главное, что это был твой выбор, без принуждения и давления. В наше сумбурное время – это такая редкость.
- Это всё так легко сказать, но так нелегко сделать…
- Знаю.

@темы: angst, мини, фанфик, drama, romance, PG-13

---

[AndOne]

Милен Фармер вдохновляэ

Название: Lamour.
Пэйринг: Рихард/Бёк
Описание: в серии "Принеси мне череп Бетховена" была очень милая пара. Сравните их развитие отношений и Бёка с Мозером - они очень даже похожи)) (у девушки, кстати, была куртка, впоследствии перекочевавшая к Бёку)

@темы: video, flaff, G

---

[AndOne]

Название: Идиллия в "стихах".
Персонажи: Алекс и Кристиан.
От автора: Вдохновилась представленными ниже творениями. Большинство картинок утащено с тумблера.

Смотреть?

Алекс/Кристиан


Мы просто смотрим друг на друга
Без всяких знаков и намеков.
Не строй такую мину, Алекс,
В семь, как обычно, у меня.



А на пресупников глядим мы
С оттенком легкого презренья.

Они же просто идиоты.
Там, правда, Кунц сейчас стоит.


- Ты что, завидуешь награде?
Я награжу тебя получше.

- Ты покупаешь пылесосик?
Чего ж не достает тебе?..


Преступника зовут Карл Энгельс...
"Глаза какие голубые!..
Смотрел бы в них, не отрываясь..."
Так вот, о чем я говорил?..


По-моему эта кладовка
Подходит для уединенья...

- Конечно, были на заданье!
Рубашку - слышишь? - застегни...


Стоим на страже у порядка
Мы ежедневно, днем и ночью!

И дружбы, крепче полицейской,
Вам в целом мире не найти!


The End.

@темы: humor, poetry, PG

---

Цикл: Жизнь, как она есть. Часть 1.

[Пруся]

Цикл: Жизнь, как она есть. Часть 1.
Название: Бытовые зарисовки
Автор:  Пруся
Пейринг: Алекстиан
Рейтинг: 1-R, 2-PG-13, 3-PG-13, 4-G, 5-NC-17, 6-G.
Жанр: романс, флафф, юмор
Размер: драбблы
Саммари: Алекс и Кристиан наконец-то вместе. Зарисовки об их быте, житейских мелочах и личной жизни.



Выстраданное счастье.


Левая рука Алекса с недавних пор болит. Не тому, что потянуты связки или был сильный ушиб.
Нет, она болит потому, что каждое утро хозяин этой руки эту самую руку сильно щиплет.
Один щипок.
Но каждый день.
Это может смахивать на небольшой невроз, но…
Но Алекс ничего не может с собой поделать. Каждое утро ему кажется, что он все еще спит и видит прекрасный и упоительный сон. И страх, что все это может растаять от звонка будильника или телефона, заставляет Алекса подносить правую руку к запястью левой руки.
Но вот боль от нового щипка иголкой проникает в плоть… и ничего не меняется.
Кристиан никуда не исчезает.
Наоборот, он вновь свернулся калачиком, трогательно забившись Алексу подмышку, и спокойно спит.
Он тихонечко сопит и морщит нос, а встрепанные волосы полностью закрыли лоб…
Алексу кажется это таким милым…
Впрочем, ему все теперь кажется милым – и новые вещи в шкафу, и новые туалетные принадлежности на полках в ванной, и чужие тарелки и чашки… И когда Кристиан-соня, проснувшись, ходит полу-открыв глаза и натыкается на предметы обстановки… И когда он деловито разговаривает с упрямым омлетом, не желающим переворачиваться на сковороде, высунув от напряжения кончик языка…
Под окном стоит бак с водой, и, отражаясь от этой водной глади, солнечные блики танцуют на потолке. Алекс прикрывает глаза, вспоминая…

Поцелуи… их так много… и от них тихонечко саднит губы…
Объятья, которые так не хочется размыкать… ведь под ладонями острые лопатки… А потом объятья кольцом соскальзывают вниз, обхватывая упругие ягодицы…
Желание раствориться в любимом человеке…
С упоением вновь и вновь обводить языком напряженную плоть….
А хрупкое тело выгибается в руках… и с неожиданной силой отстраняется, но лишь для того, что бы самому перехватить инициативу…

Алекс смущенно фыркает.
На работе разыгрывали очередную лотерею, и Алексу достался билет под номером 69… Символично, правда? Кому бы еще должен был бы достаться такой билет, как не человеку, который оказываться в этой позе столь часто, что и не сосчитать сколько раз?

Алексу до дрожи нравиться целовать пальцы и руки Кристиана… Тот сначала иронично поджимал губы, возводил глаза к потолку, всем своим видом показывая: «Эй, я же не хрупкая барышня!..» Но Алексу это так нравиться, что в конце-концов блондин смиряется и просто наблюдает за этим действом, полу-прикрыв глаза…

Рэкс уже проснулся и, как кошка, выгибает спину, зевая с таким упоением, что жесткие усы у него топорщатся. Опять же, как у кошки.

Алексу хочется обладать Кристианом, но это желание было им однажды озвучено и его отклонили… Принуждать же того, кого так любишь, отвратно… поэтому Алекс в очередной раз упирается ладонями в стену, чувствуя внутри себя горячее скольжение...

Алекс встает и идет в ванную. Умывание, чистка зубов, бритье – рутина дней. Но вот готовка завтрака на двоих, это уже не рутина, это – счастье.

А вот Кристиану нравиться зарываться пальцами в волосы Алексу. Ерошить их, слегка тянуть и легонечко массировать кожу головы…

Рэксу – галеты, людям – яичница и кофе.
Рука уже не болит. От сладких воспоминаний она прошла сама собой. До следующего нового утра…




Быт.


Почему многие думают, что если двое парней любовники, то все свое свободное время они проводят исключительно в постели? В порнографических фильмах может быть и так, а в жизни…
А в жизни есть работа, которую никто не отменял, есть быт и все те мелочи, которые так изматывают по вечерам… Особенно если ты целый день бегал по венским ателье и выискивал возможную свидетельницу-закройщицу. Так что, к концу дня, ты будешь мечтать только о мирном сне, часиков этак на 10…
Быт – это заехать по пути домой в магазины и купить все то, о чем забывал в течении недели. Это стирка одежды. Хвала тем, кто придумал автоматические машины – загрузил, нажал на кнопки и спустя два часа достал чистые вещи…
Это упругие струи совместного душа, под которыми твой любовник не заводит тебя, а всем своим присутствием расслабляет еще больше… Ибо есть поцелуи, но не страстные и не с желанием, а те, которые несут покой и гармонию с окружающим миром.
Это быстрый просмотр сегодняшней газеты и одновременное поедание ужина. Это мытье посуды и быстрая протирка пыли на полках и подоконниках.
А потом приходит очередь постели, у которой разорван пододеяльник, и ты в который раз напоминаешь себе о том, что надо встать, взять иголку с ниткой и зашить прореху… Это последние разумные мысли, а потом подушка, словно втягивает тебя...
Ты просыпаешься за пять минут до звонка будильника. Сегодня будет новый день, полный хлопот и беготни. И только скосив глаза, понимаешь, что смертельно устав, ничего не соображая, но ты все равно во сне притянул к себе и обнял любимого человека…




Ковер.


Вид у Кристиана, несущего на плече огромный рулон, напоминал австрийца Арнольда Шварценеггера, о чем Алекс, улыбаясь, так и сообщил.
- Очень смешно, - проворчал Кристиан. – Тут стараешься угодить людям… и животным… а тебе в ответ – насмешки… - и, прекратив притворяться обиженным, радостно продолжил: - Выиграл в универмаге приз – ковер нового поколения – изготовлен по совершенно новому методу… короче не знаю, что и как, но ворс у него раза в три больше чем у других ковров!
При этих словах Рэкс, что лежал под кустом сирени, навострил ушки, встрепенулся и бросился услужливо открывать дверь. И терпеливо ее держал, пока блондин заносил в дом свою тяжелую ношу.
- Давай мне, – Алекс уже вышел из кухни и решительно отобрал у гостя сверток. - Где нам его разложить?
- Около кровати. Там у тебя такие холодные полы, что по утрам ноги стынут, - ответил Кристиан, облегченно сдувая прилипшие ко лбу пряди.
Новый ковер и вправду был изумителен – ворс его, бежевой расцветки, был и вправду очень длинным.
Рэкс, демонстрируя, кто тут в доме хозяин, немедленно развалился на новом элементе декора и принялся шумно дышать, показывая что он всем доволен, а уж жизнью – тем более!
- Эй, Рэкс, не будь врединой! Это же нам!
Ноль эффекта.
Кристиан присел перед собакой на корточки.
- А давай так, - блондин хитро прищурился, - я тебе кое-что дам, а ты нам – место уступишь?
Рэкс посмотрел на потолок, показывая, что над словами он подумает, но… но ничего обещать не может.
Кристиан вприпрыжку выбежал из дома, шумно повозился у машины и вернулся, вновь неся на плече сверток. Только намного меньше.
- Ну, Рэкс, получай и ты подарок. Я за свои деньги и тебе коврик купил.
Торги возымели действие: Рэкс скосил карие глаза на темно-коричневый маленький коврик, подумал, встал, схватил зубами презент и утащил его в свою комнату.
- Ты ничего не забываешь, - сказал Алекс, по-прежнему широко улыбаясь.
- Рэкса забудешь… – махнул рукой Кристиан. – Поверь, мне и самому не улыбаться спотыкаться о него, когда захочу ночью попить…Так что ему подарок – вон там, а нам, - тут Кристиан лег на ковер, раскинув руки и ноги на подобие морской звезды и потерся щекой об упругий ворс, - тут!
Алекс сел рядом с ним. Провел рукой по ворсу. Он странно пружинил и ладони было… немного щекотно. Интересно, а если быть полностью обнаженным, то будет ли так неприятно лежать на нем?..
- Надо было мне взять зеленый. Включить вот ту лампу, и мы словно бы оказались в лете – лежим под ярким солнцем на траве…
Алекс привлек блондина к себе.
- Ты и так мое солнце, зачем мне еще суррогат из лампы?




НЕ эротично...


