Fanfiction (2009-2012) часть 7

[Kommissarito]

Название: Бесплатный поцелуй
Автор: Kommissar
Пейринг: Рихард/Штоки
Рейтинг: PG-13
Жанр: романтик
Размер: зарисовочного формата...
Саммари: Внезапный порыв...

- Может, мы кого-то не того ищем? – спросил Рихард скорее у себя, чем у Штокингера, вглядываясь в фотографии, прикрепленные к стене. – Волос, найденный в номере отеля был женским… Значит, и убийцей должна быть женщина.
Вдруг он снял пару фотографий, и бросил их на стол Штокингера.
- Вот, смотри, - тыкнул он пальцем в снимок, указывая на лицо молодого темноволосого парня, - мне он кажется знакомым! Поищи в картотеке…
Пара быстрых движений пальцами, и как щелчок – голос:
- Да, он у нас «записан». Зовут Чарли. Гражданское имя Моника Шнайдер…
Глаза Рихарда заблестели. Штоки поспешно отвел глаза.
- Молодец! – услышал он очень близко. А затем почувствовал теплые руки на своих щеках, и мягкие губы на своих губах. Он задохнулся, и поднял глаза.
На него смотрели ярко-синие глаза с примесью азарта и опасным блеском где-то на дне. Он был так близко, что перехватывало дух. Взгляд рассеянно блуждал по его лицу…
Штокингер открыл было рот, собираясь что-то сказать, или даже возмутиться, как руки его хозяина опустились к нему на шею, придавив к себе.
Рихард целовал его горячо, страстно… Его губы плыли вдоль его губ, не позволяя вдохнуть. Большие пальцы нежно поглаживали за ушами, успокаивая, приголубливая. Ресницы слегка щекотали скулу. Штокингер сидел, чувствуя неимоверное тепло, идущее от мужчины, перевесившегося к нему через его стол. Он чувствовал терпкий запах одеколона, смешанного с запахом тела. Сердце замело, пропуская удар…
Рихард медленно отстранился от его губ. Его рука задержалась на немного небритой щеке своего все еще женатого коллеги. Что-то вылетело из его головы, какая-то мысль, которую он держал, прежде чем в нем проснулся этот внезапный порыв… Он наморщил лоб, и тут его взгляд упал на снимок темноволосого парня в очках.
- Ах, да… - пробормотал он, выпрямляясь, - ты нашел… Ага…
- Ага… - эхом отозвался Штокингер, пытаясь вспомнить, что он там нашел.
Рекс молча следил за ними, ожидая продолжения. Ему было очень любопытно, затащит ли его хозяин и этого в свою постель. Было бы забавно, решил пес… послушать…
- Рекс! У нас есть работа! – крикнул Рихард. И подарив Штокингеру взгляд полный искушения, он скрылся за дверью.

Название: Мой любимый актёр
Автор: StoRaz
Пейринг: Хайнц\ Гедеон
От автора: Долго этот фанфик пылился на моём компе, может быть, зря я его извлекла из-под
завалов, но что сделано, то сделано.
Рейтинг: PG-13
Жанр: Romance
Дисклеймер: Здесь странно переплелись судьбы вымышленных героев и реальных людей, вымыш-ленных не существует, с реальными никогда ничего такого не происходило. Просто моя фантазия.
Содержание: Хайнц Вайксельбраун неожиданно рассказывает незнакомому человеку что-то очень личное
Статус: закончен

