Бровь не поднималась."Перекачал", - подумал Снейп.
Название: Так плачет небо...
Автор: Hellerer
Пейринг: Рихард/Бек
Рейтинг: ну... G... хотя мне кажется что его и вовсе нет
Размер: мини мы
Предупреждение: смерть персонажа.
Саммари: Трагедия...
читать дальшеГлаза закрываются, медленно, как проходит жизнь. Темные ресницы уже никогда не поднимутся, чтобы увидеть, как заходит солнце. А знакомый голос никогда не скажет: «Бек, ты попал впросак, Рекс опять украл твою булочку…»
Голубые глаза захлопываются, чтобы никогда больше не раскрыться. Темные волосы колышутся, а тело падает, как в замедленной съемке. Звенящая тишина заполняет пространство… «Его больше нет». Нет, в это не хочется верить. Но слова хирурга звучат, словно эпитафия. Как будто сам Бог вышел из-за небес, оповестить нас об этом.
Все белоснежно-белое, слепящий свет отовсюду. Мутноватая видимость, соленый привкус горечи во рту. Он ушел… отпусти его, ну? Это так трудно - расстаться с кем-то, зная, что никогда больше не увидишь. Тем более, что на центральном кладбище пополнится количество надгробий. Тяжело отпускать его в эту темноту. Но без этого, ты просто увидишь, как он исчезнет, разлагаясь… Захочется ли увидеть, как красивое тело покрывают язвы, нарывы, а кожа из сливочной становится бледно-зеленой. Глазные впадины становятся все глубже, а волосы потеряют свой неотразимый блеск. Все померкнет.
Бек закрывает глаза. Там, в воспоминаниях, он видит живого Рихарда, его добрую улыбку, смех, морщины около глаз… Живых голубых глаз, как весеннее преддождевое небо. Холодное, но не беспощадное. Рихард хлопает его по спине, помогая подняться после того, как Рекс сбил его с ног. Ладонь полицейского гораздо больше его собственной. Рука Бека почти тонет в ней. Это всегда немножко смущало его. Но Рихард на придавал этому значение. Помогая подняться, он заглянул в его глаза. И на секунду Бек перестал дышать. Он будто совершил прыжок в пасмурное, серебристо-голубое небо, почувствовал недалекие раскаты грома, и этот ветер… Рихард моргнул, и он вернулся назад.
Открывать глаза не хотелось, заходить в палату – тоже. Но пришлось. Всем вместе, как если бы он был просто болен, а им не терпелось бы его увидеть. Цветы, может быть даже, воздушные шарики… и улыбки, шутки, смех. Но не здесь. Сама палата кажется неживой, не настоящей. Рихард лежит, накрытый простыней до подбородка. Лицо – спокойное, и даже немного живое. Так кажется… Но он не спит. И не проснется. Черты его лица – совсем как при жизни – слишком серьезны. Как будто Смерть все не решается их разгладить свои безразличием. Как будто Она сидит и любуется им, вглядываясь в непокорность его сильного характера, неподвластного собственной гибели.
Бек чувствует, как по щеке крадется соленая капля веры в действительность происходящего. Чувствует, как тело заполняется чем-то ватным, и как тяжел собственный вес. Он опускается на колени, ощущая, как дрожит под ними пол. «Все в порядке…», шепчет он коллегам, склонившимся над ним, но понимает, насколько глупо звучат его слова. Он хочет сказать что-то еще, но голос не слушается, и знакомый немецкий превращается в непроходимый китайский. Кто-то протягивает ему стакан воды, и он захлебывается в собственных рыданиях, забывая про стыд…
Дома его встречает завсегдатый покой, но только сегодня он кажется ужасающим. А в зеркальном отражении видится кто-то совсем чужой. Бек не видел этого человека раньше. Нет, только один раз – на похоронах отца. Но даже тогда, что-то удерживало его в своем уме, не давая сорваться. Чертыхнувшись, зацепив какой-то предмет в темной прихожей, Бек прошел на кухню. В этом синем вечернем сиянии, свет был бы лишним и посторонним. «Скоро станет совсем темно, и тогда…» Он открыл холодильник, и извлек от туда бутылку горькой настойки на травах. Когда-то они пили ее с Рихардом… Удивительно, но ему тоже понравился этот мерзкий вкус. Как и Беку. И, едва открыв крышку, он вспомнил тот день.