- У тебя очень красивое тело.
Кристиан с неприкрытым восхищением провел рукой по обнаженной груди Алекса.
- Просто повезло с наследственностью…
Кристиан шутливо вздохнул. Свою собственную фигуру он не считал отталкивающей – у него не было пивного живота или дряблых мышц. Наоборот, фигура у него была стройная и гибкая, не сутулая. Но вот рост… с ним не повезло капитально. Из-за него, даже под тридцать лет, он все равно напоминал подростка-мальчишку.
Алекс вдруг заулыбался:
- Можешь мне кое в чем признаться?
- Могу, – развел руками Кристиан. – У меня нет никаких тайн от тебя.
- Помнишь тот день, когда похитили Рэкса?
- Помню, - скривился Кристиан. – Сначала я переживал, как бы что не случилось с Рэксом, он ведь тогда болел, потом за тебя, когда этот отморозок взял тебя в заложники.
Алекс заложил руки за голову, потянулся и уже с неприкрытой хитрецой продолжил:
- У тебя уже тогда была шикарная возможность мной вдоволь налюбоваться…
- Когда? – недоуменно свел брови Кристиан,
- Когда я в одном белье шел по улице…
- Нет. Все что я видел – это пистолет, приставленный к твоему затылку. Больше я ничего не видел… - тихо ответил Кристиан.




Внимание – рейтинг этого драббла – NC-17

Смена приоритетов.


Долгая погоня на автомобиле, потом стремительный бег, перестрелка, задержание – все это тянуло на сюжет для плохого боевика. Но это не спектакль и не киносъемки, это вдруг стало работой венской полиции. День, начинавшийся с неторопливого поднятия папок из архива и многочисленных звонков, закончился как голливудский экшен.
Адреналин жидким огнем бурлил в крови, не желая оставлять хозяев в покое. Посидеть и спокойно отдышаться не получалось: организм был на взводе и вихрь нетерпения звал к новым действиям.
Да и как можно было успокоиться, после настоящих боевых действий?! Когда телу до сих пор кажется, что в него летит очередная граната? Когда скрежет пуль о бетонные стены до сих пор звенит в ушах?
За задержанными отморозками сразу же приехали федеральные власти – их послужной список в виде терроризма и работорговли, оказался слишком тяжел для скромных сотрудников венской полиции.
Фриц Кунц смущенно переминался рядом с машиной скорой помощи – оставшись в офисе, в то время когда его коллеги проявляли чудеса воинской смекалки, он чувствовал себя виноватым.
Но медицинская помощь не понадобилась ни Алексу, ни Кристиану. Пирамиды из железных бочек оказались неплохим укрытием от летящих осколков и срикошетивших пуль. Несколько царапин, ссадины на коленях – все это мелочи. А у Рэкса не было даже этого – Алекс боясь за него, приказал псу залечь за мешками, рассудив, что пули зубами тот ловить еще не научился, а от гранаты пушистая шкура не спасет.
Бумажная волокита и бюрократические отчеты были решительно отложены на завтра. Завтра, все завтра! А сейчас – домой…

Кристиан в шутку предложил устроить гонки, мол, кто первым доедет до уединенного дома? К его удивлению, Алекс охотно согласился, несмотря на то, что к лихачам на дорогах относился крайне отрицательно. Впрочем, на дорогах было мало машин, ибо шел второй час ночи, и потому их заезд не представлял угрозы ни для автомобилистов, ни для пешеходов.
Предсказуемо выиграл Кристиан, ибо опыт картинговых лихачеств Алекса ни шел ни в какое сравнение с мастерством Бёка, привыкшего и к многочасовым гонкам и к спринтерским заездам.
Победитель не спешил проявлять великодушие, и победу выразил бурно, с криками восторга и с задорным подмигиванием. Рэкс, который откровенно болел за хозяина, многообещающе посмотрел на Кристиана, мысленно планируя большую и страшную «мстю», в виде утреннего грабительского набега на стратегические запасы булочек с колбасой.

Но вот входная дверь захлопнулась, включился свет в прихожей и …
… и Алекс резко развернулся на каблуках, властно притягивая к себе блондина. Кристиан удивленно поднял брови, но возразить не смог. Трудно возражать, когда рот заткнут жарким поцелуем.
- Это опасность тебя так завела?..
Опять бесцеремонный поцелуй. Кристиан даже отстраниться не мог, ибо Алекс просто сгреб его в охапку, намертво прижав к себе.
Это было… необычно. Всегда ведущим, для всего и вся, был Кристиан, Алекс никогда не проявлял горячей инициативы, и с тех пор, как они перешли к более откровенным ласкам, всегда был снизу, подчиняясь любовнику во всем. Казалось, сдержанность Алекса распространилась даже на личную жизнь – никаких откровенных стонов, никаких просьб. Только ласковые улыбки, только внимательные, полные нежности взгляды.
А сейчас… А сейчас казалось, что брюнета кто-то подменил, уж слишком разительным стал контраст между рассудительным Александром Брантнером и тем человеком, который откровенно тискал его в ярко освещенной прихожей.
- Не опасность меня завела. Ты. Меня. Завел.
Алекс насмешливо смотрел на оторопевшего Кристиана.
- Что, не думал, что я могу быть таким?..
Вновь властный поцелуй.
И непредсказуемость все «набирала обороты»: Кристиан даже опомниться не успел, как его решительно подхватили на руки.
Стремительный шаг, разворот, снова широкий шаг, опять разворот, шаг назад, два шага вперед, опять разворот... Алекс кружился по залу, с поразительным изяществом обходя громоздкие предметы обстановки, включая торшер, и продолжая держать при этом любимого на руках.
- Так давно об этом мечтал… – промурлыкал Алекс. – Спорим, что я тебя могу так о-о-очень долго носить?
- Верю… но… может все-таки поставишь меня на пол? – Бёк попытался такое внезапное сумасшествие перевести в шутку.
- Вот еще. Поставить… да еще на пол… Вот положить… и на кровать…
Слова не стали разниться с делом – стремительный танец превратился в головокружительное вращение, а потом, оба участника этого безумства, упали на мягко спружинившую кровать. Точнее один буквально уронил другого.
Кристиан лежал на кровати, пытаясь прийти в себя от резкого кружения. Пользуясь замешательством, Алекс нагло оседлал его бедра, и медленно начал стягивать с себя серый джемпер. Отбросив этот предмет в сторону, Алекс, все также нарочито медленно, стал расстегивать чужую рубашку. А потом, словно изголодавшийся по ласке человек, начал неистово целовать открывшиеся перед ним шею и ключицы, цепко обхватывая запястья Кристиана. Многочисленные поцелуи, прикосновения языка, начали перерастать в очень даже ощутимые укусы.
Засос.
И еще один.
И еще.
- Лекс… завтра же всё будет видно…
- Вот и замечательно… пусть все обзавидуются…
Кристиан с силой втянул воздух, когда в плену зубов оказался сосок. Правда, этот укус был гораздо нежнее и сразу же сменился мягкими поглаживаниями языка.
От таких ласк бросало то в жар, то в холод: нежные, деликатные просасывания сменялись резкими и грубыми укусами. Томное облизывание вдруг перерастало в похотливый засос…
- Хочу. Тебя.
Давно, много месяцев назад, отдыхая после близости, Алекс, проводя кончиками пальцев по чужим щекам, тихо попросил: «Не хочешь попробовать по-другому… побыть снизу?» Кристиан тогда отказался, отговорился тем, что пока хочет оставить все как есть. Больше Алекс не настаивал и никогда не просил об этом. Но теперь, с кристальной ясностью, Кристиан понимал – вот как раз сегодня и быть этой смене приоритетов. И это будет правильно.
- Хорошо… только я никогда…
- Я буду осторожен…
Это могло показаться невероятным, но согласие еще больше подстегнуло Алекса. Кристиан почувствовал себя куклой, до того стремительно он был избавлен от расстегнутой рубашки, брюк и нижнего белья, и до того легко Алекс держал его тело на весу.
- Нет, не переворачивайся… я хочу видеть твое лицо…
Стремительными, резкими движениями Алекс сгребал в кучу подушки, доставал тюбик с прозрачным гелем. А после лихорадочных, рваных движений, неторопливо, и даже с ленцой, устроился между широко разведенными ногами друга…
Отвлекая от неприятных ощущений, Алекс увлеченно принялся ласкать его языком, то с силой втягивая в рот напряженную плоть, то легонько скользя по ней языком, едва прикасаясь…
Кристиан даже не чувствовал никакого дискомфорта от подготовки к проникновению – оральные ласки полностью оглушали его, подавляя всякую охоту говорить, мыслить и здраво рассуждать…
- С-с-с… - всхлипнул он сквозь стиснутые зубы, когда пальцы Алекса задели внутри горячую точку. Тело само выгнулось дугой и потянулось за ненавязчивым потиранием…
- Ух ты… какой ты отзывчивый… Если будешь так же двигаться… чуть-чуть попозже… наша ночь будет очень длинной…
Казалось, что эта прелюдия никогда не закончиться… Медленные, плавные движения пальцев касались и касались его, язык, плавным танцем, обвивался и обвивался… В одурманенную голову Кристиана вдруг прокралась мысль, что Алекс действует в точности так же, как и сам Бёк. Кристиан всегда боялся нечаянно причинить боль и, так же как и сейчас, предварительные ласки длились очень долго. Хотя брюнет никогда так не извивался от прикосновений, он лишь запрокидывал голову и закрывал глаза, комкая в ладонях простыни.
- А-ш-ш-ш…
Вот у Кристиана никак не получалось быть таким же сдержанным.
- Тихо, тихо, не все сразу… будь терпеливее…
- Тебе просто нравиться меня дразнить…
- Не-е-ет, я тобой просто любуюсь… Смотреть как ты жаждешь бОльшего… как ты постоянно облизываешь губы, как задыхаешься и хватаешь воздух ртом… Еще полюбуюсь.
Раньше Кристиан скептически относился к высокопарным выражениям из эротических романов, вроде: «сладострастная пытка» или «в его глазах помутилось от страсти», но сейчас все эти слова показались ему единственно верными. Перед глазами вспыхивали разноцветные круги, телу хотелось еще и еще и еще…
Пять минут или десять? Как определить время, когда блаженство не дает ни мига оценить реальность?
- Пожалуйста… хватит…
- Все-таки нетерпеливый… - Алекс отстранился, стягивая с себя джинсы. – Нетерпеливый… нетерпеливый… - бормотал он, разрывая упаковку с презервативом. – Но такой желанный…
Огненный шквал возбуждения спал. Как бы не был деликатен Алекс, но первое впечатление от новых ощущений было слегка неприятным.
Кристиан закрыл глаза, стараясь расслабиться.
- Видел бы ты себя со стороны… Зрелище круче, чем любой порнофильм… Боже, как я по тебе схожу с ума… Только гребанные приличия останавливают меня от того, чтобы наброситься на тебя прямо на рабочем месте… как только взглянешь на меня своими чудесными глазами… и я теряю голову… До сих пор не могу привыкнуть к тому, что ты меня любишь…
Алекс говорил и говорил, словно внутри него прорвалась невидимая плотина, и поток слов окружил Кристиана.
Это тоже было чем-то новым. До этого брюнет никогда не был так разговорчив в постели. Наоборот, начиная говорить, он постоянно закусывал губы, словно боясь, что слова что-то нарушат и испортят.
Двигался Алекс медленно и плавно, и неприятные ощущения начали немного пропадать…
Внезапно Брантнер отстранился.
- Подожди…
- Ты уже… всё?.. – растерянно проговорил Кристиан, приподнимаясь на локте и наблюдая, как любовник нашаривает новую упаковку с резинками
- Боишься, что тебе ничего не достанется?.. Зря… Я только начал тебя любить…
И Алекс не обманул. Ничуть не потеряв пылкости и страсти, он вновь притянул к себе блондина.
- Знаешь, о чем я мечтаю?- неторопливо двигаясь, шептал Алекс. – Хочу взять тебя, держа тебя на руках…
- Хочешь это… сейчас попробовать?..
- Нет… для тебя это будет чересчур… Но вот в следующий раз…
- Лекс…
- А ты знаешь, что меня так заводит, когда ты меня так называешь…
- Я это… чувствую…
- Как ты подо мной выгибаешься… Боже, какой ты отзывчивый… Люблю тебя, люблю…
Плавные движения, становившиеся все более и более сильными, пальцы на бедрах, прерывающийся шепот – всё это стало для Кристиана чрезмерно необъятным….
Воздух холодным снегом застрял в горле, цветные круги превратились во сверхновые звезды, ослепляя своим пламенем взор под закрытыми веками…

