"Затащить его в постель..."

[Peter Hellerer]

Рихард и Кри-кри

@темы: Romance, Фанарт, PG-13

---

Аватары группы

[Peter Hellerer]

Вопрос: Какой больше нравится?

1. на черном фоне		16	(59.26%)
2. сепиевый		11	(40.74%)
Всего:		27

@темы: Фанарт, PG-13

---

Короткометражка

[Peter Hellerer]

«Как кокаин…»
POV Бека

Я как наркоман, требующий следующую дозу, и не получая ее проваливающийся в ломку… Это случилось. Как гром среди ясного неба – неожиданно, непредвиденно, и в итоге непредсказуемо. Просто однажды утром я понял, как влип. Или это было не утро? Нет, начало этого я тоже пропустил. А, когда заметил, отступать было уже поздно…
Как же глупы те, кто называют это «великой радостью» - найти человека, которому ты готов отдать свое сердце. Как же заблуждаются они, полагая, что этот человек разделит с тобой твои чувства и переживания. Ведь им, наверное, даже в голову не приходило, что мужчина может полюбить другого мужчину…
Да, это так, я действительно потерял голову от Алекса Брантнера, от его сногсшибательной улыбки, от его крепких объятий, от нежных прикосновений. И хотя в этом всем нет ничего предосудительного, мне нелегко иногда проявлять безразличие к нему, держать себя в руках. Я сам не заметил, как перестал к нему относиться как к другу. Когда рухнул этот барьер обыкновенной платонической близости. Когда мне захотелось большего, чтобы его руки коснулись меня «по-другому». Когда вид его обнаженного торса заставил задохнуться от окативших меня в тот момент эмоций. С недавних пор мне начал сниться сон, о том, как во время перестрелки меня ранят, и я теряю сознание, а он – Алекс – делает мне искусственное дыхание рот в рот. И когда я прихожу в себя, он начинает целовать меня, а я целую его в ответ. Целоваться с ним, даже во сне, приятно, хотя это и не по настоящему. Но только так я могу ему признаться…

@темы: Flaff, Angst, POV, G

---

Ох, эти женщины...))

[Peter Hellerer]

Бёки Поппинс и другие...

@темы: юмор, Фанарт

---

Япошки любят Рекса!!!!)))))))) слэшеры ускоглазые:))))) Иии!

[Peter Hellerer]

05.10.2010 в 20:11

Пишет  Мэй Линн:

Комиссар Рекс
Рихард Мозер/Кристиан Бёк.

+3

автор

@настроение: я счастлив!!!!!!!!!!!!!!

@темы: Flaff, Romance, Фанарт, PG-13

---

Поэма без названия (части 2 и 3)

[Peter Hellerer]

Название: Поэма без названия 1,2
Автор: Hellerer
Бета: [Малышка Мю]
Пейринг: Мозер/Штоки, Лео/Штоки
Рейтинг: PG-13, NC-17
Жанр: romans, angst, humor
Размер: миди
Статус: закончен
Саммари (Дисклеймер): Все началось с ссоры Рихарда и Штоки...
Часть 1

тут

www.diary.ru/~slash-rex-kommissar/p123533822.ht...

Лео лежал в своей постели, а на груди у него спал Штокингер. Лео улыбался, перебирая пальцами его волнистые волосы. Утро еще не наступило, едва начинало светать.
Одежда в хаотичном порядке была раскинута по полу. Взгляд остановился на растерзанном галстуке — в пылкой страсти не удалось развязать... нормально.
"Как странно, — подумал доктор, — все это такое нереальное, как сон. И в то же время — на самом деле".

— Рихаард... — едва слышно прошептал Штоки во сне.
Лео почувствовал, как "сон" дал трещину, превращаясь в привычную и жестокую реальность. Штокингер любит Рихарда. И никак иначе.
— Рихард... мпфр... — и от нежности в его голосе доктору стало еще печальней. Вот сейчас он проснется, увидит себя в чужой, совсем не родной постели, молча соберется и уйдет. И больше никогда не вернется.

Раньше Лео и не замечал за собой столь бурную привязанность к кому-то. Тем более к Штокингеру. Граф его либо не замечал, либо не воспринимал всерьез... В любом случае ему и в голову не могло прийти, что ему захочется его целовать... да и в целом – чтоб он остался...


Рихард проснулся с головной болью от похмелья. Его мутило, а в комнате стоял такой аромат, что лучше бы он проснулся в морге у Лео... Но мысль о патологоанатоме заставила припомнить и то, от чего у Рихарда появилась антипатия к нему. Он помнил, за каким занятием он застал их... А Штоки... Рихард гневно выдохнул. Ему хотелось, чтобы всего этого не было, чтобы все вернулось на свои места. Но он знал, что этого не будет. И не только потому, что он мог бы простить Штокингеру. Он сам себе не мог простить...
Кое-как собравшись, он поехал в офис.
В офисе уже "красовался" Хелл, но нигде не было видно Штокингера. Рихард молча налил себе кофе. Рекс сонно плюхнулся на свое место. Хелл подозрительно посмотрел на собаку. Потом на Рихарда:
— Что, трудная ночь была?
Погруженный в свои мысли, и то, что сделать с предателем, Рихард не сразу услышал вопрос.
— А... Что ты говоришь?
— Ясно...— пробормотал Хелл.
— Да, я не выспался! Поздно лег. Устраивает такой ответ?
Хелл быстро закивал, давая понять, что соглашается. Иметь дело со злым невыспавшимся коллегой ему не хотелось.
Спустя какие-то пол часа раздался звонок, оповестивший полицейских об еще одном убийстве. Рихард был уверен, что звонил Штокингер. И он был зол, что тот звонил Хеллереру, а не ему. Месть возрастала в цене...