Был выходной, кажется суббота. На работе дел не было. Хелл уехал в заслуженный отпуск на две недели, а Бек заперся со своей тишиной дома. И внезапно кто-то позвонил. Еще даже не открыв дверь, он услышал знакомый голос, и улыбнулся. Рихард проклинал бродячих котов, и соответственно помеченные ими углы. И едва Бек открыл дверь, как Рихард пулей влетел.
- Привет! Это тебе.
- Спасибо… Ой…
В руках у Бека оказался… плюшевый медведь.
- Что это?...
- Медведь. Что – не видишь?
- Вижу… Но…
- Я подумал, что он чем-то на тебя смахивает. И решил купить… Сначала хотел дома оставить, но потом выяснилось, что и Рекс к нему неравнодушен. Так что я решил отдать его законному владельцу. То есть тебе.
Бек стоял открыв рот, и смотрел на медведя. Раньше ему казалось, что такие подарки дарятся девушкам. Но теперь он стоял и думал, о сходствах его и медведя.
У медведя был розовый нос и большие печальные голубые глаза.
- Нет, - сообщил Бек, после паузы, - пожалуй, он больше похож на своего покупателя.
А потом они пошли на кухню, и Бек «познакомил» его с горьким напитком.
Сейчас Бек даже боялся пройти в гостиную, чтобы не нарубиться взглядом на плюшевый подарок. Он и в самом деле напоминал ему его. А еще Бек назвал медведя «Рихард», понятно в чью честь. И теперь, похоронив одного Рихарда, Беку предстояла встреча с другим. Он не мог этого допустить, только не сейчас, когда все чувства смешались, образуя шипящую лаву…
Разбитый мужчина в возрасте двадцати девяти лет сидел, прислонившись лбом к прохладной глади толстого зеленого стекла. Наполнив стакан прозрачной жидкостью, он влил его себе в горло, и тут же скривился. Но почти сразу опустил веки, прогоняя жгучие слезы прочь.
Автор: Hellerer
Пейринг: Рихард/Бек
Рейтинг: ну... G... хотя мне кажется что его и вовсе нет
Размер: мини мы
Предупреждение: смерть персонажа.
Саммари: Трагедия...
читать дальшеГлаза закрываются, медленно, как проходит жизнь. Темные ресницы уже никогда не поднимутся, чтобы увидеть, как заходит солнце. А знакомый голос никогда не скажет: «Бек, ты попал впросак, Рекс опять украл твою булочку…»
Голубые глаза захлопываются, чтобы никогда больше не раскрыться. Темные волосы колышутся, а тело падает, как в замедленной съемке. Звенящая тишина заполняет пространство… «Его больше нет». Нет, в это не хочется верить. Но слова хирурга звучат, словно эпитафия. Как будто сам Бог вышел из-за небес, оповестить нас об этом.
Все белоснежно-белое, слепящий свет отовсюду. Мутноватая видимость, соленый привкус горечи во рту. Он ушел… отпусти его, ну? Это так трудно - расстаться с кем-то, зная, что никогда больше не увидишь. Тем более, что на центральном кладбище пополнится количество надгробий. Тяжело отпускать его в эту темноту. Но без этого, ты просто увидишь, как он исчезнет, разлагаясь… Захочется ли увидеть, как красивое тело покрывают язвы, нарывы, а кожа из сливочной становится бледно-зеленой. Глазные впадины становятся все глубже, а волосы потеряют свой неотразимый блеск. Все померкнет.
Бек закрывает глаза. Там, в воспоминаниях, он видит живого Рихарда, его добрую улыбку, смех, морщины около глаз… Живых голубых глаз, как весеннее преддождевое небо. Холодное, но не беспощадное. Рихард хлопает его по спине, помогая подняться после того, как Рекс сбил его с ног. Ладонь полицейского гораздо больше его собственной. Рука Бека почти тонет в ней. Это всегда немножко смущало его. Но Рихард на придавал этому значение. Помогая подняться, он заглянул в его глаза. И на секунду Бек перестал дышать. Он будто совершил прыжок в пасмурное, серебристо-голубое небо, почувствовал недалекие раскаты грома, и этот ветер… Рихард моргнул, и он вернулся назад.