Привет. Или здравствуйте. В общем, не знаю как у вас, а у меня начинается день. На улице очень яркое солнце, и, кажется, будет очень тепло. Только об этом знают ещё не все жители Вены. Я думаю, что многие ещё спят. Ну и зря – много пропустили – и предрассветный серый туман, и оранжево-фиолетовый рассвет. Нет, я говорю не то. Всегда отклоняюсь от темы – это моя главная ошибка. Даже отец всегда говорит мне, что нельзя смешивать дела и чувства. Знаете, вчера я кое-что решил. Кстати, вчера тоже был солнечный день. Я сидел за компьютером и писал репортаж о посещении школьниками второго класса Музея истории Вены. Вдруг мне звонит Лили и говорит: «Хайнц, ты где пропадаешь? Тут такое! Приезжай, так, вот. Да что за чёрт! Центральный госпиталь, третий этаж». Я почувствовал волнение: что-то интересное случилось: «А что там, Лили?» Она обычно не любит объяснять, но тут понизила голос и ответила: «Вайксельбраун и Буркхард в больнице. Быстрее, тут что-то происходит. И не копайся там».
Знаете, когда учишься на последнем курсе факультета журналистики и сдаёшь творческую работу, и когда эта работа – репортаж о посещении школьниками Музея истории Вены, - просто воздуха не хватает. Ну почему кто-то оказывается в самом центре событий, а я бегаю по всему городу в поисках сюжета? Повезло нам с Лили в этот раз. Забыл представиться, простите. Моя фамилия Хартманн, а имя – Хайнц. Мой любимый актёр – Хайнц Вайксельбраун. Лили об этом знает, и даже знает, как сильно я его люблю. Мне всегда хотелось, чтобы с ним что-то случилось, а я пришёл бы ему на помощь, и чтобы помочь мог только я один. Отец говорит мне, что так не бывает, но он не прав. Хотя, вчера мне ка-залось, что отец прав, и Лили тоже, и мои друзья. Вчера я очень был рад, что смогу, наконец, показать свой талант, и этот репортаж – самое главное в моей жизни.
Лили везде носит с собой видеокамеру. Ей тяжело, я говорю, что мог бы помочь. Лили отвечает: «Я сама выбрала свою жизнь – я – журналист, и я сама пройду этот путь». Я пробежал по лестницам госпиталя первый раз в жизни. На третьем этаже, в самом конце коридора, около окна я увидел его, а рядом с ним каких-то незнакомых мне людей. Лили стояла там же и снимала всё на камеру. Незнаком-цы просили её уйти. Хайнц закрылся от неё рукой.
- Хайнц, - сказал кто-то из них, - пойдём отсюда. Если ты уйдёшь, она тоже уйдёт.
Он круто повернулся и пошёл быстрым шагом по коридору. Он был так близко ко мне, но я не почувствовал ни его запаха, ни его тепла. А я ведь всегда чувствовал его тепло – даже когда видел его по телевизору.
- Иди за ним, - сказала Лили, - не потеряй его, а я подойду позже.
Я побежал за ними, но на лифт не успел, и пришлось спускаться по лестнице. На первом этаже было много народу, я на несколько минут задержался, и потерял Хайнца и незнакомого человека из ви-ду. Ну, так что? Это ведь мой день! Когда я чувствую, что цель близка, я не вижу ничего в мире, ничего не чувствую, я только делаю, делаю, делаю… Я нашёл его в парке. Там никого не было. Он сидел на скамейке. Над ним склонило ветви дерево, и зелёную листву разрезали лучи солнца. Хайнц сидел, опи-раясь локтями на колени, и курил. Я шёл к нему по дорожке, но чем ближе я подходил, тем всё меньше вопросов хотелось задать ему. Так что когда я подошёл, я был совершенно растерян. Я остановился в нескольких шагах от него. Он посмотрел на меня снизу вверх и сказал:
- Присаживайтесь.
Я подошёл и сел рядом с ним. Мы молчали. Он достал из кармана сигареты и предложил мне.
- Я не курю, - ответил я.
Снова молчание. Клубы дыма рассеивались в воздухе, и это успокаивало меня. Хайнц тоже смот-рел на них и ещё куда-то как будто вдаль.
- Чем занимаешься? – спросил он, не глядя на меня.
- Так, сам не знаю. А вы?
- Можно на «ты». Учишься?
Я кивнул:
- На журналиста.
- Твоя девушка?
- Нет. Мы просто вместе.
- Тоже не знаешь?
- Не знаю.
Хайнц вздохнул:
- У меня такое было. Это пройдёт. Я думал, что так бывает только в молодости. Сам задаёшь себе вопросы, а потом не знаешь, что ответить… Потом всё забывается. Оглядываешься назад и думаешь: «Как мне было плохо. Больше такого не будет. Я теперь взрослый».
Хайнц презрительно улыбнулся, всё так же, не глядя на меня, сказал:
- Взрослый… Я и сейчас не знаю, что ответить…
Он замолчал.
- Если есть вопросы, значит, есть смысл жить, - сказал я.
- Всегда есть смысл жить. Особенно если кого-то любишь.
- И если он тоже тебя любит.
Хайнц повернулся и посмотрел на меня, но теперь я глядел вдаль. Хайнц улыбнулся:
- Он?
Я промолчал. По дорожке шла Лили. Она остановилась, так же, как и я, не зная, как подойти и что сказать. Он посмотрел на неё, на камеру, потом на меня.
- Значит, он, - произнёс Хайнц медленно. – Я даже не заметил, как влюбился. Он пришёл…
Лили включила камеру.
- Он пришёл к нам вместо Моретти. Я так ждал этой встречи, потому что не знал, сможем ли мы работать. И боялся – вдруг что-то не получится. Так и было. Мы сразу стали ругаться. Наверное, мы одинаковые с ним. Противоположности нашли бы общий язык.
- Из-за чего вы ругались?
- Из-за всего. Из-за ерунды. Всё начиналось с мелочей – не так посмотрел, не то сказал. Любая безобидная шутка оборачивалась большой обидой. Я сто раз говорил себе, что не буду обращать внима-ние на него, даже здороваться с ним не стану. Не буду с ним разговаривать. Но проходила ночь, мы возвращались, и всё начиналось опять.
- А помимо съёмок в сериале вы общались?
- Да.
- Часто?
- Сначала – нет. Я его ненавидел вначале. А теперь – часто, потому что я его люблю, - последнее слово он произнёс совсем тихо и долго молчал.
Я почувствовал, что он может ещё много рассказать, и потому тоже молчал.
- У меня была девушка. Я думал, что она станет моей женой, что у нас будет нормальная семья. Однажды утром я собирался на съёмки. Она подходит ко мне и говорит: «Хайнц, у тебя есть хотя бы одна серия «Комиссара Рекса» с Гедеоном Буркхардом»? У меня была где-то дома кассета. Я нашёл ве-чером. Она говорит: «Давай посмотрим вместе». Я согласился. Это была первая серия с ним. Когда я упал в обморок от крови, помните?
- Да. И Алекс…
- Вот с этого эпизода всё и началось. Она меня вдруг спрашивает: «Какие у него руки?» Я говорю, что не помню. Она стала меня о нём спрашивать каждый день. Мы с ним всё время ссорились и мирились, и я ей только об этом и говорил. Один раз она спросила, часто ли мы с ним бываем наедине. Тогда я не выдержал: «Какая разница? Мы всё время из-за всего ругаемся». А она отвечает: «По-моему, ты его хочешь, а он – тебя». Я опешил, представляю, какое у меня было лицо. Потом я решил, что она пошутила, и засмеялся. Она на меня посмотрела серьёзно и говорит: «Я не шучу. А ты подумай над этим. И ещё подумай: может, ты заслужил счастье в жизни, и ты имеешь право прожить её по своим законам? Когда ты подчинялся кому-то, Хайнц?»
- И вы…
- Я на оба вопроса ответил – да.
Он снова замолчал, а я смотрел на него и на Лили. Какое-то необычное интервью получалось: не простое выяснение подробностей какого-то события, не разговор о личной жизни, не мнение о роли.
- Что же дальше? Ты принял решение?
- Конечно, принял. Когда признаешься себе, всегда легче. Дальше она устроила ужин и позвала Гедеона. Он пришёл, мы поужинали, мило побеседовали. Вдруг она вышла в коридор, поговорила по телефону, вернулась и сказала: «Очень жаль, но мне надо уйти. Просто катастрофа, но это даже смеш-но! Троюродная сестра тёти племянницы дяди шурина моего двоюродного брата приехала в Вену и за-блудилась. Она здесь уже пятый раз и никогда не может найти дорогу домой. В общем, я поехала, сего-дня уже не вернусь».
- О чём вы подумали, когда она ушла?
- О том, что у неё не настолько много родственников, так что она, должно быть, оставила нас вдвоём. Гедеон подумал примерно то же самое. Я испугался, как дурак. Он хотел…
Хайнц глубоко вдохнул и закрыл глаза. Мне показалось, что он вспоминает тот вечер. Интересно, как Гедеон его поцеловал? А как бы это сделал я? В своих мечтах я делал это тысячу раз, а на самом де-ле...
- Было темно. В комнате горела лампа, и свет был какой-то рыжий. Я отошёл к окну, уже не пом-ню, почему. Мы с ним ни о чём не разговаривали. Вдруг он подошёл сзади, положил руку мне на плечо. Я повернулся к нему. Он долго смотрел на меня, а я – на него. Я не знал, что надо делать, тогда он наклонился ко мне. Я даже перед выходом на сцену так не волновался, как в тот момент. Я всё забыл, уж не знаю, почему у меня память так устроена. Самые главные и самые приятные минуты своей жизни я не помню. Нет, я помню, что он меня обнял, что закрыл глаза, я помню, какие у него ресницы, но это всё так неясно. Как будто такие моменты у нас бывают часто, и нет надобности их запоминать.
- Или наоборот – редко, потому и не запомнилось.
- Должно было запомниться на всю жизнь, слишком ярко и необычно всё было.
- А кроме поцелуя ничего не было? – это моя ревность придумала вопрос.
- Постой. Поцелуй ещё не закончился. На чём я остановился? На ресницах? Не знаю, зачем я от-крыл глаза и почему я не мог расслабиться, почему не отвечал на его ласки. Он отстранился и провёл кончиком языка по своим губам, а я… Вот дурак! Надо же было такое сделать! Я взял и вытер рот ладо-нью. И я не улыбнулся, не сказал ему ничего. Он, наверное, ждал, а потом сказал: «Я лучше пойду. Встретимся завтра». Он ушёл. Я стоял перед закрытой дверью, и вдруг у меня по телу пробежала дрожь, как будто мне было холодно. Я выпил воды, лёг в кровать. Это не помогло. Я уснул под утро, но тут кто-то позвонил по телефону. Это была моя девушка, хотела узнать, как всё прошло.
- Ты рассказал?
- Да. И спросил: «Ты ещё моя девушка или нет?» Она поступила мудро: «Сам решай, Хайнц. Я те-бя люблю, и если ты захочешь – приезжай ко мне сегодня».
- А Гедеон? Что было с ним дальше?
- Всё стало по-прежнему, только я теперь без него не мог. И с ним тоже не мог. Я приходил вече-ром домой и думал о нём, а утром, на работе, я мечтал уйти поскорее отсюда. Гедеон вёл себя так, как будто ничего не было. А я для него существовал только как Кристиан Бёк, а вне роли он со мной не разговаривал. Так было до сегодняшнего дня.
- А сегодня что произошло?
- Сегодня всё началось как обычно. Вдруг, в перерыве, он подошёл ко мне, провёл руками по моим рукам от плеч к локтям, посмотрел на меня так ласково. Я никогда не видел у него такого взгляда, и говорит: «Хайнц, я решил уйти из сериала. Потому что я не могу быть рядом с тобой. И без тебя я тоже не могу, ни с кем не могу. Прощай». Я не понял смысла этих слов, всё произошло слишком быстро. Он пошел куда-то. Я – за ним, но медленно. Я вышел на улицу, а там уже полиция и «скорая», и мы поехали сюда, в больницу. Я не знаю, может быть, он сам не ожидал, что попадёт под машину, или он специально это сделал? Гедеон не из таких, которым надо, чтобы на них обращали внимание. Это я могу кричать, ругаться, а он сам решит и сделает. Вот теперь я сижу здесь и не знаю, что делать.
- Ты его любишь?
- Да. Я, наверное, не смогу ему сказать это. Не знаю, как себя вести с ним.
Хайнц горько усмехнулся:
- Я считал. Мы спокойно общаемся половину дня, а потом…
- Всё так плохо?
Хайнц кивнул.
- Но ведь если любишь, неужели нельзя простить какие-нибудь слабости?
- Какая же это слабость, если тебя унижают? Почему он не может сдержаться, если любит меня? Он просто не хочет. Он хочет, чтобы я всегда уступал, подчинялся, терпел. Он всеми своими движе-ниями показывает, что я чем-то хуже. Мне друг сказал, что он самоутверждается за мой счёт. Может быть, не только за мой.
Я смотрел на Хайнца и думал о том, что я люблю совсем не так.
- За что же ты его любишь?
На губах у него появилась нежная улыбка, глаза стали такие тёплые, как будто он смотрел на лет-нее небо.
- За то, что он может вдруг так игриво посмотреть, улыбнуться и сказать… Даже если я виноват больше или я сделал ему больнее, сказать: «Прости меня, Хайнц. Я тебя люблю, ну, ты же знаешь? Больше не будем ссориться, да?» Он мне столько раз говорил, что любит, а я – никогда. Никогда. Он сейчас в больнице, и он сказал, что меня видеть не хочет. Ну, это и понятно. В том, что случилось, я один виноват. Может быть, он простит меня, и мы больше не будем ссориться? Нет, будем, конечно, потому что я такой, а он – другой, и уступать мы оба не любим.
Хайнц молчал и долго смотрел вдаль, как будто там можно было что-то увидеть, кроме необычай-но зелёной травы, деревьев, скамеек и серых дорожек.
- Всё, - сказал он тихо.
- Может быть, пойдёшь к нему? – я смотрел на него.
- Я не люблю журналистов. И о себе не люблю рассказывать. Вот теперь ещё и о нём все узнают. Гедеон, правда, никогда это не скрывал. Он мне и при всех говорил, что любит. Какая кому разница, кого я люблю, что я делаю в выходные, какой мой любимый цвет?
- Если человек вас любит, то есть разница… У вас же куча фанатов.
- Они меня выдумали. Вы спросите у Гедеона, каким я был, - Хайнц встал, поправил куртку и по-шёл по дорожке.
Я сидел и смотрел ему вслед несколько минут. Он успел уйти достаточно далеко. Но неужели встреча, которой я ждал столько времени, вот так закончилась? Неужели человек, которого я так сильно люблю, вот так просто уйдёт? Я побежал за ним. Он остановился и обернулся.
- Хайнц, - я стоял и не знал, что сказать.
Я глубоко вдохнул:
- Хайнц, можно я тебя поцелую?
Он пожал плечами. Я подошёл к нему очень близко, глядя в глаза. В них было полное безразли-чие. Я уже почти касался его губ, но вдруг прошептал:
- Куда ты сейчас пойдёшь?
- Я собираюсь уехать из Вены, в свой родной город…
Нет, не нужно целовать его.
- Ты вернёшься?
- Не знаю, - Хайнц погладил меня по щеке, - спасибо. До свидания.
И его фигура растаяла в тумане. Нет, тумана не было, вы не подумайте. Это просто я…у меня что-то… Ну, наверное, я заплакал. Потом я забрал у Лили видеозапись и пошёл в больницу. К Гедеону меня, конечно, не пустили, но обещали передать видеозапись. Может быть, он увидит его, простит, и они будут вместе?
Лили и отец сказали, что не надо было так делать. Лили вообще сказала, что мы могли бы продать даже это интервью, а мне кажется, что я сделал всё правильно.