— Ничего не поделаешь... — сказал Хелл, решив, что его начальника злит сам факт убийства.
Они вышли, и на машине Хелла добрались до места происшествия. Пока они доехали, привычно поторчав в одной из венских пробок, на месте, оцепленном полицейскими, уже толпились субмедэксперты. Среди них Рихард различил Лео. Общаться с бывшим другом не хотелось, но и ничего другого не приходилось. Он пробрался к трупу, над которым сидел доктор.
— Что новенького? — загробным голосом произнес Рихард, глядя на холодное тело в растерзанной одежде.
Граф ответил не сразу. Ему тоже не очень хотелось что-либо говорить Рихарду. Хотя бы потому, что тот вчера видел. Но больше из-за того, чего он не видел...
— Убийство аналогичное предыдущему. В морге я раскопал, что... — он запнулся, чувствуя на своем затылке свирепый взгляд хищника. Он порадовался тому, что они со Штокингером разными путями поехали сюда. И тот, похоже, еще не явился.
Рихард стоял, и слушал, чувствуя, что вот-вот не выдержит, и выскажет ему все, что думает о его морге...
— ...Что обе девушки были убиты одним орудием. Да-да, смерть наступила не от внешних повреждений. Ей вырезали сердце.
— Мне бы так, — отрешенно произнес комиссар.
Лео вздрогнул, и посмотрел на него снизу вверх.
Оба молчали. Рихард хотел спросить что-то вроде "А где же наш Штоки?" или "Ты не видел Штокингера? Мне с ним надо поговорить..." Но ни то, ни другое не хотело срываться с губ.
Граф в свою очередь хотел поинтересоваться, как у него дела, и как у него дела со Штокингером, надеясь этим не выдать все, что было этой ночью. Хотя он и сам мало помнил...


На горизонте появился Штокингер. Выглядел он очень уставшим, и не выспавшимся. И невооруженным взглядом любой мог бы заметить, что на нем сегодня та же рубашка, что и вчера. Штоки никогда не повторялся. Его к этому приучила жена. Но времени у комиссара было не так уж и много.
Он доехал на место преступления вслед за Графом, хотя и встал раньше него. Приобретя стаканчик крепкого кофе, он принялся искать глазами Мозера. Ему совсем не хотелось начинать день с объяснений.
Наконец, он увидел Рихарда. Тот стоял рядом с Графом возле трупа. Доктор что-то говорил. Судя по их лицам — разговор был не так уж и приятен. То есть, что могло быть приятного в обсуждении ран на жертве, понятно. Рихард всегда был неравнодушен к патологоанатомическим откровениям Графа, всегда просил "отчет в письменном виде". Но на этот раз Штоки знал, почему на лицах его коллег такое кислое выражение.
Внезапно к нему подбежал Рекс, и принялся тянуть за пальто в сторону своего хозяина.
— Милый песик... — пробормотал Штокингер, чувствуя, что не сможет противостоять собаке.
И он медленно поплелся к месту происшествия.
Завидев его, Рихард словно окаменел. Доктор бесследно и совсем незаметно ретировался в неизвестном направлении, оставив их на произвол друг другу.
Штоки опустил глаза, чувствуя холодность коллеги и начальника. Рекс все еще держал зубами край его зеленого пальто. Штокингеру хотелось, чтобы тот потащил его случайно куда-то дальше. Но Рекс хотел привести его именно к своему хозяину.
— Рекс... — тихо попросил Штоки, пытаясь выхватить из его рта драгоценную материю. Пес не отдавал.
Рихард едва заметно улыбнулся, глядя на Рекса.
"Милый песик...", подумал он, "Так ему и надо... этому проклятому Штокингеру. Будет знать, как..."
Он глубоко вздохнул, и направился было к своей машине, но его окликнул "этот проклятый Штокингер".
— Рихард... не мог бы ты приказать своей собаке.... отпустить... меня...
— Рекс, отпусти его... — сказал комиссар бесцветным голосом, не оборачиваясь. Ему не хотелось сейчас смотреть "предателю" в глаза.
Высвободившись, Штоки хотел "вернуть" Рихарда. Вернуть его расположение к себе, как... да хотя бы другу. О том, что между ними может что-то опять "вспыхнуть" полицейский и не мечтал. Он был абсолютно уверен, что Рихард его больше к себе не подпустит.
— Рихард! — вскрикнул он, и услышал в своем голосе отчаяние и страх.
Сам не зная, почему, Мозер остановился, и медленно повернулся. "Сейчас главное казаться безразличным к нему", — думал он, стараясь придать взгляду беспристрастность и холодность.
— Чего тебе?
Внезапно он понял, что ему нечего сказать. То есть, конечно, есть, что. Но вот именно сейчас, глядя в эти колдовские серебристые глаза...
"Ну, что же ты все молчишь?.." — подумал Рихард, а вслух сказал:
— Я долго буду ждать?
Штоки глубоко вздохнул, и посмотрел на него.
— Я... я хотел...
— Да?
— Я не должен был...
Рихард перебил его:
— Знаешь, куда засунь свое "не должен был"?!..
Штоки замер. Мозер приблизился. Его пальцы стиснули накрахмаленный воротник светло-зеленой рубашки. Голос снизился до шепота:
— Ты наломал дров, Штоки... За все надо платить. И ты поплатишься, поверь, — кончик его носа слегка касался щеки Штокингера.
Штоки сглотнул, стараясь не дышать слишком громко.
— Жду тебя в половине одиннадцатого, — произнес комиссар, прежде чем скрыться из виду.

Переминаясь с ноги на ногу, Штокингер стоял у дверей своего начальника. Он не был уверен, стоило ли вообще приходить. Но он и уходить он не собирался. Надо было просто протянуть руку, и нажать на чертов звонок. Но он не решался. Что его ждало за этими дверьми? Какое наказание придумал ему Рихард? Будет ли оно приятное, или наоборот? Он не верил целиком в то, что пригласив его, Рихард его не простил. Он знал, что через чебя Рихард переступит только, когда переступит через полу-живого Штоки. А это значило, что бояться стоит... за свою задницу, в самом, что ни на есть, прямом смысле слова.
Пока он раздумывал, Рихард приметил его из окна. И, так как гора не шла к Магомету, он сам вышел к "горе".
— Что стоишь? — спросил он вздрогнувшего Штокингера, — Захады...
И, хищно улыбнувшись, чего к несчастью не заметил Штокингер, закрыл за ними обоими дверь.
Хотя в квартире было тепло, Штокингер бил озноб, как при простуде. Он снял пальто, и положил его на спинку кресла. Пытаясь отогнать чувстство нарастающей тревоги, он спросил:
— А где Рекс?... Он не выбежал навстречу, и я подумал...
— Он у Макса, — ответил герр комиссар, предвкушая расправу, — Кофе? Чай? А, может, меня?
От последнего предложения, Штоки нервно сглотнул, но ничего не ответил.
— Ну что ж, Штоки, — начал Рихард, глядя на свою жертву, — начнем....