- Тебе не больно?
- Нет.
- Тебе понравилось? – Алекс легонько поглаживал Кристиана по щекам кончиками пальцев.
- Угу.
- «Угу»?
- Охренительно. Было. И лестно.
- Тебе было… лестно?..
- Да, – просто согласился Кристиан, уже закрывая глаза. – Ты всегда такой спокойный… и вдруг теряешь голову и становишь таким ненасытным… Это любому польстит… а я очень самолюбив… да, это было очень лестно…

Несмотря на краткий сон, Кристиан проснулся сам, даже без звонка будильника. Тело не то чтобы болело после ночных упражнений, но ныло, шея чесалась, ощутимо чувствовались синяки на бедрах. И да, ходить все-таки было не очень приятно.
Посмотрев на себя в зеркало, Кристиан оторопело заморгал. Волосы всклокочены, темные круги под глазами, губы припухли и стали ярко красного цвета. А на шее… а на шее была целая россыпь засосов и следов от зубов…
- Ночь любви… вернее, ночь бесплатной любви, - иронично пробормотал Кристиан, лихорадочно соображая, как ему в таком виде показаться на работе.
- У тебя была очень симпатичная водолазка, цвета кофе с молоком. Надень ее.
Проснувшийся Алекс с явным удовольствием поглядывал на Кристиана.
- Ага, так и поступлю.
- Боже, какая рань… - Алекс отбросил будильник на коврик. - Иди пока сюда…
Кристиан подошел, сел с ногами на кровать и неожиданно-быстрым движением схватил Алекса за ухо.
- Садист ты все-таки. Разукрасил меня, хоть тональный крем покупай…
Алекс заливисто рассмеялся и принялся шутливо вырываться. Спася ухо, он немедленно усадил друга к себе на колени и задорно чмокнул его в нос.
- Я не садист, я – просто учусь… и если, допустим, приковать тебя наручниками к кровати, у тебя будет чертовски аппетитный вид!
- У тебя тоже, – Кристиан по привычке зарылся руками в темные волосы, перебирая короткие пряди. – Осталось нам только купить пару игрушек, плетку, кляп и инструкцию для начинающих БДСМ-щиков…
- Нет, это все лишнее, – уверенно отрезал Алекс. - Никакие игрушки не заменят мне тебя, с кляпом я не услышу, как ты замечательно стонешь, а на прочтение инструкции просто не будет времени…
- Ты про плеть забыл.
Лицо Алекса мгновенно стало серьезным.
- Никогда. Я никогда не смогу ударить тебя. Просто не смогу. Даже если ты меня об этом попросишь.
Что можно было на это сказать? Что так же, как в начале этого безумного ночного марафона, Кристиан знал, что насильником Алекс никогда не будет – слишком трепетно он заботился о тех, кого впускал в свое сердце. Что быть властным и лидировать – это одно, а причинять боль – это совсем другое.
Есть вещи, которые просто знаешь.




Посвящается всем тем, кто пережил лето 2010 года в Поволжье нашей страны.

Жара.


Вена утонула в злом солнце, погрузилась на дно удушливой жары.
Шел четвертый месяц палящего зноя. Урожай на полях фермерских хозяйств погиб на корню – никакие оросительные системы не справлялись с хилыми ростками, которые поглощали воду с космической скоростью. Что говорить об изнеженных культурных растениях, когда даже неприхотливые репьи, что привыкли жить на пустырях и окраинах газонов, пожелтели и засохли? Вместе с газонами.
Голубая лента Дуная обмелела настолько, что стала грязным ручейком, еле-еле стелящимся по каменистому руслу. А там, где некогда господствовала вода, остался желтовато-серый ил, который под неистовым солнцем превратился в цементный панцирь, усеянный гигантскими трещинами.
Жизнь в городе замерла – только ранним утром и поздним вечером люди ходили по улицам, передвигаясь короткими перебежками: от дома до работы, от магазинов до дому.
Повезло тем, у кого на работе был кондиционер – такие счастливчики даже не возвращались домой, здраво рассудив, что в «прожаренных» квартирах жить нельзя, а вот принести на работу кушетку и при +17 спокойно поспать – это самое то.
Даже на преступность феноменальная жара оказала парализующее действие. Людям было просто жарко грабить банки, убивать людей и захватывать этих потных и липких людей в заложники! Морги Вены были переполнены, это да. Но пациентами этих печальных помещений становились те, у кого было слабое сердце – в основном пожилые люди, чьи изношенные организмы не смогли справиться с ежедневными +31 по Цельсию.

Венскому комиссариату пришлось несладко – здание было старое, кондиционерами не оснащенное, потому внутри кабинетов и коридоров было как сталелитейной мастерской – жарко, очень жарко и ничего, кроме как жары, там больше не стало. Плюс был только в том, что если патрульным полицейским ну никак нельзя было избавиться от ношения мундира, и они, бедолаги, потели в белых рубашках и плотных серых брюках, то криминалисты не были так стеснены уставом. Махнув рукой на циркуляры и предписания, Алекс одевался в майку-сеточку и шорты, плюс сандалии. Кристиан последовал его примеру. Футболки-безрукавки и шорты самых экстремальных расцветок, прочно вошли в гардероб маленького комиссара. Дольше всех продержался Фриц, который, даже после месяца жары, приходил на работу не только в рубашке, но и при галстуке. Но этим его «правильным» поступкам пришел конец, когда он свалился с тепловым ударом, и Алекс в приказном порядке отправил его домой, переодеваться. Правда, до шорт Фриц не опустился и в майках не щеголял – летние брюки изо льна и рубашки с коротким рукавом – таким был его выбор между зноем и приличиями.
Хуже всех пришлось Рэксу – пушистую шкуру снять было нельзя, и потому псу очень хотелось покусать того виновника, на чьей совести была эта гадкая жара. Вывалив язык, Рэкс лежал на полу (там было холоднее, чем на лежанке) и вовсю помирал, моля хозяина-Алекса, что бы тот что-нибудь придумал. Но его тоскливый взгляд оставался без ответа – хозяин у пса волшебником, увы, не был. Правда, когда прозвучало предложение Кристиана, мол, надо постичь кое-кого «подо льва», а то бедняге слишком некомфортно, старая бойкость в Рэксе проснулась, и у шутника пропало мороженное.
Каждый из наших героев потерял несколько килограммов - в жару есть не хочется. Какие там булочки с колбасой! Только йогурты, сочные фрукты, чай, минералка, немного творога, снова чай, мороженное и снова минералка…

В эти месяцы Алекс с Кристианом трижды оценили преимущества жизни в доме, а не в квартире – хоть на пару градусов, но в индивидуальном доме, среди пусть и чахлой, но зелени, было прохладнее. Помещение проветривалось круглые сутки, что еще более принижало температуру в доме. Кстати, мухи с комарами не вынесли подобный выверт климата и дружненько перемёрли, что не могло не радовать обитателей дома с настежь распахнутыми окнами.
Алекс, прочитав еще в детстве путешествия по Африке доктора Гржимека, наложил строжайшее вето на холодный душ. В такую жару – только горячая-прегорячая ванна. Кристиан сначала упрямился, но потом признал свою неправоту – после горячей воды дышать становилось легче, распаренному телу казалось холодно. Так что даже телевизор можно было смотреть, не бегая каждые пять минут к холодильнику за напитками.
Личная жизнь Кристиана и Алекса сошла на полное «нет» – жара не то чтобы сделала из них импотентов, а просто лишила всяческого удовольствия от телесных прикосновений. Секс – это же так жарко! Так что осталась только дружба и… и две раскладушки, стоящие рядом. Спать вместе, да еще на кровати… это же так жарко!
Ночью, во время бессонницы (а навещала она друзей почти каждый день), они болтали о том, о сем, вспоминая разные забавные случаи, обсуждали прочитанные книги и увиденные фильмы. Забывались оба далеко за полночь, вставали ранним утром, тратя на сон около пяти-шести часов. Выходные проводили, лежа на остатках газона, в оставшейся тени деревьев…