КОНЕЦ
Хайнц Хартманн опубликовал это сообщение в своём дневнике, выключил компьютер и лёг в кровать.
- Чёртов Вайксельбраун, - сказал Гедеон Буркхард, со злостью бросил пульт от телевизора на пол и дотянулся до телефона.
- Вот урод, - сказал он, вспомнив, что вчера со злости удалил его номер, но в памяти всё-таки всплывала комбинация цифр.
- Да, - неуверенный голос Хайнца.
- Привет.
- Привет.
- Ты где?
Хайнц чувствует такую радость, и знает, что это ненадолго, что через некоторое время он будет проклинать себя за то, что приехал, будет желать Буркхарду смерти и всего остального.
- Я приеду, - отвечает Хайнц, - я хотел сказать тебе…
- Я тебя люблю, - перебил Гедеон, - я знаю. И давай быстрее приезжай, а то опять поругаемся…

Название: Падение в бездну
Автор: StoRaz
Пейринг: Алекс/Кристиан, НМП
Рейтинг: R
Жанр: Angst, Drama
Дисклеймер: Отказываюсь от всех прав на героев, так как они не мои.
Предупреждение: Очень мрачный рассказ без хеппи-энда
Статус: закончен

1.
Алекс не спал в эту ночь. Он видел, как волосы и лицо Кристиана были освещены вначале огнями рекламы, а потом – бледно-синим утренним светом. Через несколько часов его увезут далеко-далеко. Алекс старается запомнить всё – и эту унылую больничную палату, и одеяло, и белую пижаму, и то, как согнуты его пальцы. Нет, он даже во сне не может расслабиться: губы плотно сжаты, мускулы на лице как-то нервно сокращаются, иногда он тихо стонет. Как будто он ещё чувствует боль, голод, жажду, унижения. Алекс посмотрел на часы – было шесть часов утра. Ему очень хотелось, чтобы Кристиан поспал ещё немного, поэтому он встал и начал складывать в сумку оставшиеся вещи. Собственно их было немного – пара рубашек, книга «Листья осени» - грустные эссе современных писателей на тему конца лета, жизни, света, да ещё большой ежедневник в чёрной обложке. Его подарил Кристиану Хелл в один из приездов в больницу. Ежедневник был абсолютно чист – ни одной записи в нём не появилось. Только вначале рукой Хелла было написано: «На память от Петера и Алекса».
Кристиан вдруг глубоко вдохнул и зашевелился на кровати. Алекс повернулся к нему, улыбнулся:
- Привет.
Кристиан тоже улыбнулся, но ничего не сказал.
- Ты можешь ещё полежать немного.
Но он уже откинул одеяло, встал и начал заправлять кровать. Когда он закончил, Алекс взял его полотенце, зубную щётку и мыло:
- Пойдём умываться?
Кристиан открыл дверь палаты и вышел в больничный коридор.
Алекс наблюдал, как он умывался. Потом они вернулись в палату и сели рядом на кровать.
- Скоро поедешь.
Кристиан грустно взглянул на него.
- Ты так ничего и не написал, - Алекс погладил обложку ежедневника, - пиши, Хелл ведь для этого подарил.
Кристиан внимательно следил за рукой теперь уже не своего начальника.
- Я буду звонить и приезжать. И Хелл, конечно, тоже. И Рекс. Не скучай без нас. Тебе будет там лучше, чем здесь.
Светлые ресницы опустились, скрывая голубые глаза, а Алекс очень любил его глаза. Кристиан словно чувствовал свою вину.
- Ты будешь в безопасности, - Алекс положил руку ему на плечо.
Держать его дальше в больнице было бессмысленно. Друзья вначале хотели отвезти его в Вену, к матери, но ему нельзя было появляться в городе. Тогда его мать и позвонила Катарине – двоюродной сестре Кристиана. Девушка жила вместе со своим мужем Антоном в небольшом доме у озера. Она была на несколько лет старше Кристиана, но замуж вышла недавно, детей у них пока не было. Катарина и Антон несколько раз приезжали навещать Кристиана. Девушка Алексу понравилась – красивая, приветливая и очень простая. Антон, напротив, был молчалив и даже угрюм.
«Вы не подумайте, он при чужих такой, - сказала Катарина, - на самом деле Антон милый и заботливый».
Алекс убедил себя, что Кристиану будет хорошо у родственников, но как же не хотелось отдавать его теперь, когда пришло время расставаться. Они оба знали, что выходные у полицейских бывают редко, и, значит, друзья не смогут часто приезжать. Алекса вдруг охватила тревога за него – бессмысленная, противная тревога, которая перерастает в страх и заставляет часто звонить и перед сном думать: «Жив ли он?» Это был страх потерять любимого человека, потерять его ещё раз. Навсегда.
«Нет. Такого не будет. Больше не будет», - подумал Алекс, поглаживая его запястья.
- Нужно переодеться, Кристиан, снимай пижаму.
В утренней тишине отчётливо слышны все звуки. Машина остановилась, и из неё выбрались Катарина и Антон. Они вошли через несколько минут вместе с врачом.
- Привет, Кристиан, привет Алекс, - улыбнулась Катарина.
Антон только кивнул, приветствуя.
- Как дела? – спросила Катарина, поглаживая брата по плечам.
- Хорошо. Только грустно его отпускать.
- Ничего грустного в этом нет, - сказал врач, - вы приедете к нему. Находиться в больнице дальше нет надобности.
Тут Катарина посмотрела на Антона и Кристиана таким взглядом, каким смотрят врач и родственники больного, когда им нужно обсудить его здоровье без него.
- Мы пойдём в машину, - Антон взял сумку с вещами Кристиана.
Он встал с кровати, посмотрел на Алекса и вышел из палаты.
- Рекомендации те же, - быстро сказал врач, - хорошее питание, здоровый сон, свежий воздух. Обязательно разговаривайте с ним, спрашивайте что-нибудь, он ответит когда-нибудь.
Алекс подошёл к окну. Начинался весёлый солнечный день. На горизонте плыли нежно оранжевые облачка, а прямо над головой – синее-синее небо. Это были последние тёплые дни перед осенью с затяжными дождями и безрадостными холодными утрами.
Машина скрылась за поворотом, и Алекс остался один в палате. Ему тоже надо было уезжать, только в Вену. В офисе его ждали Хелл и Рекс, а ещё – портрет Кристиана на столе.
- Молодой человек, это не ваше? – обратился к нему кто-то.
Он обернулся. Перед ним стояла санитарка, которая пришла прибрать палату. Она протягивала ему носовой платок – белый, с синими полосками. Его дал Кристиану Хелл в один из приездов в больницу, и с тех пор он с ним не расставался. Без этого платка Кристиан не мог уснуть. «Странно, как же он его забыл? – подумал Алекс, - Наверное, решил, что я положил в сумку».
- Да, это мой, спасибо.