"Я выполню все, что ты хочешь...только вернись", -думал Штоки, изподлобья следя за полицейским, вышагивающим по комнате.
Но когда закомо сверкнули железные наручники в его руках, насторожился.
— Зачем тебе это?...
— Это... для тебя. Вставай!
Он встает, медленно, словно ожидая, что ему позволят сесть на место. Рихард подходит к нему. Они встречаются взглядами. Кролик и удав. Он чувстсвует прикосновение холодного браслета на своих запястьях. Рихард молча заводит ему руки за спину. Его губы очень близко. Его тело очень близко, он чувствует запах Рихарда, его кожи, его волос. Рихард больно затягивает зажим на металическом браслете. Тихий вздох срывается с губ Штокингера, и именно это заставляет подняться уголки губ начальника. Его руки премещаются на нежный изгиб тонкой талии.
— Будет совсем не больно... — шепчет Рихард, но Штокинугеру уже не верится, что все будет так просто, что Рихард просто изнасилует его пару раз, и отпустит... Возможно, именно сейчас все будет совсем по-другому.
— Развернись... — командует Мозер.
Но Штокингер продолжает стоять к нему лицом, не шевелясь. Тогда Рихард сам обходит его, и больно дергает за волосы, заставляя откинуться назад.
— Ты слышал, что я сказал... — шепчет Рихард ему в самое ухо. Его губы мягко касаются ушной раковины, и по телу Штокингера пробегает дрожь.
На Штокингере — красная шерстяная желетка и светло-зеленая рубашка. Рихард всегда ненавидел это сочетание. Теперь он мог это скзать напрямую. Теперь он мог избавить Штокингера от подобных привычек. Его руки растягивают вязаную ткань, снимая с плеч. Штокингер возмущенно сопротивляется, но все — бесполезно. Следом за желеткой идут пуговицы на рубашке, рвется тонкая ткань.
— Рихард... — просит Штокингер, но тот не собирается останавливаться.
— Прости, я не расслышал тебя, — отвечает мужчина, вновь заставляя его выгибаться, впившись ему в волосы.
Штокингер теряет дар речи, и тщетно пытается вырваться из железной хватки. Он падает на колени, и больно бьется скулой о твердый ламинат. Над ним стоит его мучитель. В глазах — странный блеск, волосы — непривычно растрепаны. Штокингер только на секунду успевает наслодиться этим видом, прежде чем проваливается в полумрак.
Очнувшись, первым делом он замечает, что больше не в конате Рихарда. А,скорее, в каком-то подвале. Серые стены, потолок в паутине, и маленькое окно под самым потолком. Пытаясь пошевелиться, он чувствует, что руки и ноги крепко связаны. И только когда легкий сквозняк касается его кожи, понимает, что раздет...
Бледная кожа покрывается мурашками, когда хлопает входная дверь. На пороге — Рихард. В его руках маленькое едва знакомое устройство, и хорошо знакомая кожаная плеть. Штоки набирает воздуха, чтобы высказать свое возмущение, но не может произнести ни слова, глядя на Рихарда. На нем — черные кожаные брюки, те самые, которые ему подарил сам Штокингер на их первую годовщину. Кожаная плеть не входила в набор... Они никогда не практиковали садо-мазо. Рихард всегда был очень нежен.
Но сегодня перед ним словно другой человек, так чертовски похожий внешне. Мягкие лучи закатного солнца, сквозь пыльное угловое окошко, ложатся на него расплавленным темно-золотым сиянием, когда он подходт еще на шаг. Он потрясающе красив.
Штоки чувствует, как напрягается его плоть, но беспомощная открытость пугает его, делая таким уязвимым. Рихард прекрепляет странное устройство к его органу. В его руках — маленькая коробочка. И Штоки вспоминает давнее дело о сексуальном маньяке, который мучал своих жертв, прикрепляя к их телам подобные приспособения. Он судорожно вспоминал, как же действует это устройство. Хотя подсознательно он знал...
Вот только зачем плеть...? В голове Штокингера успевает пролететь ответ, прежде чем воздух рассекает оглушительный свист, и собственное тело бьет заряд электричества. Он видит как на груди проступает алый рубец удара. Он переводит взгляд на Рихарда, в надежде, что это "случайность". Но его лицо не выражает ничего. Только холодную непроницаемость.
— Рих... — начинает он дрожащим голосом, как снова получает сильный удар.
Теперь он не пытается сдержаться, он кричит.
Удары следуют один за другим. Рихард тяжело дышит, челка прилипла к его лбу. В какой-то момент он останавливается, чтобы передохнуть.
Штокингер висит, как беспомощная марионетка в руках кукольника. Боль просочилась по всюду. Он уже и сам не знает, где не болит. Он вяло и будто бы безжизенно смотрит в пол. Его ресницы опущены, но глаза открыты.
Рихард подходит к нему, берет его лицо в ладни, заставляет смотреть себе в глаза.
— Ну, как, Штоки, хорошо было с Лео?
Такого Штокингер не ожидал. Не такого вопроса. Не здесь, не сейчас. Он пытается отвернуть взгляд, но Рихард только ильнее сжимает пальцы на его скулах. И его голос становится тверже:
— Я спросил тебя: хорошо ли было тебе с Лео?
— Нет... — еле слышно произносит Штокингер, надеясь, что это и есть "правильный ответ", и что Рихард, наконец, его отпустит.
Но Рихард достает маленький черный пульт управления, и нажимает одну из кнопок.
Вселенная взрывается белымбелымбелым.... Штокингер дергается, пытаясь согнуть дрожащие колени, но все тщетно. Рихард слишком крепко привязал его, ему не вырваться. Рихард жмет на другую кнопку, и Штокингер начинает просить, нет молить о пощаде... Но Рихард будто не слышит, он продолжает мучать его истерзанное тело, его снова и снова напрягающуюся плоть.
Его губы дрожат, дрожит он сам. Несколько капель крови стекают по его груди. Красное на белом. Рихард делает нечто невозможное — он подхватывает их своим языком. Штокингер молчит. Он наблюдает за своим мучителем, за его странным поведением. Но его это уже не удивляет. Рихард поднимается к его губам. Его глаза полны нежности. Но Штокингеру все равно. Он смотрит сквозь него пустующим серым взглядом. Он точно знает, что никогда не вернется к нему. После такого....
Но Рихард слишком хорошо знает Штокингера, чтобы верить его взгляду. Он целует его в губы, проникая языком ему в рот. Он чувствует слабый импульс ответного прикосновения. Он снимает со Штокингера веревки, и ловит бледное уставшее тело...
После этого они вместе лежат в ванне: Рихард, и спиной к нему — Штоки. На полу за дверью сидит Рекс, ничего не понимая в этоих странных отношениях. Рихард проводит мягкой стороной мочалки по веснушчатым худым плечам.