- Опять… «Нет никаких признаков того, что в ближайшую неделю феноменальная жара спадет. Антициклон прочно установил господство над Центральной Европой…»
Следуя многонедельному ритуалу, газета перед чтением (а так же во время и после оного), использовалась как веер. Вот и сейчас, закончив обмахиваться, Кристиан, наконец, развернул ее и уткнулся в самое актуальное чтиво – новости о погоде.
- Ничего, мы уже привыкли, – пробормотал Алекс, даже не открывая глаз. – Август заканчивается, значит скоро осень, волей-неволей похолодает.
- Угу, похолодает. До +27. А на Рождество так и вовсе упадет до +25.
- Зато какое это будет Рождество: вместо елок – кактусы, вместо снега – разбросают конфетти, вместо вин и шампанского - лимонады, а вместо жирного гуся или индейки – только мороженное.
- Оптимист. Во всем ты видишь только хорошее… вот что хорошего в том, что мы еще неделю будем задыхаться от зноя?
- Задыхаться, это конечно плохо… - Алекс, все так же не находя в себе силы открыть глаза, перевернулся на живот. – Но хорошее и в этом найдется – ты у меня еще красивее будешь. Вон какой ты стал – бронзовый от солнца, а волосы выгорели до полной белизны… Так что радуйся – вместо косметологического салона, абсолютно бесплатно, ты хорошеешь с каждым днем.
- Что толку в этой красоте, коли любоваться и оценить некому…
Кристиан лукавил. Комплимент, это такая вещь, от которой приятно всегда. Даже в пекло.
- Я… тобой любуюсь. Вот если ты сейчас подойдешь ко мне…
- Дудки. Будь ты холодильником, я бы с радостью с тобой бы пообнимался. А с горячим, как печка, парнем… только за полярным кругом… И я тебе поражаюсь: неужели у тебя еще есть силы на интим?
- Уж и помечтать-то нельзя…
Ленивая пикировка продолжалась…

Рэкс, лежа на прохладном кафельном полу в ванной, сверлил взглядом стену.
«Ну почему хозяин не начнет поиски того негодяя, что сделал эту жару? – думал пес. – Честное слово, ради поимки этого человека, я готов целый день бегать по солнцепеку. А когда я его поймаю, то не отпущу, пока он опять не сделает холодно-о-о…»

@темы: humor, мини, фанфик, flaff, NC-17, romance, R, G, PG-13

---

Самый подходящий!

[Peter Hellerer]

Название: Самый подходящий
Автор:  Peter Hellerer
Пейринг: Рихард/Штоки (Ричингер)
Рейтинг: PG-13
Жанр: angst, romance
Размер: мини
Тип: слэш
Дисклеймер: Персонажи принадлежат Петеру Хайку и Петеру Мозеру)))
Саммари: Штоки, ну кто если не ты?
Статус: закончен

Я смотрел, как удалялась стройная фигура в белом салонном халате.
Свидетельница закивала головой.
- Да, именно так она и выглядила!
- Вы уверены? - Переспросил я, понижая голос.
- Ну, не то, чтобы абсолютно... Но... по крайней мере похожа.
Я улыбнулся, не отводя от нее глаз. Кажется, она покраснела...
- Спасибо, госпожа Штокингер! - Крикнул я напарнику.
Штокингер вышел из укрытия, снимая с головы полотенце, и метая в меня молнии.
- Но это же мужчина! - Воскликнула свидетельница, удивленно глядя на него.
Я тоже глянул на Штоки.
- В самом деле?... Ах, ну да... ну да.
Когда он переодевался, я скрестив руки, смотрел на него. Похоже, его это совсем не смущало. Он злился на меня из-за другого: предложенного мной эксперимента.
- Что, нельзя было обойтись без этого... унижения? - Скривился Штокингер, застегивая на себе рубашку. - Или напялить все это на кого-то другого?!
- Например, на Хеллерера?..
Он прыснул со смеху. Я кивнул.
- Ну вот и я о чем! Кроме тебя подходящих особ не было...
Я наблюдал, как элегантно и почти профессионально он завязывает на себе галстук. Я и с зеркалом-то не справляюсь... А он!.. Ловко и хлестко.
- Не такой уж я и подходящий! - Сердито буркнул он.
Но на это я не смог не отреагировать. Я подошел к нему, поймал его взгляд, скользнул по губам, замедлил время...
- Нет, Штоки, ты - очень подходящий. Ты мне подходящий...
Он смотрел на меня задумчиво, рассеяно. Его светлые ресницы ловили приглушенный свет лампы. Его рот был возмущенно приоткрыт, но не издавал ни звука. Его руки замерли на запонках в виде пистолетных пуль. Я слушал, как бьется его сердце. Я наклонился над его губами.
- Ты очень подходящий... - повторил я шепотом, чувствуя запах его парфюмов.
Из ниоткуда возникло это жгучее желание, и я прижался к его губам своими. Он только слабо дернулся, перестав дышать...
Где-то во внутреннем кармане загудел телефон. Штоки смотрел на меня так, словно пытался расшифровать меня, как Энигму, но по средствам телепатии...
- Нам пора ехать... - хрипло произнес я, оторвавшись от его губ. Я перечил сам себе, мне хотелось остаться рядом с ним, снять с него все, ласкать его там...и сям. Хотелось его целовать.
- Что ты... делаешь?... - Выдохнул он, опасливо глядя на меня.
Я тряхнул волосами.
- Захотелось объяснить тебе всю силу своей привязанности! - Ответил я, тайно надеясь, что мой голос прозвучал смело и непринужденно. Что он ничем не выдал моих волнений и неуверенности.
Штоки опустил глаза. Он прижал тыльную сторону руки к губам, и я думал, для того чтобы брезгливо вытереть рот. Но он выглядел задумчивым и смущенным. Наконец, он поднял глаза. Зрачки стали шире, и от этого взгляд казался проницательнее...
- А что, нельзя было это как-то еще показать?
Я усмехнулся, все еще притворяясь непроницаемым.
- Мне захотелось так.
Он встал, и одел свой пиджак. Свой зеленый, пропитанный запахом Рекса, пиджак.
- Понятно... - Пробормотал он, поправляя свои светлые волосы, с которыми и так было все в порядке.
Он остановился возле меня, и заглянул мне в глаза.
- Ну что, поехали?...

@темы: angst, мини, фанфик, romance, PG

---

Подарок Peter Hellerer`у

[Пруся]

Название: Сердечная привязанность
Автор:  Пруся
Пейринг: Алекстиан
Рейтинг: PG-13
Жанр: юмор, романс
Размер: мини

Сердечная привязанность

POV Рэкса. (Рэкс здесь – очень самодовольная засрань!)


Мой хозяин грустит. Это для меня так же очевидно, как и то, что у меня на завтрак будут собачьи консервы. Нет, он по прежнему ласков со мной, и так же играет и в мячик и в скакалку… но не так как раньше – он играет без веселья и задора. А последние недели, вечерами (и это-то после превосходных обедов!), он даже перестает улыбаться. Он усаживается на кровать и пристально рассматривает какой-то прямоугольный кусочек бумаги, что живет в книге. Он смотрит на него, а потом аккуратно прикасается к нему кончиками пальцев. Как будто гладит.

Тыкаюсь мокрым носом в руку. Эй, хозяин-Алекс, не хандри! Я с тобой, а глупый кусочек бумаги, это просто глупый кусочек бумаги и расстраиваться из-за него - нелепо!

Меня чешут за ухом и тихо говорят мне, что я очень хороший пес. Хороший-то я хороший – это само-собой! – но хозяин, объясни мне, что с тобой не так? Бумажка, бумажкой, но вдруг… если ты все еще переживаешь из-за тех тапочек, то, поверь, у них была ужасная расцветка… И я извинялся!

Нет, дело явно не в сжеванных тапочках… Я пихаю моего хозяина под руку, а он прижимается своим прохладным лбом к моему.

- Вы, собаки, намного счастливее нас, людей… Вы так прямо выражаете свои привязанности и все свои чувства… Если человек вам не нравиться, вы рычите, если нравиться, вы веселитесь и скачите, как мячики.

Голос у хозяина наполнен такой тоской… Я скулю.

- А я… а я даже не могу сказать о своей любви…

Резко захлопывается книга, и лежащий в ней кусочек бумаги исчезает среди листов. Хозяин откладывает книгу на тумбочку, выключает ночник и с головой укрывается одеялом.

Это он не лег спать. Это он притворяется.

Я тихонько пошел в гостиную, раздумывая о словах моего человека.

Любви?

Значит, мой хозяин чего-то любит?.. Нет, так он много чего любит – меня, так уж точно. Еще он любит, когда мы бегаем по парку, что недалеко от нашего дома. Еще он любит, когда надевает те странные бесформенные перчатки, а потом часами бьет по жесткой, висящей подушке.

Нет, это все не то…

Тут мне вспомнилась одна передача, что переливалась по черному ящику. Там было много людей, и все они сидели на стульях. А в центре этой комнаты, сидел очень пожилой господин и он говорил много непонятных слов… А вот то, что я понял из его слов, была фраза: «Любовь человеческая суть есть – сер-деч-на-я-при-вя-зан-ность».

Значит, у моего хозяина есть сердечная привязанность… о которой он почему-то не может сказать… Почему бы это он не может о ней сказать? Об этом надо говорить прямо и откровенно! Мол, ты мне нравишься, и я хочу играть, есть и спать с тобой вместе.

Всего-то делов!

А если на твое виляние хвостом огрызаются и рычат, то нужно не навязываться, а находить нового друга.

Разве я не прав?




Утром, придя в комиссариат, я устроился на лежанке поудобнее, и принялся раздумывать: кого же найти моему хозяину на роль новой «сердечной привязанности», чтобы он позабыл про старую?

Девиц я отмел сразу же – это безобразие мы проходили, так что знаем! Они появляются неожиданно, нежданно-непрошенно, и именно в тот момент, когда лучше всего играется, от них противно пахнет шампунями, лосьонами, пудрой, помадой… И духами, да, духами! Вот ими разит так, что нос вянет! И ни одна из девушек, что я «имел честь» лицезреть у себя в доме, ни одна, замете, не приготовила ни-че-го-ше-нь-ки! Даже самую завалящую кашу, и то не могла сварить! Даже самую маленькую и самую захудалую булочку с колбасой не принесла! Нет, во имя блага моего хозяина и меня – ведь я неотъемлемая часть блага хозяина – так вот – ни одной девицы у нас в доме не будет!