2.
- Проводил? – спросил Хелл.
- Да, - Алекс гладил Рекса, - он забыл платок.
Хелл ничего не ответил. Он тоже скучал по Кристиану, и очень хотел бы его проводить, но руководство отпускало только кого-то одного. Видя привязанность к нему Алекса, Хелл ехать отказался.
- У нас новенький, - сказал Хелл тихо, - сегодня придёт. Я его ещё не видел.
- Что-нибудь о нём знаешь?
- Ничего. Даже имени не знаю. Разве кто-то заменит Кристиана?
Ответом ему был звук настежь распахнувшейся двери.
- Здравствуйте, - раздался звонкий голос.
На пороге стоял молодой человек – среднего роста, голубоглазый и темноволосый.
- Здравствуйте, - ответил Алекс.
- Меня зовут Эрих Кернер. Я буду работать с вами.
- Пожалуйста, проходите, вот ваш стол, - Хелл показал ему на стол Кристиана, - меня зовут Петер Хеллерер.
- Алекс Брантнер.
Молодой человек прошёл и поставил на стол картонную коробку, начал вытаскивать из неё бумаги.
- Схожу за булочками, - Хелл вышел из кабинета.
Новенький начал раскладывать свои вещи, занимая место Кристиана. Алекс сидел, склонившись над бумагами, и ничего не соображал, а краем глаза следил за ним.
- Вы давно работаете в этом отделе? – спросил он.
- Год, - ответил Алекс.
Он кивнул.
- Я слышал, вы расследуете дело серийного убийцы?
- Да, - Алекс понимал, что не слишком вежлив, но ничего не мог с собой поделать.
Кернер подошёл к его столу и увидел фотографию Кристиана
- Это кто? – спросил он.
- Он работал в нашей группе.
- Он умер? – внимательные серые глаза встретились с другими – светло-зелёными, грустными.
- Нет, он… - Алекс вздохнул. Всё равно Кернер узнает, - он попал к этому… К этому убийце. Он его украл. Не знаю, почему Кристиан так глупо попался ему… Мы искали Кристиана два месяца, мы не надеялись, что он жив, но он молодец – он ждал нас, и потому выжил. Этот убийца, он убивает по пять человек, потом делает перерыв и всё начинается снова. Когда мы нашли Кристиана, он был очень напуган. Его долго не могли заставить выйти из подпола, где он сидел. В конце концов, я его вынес. Меня и Хелла он, конечно, узнал, и потом долго не отпускал. Он ничего не говорит, и врач сказал, что это… Он мог бы говорить, у него всё нормально, но два месяца с этим чудовищем… Он похитил пятерых – двоих мужчин и троих женщин, и убивал их по очереди на глазах у других. Он не давал им воды, морил голодом. Когда они совсем обессилили, он стал их насиловать. Кристиана он оставил напоследок – и, видимо, решил, что он уже умер, потому и убежал. Мы шли по его следу.
Алекс вспомнил, как подошёл к забившемуся в угол Кристиану и позвал его по имени. Он посмотрел и снова закрыл голову руками. Алекс этого никогда не забудет, а ещё ночи, когда Кристиан просыпался весь в поту и слезах, а они с Хеллом спали рядом с ним по очереди.
- Я думаю, мне надо изучить материалы дела, - сказал Кернер, - такие ни с того ни с сего не заканчивают. Он вернётся. А где, кстати, Кристиан? Ему ведь опасно находиться в Вене.
- Он у родственников. Это далеко от Вены.
Кернер кивнул с таким видом, точно понимал намного больше, чем знал Алекс.

3.
- Привет, Катарина, как дела у Кристиана? – Алекс звонил первый раз.
- Не очень, Алекс. Особенно со сном – он вообще не спит, у него уже круги под глазами. И я не знаю, что делать. К тому же он почти не ест.
- Мы приедем в эти выходные, можно?
- Я была бы рада, да и Кристиан, должно быть, ждёт вас. Прошло уже…
Алекс перебил:
- Две недели, я знаю. У нас не было времени. Можно поговорить с ним?
- Да, конечно. Кристиан, подойди сюда, милый, Алекс звонит.
Кристиан оторвался от созерцания огня в камине, поднялся и подошёл. Катарина убрала с его лба длинную чёлку и дала ему трубку.
- Кристиан, привет, - сказал Алекс, надеясь услышать его голос, который он уже начал забывать.
- Как ты? Катарина сказала, что ты не спишь. Ты забыл платок Хелла, помнишь?
Кристиан вдруг так задышал в трубку, как будто собирался плакать.
- Ты чего? – удивился Алекс, - Не плачь, слышишь меня? Мы приедем в эти выходные.
Кристиан хлюпнул носом.
- Эй, всё будет хорошо. Осталось три дня, и мы приедем – я, Хелл и Рекс. Погуляем где-нибудь в лесу, если погода будет хорошая. Мы привезём тебе булочек с колбасой, хочешь?