@темы: Romance, Angst, NC-17, PG-13

---

Если что...

[Peter Hellerer]

ficbook.teinon.net/authors/Hell
Я транслируюсь еще и здесь. Хотя какой-то урод все время пишет гадости...

запись создана: 21.09.2010 в 04:15

---

Тим Бартон(:

[Peter Hellerer]

Рихард и Кристиан в стиле Тима Бантона. Слэш, G

@темы: Romance, Фанарт, G

---

Бек соблазнитель

[Peter Hellerer]

Демон-искуситель

@темы: Фанарт, R

---

Ричингер(:

[Peter Hellerer]

Осторожна - разврат... развзад...*___*

@темы: Фанарт, R

---

Кристиан-Хайнц-сказочный принц

[Peter Hellerer]

@темы: Бек, Фанарт

---

порнуха какая-то без названия, Алекстиан и тесный шкаф... ну и еще кое-что тесное.Оо

[Peter Hellerer]

Детям и беременным лучше не читать

...Ощущая его язык в своем рту. И то, как нежно он касается верхнего неба… Чувствовать дрожь от его пальцев, и как собственное тело покрывается сотнями мурашек. В слепую бороться с пряжкой его ремня… И все это в тесном стенном шкафу на работе. В темном тесном шкафу. В душном стенном деревянном шкафу, каждый миг ожидая, что чья-то рука откроет его снаружи. Горячие губы обжигающе скользят по шее, касаются мочки уха… Здесь не видно ни глаз, ни взглядов, им здесь просто нет места. Не место. Не здесь.
- Ах… ааа… Алекс… - шипит Кристиан, когда мягкие губы прикасаются к чувствительному соску. И он тут же становится тверже. Алекс шутливо щекочет его языком, чувствуя, как ускоряется ритм его сердца.
- Ооох… ммм… - произносит Алекс, плотнее прижимаясь к руке, сжимающей его плоть…
И Бек ускоряет ритм. Вверх-вниз-вверх-вниз…
Теперь тонкие губы – влажные, горячие, красноречивые – владеют его ртом. Кусают и отпускают… Алексу хочется опустить светлую голову ниже, так, чтобы этот рот был… так, где ему полагается быть. Но в шкафу и так мало места. Слишком мало для подобных перемещений. И блондин продолжает его целовать, оставляя рубиновые засосы на шее и груди. А губы – превращая в пурпурный цветок страсти.
Алекс не уверен, что сможет теперь членораздельно говорить на немецком… От таких прикосновений – только стонать… Но стоит ли допрашивать стоном – вот в чем вопрос.
И Алекс едва не выпадает из шкафа, когда очередное движение руки Бека провоцирует оргазм… Дверца громко хлопает, ударяясь о стену, и мужчины цепляются друз за друга, теряя равновесие. На какой-то миг они видят себя в небольшом зеркале над умывальником. Картина, достойная искушенного фотографа: двое мужчин в стенном шкафу, на одном – спущены брюки, другой – без рубашки и всколочен, раскрасневшиеся физиономии, и рука Кристиана, переместившаяся на упругий зад Алекса… Это, конечно, не исключая улыбки до ушей у блондина, и влажной искорки в глазах брюнета. И только после этого они с хохотом выпадают из своего душного укрытия. Кристиан падает на Алекса, но вставать не собирается.
- Мне, между прочим, холодно, - замечает брюнет, тщетно пытаясь спихнуть с себя улыбающегося блондина, - и, если ты не заметил, тут – грязно. А я без…
- Нет, чисто, - перебивает его блондин, прижимая бедрами его к полу, - я сам видел, как Хелл его мыл с утра.
- Петер мыл пол? Не смеши меня…
- Не смешить? А что – можно? Может быть это…
За секунду до «этого», Алекс видит, как увеличивается темный зрачок в глазах Кристиана, делая их обладателя похожим на хищного зверька. Он достает баночку прозрачной пахучей смеси, и окунает в нее несколько пальцев.
Алекс начинает тихо ерзать по полу.
- Может быть, дома, а? – просит он своего «мучителя».
- Нет. – Коротко отвечает Кристиан, и вводит в него один палец.
Скользко и холодно… Сфинктер недоверчиво сжимается. А Алекс делает глубокий вздох.
- Крис… ах… тиан…
К первому пальцу прибавляется второй. А к губам приникают тонкие, но уже не такие нежные, как в первый раз губы. Кристиан целует его грубо, по-мужски, не давая проронить ни слова, заставляя забыть про холодный ламинат пола…
- А теперь… - продышал блондин ему в ухо, - …теперь ты получишь нечто… более… ценное…
Он тяжело дышит, расстегивая свой ремень…
Алекс наблюдает за ним, впиваясь взглядом в напряженную плоть в его руке…

@темы: NC-17, NC-21

---

Хайнц/Гедеон

[Peter Hellerer]

Насмотреться.
На его орлиный профиль античного аристократа. На его капризно искривленные губы, всегда алые, как земляника, всегда манящие, и отталкивающие одновременно. Хайнц хотел бы этого, и недопустил бы никогда. Он созерцал четко очерченные брови, и маленькую морщинку между ними. Смотрел, как тот пытается выглядеть задумчивым, и как превосходно у него это получается. Близко наклонялся к мраморному лицу другого актера, и украдкой разглядывал. Длинные густые ресницы, и – как темно-синий жемчуг – глаза. Интересно, о чем он думает на самом деле? Но Хайнц никогда не отвечал себе на этот вопрос.
- Бек?...
«Черт», подумал Хайнц, поняв, что пропустил реплику.
- Извини, задумался… - ответил он за своего персонажа.
Он хотел встать, и пересесть в другое место, но взгляд Гедеона мешал, приструняя. Заставляя молчать, когда хотелось кричать. Заставляя смотреть, нет, пялиться, когда начинающие пылать щеки молили отступить.
Он почувствовал на своей руке его руку.
«Этого нет в сценарии!», мелькнуло в мозгу.
Теплая широкая сухая ладонь нежно лежала на его запястье. И Хайнц медленно погружался в запах его тела, и пьянящую близость. Он чувствовал дыхание актера на своей щеке.
«Этого точно нет в сценарии…», мелькнуло и погасло, как вспышка слепящего света.
Хайн посмотрел в глаза Гедеону.
Это все длилось не больше нескольких секунд. Как бдуто ничего не произошло. И съемки продолжились.