Значит остаются мужчины… Но у моего хозяина мало друзей… он и в гости ходит редко и в пабы не ходит… Работа и дом, работа и дом… а на работе только определенный круг лиц…

А что если…

Я посмотрел прямо перед собой. Там стоит стол человека, которого зовут Фриц Кунц. А почему бы ему не стать новой сердечной привязанностью моего хозяина?

Поймав за хвост эту мысль, я принялся задумчиво рассматривать потенциальную жертву. Нет, пахнет от него приятно – никогда от него не пахло резко или чем-то неприятным. Это ему плюс - от одного комиссара, что сидит в кабинете рядом с лестницей, так по утрам пахнет вчерашним пивом, что голова кружиться.

Насчет запаха разобрались. Но этот Фриц очень упитанный – значит нам с хозяином придется его кормить, да еще, не дай Собачий Бог, он у нас начнет порции отбирать… Да и характер у него не сахар – за то время, что мы знакомы, он меня уже дважды успел ногой отодвинуть – следовательно хорошими манерами не блещет.

И он зануда – я сам не раз наблюдал, как он аккуратно раскладывает карандаши и ручки по столу. А за утащенный и сгрызенный ластик, устроил мне получасовую лекцию. От картинки, что если этот тип поселиться у нас в доме он и мои вещи начнет выстраивать в ровную линеечку, у меня резко зазудела вся шкура.

Подытожим: на фиг, на фиг, на фиг! Пусть кто-нибудь другой становиться сердечной привязанностью Фрица Кунца, но только не мой хозяин!

Почесав ухо, я повернул голову к окну, где сидел другой наш коллега – Кристиан Бек. Я посмотрел на него еще раз, и еще, и еще.

А вы знаете… он ведь моему хозяину подходит по всем статьям! Ну посудите сами – очень худенький, значит нас объедать не будет, веселый, значит будет со мной играть, когда хозяин занят и вообще… И пахнет от него приятно, с тех пор как хозяин подарил ему новый одеколон… Да, ему нравиться меня дразнить, но эту гадкую черту его характера я решил великодушно ему простить.

Решено.

Пусть человек по имени Кристиан Бек станет новой сердечной привязанностью хозяина!

Что ж, кандидат был найден, осталось только решить, как подтолкнуть хозяина к объекту его будущей привязанности. Жуя резиновую игрушку-пищалку – когда жуешь, умные мысли сами приходят в голову – я принялся составлять план. Люди очень противоречивые существа! А их взаимоотношения напоминают мне ныряние смешных существ по имени котики – это я все видел по тому же черному ящику. Никакой четкости движений – сплошной хаос и неопределенность. Я так расстроился, что перекусил игрушку пополам.

Выплюнув несъедобные половинки, я решил думать не как человек – все равно не выходит – а стал думать как собака. Что нужно собакам, что бы высказать свою симпатию? Правильно – нужно укромное, уединенное место, подальше от посторонних глаз, где можно вволю побегать и поиграть. Лучше, конечно, найти такое место на природе, но сейчас зима, холодно… людей на улицу не выставишь… Значит, надо оставить их где-то наедине, но в тепле, и где можно побегать…

Я радостно завилял хвостом. Придумал! Это комната на пятом этаже. Комнату в подвале, что была завалена папками и бумажками, залило водой и все это барахло перенесли наверх. В этой комнате никто не сидит и замок там… словом, такой, какой надо. А внутри куча стеллажей, полок и тупичков – есть где бегать и прятаться. Паутины и пыли там нет, так что за носы людей я спокоен. Вот и пусть в этой тишине хозяин поиграет с Кристианом! А после игр сердечная привязанность возникнет быстро. Это я по себе знаю.

Не зарывая дело в дальнюю кучу, я вприпрыжку отправился разведывать место будущей дислокации.

И не надо, хозяин, провожать меня таким удивленным взглядом. Для тебя же стараюсь.




Разведка показала, что все складывается просто замечательно.

Значит план такой: тащу хозяина в эту комнату, тихонечко из нее вышмыгиваю и тащу туда уже Кристиана. Опять вышмыгиваю и наваливаюсь на дверь. Я недаром упоминал ранее замок – он там очень особенный – стоит сильно и резко прыгнуть на дверь, как она закрывается и уже не открывается без специальной металлической пластины.

И еще одна деталь для подстраховки.

Рядом с дверью были деревянные стойки. Мне, как-то давно, хозяин объяснил, что если стоит эта деревянная ерунда и на ней написаны вот такие вот закорючки, то ходить туда нельзя. Вот, значит, я дверь захлопну и сразу же эти деревянные вешалки подтащу к началу коридора, и никто из чужих людей туда гарантированно не зайдет и не помешает.




Исполнить мою задумку оказалось не просто просто, а очень просто! И хозяин-Алекс и Кристиан, оба купились на мое: «А я вам что-то должен показать-показать!» Незаметно спрятаться под стеллажами, а потом удрать от них, тоже было легкой забавой… Дверь я захлопнул, замок защелкнулся. Так что оба теперь в комнате. Был, правда, риск, что Фриц что-то заметит, но и тут мне повезло – ему принесли какие-то папки, и он с головой ушел в работу, энергично черкая карандашом по бумагам.

От осознания хорошо проделанного дела, я задремал.

Окончательно проснулся я около обеда, когда палочки на круглом, шуршащем механизме поднялись высоко вверх. Что ж, игры, играми, но и о питании забывать не следует… Будем выпускать кормильцев…

Никого на пятом этаже не было – всех деревянные вешалки с закорючками отпугнули. Я эти стойки опять в угол оттащил, а потом спустился к выходу и начал лаять перед человеком в стеклянной будке. Умный, сразу за мной пошел. И сразу понял, что в комнате кто-то заперт. У него с собой было сразу много пластин, так что через минуту и Кристиан и хозяин были перед нами.

Ух ты, какие они встрепанные и разрумянившиеся! Видимо наигрались. Значит все прошло просто замечательно!

Что бы на меня не сердились за запертую дверь, как только мои люди присели передо мной на корточки, я сразу их обоих облизал.

Меня не ругали. Только сказали, что я сводник.

Интересно, кто такой, этот «сводник»? Тот, кто делает добрые дела?..




А вечером Кристиан вместе с нами поехал домой. Ехали на такси. Я на переднем сидении, а хозяин с Кристианом на заднем. Это я нарочно ему место рядом с моим человеком уступил. И как оказалось не зря – он всю дорогу на моего хозяина глядел, как… как… как на что-то удивительное и замечательное.

Это правильно. На моего хозяина только так и нужно смотреть – с обожанием и нежностью.

Когда мы приехали к дому, я стрелой кинулся в дом.

Людям еще надо вытащить покупки из машины, а вот у меня есть еще одно маленькое дельце…

Бегу в спальню, хватаю книгу и начинаю трясти ее, что бы тот самый кусочек бумаги упал. Его надо найти и съесть…А как же иначе?! Если хозяин его вновь увидит, то опять будет грустить и печалиться.

Ага, вот он!

Это же… это же фотография Кристиана… Вот на что мой человек смотрел долгими вечерами…

Я от удивления сел на хвост. Вот это я угадал!




То, чего не видел Рэкс.




- Эй, откройте, кто-нибудь!

Тишина.

- Эй, мы здесь заперты!

Тишина.

-Нет, я этому хвостатому диверсанту уши накручу!

Кристиан с досадой ударил кулаком по захлопнувшейся двери.

А Алекс наслаждался. Наслаждался тем, что пусть и немного комично быть запертым собакой, но ведь наедине с… Здесь Алекс оборвал себя и поджал губы.

Да, фотография Кристиана давно и прочно поселилась у него в любимой книге. А в последние недели, мозг, доведенный двойственностью между фантазиями и реальностью, взбунтовался и принялся отыгрываться во снах. Эти сны окончательно растревожили Алекса – он и хотел, что бы они прекратились, и страстно мечтал видеть их вновь и вновь.

Тогда, на берегу Дуная, он влюбился как мальчишка, без рассуждений и раздумываний… На фоне Хелла и доктора Графа, массивных и коренастых, Кристиан смотрелся как тоненький кипарис, поблескивая из под стекол солнечных очков, ярко-насыщенным цветом голубых глаз.

Голубые, бюрюзово-чистые глаза стали для Алекса цветом мечтаний… Видя этот цвет на улице или в магазинах, Алекс невольно отмечал: «Такой же цвет, как и глаза того, кого я люблю…»

Поднять бы желанное тело на руки, и кружить, кружить его, чувствуя, как бурное веселье заставляет кровь быстрее бежать в жилах…

Или покрыть тонкую шею поцелуями, поглаживая грудь при этом пальцами…

Но нельзя, нельзя, нельзя…

Алекс сел прямо на линолеум и прислонился к двери. Скоро их обязательно хватятся и выпустят. А пока… пока можно позволить себе полюбоваться на энергично шагающего Кристиана, на его возмущенное лицо и искренне улыбаться, глядя на отчаянные взмахи руками.

- Будем надеяться, что нас скоро хватятся, - сказал Алекс, глядя снизу вверх на бушующего коллегу.

- А чем мы все это время будем заниматься? В фанты играть? – сердито буркнул Кристиан.

- Между прочим, отличная идея! Ты когда последний раз в фанты играл? – воодушевился Алекс.

«Превосходная идея… превосходная… лишь бы только удалась…» - мысли Алекса запрыгали, как теннисные мячики.

- В детстве… Ты что серьезно? – оторопело, спросил Кристиан. – Ты что, всерьез предлагаешь поиграть нам в фанты?..

- А чем еще заняться? – притворно-простодушно развел руками Алекс. - Шахмат я с собой не прихватил, шашек тоже…

- У меня игральные карты в кармане, – Кристиан начал шарить по карманам. – Черт, нету…

- Ну вот, и карт у нас нет. Чем заняться? Старые дела читать? Давай, давай, это будет весело!

Кристиан поднял очи доле, словно спрашивая совета у темного потолка, а потом, очевидно придя к каким-то мыслям, злорадно заулыбался:

- Ну, ты сам напросился!

Он сел на пол рядом с Алексом и задорно сощурив глаза, предупредил:

- Между прочим, я страшно коварный человек, и от меня легких фантов не жди!

Алекс покорно-шуточно воздел руки вверх:

- Согласен. Но и от меня пощады не жди тоже!..