4.
Рассвет был бледно-голубой с нежно-жёлтой полоской посередине неба. С одной стороны к дороге подступал тёмный лес, с другой стороны было поле, правда, трава уже была высохшая, но это пространство продували ветра, и солнечный свет заполнял его. Хелл подумал, что этот пейзаж полностью отражает человеческую душу. С одной стороны – открытость и чистота, теплота и свет, а с другой – тьма, загадка, непролазные чащи, в которые не осмеливается ступить сам обладатель души.
Алекс вёл машину, внимательно глядя на дорогу. Рядом сидел Рекс, поглядывая на дремавшего на заднем сиденье Хелла, который держал на коленях пакет с булочками. Алекс взглянул на карту – надо было поворачивать. Дорога уходила в густой и тёмный лес. Асфальт закончился, и дорожку, на которой не разъехались бы и две машины, со всех сторон обступали деревья.
Светлую крышу дома и сам дом из красного кирпича. В этом тёмном месте дом был похож на пряник. От леса дом отделяли чугунные ворота.
«Ну и местечко, - подумал Алекс, - если бы я снимал фильм ужасов, точно поехал бы сюда».
Пока они подъезжали, у ворот появился Антон и открыл их.
- Доброе утро, - поздоровался Алекс
- Привет, проходите в дом.
Рекс вышел из машины, но почему-то далеко от хозяина не отходил. Хелл и Алекс пошли за Антоном.
- Кристиана сейчас нет, - сказал Антон, - он по утрам гуляет по берегу озера.
- Один? – удивился Алекс.
- Один. Да вы не переживайте, с ним ничего не случится – у нас тут никого нет.
На порог вышла Катарина, улыбнулась и сказала:
- Доброе утро, как доехали?
- Спасибо, хорошо, - ответил Хелл.
- Ну и ладно, тогда помогите мне расставить на столе посуду – позавтракаем на улице.
Хелл с Антоном пошли за стульями, а Алекс и Катарина занялись завтраком.
- Мы ведь выросли тут, - рассказывала девушка, расставляя тарелки, - тут жила наша тётя – она была одинока, а дом достался ей в наследство от отца, и продавать его она не хотела. Мы собирались здесь на все праздники и, конечно, на летние каникулы. Тётя очень нас любила, и всё позволяла. Мы с Кристианом были лучшими друзьями. С этим местом у него связаны только хорошие воспоминания. Поэтому я и решила, что ему будет лучше здесь… Но, кажется, ошиблась.
- Прошло совсем мало времени. Ему надо привыкнуть.
- Я его никогда не брошу, - Катарина посмотрела в окно, - но если есть место, где ему будет лучше, я бы отвезла его туда.
Вдруг Рекс, до этого спокойно сидевший под столом, вскочил и, скуля и виляя хвостом, выскочил на улицу. Там он пару раз гавкнул, прискуливая. Когда Алекс и Катарина вышли на порог, Рекс уже повалил Кристиана на землю и лизал его лицо. Вначале он отбивался, но потом понял, что это бесполезно и просто лежал и улыбался. От борьбы с собакой у него немного поднялась рубашка, и Хелл, ставя стул около стола, заметил на его коже ссадину.
- Ну, хватит, Рекс, мы тоже соскучились, - Алекс помог другу встать и обнял его.
Кристиан сильно похудел, а белокурые волосы стали длиннее, чёлка падала на глаза. Алекс осторожно коснулся губами его мягких волос и выпустил его. Кристиан его почти оттолкнул и взглянул на Хелла.
- Как дела, Кристиан? – он только похлопал его по плечу, видя, как неприятны ему объятия.
За завтраком Кристиан не съел ни крошки, сидел, опустив голову и глядя в тарелку.
- Почему ты ничего не ешь? – спросил Хелл мягко.
Кристиан ещё ниже склонился к столу.
- Очень вкусно, попробуй немного, - сказала Катарина.
Кристиан убрал со стола руки, и сидел, не поднимая глаз. Хелл подвинулся к нему, обнял за плечи.
- Кристиан, - позвал он, - Кристиан, ты меня слышишь? Посмотри на меня.
Катарина, Антон и Алекс наблюдали за этой сценой.
- Петер, оставь его, - сказала, наконец, девушка, - так у нас каждое утро начинается.
Кристиан вдруг дёрнул плечами, вскочил и побежал в сад.
- Он вернётся, лучше не ходите за ним, - предупредил Антон, но Рекс всё-таки пошёл.
- Может быть, он будет булочки? – предположил Алекс.

5.
Рекс бежал по кромке воды, и от него во все стороны летели брызги. Кристиан шёл между Алексом и Хеллом и улыбался, но почему-то избегал смотреть им в глаза.
- Когда я был маленьким, - сказал Хелл, - я отдыхал летом у бабушки. Она живёт на берегу реки, и каждое утро, рано-рано, я шёл туда купаться. И мне было так хорошо – казалось, что я один во всём мире. На небе ещё были звёзды, но потом они постепенно растворялись, как в краске, и начинался рассвет. Тебе тоже это нравится, Кристиан?
Он посмотрел на Хелла, и тот увидел в глубине его глаз страх.
- Давайте лучше перекусим, – сказал Алекс, снял с себя куртку и бросил её на траву, - садитесь.
Кристиан тоже снял с себя куртку и расстелил на земле. Увидев булочки, он улыбнулся.
- Держи, - Хелл налил ему кофе в одноразовый стаканчик и дал булочку.
- Рекс, Рекс, ты где? – крикнул Алекс.
Рекс выскочил из леса, в зубах он нёс ветку дерева с зелёными листочками. Ветку он положил на колени Кристиану и, пока он разглядывал её, стянул у него булочку.
- Держи другую, мы знали, что Рекс примется за своё.
Кристиан ел с аппетитом, и друзья с удовольствием смотрели на него. Здесь, на природе, вдали от людей, со своими друзьями, он оживился. Глаза заблестели, с губ не сходила улыбка. Хелла только беспокоила ссадина, которую он видел утром.
- Кристиан, - решился он, наконец, - ты можешь снять рубашку?
Алекс чуть не подавился кофе и уставился на коллегу. В глазах у Кристиана мгновенно появился страх, даже ужас. Он вскочил и побежал, но споткнулся о ветку и упал. Алекс подбежал к нему, хотел помочь подняться, но Кристиан пополз от него прочь на четвереньках, потом всё-таки поднялся и снова побежал.
- Кристиан! Стой! Всё в порядке! – кричал Алекс, спотыкаясь, - Хелл пошутил.
Кристиан бежал к лесу. Можно представить, что он почувствовал, когда Хелл попросил его снять рубашку. Сколько раз он слышал эту фразу от своего мучителя, и он позабыл всё: что он с друзьями, что он в другом месте, и что с ним ничего не случится. Он ничего перед собой не видел, не слышал. Вдруг что-то большое и тяжёлое навалилось на грудь. Это был Рекс. Кристиан не смог устоять на ногах и упал. Рубашка снова задралась, и теперь уже и Алекс увидел синяки и ссадины на его теле. Он не сразу услышал успокаивающий голос друга:
- Всё хорошо, всё в порядке, ты в безопасности. Ничего не бойся.
Кристиан лежал на коленях Алекса, и его ладони гладили плечи. Хелл сел на корточки у его ног.
- Можно я подниму рубашку?
В голубых глазах стояли слёзы. Он закусил губу, когда Хелл потянулся к нему.
- Всё хорошо, - шептал Алекс, поглаживая его плечи.
На груди не было живого места – синяки и ссадины, а на животе была глубокая, едва затянувшаяся рана.
- Боже мой, - Алекс впился взглядом в эту рану.
Кристиан взглянул на него, точно прося о помощи и в то же время стесняясь своей просьбы.
- Всё, всё, - Алекс не мог больше ничего сказать и продолжал гладить его по плечам.
Хелл потянул его джинсы вниз – Кристиан сильно похудел, и брюки легко с него спустились. Внизу живота тоже были раны. Он застонал и весь напрягся, когда Хелл стал расстёгивать его джинсы.
- Я только посмотрю, - говорил он спокойным тихим голосом, - только посмотрю, не бойся. Я не буду трогать, не буду…
Алекс поглаживал его по плечам, но лучше от этого не становилось. Сколько воспоминаний... Нет, лучше уж смотреть на Хелла, тогда не так страшно. Наконец, Хелл раздел его, но ран там не было, кожа была светлая, чистая. Он внимательно осмотрел внутреннюю поверхность бёдер, ноги.
- Перевернись на живот, - попросил Хелл тихим голосом.
Кристиан только испуганно таращил глаза и не сделал ни одного движения. Тогда Алекс сам перевернул его. Он всхлипнул, когда Хелл стал осматривать его спину, опускаясь ниже. Слёзы потекли по щекам.
- Следов насилия не видно. По крайней мере, внешне.
Кристиан встал и, всхлипывая и дрожа всем телом, начал одеваться. Он выглядел таким беззащитным и разбитым после этого осмотра, как будто опять встретился с тем чудовищем… Он плакал – уже второй раз за эти две недели. Трагедия сделала его слабым.
- Иди ко мне, - Алексу было плевать, что подумает Хелл.
Он приподнялся, обхватил его за бёдра и усадил к себе на колени. Кристиан уткнулся мокрым носом ему в шею. Алекс гладил его по спине и по волосам. Ресницы Кристиана щекотали его кожу, дыхание согревало.
Ошеломлённые увиденным, полицейские совсем забыли о Рексе. Хелл вздрогнул, когда ему в руку ткнулось что-то мокрое – это был Рекс. Он принёс бутылку с водой и куртку Алекса.
- Спасибо, Рекс, - Хелл прикрыл замёрзшего Кристиана курткой, - попей воды, успокойся…
Он взял бутылку и стал пить. Алекс с нежностью смотрел на него и едва удерживался от поцелуя.
- Кто это сделал с тобой?
Хелл взглянул на него – мокрые ресницы и сонные глаза. «Его бы сейчас под тёплый душ, а потом в кровать», - подумал он
- Это сделал Антон?
Слёзы с новой силой потекли по его щекам, и он спрятался на груди Алекса.
- Кристиан, ты уверен? – Хелл смотрел удивлённо, а Кристиан схватился ослабевшей рукой за рубашку Алекса.
Он стал гладить его по спине, ощущая, как всё больше расслабляется его тело, всё реже поднимаются ресницы. Кристиан уснул.
- Что будем делать? – спросил Хелл.
- Я не знаю. Ему нужно спать, вот и пусть спит.
Любовь лишала Алекса всех других чувств – он не чувствовал холода земли, на которой сидел, боли от затёкшего тела. Он слышал только ровное дыхание Кристиана, и это было самым важным. Вот озеро и солнце, и голубое-голубое небо, и они – вдвоём на земле, а что сейчас творится в мире – это всё пустое, приходящее. Главное – чтобы он был счастлив.