@темы: Romance, G

---

Так плачет небо... ангст

[Peter Hellerer]

Название: Так плачет небо...
Автор: Hellerer
Пейринг: Рихард/Бек
Рейтинг: ну... G... хотя мне кажется что его и вовсе нет
Размер: мини мы
Предупреждение: смерть персонажа.
Саммари: Трагедия...

Глаза закрываются, медленно, как проходит жизнь. Темные ресницы уже никогда не поднимутся, чтобы увидеть, как заходит солнце. А знакомый голос никогда не скажет: «Бек, ты попал впросак, Рекс опять украл твою булочку…»

Голубые глаза захлопываются, чтобы никогда больше не раскрыться. Темные волосы колышутся, а тело падает, как в замедленной съемке. Звенящая тишина заполняет пространство… «Его больше нет». Нет, в это не хочется верить. Но слова хирурга звучат, словно эпитафия. Как будто сам Бог вышел из-за небес, оповестить нас об этом.

Все белоснежно-белое, слепящий свет отовсюду. Мутноватая видимость, соленый привкус горечи во рту. Он ушел… отпусти его, ну? Это так трудно - расстаться с кем-то, зная, что никогда больше не увидишь. Тем более, что на центральном кладбище пополнится количество надгробий. Тяжело отпускать его в эту темноту. Но без этого, ты просто увидишь, как он исчезнет, разлагаясь… Захочется ли увидеть, как красивое тело покрывают язвы, нарывы, а кожа из сливочной становится бледно-зеленой. Глазные впадины становятся все глубже, а волосы потеряют свой неотразимый блеск. Все померкнет.

Бек закрывает глаза. Там, в воспоминаниях, он видит живого Рихарда, его добрую улыбку, смех, морщины около глаз… Живых голубых глаз, как весеннее преддождевое небо. Холодное, но не беспощадное. Рихард хлопает его по спине, помогая подняться после того, как Рекс сбил его с ног. Ладонь полицейского гораздо больше его собственной. Рука Бека почти тонет в ней. Это всегда немножко смущало его. Но Рихард на придавал этому значение. Помогая подняться, он заглянул в его глаза. И на секунду Бек перестал дышать. Он будто совершил прыжок в пасмурное, серебристо-голубое небо, почувствовал недалекие раскаты грома, и этот ветер… Рихард моргнул, и он вернулся назад.

Открывать глаза не хотелось, заходить в палату – тоже. Но пришлось. Всем вместе, как если бы он был просто болен, а им не терпелось бы его увидеть. Цветы, может быть даже, воздушные шарики… и улыбки, шутки, смех. Но не здесь. Сама палата кажется неживой, не настоящей. Рихард лежит, накрытый простыней до подбородка. Лицо – спокойное, и даже немного живое. Так кажется… Но он не спит. И не проснется. Черты его лица – совсем как при жизни – слишком серьезны. Как будто Смерть все не решается их разгладить свои безразличием. Как будто Она сидит и любуется им, вглядываясь в непокорность его сильного характера, неподвластного собственной гибели.

Бек чувствует, как по щеке крадется соленая капля веры в действительность происходящего. Чувствует, как тело заполняется чем-то ватным, и как тяжел собственный вес. Он опускается на колени, ощущая, как дрожит под ними пол. «Все в порядке…», шепчет он коллегам, склонившимся над ним, но понимает, насколько глупо звучат его слова. Он хочет сказать что-то еще, но голос не слушается, и знакомый немецкий превращается в непроходимый китайский. Кто-то протягивает ему стакан воды, и он захлебывается в собственных рыданиях, забывая про стыд…

Дома его встречает завсегдатый покой, но только сегодня он кажется ужасающим. А в зеркальном отражении видится кто-то совсем чужой. Бек не видел этого человека раньше. Нет, только один раз – на похоронах отца. Но даже тогда, что-то удерживало его в своем уме, не давая сорваться. Чертыхнувшись, зацепив какой-то предмет в темной прихожей, Бек прошел на кухню. В этом синем вечернем сиянии, свет был бы лишним и посторонним. «Скоро станет совсем темно, и тогда…» Он открыл холодильник, и извлек от туда бутылку горькой настойки на травах. Когда-то они пили ее с Рихардом… Удивительно, но ему тоже понравился этот мерзкий вкус. Как и Беку. И, едва открыв крышку, он вспомнил тот день.

Был выходной, кажется суббота. На работе дел не было. Хелл уехал в заслуженный отпуск на две недели, а Бек заперся со своей тишиной дома. И внезапно кто-то позвонил. Еще даже не открыв дверь, он услышал знакомый голос, и улыбнулся. Рихард проклинал бродячих котов, и соответственно помеченные ими углы. И едва Бек открыл дверь, как Рихард пулей влетел.
- Привет! Это тебе.
- Спасибо… Ой…
В руках у Бека оказался… плюшевый медведь.
- Что это?...
- Медведь. Что – не видишь?
- Вижу… Но…
- Я подумал, что он чем-то на тебя смахивает. И решил купить… Сначала хотел дома оставить, но потом выяснилось, что и Рекс к нему неравнодушен. Так что я решил отдать его законному владельцу. То есть тебе.
Бек стоял открыв рот, и смотрел на медведя. Раньше ему казалось, что такие подарки дарятся девушкам. Но теперь он стоял и думал, о сходствах его и медведя.
У медведя был розовый нос и большие печальные голубые глаза.
- Нет, - сообщил Бек, после паузы, - пожалуй, он больше похож на своего покупателя.
А потом они пошли на кухню, и Бек «познакомил» его с горьким напитком.