Кристиан, не вставая с места, потянул руку куда-то за стеллаж и вытащил две маленькие бутылочки с прозрачной жидкостью.

- Коллеги из отдела по борьбе с наркоторговлей накрыли один притончик. Там целая лаборатория была: по производству гашиша. И самогон они тоже гнали. Вот это – оттуда трофей. А здесь, наши коллеги, «нычку» сделали, чтоб начальство не узнало – самогон-то первоклассный был, - пояснил Кристиан в ответ на удивленно поднятые брови Алекса.

- С тебя немного алкоголя для фантазии, а с меня – ручки, - Алекс деловито вытаскивал из карманов листки из блокнотов, - и бумага!

- Раз у нас нет ведущего, сделаем так: каждый фант сложим, а потом, не подглядывая, будем брать из общей кучи, - предложил Кристиан.

- Согласен. За полет фантазии!

Отпив по маленькому глоточку водки, коллеги принялись задумчиво смотреть на бумагу, грызть ручки и вообще, изображать бурную мыслительную деятельность. Иногда губы их расплывались в хитрых улыбках, но ровно через секунду хитрое выражение лица менялось на притворно-невинное и ручки порхали по листам с бешенной скоростью.

Кристиан был в восторге от самого себя. Множество раз в уме он строил интриги и планы, пытался придумать и смоделировать такую ситуацию, когда его любовное признание будет выглядеть не наглостью, а отразит всю ту нежность и восхищение, которые он испытывает по отношению к Алексу… Но ничего толкового в голову не приходило – планы эти, казались один глупее другого. И ведь ляпнул он про фанты совсем не задумываясь… А ведь как здорово вышло!.. Ну, теперь, держись, мужественный комиссар Александр Брантнер! Уж в чем-чем, а в смекалке и хитростях Кристиану Бёку нет равных!

- У меня готово, - наконец подал голос Алекс, складывая неровные кусочки бумаги в маленькие фунтики.

- Секундочку… у меня тоже! – отозвался Кристиан, делая из каждого клочка бумаги элегантную розочку.

- Кто первым ходит? – деловито спросил Алекс, раскладывая на полу сделанные им конусы. – Решим с помощью монетки?

- Орел! – решил Кристиан, так же проворно расставляя на полу результаты своего труда.

- Решка, - отозвался Алекс, подбрасывая на ладони монетку в 50 грошей. – Ты ходишь первым.

Кристиан на секунду задумался, а потом цапнул наиболее мятый конус.

- «Изобразить из себя астролога и предсказать будущее своих коллег на следующий день», - прочитал Кристиан. – Это надо подумать…

С этими словами он поднес к губам бутылочку с самогоном, немного отпил и начал что-то черкать на оставшейся бумаге.

- Я – Дева, - подсказал Алекс. – А у Фрица день рождения в начале января – значит он Козерог.

- Я – Рак, - отозвался Кристиан, вновь отпивая из бутылочки. - Ну вот как-то так… Слушай!

- «Рак.
Рак всем докажет, что он не дуРАК,
И день этот проведет он без дРАК!


Дева.
ОДЕВАйся элегантно,
Но собою не гордись!
Будь собою очень стильной
И ДЕВАйсами хвались!


Козерог.
Не искушайте РОК, гостей зовите на поРОГ,
Спеките яблочный пиРОГ!»


- Фант зачтен! - смеясь и аплодируя, воскликнул Алекс. – Нет, правда, здорово!.. Теперь моя очередь!

Самая крайняя розочка показалась ему наиболее симпатичной и была немедленно взята в руки.

- «Нарисовать рисунок, держа ручку в зубах», - прочитал Алекс и тут же простонал: - Я же художник от слова «худо»… А зубами… я даже Рэкса не нарисую!

- Ничего, ничего, я от тебя картин Рафаэля не требую, посему – действуй! – напутствовал Кристиан, кладя на ближайший столик бумагу и ручку.

Алекс, с видом мученика, встал, завел руки за спину, взял зубами ручку и, наклонившись, принялся сосредоточенно что-то выводить.

Вид Алекса, с заведенными руками за спиной и гибко извивающегося был… очаровательным… С точки зрения Кристиана.

- Вот! Это ожившая клякса, - наконец гордо продемонстрировал результаты своего труда Алекс.

И действительно, на бумаге красовалось что-то непонятное и с глазами на стебельках.

- Засчитывается, - свеликодушничал Кристиан.

«За технику исполнения», - мысленно добавил он.

- «Изобразить без слов, что Вы хотите купить трёх плюшевых зайцев в подарок другу», - прочитал новое задание Кристиан.

Алекс вновь уселся на пол, по-турецки поджав ноги, допил оставшийся него в пузырьке самогон и, приняв вид конферансье, объявил:

- Театр одного актера, в лице комиссара Бёка, представляет нам сцену: «Покупка подарка»!

Кристиан шутливо отсалютовал оставшимся самогоном, выпил его, встал, поклонился, и начал «представление». Выглядело со стороны это так:

«Я», - Кристиан положил правую руку на грудь;
«Хочу», - молитвенно сложенные ладони у груди и глаза, смотрящие наверх;
«Купить», - Кристиан начал отсчитывать воображаемые деньги;
«Трех», - три поднятых пальца;
«Плюшевых», - Кристиан с нежностью потерся щекой о руку;
«Зайцев», - ушки из пальцев, приставленных к голове;
«В подарок», - руки, протянутые по направлению к Алексу;
«Другу», - руки, еще несколько секунд были протянуты к Алексу, а потом были сцеплены в замок в притворном рукопожатии.

И опять шуточный поклон.


Алекс аплодировал от души. Легкий хмель разливался по венам, даря приятное тепло и расслабленность. И скованность куда-то ушла…

«Он же прирожденный актер, - думал Алекс. – Он же мог бы уйти из полиции в кино или на подмостки театра…»

- Теперь ты, - сказал Кристиан, не присаживаясь, а облокачиваясь о громоздкий стеллаж. – Надеюсь, это тоже будет театральное представление! В твоем лице.

Алекс долго выбирал, но наконец решился и вытянул розочку точно из центра.

- «Взять в руки чайник и в роле рекламного агента попытаться его разрекламировать, как предмет для сексуальных игр».

«По-вез-ло. Мне. Мне по-вез-ло».

Алекс плавно поднялся, с нарочито задумчивым видом оглядел темноватое помещение, а потом произнес:

- Ну поскольку чайника здесь нет, просто представьте меня с чайником в руках… Многие из Вас думают что чайник, обычный чайник, на вид прост и неказист. Он для нас – сама обыденность и то, что мы привыкли считать неотъемлемой частью любой кухни…

Алекс нарочно говорил тихим и низким голосом, держа перед лицом ладонь, с якобы поставленным на нее чайником.

- Но Вы смотрите и не видите, как обыденность может окраситься в цвета страсти и подлинной нежности… Ручка словно созданная для того, что бы ее обхватили пальцами… Округлые и тяжелые бока так и манят к прикосновениям… А носик словно создан для влажных губ…

Алекс смотрел на Кристиана. Это для него одного это маленькое шоу. Для него одного звучат эти слова из прочитанных эротических романов. Для него одного Алекс был тем, кем он никогда в жизни не был – коварным соблазнителем…

- Я могу это представить как наяву – как мои губы медленно обхватывают этот прохладный носик, как мой язык скользит по нему… А ладони мои крепко охватывают бока, не давая никакой возможности ускользнуть… Я весь тянусь к нему и черт меня возьми, если я отступлюсь от задуманного…

Маленький шажок к застывшему блондину, который так же смотрит не отрываясь и нервно, уже в который раз, облизывая порозовевшие губы… Еще один шажок…

- В какие же игры можно поиграть с ним? - последнюю фразу Алекс просто прошептал, уже стоя вплотную к коллеге. – О-о-о… игр этих можно придумать великое множество… Только мне по нраву одна… Я хочу пить из него все то, чем он заполнен… Я хочу обладать им, только я один… И всю ту нежность, что я испытывал к нему за все долгие месяцы душевной страсти, я хочу все это отдать ему…

Тишина.

Алекс склонился над Кристианом и тихо-тихо спросил:

- Фант засчитывается?..

Кристиан, не отводя взгляда, медленно кивнул.

- Ты бы мог ТАК прорекламировать все, что угодно…

Шутки не получилось. Для остроты, она была произнесена слишком тихим голосом, и уж слишком раскрасневшимся выглядел ее произноситель…

- Все-все?

Руки. Куда девать руки? Алекс стоял, не зная, куда деть руки…

- Все-все.

- А я не хочу ТАК рекламировать все-все…

- А что же ты хочешь ТАК рекламировать?..

Медленно, как во сне, Алекс склонился к розовым, влажно блестевшим губам и выдохнул:

- Тебя.

Поцелуй был таким осторожным, как будто каждый из них боялся разбить другого… Несмелые и осторожные движения губ, легкие касания… Будто каждый из них был фарфоровым…

Последний шаг сделал Кристиан. Последний шажок, вплотную к брюнету, и руки обхватывающие щеки…

Больше не было стеснения и не было незнания… Руки Алекса обвились вокруг чужой талии и…

… и поцелуй стал более смелым, более решительным, когда язык проскальзывает в горячую глубину рта…

Пальцы Кристиана соскользнули со щек и переместились – на затылок, притягивая и не давая возможности отстраниться…

«Мой. Мой. Мой, - пульсом стучала в висках у Кристиана единственная мысль. – И черта с два я тебя кому-нибудь отдам… »

- Я тебя… я тебя очень сильно люблю, - пробормотал Алекс, когда необходимость глотнуть воздуха перевесила желание и дальше исследовать чужие губы.

-А я… а я полный олух… Все думал и все планировал, как бы тебе сказать о своих чувствах и не обидеть тебя… А надо было просто подойти и… - Кристиан убрал ладони с затылка и тоже обнял Алекса за талию.

-… А надо было просто подойти и поцеловать, - Алекс вновь склонился, тянясь к чуть припухшим губам.

- Нет. Сейчас не надо, - Кристиан с поразительной быстротой уперся руками в грудь Алекса и в ответ на недоуменный взгляд пояснил: - Здесь… не надо. Я же не железный…

Алекс кивнул.