6.
Алекс мечтал проснуться рядом с Кристианом, услышать его ласковый голос, почувствовать его поцелуй. Такое вполне возможно – ведь он же спит в его кровати, живёт в его доме, даже готовит ему завтрак. Правда, Алекс боялся выпускать его из дома одного, но маньяк утих.
«Хорошо бы, если бы он совсем не объявился. Бывает же такое – вдруг его посадили за воровство или за жестокое обращение с животными», - думал Алекс. Он был просто уверен, что плохой человек плох во всём. В этом было что-то детское, но он всё больше и больше убеждался в своей правоте. Засыпая, Алекс смотрел на спокойное лицо Кристиана. Утром он видел его улыбку и блестящие глаза. Присутствие Кристиана было незаметно в доме.
Алекс вышел из душа, погладил Рекса. Кристиан уже хозяйничал на кухне.
- Проснулся, - Алекс улыбнулся и нежно коснулся его плеча.
Кристиан улыбнулся и подумал: «Алекс, тебе достаточно моей улыбки».
- Тебе не обязательно вставать так рано и готовить мне завтрак.
Золотистые ресницы скрыли голубые глаза. Он не говорил с Алексом, ни с кем не говорил, даже с матерью. Она ласкала его, упрашивала, но он молчал.
Зазвонил телефон, Алекс что-то коротко ответил.
- Ладно, я пойду, спасибо за завтрак, - он хлопнул Кристиана по плечу и захватил булочку, - Рекс, пойдём.
Эрих Кернер был хорошим напарником. От работы не отлынивал. Алекс заставлял его работать с бумагами, заставлял сидеть в офисе с утра до вечера. Он всегда кивал и говорил: «Хорошо, я останусь, сделаю, напишу, найду, посмотрю…» Эта готовность смущала Алекса. Он знал, что у Кернера есть жена и ребёнок. Он звонил домой и предупреждал жену: «Я сегодня не приду домой. Пока». Никаких других слов – он не желал ни спокойной ночи, не просил поцеловать ребёнка. Кернер начинал ему нравиться, но однажды, когда Хелла не было, он присел на стол Алекса и сказал:
- Мне надо поговорить с тобой.
Он оторвался от компьютера и посмотрел на него. На лоб спадали две тёмные пряди, Кернер был серьёзен:
- Я изучил дело этого маньяка.
Алекс пожал плечами:
- Он утих. Прошёл месяц, он вряд ли появится. Вернее, уже появился бы.
- Не всё так просто. Я изучил личное дело твоего напарника. Бёка.
- И что?
Кернер смотрел на Алекса.
- Хватит, говори всё сейчас же, - он начинал нервничать, когда речь заходила о Кристиане.
- Где сейчас Кристиан?
- Он у меня дома.
- Ты уверен?
- К чему ты клонишь?
Кернер не любил объяснять. Он всегда наталкивал собеседника на решение вопросами.
- Позвони ему.
Алекс взялся за мобильный.
- Нет, позвони на домашний.

7.
«На самом деле обманывать друзей не трудно. Они ведь не подозревают тебя ни в чём – они просто уверены, что весь мир ополчился против тебя. Тем более после этой трагедии, которая стёрла все границы в моём сознании – я не чувствую ни страха, ни боли, ни стыда. А как легко обмануть человека, который тебя любит! Не нужно никаких хитростей. Поистине, любовь слепа, как и беззаветная дружба Хелла», - Кристиан бежал по лестнице, задыхаясь.
- Ну, держись, поймаю…
- Не поймаешь, - весело отозвался он.
- Ключ всё равно у меня!
Кристиан остановился у двери, обитой чёрным дерматином. Высокий темноволосый мужчина, который гнался за ним, достал из кармана куртки ключ и отпер дверь. В квартиру они вошли, целуя друг друга. Пакет с продуктами небрежно бросили на стол, куртки побросали на пол, остальная одежда отправилась туда же. Он уложил Кристиана на кровать, поцеловал небольшой шрам на животе.
- Артур, - прошептал Кристиан, забывая всё на свете, - Артур…
Он не отвечал. В такие часы он чаще молчал, сосредотачиваясь на том, чтобы доставить любовнику как можно больше удовольствия. Кристиан гладил его волосы, ощущая знакомые руки, губы, но только теперь такие нежные, что невозможно… «Нет, не надо думать, не думать ни о чём, иначе будет неестественно», - твердил себе Кристиан, а губы его повторяли это волшебное сказочное имя: «Артур, Артур…»
Когда всё закончилось и оба, обессилевшие, лежали друг подле друга, Артур спросил:
- Пойдём кормить голубей?
- Да.
- Тебе вот так нравится? – он провёл пальцем по нежной коже около бедра.
- Да.
Кристиан со всем согласен. Сегодня Артур какой-то не такой, но усталость взяла свое – оба заснули. Кристиану снился сон о тьме, которая надвигается на него, затягивает, и он бродит в ней один – зовёт кого-то, ищет, а никто не отзывается. Только его голос и эхо.
Поцелуи Артура разбудили его. Он склонился над ним.
- Кристиан – это тебе, - он держал на ладони тонкое колечко, - я тебя люблю.
«Может ли чудовище стать человеком?» - Кристиан шёл по вечернему городу, держа в кармане руку с кольцом.

8.
- Ну, и где он, по-твоему? – Кернер не отставал.
- Может быть, он просто не хочет подходить к телефону.
- Брось. Давай поедем к тебе. Его не будет дома, вот увидишь.
Алекс со злостью бросил трубку:
- Он дома, чёрт возьми! Что ты хочешь сказать этим всем? Зачем ты изучал его личное дело? Кто вообще позволил тебе…
- Оно теперь является доказательством по делу, он ведь потерпевший – единственный выживший после встречи с этим человеком, - Кернер был спокоен, - а дело мне дали, так как я теперь в вашей группе.
- Поехали, - Алекс вскочил, схватил свой пиджак, - ты что думаешь, что он гуляет по городу, горя желанием снова попасть в лапы к этому чудовищу?
- Нет, я думаю, что он уже нашёл это чудовище.
В глазах Алекса отразилась смесь ужаса, тревоги и недоверия. Кернер мягко отстранил его и сам сел за руль.
- Посчитай сам, - продолжал он, - Кристиана не было в Вене две недели, верно?
- Для этого маньяка слишком большой промежуток.
- Может быть, он и похитил кого-то. Похищенные попадают ведь в общую сводку, а как жертв именно этого преступника их отмечают только когда находят трупы, - Кернер вздохнул, - быть может, он просто не успел. Надеюсь, просто не успел убить их.
Алекс смотрел на дорогу, ничего не видя. Рекс с заднего сиденья дотянулся до его уха и облизывал его. Алекс гладил его по носу, но мысли путались: «Он дома, он просто не подходит к телефону».
Кристиана дома не было. Сотовый лежал на столе. Алекс сел на диван и прикрыл глаза ладонью:
- И что Кристиан делает с ним? Он ведь его боится.
- Он его больше не боится. Это может звучать странно, но он к нему приспособился. Этот синдром был описан в литературе. Правда, в учебниках его не найти, потому что такое встречается редко. Кристиан приспособился к нему и, пока хватит психологических сил, будет удерживать его от новых преступлений. Но бесконечно это не может продолжаться.
- Зачем?
- Ну, если не вдаваться в психологические подробности, у него атрофировалось чувство страха, и он подсознательно стремится к тому, что даёт либо когда-то давало наиболее сильные переживания.
- Боже мой, - Алекс потянул себя за волосы, - может быть, он просто вышел… Вдруг ему что-то понадобилось?
Кернер не обращал внимания на его предположения.
- Но почему же этот психопат не убил Кристиана? – неожиданная мысль встряхнула Алекса, как электрический ток.
- Дело в Кристиане. Если бы на его месте оказался кто-то другой, возможно, его убили бы. Значит, Кристиан смог сделать так, что стал важной частью его жизни. Может быть, он выслушивает его, может быть, смог направить его энергию в другое русло. Но это, повторяю, не будет продолжаться долго. Кристиан с ним, надо полагать, примерно две недели. Я думаю, он сможет продержаться ещё месяца два-три. Я имею в виду этого маньяка. Потом ему нужно будет убить кого-то. Возможно, это будет Кристиан, потому что он попытается вновь его удержать.
- Но ведь у Кристиана тоже должно наступить какое-то нервное истощение, ну, что там бывает, в таких случаях?
- Кристиан не воспринимает эту ситуацию как что-то экстраординарное. Возможно, он испытывает к нему чувства… Любовь.
Алекс смотрел на Кернера со злостью. Он ведь втайне надеялся, что Кристиан будет любить только его.
- Понимаешь, когда человек проходит через такое… Он ведь его изнасиловал?
Алекс смог только кивнуть.
- У него просто все понятия поменялись местами.
Алекс снова сел на диван, представляя себе Кристиана в объятиях неизвестного ему мужчины. Он представил себе его закрытые глаза, его губы, с которых срываются стоны наслаждения.
«Неужели я, который просидел с ним все эти ночи, когда он не мог спать больше пяти минут, когда он плакал ночами, когда он не мог есть, неужели я…» - Алекс закрыл лицо руками.
- Это невозможно. Я поговорю с ним сегодня, когда он вернётся.
Кернер коснулся его плеча:
- Если ты хочешь спасти его, молчи. Он ни о чём не должен догадаться. А мы проследим за ним и найдём это чудовище.