Сейчас Бек даже боялся пройти в гостиную, чтобы не нарубиться взглядом на плюшевый подарок. Он и в самом деле напоминал ему его. А еще Бек назвал медведя «Рихард», понятно в чью честь. И теперь, похоронив одного Рихарда, Беку предстояла встреча с другим. Он не мог этого допустить, только не сейчас, когда все чувства смешались, образуя шипящую лаву…

Разбитый мужчина в возрасте двадцати девяти лет сидел, прислонившись лбом к прохладной глади толстого зеленого стекла. Наполнив стакан прозрачной жидкостью, он влил его себе в горло, и тут же скривился. Но почти сразу опустил веки, прогоняя жгучие слезы прочь.

@темы: Angst, G

---

[Peter Hellerer]

Алекс собирается... да, правильно - поцеловать своего коллегу. Но Кристиан все равно не может поверить своим глазам... Придется поверить губам)))

@темы: Romance, Фанарт, PG-13

---

Алекстиан

[Peter Hellerer]

Рекс застукал их целующимися в лифте. Эпизод из какой-то серии...

@темы: Фанарт, PG-13

---

Кипарис, Алекс/Кристиан

[Peter Hellerer]

Кипарис. Его ветви спускаются очень низко. Тень нежно подрагивает, и отдает холодом. За ее пределами – жаркое солнце, песок, ракушки. Белый сухой песок, гладкий как шелк, и теплый, как взгляд того брюнета сидящего у края обрыва, и смотрящего куда-то вниз. Привкус соли на губах, и запах водорослей. За обрывом начинается пляж. Безлюдный, как пустыня. Но все же не бескрайний; с одной стороны окунаемый в воду. Темно-синие волны и бумажно-белая пена завивается и шипит, вонзаясь в песок. У воды стоит мужчина. Ветер треплет его светлые, слегка кучерявые волосы. Он оборачивается, и что-то кричит брюнету. Тот улыбается, и машет в ответ рукой.
Ветер приносит отдаленный собачий лай. И на залитом солнцем горизонте появляется черная движущаяся точка.

- Рекс! Куда ты запропастился, негодник?
- Кристиан, не будь с ним слишком строг…

Темноволосый мужчина спустился к блондину, и обнял его.

- Алекс, ну когда я был к нему строг? Правильно… никогда.
- Никогда не говори никогда…

Большая лохматая овчарка добродушно наблюдает за двумя целующимися мужчинами.
А над ними ветер колышет печальные ветви кипариса, заставляя дрожать его лекгую тень.

@темы: Romance, PG-13

---

Не в тему, но мне так понравилось!!

[Peter Hellerer]

Стихи бля

Grossmutter (не хилые шоки)
Ich lieg bei dir auf einem Bein
im bettgestellten Totenschrein
ewig kommst du nicht zur Ruh
ich sehe dir beim Sterben zu
doch schuttelt mich die Langeweil
ich fessel dich mit Wascheseil
bis in den Tod soll ich dich lieben
muss erst das Fett nach oben schieben
dann leg ich mich auf deine Haut
ich bin im Takt das Bett ruft laut
bald stopfe ich das Schossgedicht
mit einer Handvoll Falten dicht
Steiss und Rucken reiben wund
und etwas fallt dir aus dem Mund
ewig kommst du nicht zur Ruh
ich nah dir Mund und Augen zu
die Nase die vom Atmen trocken
schliesst eine Klammer fur die Socken
du hast gar nichts zu vererben
da sollst du etwas schneller sterben
dein Herz schlagt schwach
mein Herz schlagt laut
das Leben springt dir von der Haut
so will ich bis zum Leichenstein
dein lieber braver Enkel sein

"Бабушка"
Я лежу у тебя в ногах,
В постели, как на смертном ложе.
Ты никак не найдешь упокоения.
Я смотрю, как ты умираешь,
Меня бьет дрожь от скуки.
Я связываю тебя бельевой веревкой
Буду любить тебя до самой смерти
Должен стереть с тебя жир (грязь)
Потом я лягу на твою кожу сверху
Я двигаюсь в такт, кровать громко скрипит
Я складываю стихотворение потомка
Сжимая горсть морщин (в руках)
Зад и спина стираются в кровь,
А так же она течет изо рта.
Ты никак не найдешь упокоения.
Я закрываю тебе рот и глаза.
Нос, пересохший от дыхания
Зажимаю прищепкой для носков (бельевой).
После тебя нет наследства,
Так что умирай как можно скорее.
Твое сердце бьется слабо,
Мое сердце бьется громко.
Жизнь покидает твою оболочку,
Но до самого погребения
Я буду твоим любимым внуком.

автор: Тилль Линдеманн

@темы: Стихи, Other

---

Свадьба лучшего друга

[Peter Hellerer]

Ричтиан

- И в грусти, и в радости, и пусть смерть не станет прощанием…

«Прощание уже произошло», - всхлипнул Бек на свадьбе бывшего начальника Рихарда Мозера. Встретив любовь всей своей жизни, он променял свою работу на нее. Это она уговорила его оставить полицию. Так сказать, уйти на покой, в семью, стать, наконец, отцом…
Но Бек не мог даже представить, как он будет жить без Мозера. Он никогда этого не представлял, никогда не думал об этом. Он думал о другом. И снилось ему совсем другое. Вечерами, дома, в темноте он представлял, что Рихард лежит рядом с ним в постели, что они говорят о жизни, и пока говорят, Бек лежит на груди у начальника, слушая, как стучит его сердце. А потом…

- А теперь жених может поцеловать невесту…
Зал разразился пышными овациями, а Кристиан Бек закрыл глаза.
Нет, он просто не мог смотреть, как кто-то другой… другая целует его. Он не мог просто так, любя, отпустить Рихарда. Но ему больше ничего не оставалось.
Свадьба была очень живописной – белые лебеди, кружащиеся в хрустальном фонтане, гирлянды цветов, развешанные над столиками, шикарные наряды женщин, экзотическая еда. А над всем этим, как снежная буря – ослепляющее белое со стразами платье невесты.
И печальный блондин с бледным лицом и насыщенными голубыми глазами. Он стоял в стороне с бокалом пенящегося шампанского. Пузырьки медленно и рассеянно поднимали к верху. Он ничуть не сомневался, что шампанское – высшего сорта. Просто ему не хотелось…