Он прав, его неунывающий друг. Не здесь и не сейчас. Немного времени спустя и другое место, и у них будет все. И поцелуи до головокружения, и лихорадочно сорванная одежда, и объятия, и нежность, и все-все-все…

- Я Рэксу куплю коробку шоколадных конфет, - пробормотал Кристиан, уткнувшись носом в серый джемпер Алекса.

- Ну вот, а то: «уши накручу»… - рассмеялся Алекс, еще крепче обнимая блондина…





Через пару недель…

Маленькая зарисовка, что было потом, ну скажем, через пару недель…


POV Рэкса.


Я готов сам себе подарить самую большую, самую вкусную булочку с колбасой!

Это же как я угадал насчет Кристиана!

Поселившись у нас, он не только не стал нас объедать, а наоборот – ОН ТЕПЕРЬ НАМ ГОТОВИТ!!

И ЧТО он готовит…

ЗАВАРНОЙ ВАНИЛЬНЫЙ КРЕМ…

Я каждый вечер умираю и воскресаю вновь…

Все было пущено в ход: и поскуливание, и трогательный взгляд, и тыкание мокрым носом в руки…

Да, я унижался! А вы бы не унижались, когда на кухне ТАК пахнет??!

Хозяин, хозяин! Это конечно твоя сердечная привязанность, но нечего ее отвлекать от готовки!!

Вот зачем ты к нему прижался? Зачем обнимаешь? И облизывать Кристиана сейчас не самое подходящее место и время. Ты – мешаешь человеку! А если крем подгорит?..

Идите в душ обниматься… и облизывать друг друга… а кастрюльку оставьте мне!

Мне чинно наложили в блюдечко очень маленькую порцию, отдали «на облиз» обещанную ложку, которой мешался крем… Но это же так мало!

Люди умнеют с каждым днем… Они кастрюльку с собой в ванную забрали-и-и…

Так. Судя по звукам – они включили душ. Значит, ничего не услышат…

Подкравшись к ванной, я тихонечко лег и постарался просунуть лапы под дверь. Эх, жаль, что я не кошка, так когти иной раз нужны…

Ага! Дверь чуть-чуть приоткрылась – дальше просто – носом и мордой расширяю получившуюся щель.

Фу, как парит. И пахнет. Что за удовольствие мазаться липким и невкусным мылом? Хотя, вдвоем всяко веселее…

Где кастрюля? А, вот она! Рядом с занавеской – на стиральной машинке стоит.

Сижу и жду. Чего жду? А того, как хозяин с Кристианом как следует увлекутся купаньем, тогда хоть все из дома выноси, им не до этого будет…



примечание от владельца сообщества: Можете звать меня Петер

запись создана: 26.02.2012 в 23:37

@темы: humor, мини, фанфик, romance, PG-13

---

[Peter Hellerer]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

"Букарашечки-наблюдашечки"

[Пруся]

Букарашечки-наблюдашечки

Все эти зарисовки – POV Алекса. Я пытаюсь доказать, что Алекс давно и безнадежно влюблен в Кристиана, а сцены из сериала только подтверждают мои догадки…

Название: Букарашечки-наблюдашечки
Автор:  Пруся
Пейринг: Алекстиан
Рейтинг: PG-13
Жанр: драма, романс
Размер: драбблы



4 Сезон серия №12 – «Последний матч».
Сцена из сериала:
Любимый момент для всех поклонников Алекстиана – Алекс пьет из чашки Кристиана.


Шутка.

Знаешь, многие меня считают замкнутым и сдержанным человеком. Наверное, они правы. В детстве я был очень серьезным ребенком. Мама даже в шутку называла меня маленьким взрослым.
Но рядом с тобой, мне иногда так хочется начать озорничать…
И пусть это мелочь – украсть у тебя кофе, но внутренне я посмеиваюсь, вспоминая твой притворно-насупленный взгляд.
Это хорошее настроение не покидает меня, даже когда я приезжаю на место преступления.
В следующий раз, я обязательно придумаю такую шутку, над которой мы будем улыбаться с тобой вдвоем…





4 Сезон серия №12 – «Последний матч».
Сцена из сериала:
Алекс допрашивает подозреваемую:
- У Вас была связь с Броером?
Подозреваемая, насмешливо:
- Нет. Неприлично иметь связь с подчиненным.
Алекс отводит взгляд в сторону.


«- Неприлично иметь связь с подчиненным».

Есть слова, как занозы. Это не открытая рана, нет. С занозой можно проходить целый день, и на твоей работоспособности и реакции это никак не отразиться. Просто испорчено настроение. Ты чувствуешь шероховатость, вот эту вот не-гладкость. Все идет ровно-ровно и вдруг – корявая, уродливая щепка, от которой саднит кожу.
Это правильно – не иметь романов с подчиненными. А еще более правильно не иметь романов с коллегами и друзьями. Не надо, что бы твою дружбу испортила любовь.
Я видел это со стороны. Когда я учился в питомнике, я случайно стал свидетелем, как один курсант признался своему напарнику в том, что влюбился в него. И их, такой искренней, дружбе пришел конец. Смущение, стыдливо отведенные глаза, неловкость – вот так все закончилось. Ни один не хотел видеть другого – один из-за стыда, другой от смущения.
Тогда я твердо решил – дружба и любовь находятся на разных чашах весов. Твой друг, это тот, кто готов закрыть тебя от пуль, но никогда не даст себя поцеловать…
Но что стоят зароки и обещания, данные самому себе, когда обладатель чудесных пепельных волос протягивает руку, что бы взять у тебя бумаги? Когда озорная улыбка вновь озаряет красивое лицо? И когда прекрасные голубые глаза участливо смотрят на тебя, когда вы вместе вновь избежали опасности?
«- Неприлично иметь связь с подчиненным».
А с другом прилично?..




4 Сезон серия №12 – «Последний матч».
Сцена из сериала:
Еще один горячо любимый момент для поклонников Алекстиана – когда Кристиан отмывался от грязных лап Рэкса, а Алекс большим пальцем протер ему скулу.


Прикосновения.

Вечерами, мы все хоть на минуту, но задумываемся о том, каким был для нас прошедший день – и мы замечаем про себя: этот день был рутинным, этот был приятным, а этот принес нам хлопоты и беготню…
А для меня этот прошедший день остался в памяти так – сегодня я впервые прикоснулся к твоему лицу пальцами…
И пусть это был лишь знак внимания – лишь стертая грязь со скулы, но, но, но…
Но я хочу не так.
Я хочу не так, не так, не так…
Я хочу взять твое лицо в ладони и целовать тебя до вспыхнувших кругов под закрытыми веками…
Я хочу поглаживать твои скулы подушечками пальцев.
Я хочу зарыться пальцами в твои волосы и легонечко массировать кожу головы…
Я хочу осторожно-осторожно погладить твои тяжелые веки, а когда прекрасные глаза вновь взглянут на меня, дотронуться пальцами до губ…
И я, до стиснутых зубов, хочу, чтобы мои пальцы утонули во влажном розовом рте, и чтобы острый язык обвивался вокруг них в гибком и медленном танце…
Но у меня есть только это – твоя запачканная щека и мое дружеское прикосновение к ней.





5 Сезон, серия № 4 – «Неудачник».
Сцена из сериала:
В начале серии Кристиан выиграл в лотерее прогулку на воздушном шаре. Алекс и Рэкс вместе с ним.
Тактильных прикосновений – море. И объятие за плечи, и ладонь Алекса на груди Кристиана, и хватание за отворот куртки, когда Алекс помогал Кристиану забираться в корзину, и вновь объятие за плечи, когда Кристиану стало страшно на высоте.


Полет.

Я завтра куплю книгу. Книгу, где рассказывается, как управлять воздушным шаром. И выучу ее от корки до корки.
Мне не нужен третий человек на нашем шаре.
Я сам буду его вести.
Мы будет лететь над Веной совсем невысоко, так, что бы ты смог побороть свой страх.
А потом начнутся дачи и луга, леса и речки. Или голубая ширь Дуная будет яркими бликами сверкать и переливаться под нашей корзиной.
А когда тебе станет совсем страшно, я обниму тебя за плечи… и не так как в прошлый раз – всего лишь на четыре секунды…
А буду держать тебя в объятиях долго-долго…
Почему-то я уверен, чувствуя мои ладони, ты не будешь бояться.





6 Сезон, серия №7 – «Смертельные Таро».
Сцена из сериала:
Убийца подбрасывает рядом с жертвами карты Таро. Алекс пошел советоваться насчет карт Таро к парапсихологу. Тот предлагает Алексу самому попробовать разложить большой аркан. Алекс тасует карты. Первая выпавшая карта – «Три Меча» - прямо. Парапсихолог говорит, что это символизирует вашу нынешнюю ситуацию. Выпала «Луна» - прямо – ваши надежды, страхи, желания. Что вас беспокоит – выпала «Смерть».
Вот толкование этих карт:
«Тройка мечей» (прямое положение): Ревность и нездоровые желания. Борьба за обладание.
«Луна» (прямое положение): Эта дверь открывается в недра души, и вход в нее может принести замечательный или тревожащий опыт. Всё, что проявлено, находится в непрерывном изменении, реальность гармонично соединяется с воспоминаниями и иллюзиями.
«Смерть» (прямое положение): Опасность, которая может скрываться позади этой двери, исходит оттого, что желание изменить старую ситуацию некорректно. И все же любой конец ведет к новому началу. Это - закон бытия.


Карты – не врут.