9.
Вечером Алексу открыл дверь Кристиан. Алекс пытался быть таким, как обычно.
- Привет, как дела? Что делал сегодня?
Он, как всегда, не ответил.
- Мы с Рексом голодные, - улыбнулся Алекс и взял в руки чашку с кофе.
Это было частью их с Рексом плана. Когда мимо проходил Кристиан, Рекс вдруг поставил лапы на Алекса, и чашка вылетела из его рук, а кофе попал на рубашку Кристиана.
- Рекс, ты хулиган, - Алекс поднял чашку, а Кристиан начал вытирать кофе.
Пока он возился на полу, Алекс принёс ему чистую рубашку:
- Переоденься.
Кристиан стал расстёгивать пуговицы, а Алекс на секунду прикрыл глаза, представляя, как это делал тот человек… Он разделся. Алекс впивался взглядом в каждый сантиметр его кожи, стараясь найти хоть какое-то доказательство того, что он занимался любовью. Кристиан, видимо, стесняясь его изучающего взгляда, повернулся к нему спиной, надел рубашку и стал застёгивать.
«Он не обманывает, - подумал Алекс, - он просто не понимает, что с ним происходит, и он не любит этого человека».
Утром Кристиан проснулся, когда Алекса уже не было. Он обошёл весь дом, потом включил компьютер. Видеозапись он ещё вчера скопировал, до прихода Алекса, но просмотреть не успел. На экране появился Алекс и Эрих Кернер. Кристиан сразу его узнал. Он когда-то работал с ним – расследовал дело пропавшего мальчика. Тогда Кернер на основе изучения биографии этого парня точно вывел место, где тот может быть.
«Спасибо друзьям, - подумал он, - изображение и, правда, очень хорошее, да и звук ничего».
В это время на экране компьютера Алекс сел на диван и прикрыл глаза ладонью: «И что Кристиан делает с ним? Он ведь его боится».
После просмотра видеозаписи он взглянул на свой телефон, отлично понимая, что его прослушивают и, скорее всего, прослушивают и домашний Алекса. За домом установлена слежка.
«Ничего, есть ведь и почта, - подумал он, - письмо можно отдать почтальону. Он ещё не приходил – слишком рано». Кристиан быстро написал несколько строк на листке бумаги, достал конверты из ежедневника, который подарил Хелл. Конверты Кристиан купил давно, и сам тогда не мог бы сказать, зачем. Впрочем, интуиция его никогда не подводила. Когда пришёл почтальон, Кристиан просто отдал ему письмо и забрал утренние газеты.

10.
Хелл не особенно удивился, когда Алекс рассказал ему теорию Кернера о Кристиане. Он только пожал плечами:
- Я слышал о таких случаях.
- Я не верю! – Алекс сел за свой стол.
- Мы виноваты, - Хелл пожал плечами, опуская глаза, - не заметили, что с ним происходит.
Алекс позвонил Кернеру.
- Он дома, - ответил тот, - выходил только взять почту.
Он положил трубку.
- Может быть, поговорить с ним?
- Он всё равно ничего не ответит, - Хелл в который раз пересматривал подозреваемых, ни один из которых не был настоящим преступником, - единственное, что мы можем сделать – ждать. Если не сегодня, то завтра или послезавтра они встретятся.
Проходили дни. Выпал первый снег. Кристиан сидел целыми днями дома. Кернер, Алекс и Хелл следили за ним по очереди, но руководство уже стало замечать их отсутствие на рабочем месте.
- Он никуда не ходил, - решил однажды Алекс, - больше не следим за ним.
Слежка прекратилась, и однажды зимним утром обитая чёрным дерматином дверь отворилась, и Кристиан шагнул в теплоту.
- Привет, - прошептал ему знакомый нежный голос.
- Привет, - сказал он в ответ.
Глаза скользили по его телу.
- А где кольцо, которое я тебе подарил?
Кристиан ничего не ответил, снял куртку.
- Найди.
Артур подошёл очень близко, дотронулся ладонью до его волос и расстегнул рубашку. Кольцо висело на тонкой цепочке на шее. Он поцеловал его.
У Алекса вдруг сильно заболело сердце. Оно очень сильно билось, и Алексу показалось, что он сейчас задохнётся. Такого с ним никогда не было. Правда, приступ быстро прошёл.
- Я хотел бы побыть с Кристианом в эти выходные, - сказал Хелл, - вы ничего не планировали?
- Я планировал генеральную уборку, - Алекс улыбнулся, вытирая выступившие на лбу капельки пота.

11.
Алекс снял видеокамеру с гардины над окном в комнате. Она была очень маленькая. Алекс уже видел такие, когда работал в спецподразделении. Достать такие трудно. Алекс был уверен, что это не его камера.
«Неужели Кристиан?» - подумал он.
Генеральная уборка в воскресенье закончилась полным замешательством и разочарованием. Рекс быстро убрал щётку и чистящее средство, которыми Алекс собирался чистить ковёр.
- Эрих, ты был прав. Приезжай.
В понедельник они все вместе просмотрели записи с камеры.
- Вот поэтому он и перестал ходить к нему, - сказал Кернер, - только как он предупредил его?
- Почтальон. Приносит почту каждое утро.
Алекс выбежал из офиса, сел в машину, не дожидаясь даже Рекса. В доме было тихо. Алекс сел на диван, обхватив голову руками. Хелл вошёл через несколько минут, а за ним вбежал Рекс.
- Алекс, - Хелл долго смотрел на него, - Алекс.
- За что он любит его?
- Почему ты думаешь, что он его любит? Кристиан идёт к нему, потому что он – единственный, от кого он получает сильные переживания.
- Разве я не могу дать ему такие переживания?
- Не знаю.
Вечером Алексу открыл дверь Кристиан. Он был серьёзен и не мог не заметить, как тревожно смотрит на него друг.
- Привет.
«Привет», - ответил про себя Кристиан.
- Ты хорошо себя чувствуешь?
«Нет. У меня проблемы, но ты о них не узнаешь. Тебе не о чем беспокоиться».
- Я так хочу услышать твой голос, - Алекс прикоснулся пальцем к его щеке, - я начал забывать твой голос.
«Я ничего не скажу. Извини. Забудь мой голос и мои глаза», - ресницы Кристиана медленно опустились.
- Я тебя люблю, - сказал Алекс.
Кристиан посмотрел на его губы.
«Как тебе, должно быть, плохо. Поцелуй меня».
Алекс тоже смотрел на губы Кристиана. Так стояли они некоторое время. Кристиан не двигался. Алекс наклонился и поцеловал его. Он не ответил. Алекс поцеловал его в лоб, обнял. С минуту они так стояли. Алекс стал раздевать его. Кристиан не отвечал на его ласки, но и не мешал ему. Он смотрел куда-то вдаль, подчиняясь рукам Алекса.
- Ты не хочешь, - прошептал он, отпуская его и прижимаясь лбом к холодному косяку.
Вдруг Кристиан, до того стоявший прямо как кукла, сам обнял его, прижимаясь к спине. Он сам не понимал, зачем делает это. Алекс смотрел на него удивлённо, теперь тоже подчиняясь его рукам.
- Скажи мне что-нибудь, пожалуйста, - попросил он, остановив на секунду его сумасшедшие ласки.
Он моргнул, но не отвёл глаза в сторону, как обычно.
Кристиан хорошо знал, что нужно делать, но в продолжение всего этого не сказал ни единого слова, не издал ни стона.
- Скажи что-нибудь, - Алекс стал целовать его в губы, - скажи, прошу тебя… Назови меня по имени, умоляю тебя… Хоть что-нибудь…
Он целовал его грудь, живот, колени. Кристиан закрыл глаза, наслаждаясь его прикосновениями.
Засыпая, Алекс видел голубые глаза и красные губы, припухшие от поцелуев. Глаза закрывались, и скоро он уснул. Кристиан поцеловал его в лоб и прошептал на ухо:
- Алекс. Прости меня.
Он всё так же ровно дышал во сне.