Он сидел за столиком, среди своих коллег, которые шумно обсуждали везение комиссара. К счастью никто не замечал его не живого состояния. Никто не спрашивал, почему он не рад за своего коллегу, почему с ненавистью поглядывает на невесту, почему бокал дрожит в его руках, и почему он не пьет, ведь оно такое вкусное…
Первый танец был исполнен. Рихард кружился с ней, как легкий ветерок. Наверное, специально ходил на курсы. А, может быть, всегда умел…
Кристиан закрыл глаза, и представил двух танцующих мужчин. Его и себя. А вокруг – никого – все исчезли, как и не было. Как было бы здорово проснуться, и понять, что все это только сон. Да, было бы круто!
Он влил в себя содержимое бокала, и немножко закашлялся.
- Пошли танцевать! – кто-то хлопнул его по спине, что весьма помогло от кашля. – Найди себе бабу, и пошли!
Кристиан кивнул, но никуда не пошел.
Он налил себе еще шампанского. Пузырьки медленно делали свое дело, влияя на мозг, расслабляя, почти уговорив его «забить болт». Но чувства совсем никуда не девались…
Он смотрел на Рихарда, любовался его белоснежной улыбкой, тем, что он счастлив. Темно-синий костюм подчеркивал крепкую мускулатуру. Рихард что-то увлеченно рассказывал своей невесте. Она смеялась вместе с ним. Потом к ним подошел ее отец, и пригласил дочь на танец. Рихард остался один. Кристиан смотрел на него, не слыша ни звука музыки, ни слов песни, люди вокруг были как в тумане. Только он – был четким.

«Посмотри на меня», подумал Кристиан, и хихикнул, допивая свой пятый бокал. «Да, конечно, так и посмотрел…»
И в этот момент Рихард повернул к нему голову. Бек пьяно улыбнулся. Рихард улыбнулся в ответ. А потом встал, и направился к его столику.
- Ну, как тебе здесь?
Ему хотелось ответить не в тему – «Твои духи сегодня замечательные!». Хотелось еще наговорить комплиментов, взять его за руки…
- Неплохо... Классная свадьба, - и он снова улыбнулся, но губы его задрожали.
Взгляд Рихарда будто проникал в его душу, оберегая от проливного противного дождя.
- А где твоя… подружка?
- Я пришел один.
- Так найди кого-нибудь. Хочешь, я тебя познакомлю?...
- Н-нет, не надо…
Казалось, Рихард читает его мысли. Кристиан потянулся за шампанским.
- Ой… закончилось… Блин.
Он почесал затылок.
- Вкусное, правда?...
Взгляд Кристиана скользнул по его губам.
- Да…
Он закрыл глаза. Но тут же открыл их.
- Ты не знаешь, где еще можно найти?
- Могу показать, - Рихард встал, - пошли.
Он протянул руку, боясь, что блондин может за что-нибудь зацепиться, и грохнуться на пол. Кристиан взял его за руку, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Но не из-за алкоголя, конечно… Его качнуло. И Рихард крепче сжал его запястье, прижимая к себе.
И Бек таки упал…

Рихард подхватил его, усмехнувшись, когда хрупкое тельце прижалось к нему в ответ.
- Хорошо пошло? – Услышал Бек голос Рихарда.
- Ага… - Выдохнул тот, немного сонно глядя в его лицо.
«Ты такой красивый, такой красивый!», бешено стучало сердце, «А твои губы так близко, так близко… Можно я их коснусь?»
Кристиан шел покачиваясь, наполовину от шампанского, наполовину от любви. Рихард обнимал его за талию, в глубине души умиляясь, какая она тонкая.
Они зашли в дом, пробрались через толпы гостей, и, наконец, дошли до кухни.
- Оно все здесь, - сказал Рихард, кивая на огромный белый холодильник, который напомнил Кристиану платье невесты.
- Угу, - промычал он.
Рихард понял, что дело безнадежное.
- Ладно, ты сиди, а я тебе достану. Хотя, мне кажется, уже не стоит…
Он достал из холодильника бутылку шампанского, и поставил на стол, за которым предварительно оставил Бека.
Кристиан сфокусировал взгляд на бутылке, и улыбнулся, радуясь ее появлению.
- Сыпас..ик!...бо, - ответил он, заключая ее в объятья.
- «Спасибо» в карман не положишь, - немного понизив голос, ответил Рихард.
Кристиан удивленно посмотрел на собеседника.
- Ну, хочешь, я станцую?...
Губы бывшего комиссара разъехались в улыбке.
- А это идея. Стриптиза на мальчишнике все равно не было…
- Как это не было?!
- То, что было – не считается. Я уже и забыл.
Блондин наполнил два бокала, которые Рихард извлек из шкафчика.
Пьяный Кристиан на удивление ловко открыл бутылку шампанского.
Они чокнулись, и тут до Бека дошло:
- Ты что, хочешь, чтобы я тебе стриптиз танцевал?...
Рихард хихикнул:
- Почему бы и нет?
- Потому что.
- Да брось, чего ты боишься? Что буду приставать?
Кристиан вдруг посерьезнел. «Нет, дурак, это я буду приставать к тебе!» Но вслух сказал притворно-обиженным тоном:
- А что, не будешь?...
Секунду-другую Рихард молчал. А потом они оба разразились хохотом.
«Ага, смейся, смейся», думал Бек, «вот как дойдет дело до концовки – ни один черт меня не остановит…»
Они выпили еще шампанского.
- Ну, так что? Когда ждать… шоу?
- Ты что серьезно?
- Конечно, - улыбнулся Рихард, и в его глазах блеснул огонек. Или показалось.
Кристиан отставил бокал, и посмотрел в его глаза.
- Ну, и где тебе это устроить?...
Брюнет сделал задумчивое выражение лица.
- Можно в спальне, на верху.
Кристиану все еще казалось, что тот шутит. И он попытался пошутить в ответ, хотя это слово вызывало неприятные спазмы в желудке:
- А невеста… не будет против?
Рихард еще раз задумался, на этот раз не прикидываясь. А ответ его был сказан таким серьезным голосом, что Беку показалось, будто они – подростки, которые ищут место, где бы перепихнуться, чтобы их не застукали предки.
Он улыбнулся, как кот, который нашел целый кувшин сливок.
- Ты чего такой довольный? Тебе же раздеваться… не забыл? – оторвал его от мыслей голос бывшего начальника.
- Придумываю, под какую песню… - соврал Кристиан.
- Ааа… Ну, думай, думай.
Рихард разлил остатки шампанского, и полез за второй бутылкой.
- Хорошее… - мурлыкнул он, разглядывая этикетку с видом знатока.
А Бек в свою очередь разглядывал Рихарда. Его каштановые волосы, подстриженные немного короче, чем на службе. Воротник рубашки, с перекрутившимся серебристым галстуком. «Какая нелепость…», думал Бек, « Мозер с галстуком…»
Серо-голубые глаза обратились к нему.
- Ну что, пошли? Я придумал где, - добавил он в ответ на немой вопрос Кристиана.