Три карты выпало мне тогда, на веранде – «Тройка Мечей», прямо, «Луна», прямо и «Смерть», тоже прямо.
Да, я ревную его. Я не могу смотреть спокойно на девушек, что разговаривают с ним – каждую мне хочется взять за шиворот и выставить вон из комнаты. Я ревную, когда он разговаривает с мужчинами – каждого мне хочется взять за грудки, как следует встряхнуть и оттолкнуть от него. И уж тем более я ревную, когда он остается наедине с Фрицем…
Нездоровые желания… желание любить коллегу прямо на рабочем столе, это считается нездоровым желанием? Или мечты о поцелуях на улице, у всех на виду, еще более нездоровое желание?
Я путаю сны с реальностью, мечты с жизнью. Во сне я целую его пальцы, а в реальности я только кладу ему ладонь на плечо, ровно на пять секунд. В жизни я утыкаюсь взглядам в отчет доктора Графа о характерах ножевых ран, а перед глазами то, как я ласкаю его языком…
Я хочу изменить все это – но карты правы – это будет не корректно…





7 Сезон серия №5 – «Совет, стоивший жизни».
(Эта та серия, где Кристиан ходил с разорванными брюками)
Сцена из сериала:
Кристиан стоит у входа, рассказывая, что ему говорили свидетели. Алекс подходит к нему. И начинает просто неприлично пялиться на губы или шею Кристиана… точно не разберешь… но смотрит так пристально, полу-прикрыв глаза… Меж тем, Кристиан продолжает рассказывать:
- …что еще? Повар видел, как высокий, хорошо одетый молодой человек, с темно-русыми волосами, выходил из гостиницы через служебный вход.
Алекс (медленно и отрешенно):
- … Хорошо одетый молодой человек с русыми волосами…
(и продолжает пристально смотреть на Кристиана)
Кристиан недоуменно поправляет коллегу:
- Темно-русыми волосами.
Доктор Лео Граф откланиваеться и уходит с места происшествия. Алекс отходит от Кристиана. А вот Рэкс очень энергично начинает тянуть Кристиана за порванную штанину. И тянет, паршивец, к своему хозяину.


Кое-кто, кто ошибся.

Я не слышу его.
Слова, фразы, предложения – все это откладывается где-то там, в глубинах мозга.
А я смотрю.
На его губы.
На бледно-розовые губы.
Как плавно они изгибаются, произнося слова. Как складываются в трубочку, произнося букву «у». Как показываются кончики зубов, когда губы растягиваются, произнося шипящие звуки. Я смотрю на тонкую шею, как она вибрирует, произнося гортанные слоги.
Чистые глаза смотрят на меня вопросительно и немного удивленно.
Это не я повторяю слова за Кристианом.
Это мой холодный рассудок.
Тот самый, что твердит мне по вечерам: «Забудь, выкинь из сердца, не терзай себя пустыми мечтами…» Это он спокойно слушал эти розовые губы. И спокойно и деловито подмечал факты и события.
Но даже он ошибся. Даже он не смог быть холодным и отрешенным. И он забыл. Одно коротенькое слово, но забыл.
А что бы стало с этим холодным и циничным рассудком, если бы я смотрел в чистые глаза?..
Что бы ты тогда забыло, мое рассудительное «я»?..
Два шага назад. Подальше от этих губ.
Не надо, Рэкс.
Смешной пес… насильно человека к человеку не притянешь, даже если и тянуть его с собачьим упрямством…





7 Сезон серия №9 – «Смерть приходила дважды».
Сцена из сериала:
Убит парень-модель, допрашивают подозреваемого в убийстве – директора модельного агентства.
Подозреваемый:
- Я любил его. Я хотел его. Я хотел быть рядом с ним, поэтому иногда следил за ним с чердака.
У Алекса во взгляде ТАКОЕ сочувствие…


«Как в кино, я увижу…»

Я сидел тогда на жестком стуле, в кабинете для допросов, и я, как никогда, понимал сидящего передо мной человека…
Я тоже наблюдаю за тобой.
Наблюдаю, как ты потягиваешься, расправляя затекшие плечи. Смотрю, как ты быстро и деловито заполняешь бесконечные бумаги. Любуюсь, плавными движениями, когда ты движешься по офису. Не могу оторвать глаз, когда ты озорно поджимаешь губы, задумывая очередную каверзу.
Эта мысль приходила мне в голову… Я ведь прекрасно знаю, где ты живешь…
И только остатки самообладания и стыда удерживают меня от того, чтобы устроиться на крыше, напротив твоих окон, с биноклем в руках.
Есть только мои мечты – как в кино я увижу, как ты снимешь куртку и небрежно бросишь ее на кресло, как снимешь тяжелую кобуру и повесишь ее на этажерку… как включишь свою японскую систему и под музыку начнешь, пританцовывая, кружиться по кухне, ставя чайник и варя себе сосиски. Я увижу, как ты сядешь с тарелкой на низенькую софу и будешь, включив телевизор, ужинать. Я увижу, как нехитрые дела, в виде уборки и разбора вещей, превратятся передо мной в захватывающее театральное действие…
А может быть я смогу увидеть, как ты будешь выходить из душа, с полотенцем, обернутым вокруг бедер…
«Но нельзя, но нельзя…», – повторяю я себе в минуты грез. Подсматривать за тобой подло… и… и просто нечестно.
И еще одно «но».
Я не хочу подглядывать, я хочу БЫТЬ в этом кино…
Я хочу повесить свое пальто рядом с твоей курткой, и рядом с твоей кобурой повесить свою.
Я хочу готовить с тобой ужин, обжигая пальцы у плиты, и смеяться над своими незадачами.
Я хочу обнять и прижать тебя к себе, когда мы будем вместе смотреть телевизор…
Я прерываю свои фантазии. Грезить о том, как мы могли бы принимать вместе душ… я устал растравливать свою душу…





Общее наблюдение.
В сериале нам показали двух девушек, которым Алекс строил глазки и приглашал их на свидания. Куда они исчезли потом, и почему когда Алекс целуется, он закрывает глаза, об этом этот драббл.


Притворство, лицедейство и просто ложь.

Родители в штыки восприняли мое решение о том, что я хочу работать в полиции. Мама плакала и говорила, что эта работа очень опасна, а отец, поджав губы, сетовал, что при моих отличных знаниях юриспруденции, я мог быть ему отличным помощником.
После этой бури скандалов, я окончательно убедился в том, что с родными я не могу найти общий язык, и что единственный человек, которому я могу довериться – это я сам.
Что уж говорить о моей ориентации… Расскажи я о ней родителям, и тот старый скандал показался бы мне тихой и приятной беседой…

Нет, я не испытываю к женскому телу отвращения или неприязни. Мне вовсе не противно, нет, нет.
Я, ведь, говоря новомодными терминами, все таки бисексуален.
И я не против и пошутить и посмеяться вместе с девчонками, говоря разные глупости, вроде того, какой фильм хорош, а какой нет, и в каком кафе подают отличное мороженное…
Вот только я слишком рано понял, что девушки смотрят на меня как на вещь – он ведь так хорош собой, если я буду с таким парнем, мне все будут завидовать – вот что читал я в этих взглядах.
Даже в полиции я не смог встретить девушку, что была бы верным и надежным товарищем.
Если бы я встретил такую амазонку – я бы не задумываясь, остался бы с ней навсегда.
Верная жена, храбрая и не унывающая, жесткая, когда это надо, и нежная со мной наедине…
Но мечты пали под натиском суровой правды жизни, как пишут в прескверных романах.
И я окончательно переключился на мужчин.

Забавно, что в обществе бытует мнение, что, мол, женщины очень любят посплетничать и занимаются этим сутки напролет. Вы еще не знаете мужчин…
Разочаровавшись в девушках, я, как прилежный актер, принялся изображать из себя «нормального» парня.
Что бы никто ничего не подумал.
Ха-ха.
На совместных вечеринках, на шумных дискотеках, я, под пристальным прицелом взглядов сокурсников, лицедействовал, подмигивал хорошеньким девчонкам, строил им глазки и целовался с ними.
Парни мне откровенно завидовали, говоря за моей спиной, что от такого красавчика как я, любая девчонка будет в восторге, а девушки томно вздыхали и всячески намекали, что готовы, не тратя попусту время, перенести наши отношения в другую плоскость.
Только я не хотел.
Постепенно за мной закрепилась репутация серьезного трудоголика, который не очень любит развлекаться (я старался поменьше бывать в компаниях – мол нет меня, а не «нет», и суда нет) и просто замкнутого человека.
Девушки на таких не обращают внимания, вот в чем плюс.

Во что я был готов влюбиться?
В храбрость, в надежность, в то, что я могу в любое время суток положиться на этого человека, как на самого себя.
И я попал.
И я влюбился.
Разуметься не в девушку. Как я уже говорил, таких девушек не бывает.
В мужчину. В коллегу. В друга.
Осознание этого пришло ко мне не сразу. Сначала я привыкал к новой работе, к новому дому, к новым обязанностям. И к Рэксу, конечно.
А работа была сложной, запутанной, я принялся учить патанатомию, что бы не выглядеть уж полным неучем, принялся знакомиться с новыми бюрократическими формулярами и отчетами.
Тогда, после гибели Арко, после моей собственной контузии, я честно решил махнуть на свою личную жизнь рукой – кому нужен калека? Может эти слова и могли бы принадлежать подростку, но ведь я всерьез так думал…
А он был рядом. Он помогал мне с анатомией, которую неплохо знал, подсказывал при работе с бумагами, редактировал мои отчеты и подгонял по базам данных мои формуляры.

Влюбленность моя была как затягивание в трясину – шаг за шагом, все глубже и глубже погружение, и все глубже топь.
И это утопание было таким – влюблен, еще более влюблен, по уши влюблен.
После того, как Кристиан «спас» меня во время тестирования, я стал встречаться с Ниной. Очень логично, да?
А после того, как я целую ночь смотрел, как Кристиан танцует, я стал встречаться с Иннес. Тоже очень логично.
Чем они закончились, эти встречи? Сначала ты пропускаешь свидания, прося прощения за то, что времени нет, что ты по уши загружен работой… Пять-шесть таких оборванных свиданий, и все. Из разряда «мой парень», ты переходишь в разряд «приятель», «знакомый», «просто друг».

Самое сложное – это поцелуи. Для девушек это ритуал, а для меня – еще одно притворство.
Я хочу целовать не кого-то, а только одного. Его.
Поэтому, когда я целовался, я закрывал глаза. Пусть на короткий миг, пусть на несколько секунд, но можно представить себе другие губы... И другого человека.

Клянусь, я пытался побороть свою любовь, я вырывал ее из сердца, я называл себя идиотом сотни раз, я… да что я только не делал. Не помогало ничего. Старая мудрость, мол, время лечит, тоже помогала плохо – оно бы и вылечило, если бы я уехал из Вены. Но видеть каждый день его…

Что будет дальше, я не знаю. После этих долгих лет вспышек и спадов, я стал чуть-чуть мудрее, и теперь ощущаю себя маленьким опавшим листом, которого несет по течению могучая река. Листок этот не может сам плыть, и куда его занесет река, знают только русалки… Вот и я решил плыть по течению и не задумываться о том, что меня ждет в будущем… Если мне не суждено быть вместе с любимым человеком, то так тому и быть…

@темы: фанфик, drama, romance, PG-13