Открывать глаза не хотелось, заходить в палату – тоже. Но пришлось. Всем вместе, как если бы он был просто болен, а им не терпелось бы его увидеть. Цветы, может быть даже, воздушные шарики… и улыбки, шутки, смех. Но не здесь. Сама палата кажется неживой, не настоящей. Рихард лежит, накрытый простыней до подбородка. Лицо – спокойное, и даже немного живое. Так кажется… Но он не спит. И не проснется. Черты его лица – совсем как при жизни – слишком серьезны. Как будто Смерть все не решается их разгладить свои безразличием. Как будто Она сидит и любуется им, вглядываясь в непокорность его сильного характера, неподвластного собственной гибели.
Бек чувствует, как по щеке крадется соленая капля веры в действительность происходящего. Чувствует, как тело заполняется чем-то ватным, и как тяжел собственный вес. Он опускается на колени, ощущая, как дрожит под ними пол. «Все в порядке…», шепчет он коллегам, склонившимся над ним, но понимает, насколько глупо звучат его слова. Он хочет сказать что-то еще, но голос не слушается, и знакомый немецкий превращается в непроходимый китайский. Кто-то протягивает ему стакан воды, и он захлебывается в собственных рыданиях, забывая про стыд…
Дома его встречает завсегдатый покой, но только сегодня он кажется ужасающим. А в зеркальном отражении видится кто-то совсем чужой. Бек не видел этого человека раньше. Нет, только один раз – на похоронах отца. Но даже тогда, что-то удерживало его в своем уме, не давая сорваться. Чертыхнувшись, зацепив какой-то предмет в темной прихожей, Бек прошел на кухню. В этом синем вечернем сиянии, свет был бы лишним и посторонним. «Скоро станет совсем темно, и тогда…» Он открыл холодильник, и извлек от туда бутылку горькой настойки на травах. Когда-то они пили ее с Рихардом… Удивительно, но ему тоже понравился этот мерзкий вкус. Как и Беку. И, едва открыв крышку, он вспомнил тот день.
Был выходной, кажется суббота. На работе дел не было. Хелл уехал в заслуженный отпуск на две недели, а Бек заперся со своей тишиной дома. И внезапно кто-то позвонил. Еще даже не открыв дверь, он услышал знакомый голос, и улыбнулся. Рихард проклинал бродячих котов, и соответственно помеченные ими углы. И едва Бек открыл дверь, как Рихард пулей влетел.
- Привет! Это тебе.
- Спасибо… Ой…
В руках у Бека оказался… плюшевый медведь.
- Что это?...
- Медведь. Что – не видишь?
- Вижу… Но…
- Я подумал, что он чем-то на тебя смахивает. И решил купить… Сначала хотел дома оставить, но потом выяснилось, что и Рекс к нему неравнодушен. Так что я решил отдать его законному владельцу. То есть тебе.
Бек стоял открыв рот, и смотрел на медведя. Раньше ему казалось, что такие подарки дарятся девушкам. Но теперь он стоял и думал, о сходствах его и медведя.
У медведя был розовый нос и большие печальные голубые глаза.
- Нет, - сообщил Бек, после паузы, - пожалуй, он больше похож на своего покупателя.
А потом они пошли на кухню, и Бек «познакомил» его с горьким напитком.
Сейчас Бек даже боялся пройти в гостиную, чтобы не нарубиться взглядом на плюшевый подарок. Он и в самом деле напоминал ему его. А еще Бек назвал медведя «Рихард», понятно в чью честь. И теперь, похоронив одного Рихарда, Беку предстояла встреча с другим. Он не мог этого допустить, только не сейчас, когда все чувства смешались, образуя шипящую лаву…
Разбитый мужчина в возрасте двадцати девяти лет сидел, прислонившись лбом к прохладной глади толстого зеленого стекла. Наполнив стакан прозрачной жидкостью, он влил его себе в горло, и тут же скривился. Но почти сразу опустил веки, прогоняя жгучие слезы прочь.