Они вышли на мансард. Хотя нет, это место было больше похоже на стеклянную студию. В центре стоял бассейн, голубые блики от которого создавали покачивающуюся светомузыку.
«А здесь мило», подумал Кристиан.
Рихард прошел и уселся в мягкое кресло-качалку.
- Чувствуй себя, как… как на сцене, - сказал мужчина, выуживая откуда-то бутылку ликера.
- А ты себя будешь кем чувствовать? – спросил его блондин.
Рихард улыбнулся.
Беку захотелось подойти и поцеловать его.
- Я буду зрителем, Бек, всего лишь зрителем.
- Всего лишь? – переспросил Кристиан.
Рихард удивленно поднял брови, но губы растянулись в улыбке.
- А что, ты позволишь большее?
Настала очередь Кристиана удивляться.
- А ты бы позволил себе лишнее?...
Из бутылки в бокал потекла темно-красная густая жидкость.
Рихард облизал губы:
- Это зависит от того, как ты будешь танцевать…
Кристиан сверкнул глазами, и демонстративно скинул пиджак с одного плеча.
- Ты не сможешь передо мной устоять… Кстати, а что на счет музыки?
- Ах, да!
Рихард достал небольшой приемничек. Нажал на кнопку. Из колонки потекла тихая мелодия семидесятых.
Бек присвистнул.
- Ничего себе! Любишь ретро?
- Чуть-чуть… Давай, начинай!

Бек невольно качнул бедрами в сторону бывшего шефа. Тот кивнул, и пригубил ликера. Потом встал и подошел к блондину. Он провел пальцем от конца галстука до застежки ремня. Кристиан чуть было не протрезвел от нахальства Рихарда. Как-то уж он вел себя не так…
- Ну, ты даш мне потанцевать?
Рихард обнял его за талию, и прижал к себе:
- Мы можем это сделать вместе…
Бек икнул.
- А… я думал ты хочешь посмотреть…
Рихард наклонился к его рту, и прошептал:
- Ну, раз ты настаиваешь…
И он отстранился, возвращаясь за столик.
Кристиан закусил губу и всепоглощающе взглянул на сидящего в кресле. Его пальцы будто жили отдельной жизнью. Пуговицы были в миг расстегнуты, и шаловливые ручки пробирались ниже.\Рихард смотрел на него, невольно водя пальцами по ножке стакана. Он наблюдал за свои коллегой, как тот, закрыв глаза, расстегивает брючный ремень. Тихонько звякнула пряжка, впуская тонкие пальцы…
«Что я делаю?», подумал Рихард, пытаясь сосредоточится на происходящем. Алкоголь давно отпустил. Но что же тогда создавало это приятное чувство невесомости? Он следил за Беком, за каждым его движением, старался не дышать слишком часто. Но все равно не хватало дыхания, и во рту внезапно пересохло. Он не думал раньше, к чему это все приведет. Шутка да и только. Ну что может быть такого в мужском стриптизе, тем более, если его показывал Бек… Но, как оказалось, было, да еще как! Рихард едва ли не силой себя заставил сидеть прямо, и не лезть к своему взбунтовавшемуся «приятелю».
- Кристиан!... – одернул он Бека, когда понял, что больше не может спокойно смотреть, как тот себя гладит сквозь брюки. И не только сквозь…
Бек открыл один глаз, и сонно посмотрел на Рихарда. Хотя, нет, вовсе не сонно. Его глаза блестели, и казались ярче, а взгляд был затуманен какой-то знакомой пеленой… Рихард почувствовал, как во рту высыхает вся слюна.
- Кристиан… давай завязывай… Нам надо возвращаться…
- Зачем? – мурлыкнул Кристиан, лениво потягиваясь.
Рихард вцепился в кресло под собой. Он старался говорить размеренным ровным голосом, но это давалось с трудом:
- Ну, мы же все-таки на моей… свадьбе… Моя невеста… наверное… ищет… Что ты делаешь?
Кристиан подошел, и сел к нему на колени.
- Непускаю тебя…
В отличие от Рихарда, его голос был твердым, уверенным, и немного властным… Рихард бы позавидовал ему, если не находился в таком невыигрышном положении. Кристиан просто не мог не почувствовать, на ЧТО он сел…
Но вопреки всему, Бек словно не замечал конфуза брюнета. Он прильнул к нему, обволакивая своим запахом, как всегда, невыносимо резких духов. Но Рихард даже не обратил внимания. Он надеялся еще взять себя в руки, и блондина тоже…
- Кристиан… - выдохнул он, чувствуя, что воздух вот-вот закончится, - Кристиан, мы не можем…
Кристиан заглянул в его глаза таким чистым, по-детски невинным взглядом, что Рихард едва не рассмеялся:
- Что не можем?...
Но прежде чем он успел придумать ответ, тонкие губы завладели его ртом.
- Ох… ах… немммтф…ах…
Несколько ловких движений, и бледные пальчики проскользнули под темные и весьма тугие в данный момент брюки жениха.

@темы: R

---

Львиные сердца

[Peter Hellerer]

Как чудно пахнет этот вечер,
После пролившего дождя.
И два промокших человечка
Стоят, прижавшись и дрожа.

Голубоглазые озера
Напротив темно-серых глаз,
В них отблески от светофора,
А в серых - грусть и тишина...

Подола черного плаща
Лежат, промокши в темной луже.
Рука - в ладони, чуть дрожа,
И им никто сейчас не нужен.

Обоих чувство обжигает,
Бросая тело в стыд и страх.
Но это губы их сближает,
Сплетая львиные сердца.

@темы: Romance, Стихи, PG-13