12.
- Сядь!
Кристиан сел на стул. Артур обошёл вокруг него.
- Где ты был?
- Дома. Ты же знаешь, мне нельзя оставаться у тебя, иначе Алекс заметит, и тогда…
- Плевать на него! Я же предложил тебе выход – его можно убить.
- Нет, нет, никогда. Артур, ты ведь обещал, - Кристиан взял его за руки, но он резко рванул, и Кристиан упал со стула, ободрав кожу на локтях и ладонях.
Артур смотрел, как он вставал.
- Обещал? – спросил он, усмехнувшись, - Я обещал не трогать твоего начальника. Ну а почему нет, если он мне мешает тебя видеть, а?
- Поцелуй меня.
Артур подошёл к нему, грубо схватил его за шею, поцеловал, больно прикусив ему губу и царапая кожу ногтями. Кристиан нежно прикасался к нему, пытаясь его успокоить. Артур резко оборвал поцелуй и швырнул Кристиана на пол. Он испуганно смотрел на него.
- Нравится?
- Артур, иди ко мне, я должен вернуться домой до утра.
- Он вечно мешает нам, - Артур достал пистолет.
- Ты очень неосторожно поступил, когда позвонил мне домой. Вдруг они прослушивают телефон?
Кристиан встал с пола.
- Я по-прежнему тебя люблю. Иди ко мне.
Артур схватил Кристиана и поцеловал его ещё раз, быстро, грубо.
Кристиан думал, что к боли можно привыкнуть, и чем больше её вытерпишь, тем невосприимчивее к ней станешь. Но у него всё было не так. После той боли, которую Кристиан чувствовал, находясь у Артура в первый раз, он терял сознание от совсем небольшой.
Последнее, что он запомнил, была боль и какие-то слова Артура. Всё началось снова, Кернер был прав. Впрочем, Кристиан и сам ожидал примерно того же. Только не ожидал изнасилования. Он был уверен, что не допустит этого ещё раз. Когда он открыл глаза, Артур спал. Раньше Кристиан не видел его спящим – Артур просыпался всегда намного раньше. Первым порывом было сбежать домой, к Алексу, к Хеллу, к маме. Всё равно куда, только подальше от этого человека. Кристиан оделся и, стараясь не шуметь, пошёл к двери, но Артур во сне вдруг что-то пробормотал. Это остановило Кристиана. Он обернулся и увидел пистолет на полу. Кристиан взял его, ощущая позабытую тяжесть оружия. Артур спал безмятежно, как ребёнок. Он расслабился, и, глядя на него, никто не сказал бы, что Артур – убийца, маньяк, наводивший ужас на жителей Вены столько месяцев, оставивший в живых одну жертву – Кристиана Бёка, полицейского.
«Брось, Кристиан, ты ведь для того всё и начал, - сказал он себе, - видишь, ему нужно убивать, как тебе нужен воздух. Давай, хоть какая-то польза от тебя будет».
Он прицелился и нажал на спусковой крючок. Раздался выстрел. Артур дёрнулся, открыл глаза и уставился на Кристиана.
- Ты что?
Кристиан почувствовал страх. Артур потянулся рукой к телефону, видимо, хотел вызвать «скорую», но снова раздался выстрел. Осколки телефона разлетелись во все стороны. Потом ещё выстрел и ещё, и ещё… Кристиан опомнился только когда патронов больше не осталось.
Артур был мёртв. Кристиан подошёл к нему, долго смотрел, как кровь проступает на постельном белье, но думал о другом. Патроны закончились, а ему ещё нужно…
«Вот чёрт! Надо было держать себя в руках, - подумал он и посмотрел на потолок, - повеситься не на чем. На ручке двери я не смогу. Ну и ладно. Есть другой способ».
Кристиан нашёл нож на кухне, взял его и вернулся в комнату, где лежал Артур.
«Где же эта вена?» - думал Кристиан. Когда-то Граф рассказывал, как девушка случайно упала и порезала какую-то вену на ноге и очень быстро умерла от потери крови.
Было больно. Кристиан смотрел на потолок, ощущая, как что-то горячее течёт по ногам, пропитывая одежду, но думал о другом. Когда он лежал в больнице, одна медсестра сказала другой, видимо думая, что он спит: «Полицейский. Бывший».
«Почему»? – спросила та.
«У нас были такие. Обратно на работу их не берут».
«И кем же он будет»?
Она пожала плечами и ушла, поправив ему одеяло. Кристиан и сам чувствовал, что с ним что-то уже не так, как раньше. Врач ничем не мог помочь. Алекс и Хелл успокаивали его ночью, когда особенно невыносимо было оставаться наедине с собой, с воспоминаниями. Ничто не могло перебить их. Кристиан почему-то не хотел никому ничего говорить. Однажды его кто-то спросил, почему он не хочет ничего сказать, и Кристиан сам не знал, отчего ему так тяжело произнести хоть что-то. Потом потянулись длинные и тяжёлые дни депрессии. Один, в больнице. Завтрак, обед, ужин. По вечерам – Алекс или Хелл. Он много думал о том, что произошло с ним, с другим людьми, с тем человеком, который над ними издевался. А Кристиану не давали спокойно посидеть в одиночестве – постоянно трясли: «О чём ты думаешь? Ну, не сиди так, пойдём, погуляем. Депрессию так не вылечишь. Нарисуй свои мысли». Кристиану иногда хотелось наорать на врача и на всех, кто был рядом, чтобы не приставали, что ему не это нужно, и вообще, кроме покоя, ничего не нужно. Постепенно он перестал думать о себе и полностью переключился на «чудовище», как его называл Алекс. Просто они не знали его имени, и Кристиан не знал. Он думал о нём сначала с ненавистью, потом – с интересом, потом – с жалостью. Тогда и появился этот план, а они все подумали, что ему стало лучше и отправили к родственникам. Ну, нанести себе удары и немного порезать кожу – дело не хитрое. Испугаться, заплакать – он ведь когда-то хотел быть актёром, и у него неплохо получалось, а обмануть друзей очень легко. Как оказалось, они его не знают…

13.
Эта осень в Вене была очень красива. Дождей не было – дни стояли тёплые, лёгкий ветерок шелестел листьями деревьев, постепенно всё же обрывая их. Небо было голубое, без облаков. Алекс шёл по городу, рядом бежал Рекс. Домой не хотелось. Он что-то искал в этом осеннем ветре, в этом золотом вечернем свете, что-то слышал в шёпоте листьев, в гулких шагах на пустынных улицах и шуме площадей.
Рекс не мешал своему хозяину, нюхал воздух, надеясь уловить в нём знакомый запах Кристиана, но его не было. Рекс знал, что после того, как человек белом халате отрицательно покачает головой, друзья больше не возвращаются. Так было с Рихардом, потом с Кристианом, и Рекс смотрел на Алекса тревожно.

@темы: Fanfiction (2009-2012)